Критерий разумности - 15

Евгений Соколов Мнемограф даже и не нужен, Вэйгу обнаруживает все, поэтому, выбравшись из медицинской капсулы, в первую очередь я маму набираю. Посмотреть чтобы в ее глаза, убедиться, что все в порядке, а в это время поставленный буквально на уши «Щит» проводит молниеносное расследование. Учитывая, что на сообщение Вэйгу флагмана реагирует ни много ни мало, а сам Илья Синицын, расследование действительно молниеносное. — Капитану-лейтенанту Соколову пройти к адмиралу, — спустя менее часа разносится по корабельной трансляции. Надо идти. Сейчас мне расскажут, что это такое было, хотя я уже себе представляю — протокол Вэйгу прочел. Вот правда, кто мне так подсуропил, я пока не знаю, потому что неоткуда было блокиратору в мой организм попасть. Ну почти неоткуда… Так, пока иду, подумаю. Итак, где мне можно было подсунуть это не самое простое вещество? Химия это, применяется в случае, если имеется травма какая-то, типа гибели близкого или серьезной аварии — блокирует выборочно, как настроено, память. Во-первых, доступ к этой штуке есть не у всех, во-вторых, ее надо было именно вколоть. Подъемник принимает меня в свои объятия, а я все думаю, вспоминая. В каюту ко мне доступ только у квазиживых, нет просто больше никого на корабле, а они на такое не пойдут. Когда, кроме дома, я ночевал не на своем звездолете? Хорошо покопавшись в памяти, вспоминаю — на дне рождения Михалыча. В то, что главный техник Базы устроит мне такой сюрприз, я сразу не верю, но среди приглашенных вполне. Кто же? Выхожу на нужном уровне, отправляясь к каюте командующего. У кого мог быть доступ к медикаментам? Врачи отлично понимают последствия, так что сразу вычеркиваем, а кто тогда? И какой мотив? Сложно… Разве что Вильченков, у него девушка из медгруппы, но это двойная подлость тогда — он же и ее в таком случае предает. Мог ли он на такое пойти? А мотив в чем? — Товарищ командующий, капита… — меня обрывают жестом. — Садись, Женя, — уставшим голосом предлагает мне адмирал. — Илья, что там? Товарищ Синицын сидит за столом, с интересом разглядывая свой наладонник. Я понимаю, что у него там — результаты допроса недоброжелателя моего, мотивов которого я вычислить не смог. — Хуже дурака только дурак с инициативой, — сообщает он товарищу Винокурову. — Юноша пылкий со взором горящим решил заделаться судьей и избавить Флот от паршивой овцы под фамилией Соколов. — А препарат откуда? — не выдерживаю я. — Ты же уже понял, кто это, — улыбается товарищ Синицын. — Ну-ка, поделись. — Вильченков разве что, — не очень уверенно произношу я. — Но это же запредельная подлость. — А понимает, да, — кивает глава всех следователей «Щита». — Действительно подлость. И не только по отношению к тебе, как ты понимаешь. Ибо влюбленной в него девочкой он воспользовался, предав при этом немного больше, чем думал. — Девочка-то как? — негромко спрашивает командующий. — В госпитале, — лаконично отвечает товарищ Синицын. — Она обнаружила пропажу препарата, так что запроса ко мне пришло два — и от твоего Вэйгу, и от госпиталя Флота. Вот так-то… — Соколов, берешь свою эскадру и немедленно исчезаешь, — приказывает мне командующий. — Чтоб на базе я тебя не видел. Пока не появился еще кто-то талантливый. Илья, ты перетряхиваешь всех, кто рядом стоял и решил, что это не его дело. — Есть, понял, — понятливо киваю я, после чего иду выполнять приказ старшего по званию. Что сейчас будет, я себе представляю — проверка всех и всего, потому что Вильченков не просто подлость совершил. Он предал любовь — это раз, и совершил диверсию против офицера флота, выполняющего особое задание командования — это два. Хотя, судя по тому, что решение принимало Человечество, задание имеет более высокий приоритет. А это уже повод к очень тяжелым последствиям. Еще и родителей его проверять будут, на предмет того, как у них такое получилось. В случае, если нет взаимности, методы существуют, чтобы не страдали слишком сильно, в том числе и медикаментозные, а этот, видимо, взаимность изобразил, а много ли влюбленной девчонке надо? Ну вот в результате она обнаружила, что ею просто воспользовались, и пережить этого не смогла, хорошо хоть эскулапы успели. Раз госпиталь Флота, то явно имела место ревитализация. То есть так себе новости… Так что будет у него суд, а потом и понятно что. На самом деле, за такое предательство как минимум отказ в разумности следует. В любом случае будет суд. А мне в это время надо заняться делом, в соответствии с приказом, и вот тут у меня сразу же вопрос — что с моей эскадрой? Состав ее понятен — с квазиживыми пойду, а на кораблях сопровождения командирами живые, на случай, если квазиживых «откатит», именно поэтому «чисто живые» и «чисто квазиживые» экипажи запрещены. Мне нужно попасть на мой «Следопыт», связаться с остальными кораблями эскадры. А пока я туда топаю, выяснить, как они называются. Я же не знаю ничего, только состав: два разведчика, два корвета транспортных, все-таки под тысячу предполагается детей, хотя вряд ли. Откуда бы они столько сирот взяли на этом этапе? Вот кажется мне, что не все так просто, а выискивали они именно одаренных, а в первой эпохе одаренных минимум было, это известно точно. Хотя, как бы они определили… Итак, идут «Следопыт», «Медведев», «Волошина» и «Чайкина». Интересный состав, но вполне логичный, учитывая, в честь кого названы звездолеты. Надеюсь, нежданных чувств не будет, ибо нам только этого не хватало в таком походе. Тогда, значит, делаем так… Сначала «Медведев» прыгает в расчетную точку прибытия… Хм… Нет, все равно получается, начинать надо с момента атаки Врага. Этот временной промежуток хорошо известен, к тому же известна даже дата по нашему календарю — восемнадцатое новозара, пересчитывать не нужно. И чувствую я, что идти надо именно мне, потому сделаем так: сначала прыгну я и посчитаю корабли вместе с бортовыми обозначениями, затем в том же самом временном отрезке прыгну к загадочным отсутствующим планетам, а потом уже мы всей толпой… Хотя нет, потом «Медведев» отправится в привязанную к реальности точку прибытия, привесит там зонд, а результат с зонда мы заберем спустя лет сто, чтобы точно знать, что и как происходило, но при этом не засветиться. Да, пожалуй, именно так и стоит поступить. Алена Катышева Лика забыла все, что было до корабля. Мама говорит, что это бывает, если случилось что-то страшное, а у Мариши — просто особенность расы. Это значит, что я первой была, кого она после вылупления из яйца увидела. Они из яиц, оказывается, на свет появляются. Вот, значит, до меня она никого не видела и посчитала нормой, что мама так выглядит. Фильм, который нам показали, вызвал у меня слезы — то, что так можно любить детей, я и не представляла. Жалко даже, что я уже не ребенок, но ведь мама ко мне ровно так же отнеслась, а почему? Надо спросить, ведь я сразу же, просто с ходу поверила, что она — мама, при этом даже не подумав о том, что предаю погибших родителей. Такое ощущение, что… Наверное, Таня мне показала, что их нет, именно для этого, а потом еще папа на звездолете… Я понимаю теперь, что это был не он, что так проверяли мою готовность защитить ребенка, чужого по расе, но родного по сути, но тем не менее — увиденное мной все равно что-то сдвинуло в моем восприятии. — Мама, а почему ты ко мне отнеслась так же, как вот тут к детям? — показываю я на экран, где счастливый ребенок замирает в объятиях родного человека. — Чужих детей не бывает, доченька, — улыбается она мне. — Поэтому ты уже моя, а сегодня еще папа прилетит, познакомитесь. — Здорово… — шепчу я, понимая теперь, чем отличается новый мир от оставленного нами. — Алеша, — она протягивает белую полупрозрачную коробку, которую Леша с благодарностью забирает. Мне жутко любопытно, что там, но я сдерживаюсь просто изо всех сил, чтобы не потянуться к нему, а мой… самый-самый он мой… Надо будет с ним поговорить, потому что мне-то сказали, что произошло, но полностью я не поняла еще. Так вот, он достает серебристую такую ленту из коробки, прикладывает ее сначала к своей руке, чему-то кивает и мягко перемещается ко мне. — Протяни руку, моя хорошая, — очень как-то ласково произносит он. — А что это? — я, конечно же, сразу же делаю, что он сказал, ведь это же Леша. — Коммуникатор, — коротко отвечает он, а я чувствую: лента мягко охватывает запястье. — Сейчас будем настраивать. Оказывается, это средство связи, и не только — время можно узнать, состояние здоровья, даже возраст… Это из-за того, что взрослеют все по-разному и цифра сама по себе не значит ничего, но мне будет комфортнее. На самом деле, развитие организма считается по древней схеме, а тут протяженность года другая, вот и считает коммуникатор усредненную цифру. То есть мне должно быть лет восемнадцать и я совершеннолетняя, но не из-за количества лет, а потому что у меня дети, я на себя ответственность взяла. Мне это мама объяснила! У детей тоже коммуникаторы будут, но не сейчас, потому что в сказке им пока не нужно. Когда мы полетим домой, туда, где жить будем, тогда и у дочек коммуникаторы появятся. А сейчас уже вечереет, поэтому нужно ужинать и спать. Или малышек помыть еще? Как правильно будет? — Алеша, а дочек перед сном купать будем или не надо? — интересуюсь я у того, кто просто не может ошибаться. — Имеет смысл искупать, — сообщает мне мама, у которой Леша взглядом совета попросил. Ну у нее опыт же есть, поэтому она и отвечает. — Ну-ка, наколдуй ванну для детей. Ой, это мне самой надо… До сих пор только мама и Леша это делали, а я сама еще ни разу. Значит, будем пробовать, по образу и подобию. Я припоминаю, как это Леша делал, а затем встаю посреди горницы, так комната называется. Теперь, чтобы волшебство получилось, надо в ладоши хлопнуть и домового попросить, что нужно. Итак… — Домовой-батюшка, а сделай, пожалуйста, купель сказочную для деток моих! — после хлопка прошу я. Вроде бы ничего не перепутала, что подтверждает возникшая прямо рядом со мной ванна небольшая. — Умница, дочка, — хвалит меня мама, заставляя расплыться в улыбке. Если мои родители в прошлой жизни все больше требовали, ругали, ну и могли… Ударить могли. То здесь мама хвалит. Она меня за что угодно хвалит, отчего у меня возникает желание делать еще лучше, ну, чтобы еще похвалили. Так приятно, оказывается, когда так обращаются… Теперь мы все купать Лику и Маришу станем. Это очень весело на самом деле, и радостно еще, поэтому мы и приступаем. Я радуюсь игре малышек, Лешка отфыркивается от попадающей в нос пены. Он у меня такой красивый, и уши его с кисточками просто дивные очень, а еще по ним можно его настроение узнать. Это же здорово, когда настроение прямо с ходу узнать можно? Вот мы весело моем обеих малышек, Лика чуть побольше, а Маришка поменьше, заворачиваем обеих в полотенца и относим в спальню — надо вытереть их и одеть. В платьица оденем, благо мама позаботилась, а я вот забыла. Не очень из меня пока мама хорошая получается, но я не расстраиваюсь — научусь еще, обязательно, так Леша говорит, а он точно знает, как правильно. Малышки так здорово в платьях смотрятся, просто чудо какое-то, поэтому я их сначала обнимаю и зацеловываю, просто от избытка нежности, ну а потом уже мы ужинать идем. Я начинаю замечать, что мне становится внутренне спокойнее, нет ощущения усталости, потому что, наверное, какая-то уверенность в будущем появилась. Точно надо с Лешей поговорить, потому что если еще что-то случится, я просто с ума сойду, а мне нельзя, у меня дети. Вот мне и нужно выяснить: это «у меня» дети, или «у нас». Потому что, если я его ни к чему не принуждаю и мы действительно вместе, тогда… тогда… тогда… — Леша, регистрацию, — видя мою задумчивость, произносит мама. Иногда у меня ощущение, что она мысли читает. — За ужином, — отвечает он, а я совсем ничего не понимаю. — Ты себя сама раздергиваешь, — объясняет мне мама. — Жизнь у тебя была непростой, рассказанное тебе ты с ходу не воспринимаешь, потому что у тебя нет внутренней уверенности. — Ты мысли читаешь? — не выдерживаю я. — Мама не телепат, — улыбается Лешка. — Мама у нас эмпат. Еще одно незнакомое слово, которое мне сразу же объясняют: она умеет ощущать чувства и эмоции, причем, как свои. А так как ее учили определять, что именно значит та или иная эмоция, то мама легко вычисляет, о чем я думаю. Но что же значит «регистрация»? Вот этого я понять не могу пока. Впрочем, он же сказал «за ужином», значит, надо просто немного подождать. Любопытно, конечно, о чем они говорят, но я буду хорошей девочкой и подожду, чтобы не портить сюрприз. Ведь судя по всему, они именно сюрприз задумали… Ну, мне так кажется.