Священные монстры

      В поместье Эмбер-Трой имелась веранда, сплошь застеклённая и с потрясающим видом на озеро и лес. Помещение утопало в живых цветах, повсюду стояла изящная мебель, почти полностью выбранная матерью. Она веранду обожала.       Как и Ива. Нынешним утром девушка, как и всегда, пила чай, а через панорамные окна наблюдала, как слуги распиливают тушу мёртвого кайдзю и на тачках отвозят в хозяйственные помещения и ле́дник. Что ж, все остались живы, а мяса хватит надолго, практично решила Ива. Вот и доведётся попробовать жаркое из монстров. Говорят, в столице это частое угощение с тех пор, как игнисы определили, что плоть кайдзю не ядовита, съедобна и даже недурна на вкус.       Миллисент Флэнеган, работавшая в поместье Эмбер-Трой домоправительницей столько, сколько помнила себя Ива, наверняка повозмущает по поводу подкинутого на её кухню мяса чудовищ, но пока её больше волновал раненый принц.       Двое слуг с трудом катили тачку, гружёную окровавленными кусками мяса. Ива проследила за ними, пока те не скрылись за углом дома, и отпила чай. По правде говоря, её тоже волновал внезапный гость. И она уже предвкушала, что сегодня днём мёртвый кайдзю станет наименьшей из её проблем. Дилан обмолвился, что послал сообщение во дворец, из него прибудут люди и лекари.       Самой себе Ива легко признавалась, что ей было безумно любопытно посмотреть на этого Каэля Элдера, но в то же время её волновало, что он кронпринц. Если бы умер на её земле, кто знает, чем бы это грозило Дилану. Особенно с учётом того, что после ранения Каэль должен был отправиться не сюда, а в столицу.       Ива перевела взгляд на двух титанов, так и застывших за лежавшим кайдзю. Люки закрыли, чтобы никто не пробрался внутрь, но некоторые люди всё равно с любопытством поглядывали на махины.       Все о них знали. Главное оружие империи, значимый перевес в борьбе с кайдзю. Если бы они — или хоть что-либо ещё, могли подойти к Зоне Туманности, то победа над монстрами стала бы окончательной. Но эти загадки пока даже игнисы не раскрыли.       Оставалось удивляться, как это Ива не узнала чёрного «Пендрагона», самого известного титана, которым управлял наследник престола. Крупнее остальных, но главное, абсолютно чёрный. Кто-то утверждал, что это специальный состав, дополнительная броня, чтобы защитить принца. Другие замечали, что чёрного титана видно сразу со стороны, кайдзю-то плевать, а вот остальные пилоты смогут оградить принца дополнительно, если что случится.       На столике рядом с чайником лежала газета, Ива развернула её, и с первой же страницы на неё уставилось лицо принца Каэля Элдера. Художник изобразил его с лихой улыбкой, а заголовок говорил о том, что титаны во главе с «Пендрагоном» в очередной раз сумели предотвратить вторжение кайдзю вглубь острова. Вряд ли о вчерашнем инциденте узнали так быстро, скорее, это о какой-то предыдущей вылазке. Фамилия Дилана тоже упоминалась.       Пилотов титанов знали по именам, уважали, они считались национальными героями. Но во главе стоял, конечно, принц Каэль, «мальчик с золотыми рёбрами», народ его обожал, и Ива полагала, это на руку королевской семье, которая не была особо популярна в последнее время.       Всеобщего восторга принцем Ива не разделяла. Ей казалось странным, что единственного наследника престола так беспечно отпустили на опасное дело защиты против чудовищ. Но может быть, попросту не оставалось выбора. Кайдзю появились внезапно, уничтожали стремительно, а никто лучше принца не управлялся с огромным «Пендрагоном».       Дверь распахнулась, и на пороге веранды появился Дилан. В свежей, чистой одежду, принявший ванну, он выглядел посвежевшим и похожим на серьёзного лорда. Правда, тут уже это впечатление разрушил, плюхнувшись на стул, зевая и небрежно растрепав волосы рукой. Каждый раз, когда Дилан возвращался домой, Ива подмечала, что брат изменился. Возмужал, стал серьёзнее. Но всё равно его живые глаза оставались теми же, что и раньше, а движения были резкими, что всегда ужасно раздражало мать, считавшую, что истинный аристократ должен быть чопорен и нетороплив. Полная противоположность Дилана.       — Как вкусно! — восхитился Дилан, попробовав чай.       — Ты уже позавтракал?       Он посмотрел на Иву с удивлением, а потом неожиданно рассмеялся:       — Ты сейчас звучишь, как мать!       — Ну извини, — фыркнула Ива. — Ты тоже по-прежнему несносный мальчишка.       — Я старше тебя на полтора года!       На самом деле, за фразами, которые и правда были присущи матери, Ива скрывала беспокойство. Из-за кайдзю, из-за брата, из-за раненого наследника престола, который сейчас отсыпался в одной из комнат. По крайней мере, ранение оказалось неглубоким, жизни не угрожало, хотя крови Каэль потерял много. В основном, из-за того, что не отправился сразу в Камелот, и рана открылась.       Откинувшись на стуле, Дилан вытянул ноги и сидел, попивая чая. Судя по всему, он недавно проснулся и не то что позавтракать, но вообще ничего не успел.       Раньше они с братом были дружны, но теперь Ива терялась и не знала, как вести себя с Диланом, что говорить или обсуждать. Она скованно перевела взгляд на разделку туши кайдзю и стоявших титанов.       — Они очень красивые, — сказала Ива.       — Монстры?       — Титаны!       Хмыкнув, Дилан тоже посмотрел в ту сторону, и его взгляд потеплел. Словно он смотрел не на груду металла с аурумовым каркасом, а на живое существо, друга… ну или хотя бы питомца.       В детстве у Дилана была охотничья собака, Орешек. Его выбраковали в помёте, какие-то не те уши, но как питомец для юного сына лорда пёс был отличным, Дилан с ним не расставался, пока тот не умер много лет спустя из-за оставленного браконьерами капкана в лесу.       Примерно как тогда на Орешка, сейчас Дилан смотрел на «Буревестника». Все пилоты сами давали имена свои титанам, и пошло это вроде бы именно с принца Каэля. Изначально у «Пендрагона» было другое имя, вроде бы «Артур», но Каэль заявил, что это слишком просто для самого мощного титана. Из-за этого позже главный штаб титанов в Кэмбридже стали называть Камелотом. Название не было официальным, но звучало даже в речах короля.       — Почему его высочество пошёл с тобой? — спросила Ива.       Она уже знала, что Дилан перевязал рану Каэля, но тот всё равно должен был отправиться в Камелот, а не нестись следующие несколько часов на пределе скорости, чтобы успеть в поместье Эмбер-Троев. Это было задачей Дилана, перехватить кайдзю.       — Змееброды ходят пачками, — пожал плечами Дилан. — С одним справиться легко, но если их несколько, могут возникнуть проблемы. Второй титан для страховки. Каэля так и ранили, на него выскочили три штуки, а я был в стороне.       — Вряд ли могла прорваться стая.       — Каэль мой друг, Ива. Я бы сделал то же самое для него.       Конечно, Дилан рассказывал о том, что они с Каэлем сдружились. Но Ива полагала, что Каэль — всё-таки принц. Если не высокомерный, то вряд ли настолько героический, каким его рисовали газеты. В них создавался образ, и чем красочнее его описывали, тем больше Ива полагала, что это преувеличение, далёкое от реальности. Хотя Дилан отзывался о Каэле исключительно положительно.       То, что принц не оставил друга и подстраховал его, значило для Ивы куда больше, чем любые красочные описания в газетах. Ей было плевать, какой Каэль человек и пока что даже не волновало, каким он может стать монархом. Для неё эгоистично имело значение, как принц относится к Дилану, ведь во время сражений с кайдзю это может стоить жизни.       Пилоты всегда считались ценными, особенно если они хорошо настроены на титанов. Но всё-таки главную ценность представляли эти груды железа и аурума. Человека можно заменить. Дилан не говорил этого напрямую, но Ива и сама прекрасно догадалась: высший приоритет стоял у сохранности титанов, а вовсе не у жизни пилотов.       Очевидно, что жизнь принца оценивалась выше жизни любого пилота. Дилан не только имел право рисковать собой в борьбе с кайдзю, но и был обязан это делать, защищая Британскую империю. Каэлю было приоритетнее сохранить собственную жизнь. С наследниками престола у королевской семьи и без того не заладилось.       — Скоро сюда прибудет королевская делегация, — сказал Дилан.       Его голос звучал до странного серьёзно, и его взгляд не отрывался от титанов. Насторожившись, Ива глянула на брата. Она знала эти интонации. Примерно так он говорил о браконьерах, из-за капкана которых погиб Орешек. Обещал найти каждого из них и в течение недели со сворой охотничьих собак выполнил угрозу. Ему тогда было всего двенадцать.       — С ними что-то не так? — осторожно спросила Ива.       — Не знаю. Встреть их как полагается, но если кто-то будет спрашивать о титанах и захочет их осмотреть, всё только через меня и под моим контролем.       — А игнисы?       — Тем более игнисы.       Обычные механики вроде бы получали специальные высшие допуски, чтобы работать с титанами, вряд ли сейчас их привезут сюда. Кроме трещины на стекле кабины принца, титаны были в порядке. А значит, займутся ими игнисы, если прибудут.       Ива посмотрела на брата вопросительно, а он не стал от неё ничего скрывать, хотя по его негромкой интонации она прекрасно поняла, что лучше не распространяться о том, что она услышит.       — Я осмотрел «Пендрагона», — тихо сказал Дилан. — Ремень аккуратно подрезали. Оба ремня. Хорошо, что лопнул всего один, иначе при падении всё могло закончиться плачевнее.              Хотя делегацию ожидали рано утром, приехали она позже: поезд из Кэмбриджа, где располагался Камелот, шёл до Питерборо не так долго, но потом пришлось добираться конными экипажами, а дороги из-за дождей развезло.       Всё равно Ива полагала, это очень быстро. Особенно когда увидела, что явились не только королевский врач и офицер с солдатами из Камелота, но и лично сэр Реджинальд Монтегю, лорд-стюард королевского двора. Сначала Ива удивилась высокопоставленному гостю, потом её поразило, что Дилан его представил официально, но поздоровался неформально и с большим теплом. А после Ива вспомнила, что сэр Реджинальд — граф, и ей как хозяйке дома положено встречать его как графа.       К счастью, он сразу пожелал увидеть принца и отправился к нему с Диланом и королевским врачом Мэтью Шоу.       Почти с растерянностью Ива повернулась к капитану Гренвилю и четверым его солдатам, но они прекрасно ориентировались сами.       — Леди Ива, если позволите, мы осмотрим близлежащую территорию и выставим посты.       Капитану Гренвилю было лет сорок, аккуратная борода и говор, выдававший валлийца. Он почти виновато развёл урками:       — Его высочество ранен, в окрестностях был замечен кайдзю, по протоколу полагается осмотр территории и охрана.       Взгляд его оставался жёстким, Ива не сомневалась, что дело не только в формальностях. Капитан либо опасался за принца, либо подозревал, что кайдзю могло быть несколько. Дилан говорил, что эти змееброды ходят стаями. Но пугать леди капитан, видимо, не хотел, и Ива сдержалась, чтобы не ответить, что её слуги продолжают разделывать монстра, а у неё во дворе стоят два титана, уж конечно, она понимает опасность кайдзю!       Когда солдаты ушли, Ива даже растерялась, но тут же взяла себя в руки, вызвала Миллисент, чтобы отдать распоряжения о том, как разместить людей, когда подать обед и ещё о тысяче разных мелочей. Дилан прав, Ива и сама сейчас чувствовала себя хозяйкой поместья.       А ведь ей всегда хотелось иного. Сбежать с братом в столицу, зарисовывать скелеты древних животных в музее. Когда она отказалась от этого всего? Когда стала той, кем всегда боялась стать? Глупо винить в этом кайдзю.       — Леди Ива?       Она обернулась и с удивлением заметила в дверях ещё одного гостя, несомненно, из королевской делегации. Это была высокая женщина в платье необычного коричнево-жёлтого оттенка. Официальный цвет игнисов, никто больше не носил таких. Охряные одежды, отсылавшие к золоту, которое так стремились создать первые алхимики. И к ауруму, найденному вместо обычного металла, и теперь составившего основу технологий.       Платье было простым, расшитым тусклыми металлическими деталями обычного серебристого цвета. Костюм обычно дополняла фарфоровая маска, скрывавшая лицо — тоже дань прошлому, когда алхимикам приходилось носить защиту во время экспериментов.       Женщина-игнис не стала надевать маску, её лицо покрывала тончайшая вуаль. Гостья была постарше Ивы, но вряд ли больше тридцати лет. Бледная кожа и полные губы, красивое лицо. Тёмные волосы замысловато уложены, как у любой леди, осанка тоже благородная, но на самом деле, будучи игнисом, она могла выходить и из семьи обычного священника.       — Я думала, больше никого нет, — ляпнула Ива и тут же спохватилась.       Гостья отмахнулась, на её губах появилась улыбка. Она покрепче перехватила небольшой чемоданчик в руках, весь в резных украшениях и рунах.       — Оставим формальности, леди Ива. Я прибыла с остальными, но у меня свои задачи. Меня зовут Стефания Эвермонт.       Та самая знаменитая Стефания, дочь главы Гильдии игнисов, хотя фактически управлял сейчас её брат. Она изучала кайдзю, писала многочисленные статьи о них, об ауруме и множестве других вещей. Её называли самой умной женщиной Британии, к ней прислушивалась королевская семья. А ещё её звали «леди инквизитор», ведь именно она возглавляла отдел игнисов, названный Инквизицией. Словно в насмешку над учреждением католической церкви, которое ещё недавно в Испании уничтожало алхимиков и в итоге не дало им развить собственные аурумовые технологии.       В Гильдии игнисов Инквизиция занималась поиском предателей короны, тех, кто продавал технологии другим государствам, но не гнушались и внутренними разбирательствами, что очень не нравилось королевскому двору, в дела которого бесцеремонно лезли.       Утверждали, что леди инквизитор Стефания Эвермонт безжалостна и даже чуточку безумна. Как любой гений.       — Леди Стефания, — Ива присела в положенном реверансе.       — Леди Ива, давайте оставим глупые формальности. Пусть в них утопают эти чванливые лорды, а мне такое не по душе. Скажите, сэр Монтегю уже у Каэля?       Ива растерянно кивнула.       — Хорошо, — кивнула Стефания. — Я бы хотела осмотреть титанов.       Помня, о чём предупреждал Дилан, Ива твёрдо сказала:       — Я не вправе распоряжаться насчёт них, вам стоит поговорить с моим братом.       — Так и сделаю…скажите, Каэль сильно ранен?       — Нет. Не думаю.       — Было бы прискорбно потерять наследника престола.       Несмотря на утверждение о формальностях, последние слова Стефании звучали именно так. Как положено в данном случае. Но Ива не могла понять, что за ними скрывалось: отсутствие сожаления, или наоборот, нежелание выдать истинные эмоции. Ива обратила внимание, что Стефания называет принца исключительно по имени.       — Покажите мне дом, — неожиданно попросила Стефания. — Подозреваю, Дилан сейчас с Каэлем и остальными, я подожду его, чтобы осмотреть титанов.       Похоже, Дилана она тоже хорошо знала, но удивляться Ива устала. Она показала Стефании её комнату, но леди инквизитор отдыхать не пожелала и вела себя совсем не так, как положено благородной леди. Чем чуточку восхищала Иву, почувствовавшую себя провинциальной простушкой, цепляющейся за правила приличия, привитые матерью.       Со Стефанией было легко. Несмотря на то, что она была игнисом, Ива чувствовала себя с ней уютнее, чем с другими леди. Стефания не думала о том, как кому-то понравится, хорошо выглядеть, или что о ней подумают. Но, насколько знала Ива, будучи дочерью главы Гильдии, Стефания с детства крутилась с магами-инженерами, а не с благородными леди. Поэтому её уважали как игниса, но не считали хоть сколько-нибудь привлекательной невестой. Тем более, замуж она не торопилась.       Больше о титанах Стефания не спрашивала, хотя пару раз через окно бросала долгий взгляд на застывшие у леса махины. Ива тоже туда поглядывала, но её больше интересовало, как продвигается работа по расчленению туши чудовища. Голову с капюшоном она попросила оставить, чтобы позже зарисовать. Когда ещё представится такая возможность?       Её рисунки Стефания заметила. Точнее, сначала не знала, чьи они, остановилась на лестнице и разглядывала развешанные на стене чёрно-белые листы бумаги в рамках. Ива не особо любила эту серию набросков поместья, но их обожала мать.       — Очень недурно! — заметила Стефания. — Кто художник? Не вижу подписи.       — Я сама рисовала.       — Правда?       Стефания не ставила под сомнение, она искренне удивлялась. Покачала головой:       — Как красиво! По-хорошему завидую, я не умею даже чертёж изобразить, отец постоянно на меня злился из-за этого. Подумать только, в семье игнисов есть кто-то, кто ненавидит чертежи!       Она пренебрежительно фыркнула, а Ива подумала, что наверняка Стефанию это задевало. Или теперь, спустя время, она находила это забавным. Ива хотела сказать, зато Стефания прекрасно пишет, когда гостья пробормотала:       — Больше отец злился только на брата. Он чертежи даже не понимал.       Ива растерялась:       — Но сейчас именно он в руководстве Гильдии.       — Благодаря другим способностям.       На лице Стефании отразились сложные эмоции, чуть приглушённые вуалью. Но Ива не поняла их не поэтому, скорее, она слишком плохо знала Стефанию, понятия не имела о её семье, да и что там происходит в Гильдии игнисов знала настолько смутно, насколько представляла себе… королевский дворец, например!       Гостья тут же перевела тема и предложила выпить чаю. Мимолётно Ива подумала, а снимет ли Стефания вуаль при этом? На нижних ступеньках лестницы она снова заговорила, неопределённо махнув рукой на графику на стене:       — Вам нужно стать художником, леди Ива, у вас определённо талант.       На чай решили расположиться в гостиной, но оказалось, не они первые, и в гостиной уже сидела половина королевской делегации.       Дилан бесцеремонно развалился в кресле, почти лёжа, вытянул ноги и водрузил их на пуфик. Он что-то пил из бокала, и вряд ли это был чай.       Зато именно он был в чашках устроившихся за столиком у окна мужчин. Доктор Мэтью Шоу полностью соответствовал представлению Ивы о том, как должен выглядеть королевский врач. Сухопарый мужчина в аккуратном костюме, с седыми висками и очками с толстыми стёклами. Лорд-стюард сэр Реджинальд Монтегю даже сидя возвышался над ним на полголовы и в плечах был раза в полтора шире. Но тоже идеально аккуратный, словно его не сдёрнули среди ночи. Словно он привёл себя в порядок во дворце с помощью слуг, а не ехал в поезде, а потом трясся в экипаже по местному бездорожью.       Третьим за столиком сидел Каэль. Похоже, от ранения он немного оправился, и ему привезли мундир пилота, отличавшийся простым кроем. Сидел он так же расслабленно, как Дилан, но не позволял себе ни ноги вытягивать, ни что-то подобное делать.       Заметив гостей, принц поднялся, чтобы обнять Стефанию — да, они явно близки. А потом Каэль повернулся к Иве, и она заметила, что двигается он неловко, скорее всего, рану перевязали, но она ещё доставляет неудобства.       — Нас не представили официально, леди Ива, — сказал Каэль. — Рад наконец-то увидеть сестру лорда Эмбер-Троя. Дилан много рассказывал о вас.       — Только хорошее! — подал голос Дилан из кресла.       — Надеюсь, похабщину ты не преберёг для рассказов обо мне, — заметил Каэль.       Из кресла Дилана раздался невразумительный звук, но на самом деле, принцу не стоило волноваться, Дилан и вправду говорил о нём только хорошее. Хотя о парочке сомнительных приключений он Иве писал. Не уточнял, с каким именно «другом», но теперь Ива понимала, что имел в виду принца.       Каэль был высоким и поджарым, скорее всего, как все пилоты титанов. На фоне сэра Реджинальда выглядел почти щуплым. Его золотистые рёбра прятались под одеждой, но королевскую осанку ничто не скрывало. Светлые волосы лежали небрежно, на лице мерцала улыбка, так похожая на ту, что смотрела с изображения принца из газеты. Она не выглядела фальшивой, скорее, отрепетированной, и Ива подумала, что ей хотелось бы увидеть, как Каэль улыбается искренне. Наверняка при этом буквально светится всё его лицо и светлые глаза. Сейчас же его улыбка была быстрой, отточенной, но глаза оставались усталыми.       Он галантно поцеловал руку Ивы, чем окончательно её смутил. Он же не во дворце были, а в захолустном поместье! И она не уверенная леди вроде Стефании, а всего лишь неудачливая художница, у которые главные заботы — запасы провизии на зиму.       — Вы присоединитесь к нам? — спросил Каэль, возвращаясь за столик. — Чай очень вкусный, и я…       Договорить ему не дали. В гостиную бесцеремонно ворвался капитан Гренвиль. Отвесив принцу торопливый поклон, он коротко доложил:       — У родника нашли кладку.       Поперхнувшись, Дилан закашлялся, брови сэра Реджинальда тревожно сошлись на переносице, Стефания скрестила руки. Только доктор Шоу оставался невозмутимым, скорее всего, он, как и Ива, попросту не понимал, о чём речь.       Из мягкого податливого золота Каэль тут же обратился крепким аурумом.       — Оцепите место, — приказал он капитану. — Дилан, «Буревестник» должен уничтожить кладку как можно быстрее. Капитан, прикроете его.       — Напомню, ваше высочество, что вам самому в титана пока никак нельзя, — подал голос доктор Шоу. В том, что касалось здоровья, он разбирался лучше, чем в кайдзю.       — Знаю.       Дилан уже подскочил с места, отставив бокал и следуя за капитаном, Стефания и сэр Реджинальд тоже зашевелились. Ива заметила, как Каэль бросил долгий печальный взгляд на видневшихся вдалеке титанов. Уж точно он хотел и сам сейчас же влезть в собственного! Но не спорил.       Оставалось надеяться, Дилану в одиночку ничто не угрожало.       — Что это за кладка? — спросила Ива, выходя вместе с остальными из гостиной.       — Яйца кайдзю, — коротко пояснил Каэль. — Обычно они покидают Зону Туманности по одному, и они огромны. Змееброды поменьше, но идут стаями. Похоже, тот, который добрался сюда, успел отложить яйца. И нельзя исключать возможности, что в окрестностях ещё один.       — Это маловероятно, — заметил сэр Реджинальд. — Я видел отчёты. Никогда не было больше трёх змеебродов. Ваши четыре уже не норма! Вряд ли есть пятый. И он бы хотел есть, не стал прятаться.       — Мы много не знаем о кайдзю, сэр Реджинальд. Возможно, самка отложила яйца и охраняет их, поэтому и не бросалась на людей.       Голос Каэля звучал отстранённо, будто ему не раз приходилось спорить и рассказывать что-то подобное людям, которые знали монстров только по отчётам. И он, и Дилан сталкивались с ними постоянно.       Принцу предложили остаться в поместье, но он отказался наотрез, заявив, что хочет для отчёта увидеть со стороны, как титан расправляется с кладкой. Судя по лицу сэра Реджинальда, в гробу он видел такие отчёты королевской особы.