Анхель. Записи Таннера Н.

16.02.2023

      Серебристый самолет, тяжело трясясь в потоках муссона, что уносится к океану, оставляя Чилийские земли ждать его триумфального летнего возвращения, приземлился на первую посадочную полосу аэропорта Артуро Мерино Бентес, в 15 км от Сантьяго и, подозрительно дребезжа шасси, подкатил к главному терминалу. Из этого самого серебристого самолета, вдрызг пьяный и уставший, вышел я, шугая остальных пассажиров своим амбре и кривой, виляющей походкой. Клянусь, если бы меня тогда пытался "снять" какой-нибудь снайпер средней опытности, то у него нихрена бы не вышло; ему пришлось бы спуститься из своего укрытия и просто меня зарезать - настолько непредсказуемой была траектория моего движения. Как у ужа на сковородке с мочой. А нажрался я потому что... впрочем, давайте коротко поговорим о проделанном мной пути. Мы обязательно вернемся к этому позже.        У меня несколько домов по всему миру. Это связано не столько с моей профессиональной деятельностью, сколько с банальной безопасностью.       Образ жизни гонзо-журналиста ведет к появлению множества недругов, некоторые из которых крайне могущественны.       Образ жизни популярного гонзо-журналиста ведет к тому, что каждая шавка знает, где ты находишься.       И как бы я ни менял внешность, как бы я ни скрывал свое присутствие, люди все равно находят меня.       Так что, в отсутствие работы, я стараюсь не оставаться в одном месте подолгу, и езжу из одного своего логова (так я их зову) в другое примерно раз в полтора-два месяца. Эти дома ни в коей мере нельзя назвать "виллами" или "особняками", но это все еще дома: все они двухэтажные, от 100 до 150 м^2, максимально отрезанные от городов. В каждом из них по 5 комнат (две спальни, столовая с кухней, рабочий кабинет и основной зал с минибаром), у них схожая планировка и даже цвета интерьера (пастельные, к примеру кремовые или персиковые). В каждом из них есть шкаф с оружием (после рехаба, оружие мне вернули) и тайники для наркотиков (после рехаба, наркотики мне возвращать не стали). Каждый из них оформлен не на меня. То судьбоносное сообщение от Абориано я получил, когда находился в логове в Осло.       Чтобы добраться из Осло в Сантьяго, столицу Чили, нужно проделать следующий путь: ● Вы, одетый в пуховик и варежки, выдыхая клубы молочно-белого пара из обрамленного синими губами рта, садитесь в самолет в Осло Гардермуэн, и, радостный, что зимняя пытка Скандинавией на ближайшие несколько недель для вас окончена, летите через Атлантику прямиком в Голливуд. Но не радуйтесь особо, это не он. В смысле, не тот Голливуд. Сказать по правде, тот Голливуд, куда прибудет через 9 часов после отлета ваш самолет находится на противоположном от Лос-Анджелеса побережье. ● Итак, ваш борт приземляется в аэропорту Форт-Лодердейл/Голливуд, штат Флорида. Если вы не поспали в самолете (как это, конечно же, сделал я), то вы - идиот: в ожидании пересадки (а это 5 часов), вы точно захотите искупаться и поваляться на пляже курортного Форт-Лодердейла (30 минут), а потом натрескаться коктейлей в шикарном баре "Терракот" в Майами (4 часа). Особенно если все ваши расходы оплачивает полусумасшедший миллиардер (как у меня). ● Вы, воняющий спиртом, но не теряющий лицо, должны не опоздать на свой рейс (даже если захотите подраться с крайне неприятным типом в аэропорту, как это сделал я), и, разместившись в сиденье бизнес-класса и заказав стакан мартини, 4 часа бороздить небо, пока самолет не приземлится в аэропорту Боготы. Это столица Колумбии. Для меня такой поворот событий - все равно, что прилететь прямиком в Алькатрас или колонию "Полярная Сова" будучи в розыске. Потому что отношения хуже, чем с представителями Министерств Обороны разных стран, у меня только с колумбийскими наркокартелями. И если вы, ну мало ли, такой же человек, как я, то вы будете проклинать некоего полусумасшедшего миллиардера, который, конечно, оплатил бизнес-класс и покрывает все расходы, но как-то позабыл о том, что картель Рониотто уже трижды устраивал на вас покушение, причем даже не в Колумбии, а в Рио-нахуй-де-Жанейро. И почему-то кажется, что они не успокоились. ● Если вы не поспали в самолете (как это, конечно же, сделал я), то вы идиот: Богота - прекрасный город, красивый и полный достопримечательностей, всецело отражающих богатую историю Колумбии, вы непременно захотите их посетить... конечно, если вы не такой же человек, как я. Если вы - именно такой, то вы все 9 ебаных часов будете шкериться по аэропорту Боготы, ожидая пересадки как Второго Пришествия, и постоянно оглядываться, нет ли у вас за спиной личностей, после встречи с которыми вас найдут сразу в нескольких концах города. Почти полностью: череп Рониотто заберут себе. ● Если вам повезет, то вы, уверовав во всех богов, дьяволов и пророков, сядете в серебристый самолет, который за 6 с половиной часов спокойно донесет вас до аэропорта Артуро Мерино Бенитез. Ага, блять, спокойно... Кстати, в полете очень советую поспать. Чего я не сделал, но уже по иным причинам. Это все.       Итого я не спал почти 30 часов, причем в районе 15-ти из них я изрядно заправлялся всякого рода горючими жидкостями, особенно в последний перелет. Почему я не подремал хотя бы последние 6 часов? ЭТОТ. СУКИН. СЫН!

***

      Я сел на свое место, застегнул ремень безопасности и, наконец-то, выдохнул. Не знаю почему я так расслабился, мне просто кажется, что тонтон-макуты наркокартеля не смогут просто так взять, и вломиться в самолет в поисках одного человека, пусть столь ими презираемого. Это не очень им выгодно. До встречи в следующий раз, псины. Скучать не буду. Писáть - тоже.       Голову уже почти не вело, алкоголь, потихоньку, начинал выходить из организма. Мочевой пузырь давил, но не критично, я смогу дождаться, когда самолет наберет высоту. Воняет от меня, правда, сильно... ну, я так думаю. Мои соседи по салону, эта бесхребетная безмозглая элита, богатенькие наследники нефтяных состояний своих отцов-воротил, их размалеванные, как будто клонированные, девки, выкрашенные в платинум-блонд, слишком чопорны и трусливы, чтобы что-то предъявить странному полупьяному маргиналу в сером худи и черных потертых карго-брюках.       Мне абсолютно не стыдно перед ними. Но я ни за что не вел бы себя так, сиди я в экономе: этот класс для уставших людей, которые пашут на работах, чтобы содержать семью. И они, наконец-то, выкроили время и средства для того, чтобы взять родных в охапку и всем вместе двинуть на заслуженный отдых, вырваться хоть на пару недель из суеты серых будней. А кто-то, может, наконец-то возвращается на родину после долгих лет отсутствия. Кто-то едет навестить родителей, живых или мертвых - не суть важно. Кто-то, как я, летит на работу. Все они заслужили спокойствие хотя бы эти 6 часов. Я не буду им его портить.       А мои соседи... они потерпят. Все эти тухлые сливки общества, эта простокваша богатых ничтожеств, ни разу в жизни не переживала того, что переживают люди в другом конце самолета. Блять, да в салоне даже нет людей младше меня - это всё наследники. Все они - просто наследники! Переливатели бабок, летящие зимовать в страну потеплее. Так что могут отсосать.       Я откидываюсь на спинку сиденья, достаю диктофон и наговариваю вступление к этой главе. Только по приезду в Анхель я внесу ее в текстовый формат. Краем глаза замечаю, что мой сосед слева повернулся всем корпусом и беззастенчиво разглядывает меня с головы до ног, но не подаю вида. Ненавижу знакомиться с людьми в транспорте. Особенно в самолетах. Особенно с такими людьми.       - Мне кажется, я вас знаю, - говорит мой сосед. Его голос молодой, приятный, он говорит со мной на хорошем английском, но у него сильный немецкий акцент. Я вижу боковым зрением, что он улыбается. Улыбка у него мерзкая, неискренняя. Обычная улыбка людей с серебряной ложкой во рту и хрустальной анальной пробкой в жопе.       - Вряд ли, - отвечаю ему я, всем тоном показывая, что продолжения беседы не будет.       - Нет, я определенно вас видел. Может, по телевизору... вы были на телевидении?       - Нет.       - Странно. Клянусь, такое фактурное лицо, как у вас, я не мог взять из головы... ах да, вы тот писатель! Мы встречались раньше. Вы - Тёрнер или что-то вроде этого. Верно?       - Нет, вы ошиблись, - я поворачиваюсь к нему, чтобы он увидел нескрываемую агрессию на моем лице.        Мой надоедливый сосед - молодой человек лет 25-27, светловолосый и худой. У него глубоко посаженные темно-голубые глаза, красивые, глубокие, но удивительно глупые. На тонком носу - очки в тонкой оправе, без диоптрий. Наверное, люди часто находят его симпатичным, хотя есть в нем что-то очень отталкивающее, искусственное. Он напоминает манекена из магазина одежды, на которого натянули кожу.        Парень тянет ко мне руку и представляется:       - Алекс Лотце, художник.        А, ну понятно. Конечно, я его встречал раньше, и даже прекрасно знаю где именно: на одной из выставок Пайкова. Скорее всего, мы мельком пересеклись и обменялись парой фраз в Чикаго, или в Дрездене, или, может быть, в Токио, и как только мы разошлись, я сразу выкинул его смазливую кукольную физиономию из головы. Лотце - сын Короля немецкого компьютеростроения Фридриха Лотце. Посредственный малевальщик и декадент, чьи интересы лоббирует его собственный отец. Те самые тухлые сливки общества.       Протянутую руку я игнорирую и он ее убирает.       - Едете отдыхать? - спрашивает он, приспуская пальцем свои бесполезные очки на кончик носа.       - Нет, - говорю я и отворачиваюсь. Хочется выпить, опять. Сука, я только начал трезветь...       - А понимаю. Так значит, едете работать? Писать книгу или что-то типа того? - Лотце рисует пальцами в воздухе прямоугольник, символизирующий, видимо, лист бумаги. И это, пожалуй, лучшее, что он нарисовал.       - Ага, - мой голос звучит глухо и механически, как на записи.       - В Чили?       - Ага.       - О, увлекательно! Я даже завидую вам, честно говоря. Тоже с радостью бы съездил сюда просто за вдохновением. Так давно не рисовал новых картин - вы не представляете! Настоящая боль. Типа... реально плохо, на физическом уровне.       - Угу.       - Я - то еду на похороны деда. Конечно, полный Ад... Обычный немецкий мигрант, жил себе, никого не трогал, и тут какой-то урод взял, и кинул в его окно гранату. В общем... хороним в закрытом гробу.       - Так..., - я встаю с кресла и одергиваю худи, - это увлекательнейшая история, мне просто невероятно интересно, но мне нужно отлить. Сорри нот сорри.       Мне правда нужно в туалет, но если бы это было не так, я все равно бы использовал этот повод чтобы отвязаться от Лотце. Не знаю, что помешало мне тогда просто послать его нахуй. Может я просто устал. Может, было в его бесконечном потоке сознания какое-то легкое очарование, и я просто пожалел его. Это не важно. Важно то, что, по выходу из туалета, я подошел к борт-проводнику, милой темноволосой девушке 30-ти лет (скорее всего, она латиноамериканка) с карими глазами и красивой улыбкой и, чуть-чуть поворковав с ней (да-а-а, я тот еще Казанова-обольститель, конечно: полупьяный мужчина средних лет, выглядящий как бездомный - мечта любой красотки, бля), купил две бутылки бурбона из самолетного минибара. 500, сукабля, долларов! За бутылку! Похуй, Абориано платит, значит мы гуляем.       Собственно, остальной мой полет прошел очень ожидаемо. Лотце не затыкался ни на минуту, я поверить не могу, что в мире есть настолько раздражающий человек. Он просто заебал меня своими вопросами. Спрашивал обо всем: о моей профессиональной деятельности, о реабилитации, о жизни, о предпочтениях в музыке, в женщинах, в машинах, в собаках, в картинах, в, блять, еде, да во всем. Это был просто какой-то непрекращающийся допрос, интервью, на которое я не подписывался. Со своим положением я справлялся, конечно же, прикладываясь к бурбону и отвечая ему односложно и монотонно. Да, алкоголь и апатия всегда были моими спасителями и лучшими союзниками. Насколько же хуево это звучит...       Когда самолет приземлился, я был уже не в адеквате. Бутылки были сухими, я опустошил их полностью. Не помню, что я говорил Лотце под конец полета, но когда борт остановился у терминала, он сразу же подорвался с места и побежал к выходу, на глазах у него были слезы. Я, честно, надеюсь, что его личности был нанесен массивный урон уколами моего пьяного языка, и надеюсь, что мне не придет повестка в суд. Алекс Лотце, если ты это читаешь, то знай: я не желаю тебе ничего хорошего. Из-за тебя я не спал, суммарно, 30 часов.       Чтобы добраться из Сантьяго в Анхель, маленький портовый город в сердце Чили, нужно проделать следующий путь: ● Я не помню.        Был настолько пьян, что в голове остались только отрывки, лоскутки воспоминаний.       Помню, что по выходу из терминала меня встретили двое сотрудников Абориано, от которых я, зачем-то, попытался убежать, называя их чертями.       Помню, что блевал в лимузине на глазах одного из них, при этом рассказывая какие-то идиотские анекдоты 20-тилетней давности. А он, вроде, даже смеялся в ответ, хотя я не уверен над чем: над шутками, или над обблеванным мной, ползающим по полу машины как кот после анестезии. В любом случае, это шоу - за деньги вашего босса, ребята, мне похуй.       Помню, что меня вытолкали из лимузина и посадили на паром.       Помню иссиня-черное небо над головой, испещренное миллиардом далеких холодных звезд, увенчанное серебристым месяцем, а саундтреком к нему был шум лопастей старого парома и плеск волн за кормой.       Помню, как, лежа прямиком на холодной палубе, увидел вдалеке очертания Анд, а у самого их подножья - огни. "Анхель!" - крикнул я.       Потом меня стошнило.       Потом я вырубился. дрпитьлорть.2..4..5680зллллл..........щ Анхель, Анхель, Анхель... сейчас я опять со стаканом в руке, диктую телетайпу мысли, который ползают в моей голове словно мухи... мухи... Лампа на столе горит, я не выключал ее неделю, потому что если выключу, то включится свет в доме напротив. У меня почти не получается спать, получается только пить, и я пью, я пью, пью... каждую ночь я выглядываю в окно, и сквозь туман, спустившийся с гор, я вижу, что он стал еще ближе... на метр, на дюйм, на сантиметр... когда я писал первую запись, все было так хорошо... все было так хорошо... так хорошо... туман рассеивается, и в колодце я вижу их блеск. И море... море... такое же серое... такое же стальное... ужзз3ь3щ щ3у дж\жэ...........................................................