Страдание

Жасмин предложила устроить бал, потому что Ангелину наконец-то выписали, на что все ответили положительно. Ангелина больше не налегала на алкоголь, но было трудно держаться, на что Анжелика предложила вместо алкоголя себя, если та не выпьет ни каплю алкоголя. Ангелина все время находилась рядом с Анжи, держалась за её руку, будто если отпустит, то сразу же побежит к столу с выпивкой. Анжелика внезапно прервала свой разговор с каким-то парнем и повела Ангелину в комнату для гостей. — Ты выполнила мое условие, — дерзко и горячо шептала Анжи. — теперь я должна выполнить свое. Бушар посадила Войдфорд на кровать, а сама, с помощью магии, сняла платье, поставляя на себе красное кружевное белье. — Нравится? — Анжи ухмыльнулась, когда увидела яркие голубо-зеленые глаза, который горели желанием, которые будто позабыли, как выглядит тело Анжи. — Я вижу, по твоей реакции — да. — смеется Бушар. Девушка берет руки Ангелины, которые уже все горят, подводит к застежка бюстгальтера и они вдвоем снимают его. — Мне нравится, твое смущающиеся лицо. Не всегда я могу увидеть его. *** Анжелика слишком громкая, как выяснила Жасмин. На этом балу она плохо себя чувствовала, поэтому ей пришлось ходить по дому Баронессы, лишь бы стало легче. — Жасмин, — Лена положила руку на плечо Вест, на что та вздрогнула. — Что происходит? — Вызови, пожалуйста, скорую, мне кажется я скоро потеряю сознание. — Жасмин видела, как поменялось лицо Лены. Жасмин не видела, как поменялось все в душе Лены тогда. *** — Черт, да нас тянет умирать на балах. — нервно смеется Ангелина. — Замолчи. — Лена сжимает руку Жасмин, неподвижную, и такую синюшную, когда они все вчетвером едут в одной скорой. — Прости, я просто нервничаю, она стала мне, как младшей сестрой, которая у меня была, которую я до сих пор помню и ненавижу, а Жасмин совсем другая, она мне жизнь спасла, и всегда поддерживала в трудную минуту, я не готова её потерять. *** — Доктор, что с ней?! — Лютор подбирает к врачу, который только что вышел из палаты Жасмин. — Она просила не говорить. — Что?! Нет, я должна знать, что с ней? — У нее рак. — Лена уставилась на врача, не моргая. — уже как месяц, опухоль стала намного больше, потому что Жасмин не захотела проходить химиотерапию и… Лютор не стала дослуживать и ворвалась в палату. Жасмин вздохнула и вздрогнула от того, с какой ненависть Лена хлопнула дверь. — Какого черта, Жасмин?! Ты решила мне ничего не говорить?! Может ты ещё что-то скрываешь?! — Лютор складывает несопоставимо пазл, как делает это разум Жасмин и получает ответы. — Пожалуйста никогда не волнуйся обо мне. Я знаю — это будет болезненно, но все мы умрем однажды. — Жасмин все так же прекрасна, даже когда умирает, даже когда её конечности синие, даже когда опухоль в её легких растет. И эта опухоль не дает покоя. — Пожалуйста скажи, что все хорошо, прошу скажи, что я не умру, я не хочу умереть, я не хочу плакать, мое сердце так страдает, мое тело так страдает. — Жасмин крепко сжимает руку Лены. А Лютор разрывается, она не знает, как сказать, так, чтобы не сорвать. — Все ведь не плохо? Мое горло так скребется, мне так холодно. Я знаю, что со мной, то мне так плохо, прошу скажи мне, что со мной все хорошо, скажи мне, что у меня нет никого рака, пожалуйста, я без тебя не справлюсь… — препараты омерзительно пищат, но Жасмин смотрит в глаза Лены, такие зеленые, такие успокаивающие. Она забывается. Лена сдерживает слезы, сдержанно улыбается, почти фальшиво. Жасмин протягивает руку Лены, такую теплую, такую живую, к своим холодным губами, целует каждую костяшку. Она бы хотела стать незнакомцем для Лены, чтобы она не страдала, чтобы её сейчас не было в этой палате, и радовалась жизни, а здесь она вымученно улыбается, нежно целует каждый миллиметр лица Жасмин, надеясь, что это не последняя из встреча, надеясь, что она не в последний раз касается до Жасмин. — Я люблю тебя. Все будет хорошо. — Лена шепчет, она очень больна. Она больна Жасмин. Лютор хочет верить, что она будет в порядке. Потому что Лена не представляет жизнь без такого сильного, одновременно такого слабого человека, как Жасмин. Она не представляет свою жизнь без её макияжа, к которого она так привыкла. Она не представляет свою жизнь без её касаний, без её рук, без её глаз, без её губ, без её холодного тела. *** — Мы приносим Вам свои соболезнования. Она не пережила операцию, её организм слишком был слаб. В ближайшие время она нервничала, из-за этого иммунитет ослаб. Лена пялилась в одну точку, слезы не текли, конечности не двигались. Она не могла вообще что-либо сделать. *** Лена не выходила из квартиры целый месяц, алкоголя было много и не нужно было за ним ходить. Лютор сидела на диване, пялилась то на пол, то на стены, то на потолок. Вино и коньяк не могут заглушить боль, не могут вернуть человека, Лютор глубоко вздыхает, сигарета тлеет в руке. Эта неделя прошла хуже ужасного, хуже всех недель в мире. На следующий недели Лена вышла на работу, потому что работой можно отвлечься, хоть и не на долго, но это лучше, чем сидеть дома. Лютор работала все 24 часа в сутки, без отдыха и почти без еды, питаясь одним кофе, алкоголем и сигаретами. Из-за Жасмин, которая поддерживала компанию L-Corp защитой, теперь рушится на глазах Лены. Луч от Луны светит в кабинет, Лютор сидит на кресле, помнит, как на этом кресле сидела Жасмин, истекая кровью, и боль вместе с ней, но кровь перестала литься, а боль — нет. — Да какого черта! — вскрикивает Лена, бьет по столу и плачет навзрыд. Без Жасмин невозможно жить. Лена прячет заплаканное, красное лицо в руках, внутри она мечтает и желает вернуть Жасмин. Без нее вся жизнь Лютор разваливается. Лена не может заснуть, потому что она закрывает глаза и видит Жасмин. Лена спит два часа, а потом снова берется за работу, она кипит, потому что нужно отвечать на каждое негативное сообщение, чтобы компания не обанкротилась, чтобы её не закрыли. Лена не может не работать без проливание слезы. — Ну и что, ты наконец свободна, теперь посвящаешь себя работе, молодец. — Лилиан появляется внезапно, Лена пытается не обращать на нее внимания, погружаясь в работу. — Отношения всегда портят в нашей семье наши грандиозные планы. Лютор сжимает одну руку в кулак под столом. — Чего же ты так несчастна? Работа всегда приносила нашей семье удовольствие. — Лилиан подходит ближе к столу, из-за чего воздух вокруг сжимается. Лилиан подходит сзади Лены, поглаживает её плечи, которые напряжены до предела. — Это ты во всем виновата! — Слезы текли, обжигая холодные щеки, от ледяного воздуха, которые принесла Лилиан. Рука Лилиан быстро пролетела, от чего воздуха посвистывал, Лена даже не вскрикнула, но внутри все сразу разрывалось от обиды, когда почувствовала обжигающую боль, но она никогда не сравнится с тем, когда Лена сидела рядом с Жасмин, видела как та страдает, а Лена не могла ничего сделать, не могла помочь, она просто смотрела. Лена хотела заплакать, хотя она и сейчас проливала слезы. Глаза щипало от накатывавших слез, Лена облизала губы, чувствуя языком соленую слезу. Лилиан берет раскаленные щеки, покрывавшиеся румянцем от слез, в свои руки, обжигая своей холодностью. Осень выдается холодной. Но руки Жасмин были приятно- холодными, такими успокаивающими… Соленные губы Лены дрожали, она с ненавистью смотрела на Лилиан. — Я спасла тебя. Я спасла Жасмин от мучений. — Ты — монстр! Они смотрели в глаза друг друга. — Из-за того, что ты решила устранить Жасмин, все катиться к чертям, Жасмин защищала мою компанию, а теперь L-Corp может обанкротиться и исчезнуть с позором! — Лютор упускала того, что теперь и не только разваливается компания, но и она сама, но Лилиан плевать на нее и её чувства. — Найдешь нового юриста, я даже могу помочь с этим. — Лилиан обошла стол и села на стул. — Мне не нужен другой. — прошипела Лена, подавленная всей ситуации. Ей не нужен другой юрист. Ей не нужен другой человек. Ей не нужны другие отношения. Ей нужна Жасмин. Ей нужна та, кто может обеспечить счастье Лены, и обеспечить защитой компании. — Ты убила Жасмин. — заключила Лена и развернулась на 180 градусов на стуле к окну, не желая видеть Лилиан. Лилиан ушла, хлопнув дверью, она всегда так делала, когда уходила от Лены злой. Лютор потирает двумя пальцами переносицу, и слезы снова льются, не в силах остановится, прошло почти две недели, но Лена все также помнит тот злополучный день. Лена ненавидит весь мир. *** Жасмин была Дьяволом. Жасмина была счастлива, быть им. Дьявол имел кучу денег и столько, и даже больше популярности. Дьявол имел Лену, но Жасмин все же больше. Больше популярности — больше денег. Но Дьявол умер. Так несправедливо и в таком юном возрасте, умер так жалко и просто. Теперь Дьявола нет. Нет денег, нет популярности. Теперь выбиваться приходится со своим лицом. Таким жалким и покрытым рубцами, которые не видны, но они ощущаются. Дьявол любил электронные сигареты — это все знали, знали какого именно вкуса, теперь приходится курить обычные. Жасмин не привыкла курить дешевые сигареты, он сильнее жжет легкие и хочется выбросить пачку и больше никогда не курить их. От Жасмин осталось только черный лак на ногтях, но теперь он на коротких ногтях. Длинна может привлечь, а за ней и всю сущность. Жасмин не может привлекать на себя внимание, но внутри все терзает. Любимые цветы Лены будто околдовывают Жасмин, её корни глубоко и крепко, в тиски, сжимает сердце Жасмин. Они не дают дышать, они не дают нормально мыслить. Что-то в сердце так тянет, так неприятно зудит. И ком в горле застыл, Жасмин не может дышать она хочет умереть. Она хочет иссечении из этого проклятого мира. В грудной клетки будто поселился камень вины. И сердце Жасмин вовсе не сильное. Жасмин проиграла. Она лишилась всего. В груди засел тугой ком, который причиняет тяжесть. Жасмин хочет исчезнуть, она вообще не знает, почему соврала Лене. Жасмин сидит в отеле, за который нужно заплатить, но денег нет, ей придется сбежать. Вест сидит на полу, опираясь спиной на диван. Она не знает зачем вообще родилась, если приносит всем боль и страдание. Она вжимается в колени, дабы чувствовать все свое тело, потому что она никому не доверяет, она не доверяет воздуху, который сжался. Жасмин хочет к Лене, хочет обнять её сильно-сильно, но она не может, потому что не сможет смотреть в её глаза, потому что она соврала, они друг другу обещали не врать. Тишина в номере давит. Внезапно сердце начинает колоть, но все так же что-то сильно сжимает её грудную клетку, будто мощным ботинком прижали к полу. Когда Жасмин плохо, она замерзает. Она кусает губы до крови, до мяса, а потом они отдаются болью, все щеки внутри обкусаны и язык тоже. Голова начинает болеть в районе висков. Теперь Жасмин нельзя было узнать. Жасмин всегда задумываясь, и могла минутами смотреть в одну точку не моргая. Жасмин выходит на ватных ногах на балкон, задыхается, потому что, когда размышляла зачем-то задержала дыхание, от алкоголя крутиться голова и немного подташнивает. Пахнет свежескошенной травой, остатками дневного зноя и моменты с Леной — Жасмин набирает полные лёгкие воздуха перед тем, как подкурить зажатую меж зубами сигарету. Жасмин тушит сигарету о перила и кидает в пепельницу, в которой уже нет мест. Смотрит вниз, она живет на пятом этаже. Не так уж высоко. Жасмин вдыхает воздух, неожиданно она безумно улыбается, безумно смеется, смотрит на небо, светят звезды, ярко-ярко, как когда-то светилась и сама Жасмин. Вест идет на кухню и отпивает холодный крепкий чай, который был заварен четыре часа назад, в кружке все ещё плавает заварка. Девушка берет острый кусок пиццы, откусывает, чувствует, как весь рот горит, а губы щипят, от остроты слезятся глаза и Жасмин снова начинает плакать. Жасмин снова садится там же, где сидела. Откидывает головы назад, на диван и пытается уснуть. Но уснуть не получится. Бессонница не перестанет мучить. *** — Нет! Не подходи, иначе я выстрелю. — Жасмин билась в панике. Весь не могла ровно держать пистолет. — Мин, я же знаю, ты не сделаешь это, давай просто поговорим. — Лена маленькими шагами приближалась к Жасмин. Джейден спустила курок и приставила дуло к своему виску. На это Лена сразу же остановилась. Страх читался у обеих. — Если ты сделаешь хоть один шаг, — Жасмин сделала шаг назад. — тогда я пристрелю себя! — Ты же знаешь, я не могу потерять тебя, Жасмин, ты мое все. — Лена не осмелилась сделать шаг, даже пошевелиться не смогла. — Не делай глупости. Ты ведь любишь меня, не так ли? Или ты меня разлюбила? — Лютор говорит это в виде манипуляции, но в глубине душе, в каком-то потайном уголке эта мысль возникает все чаще, и оно раздает внутренности, все больше этот вирус, под названием «Вдруг я больше ей не интересна.» разъедает изнутри. — Да как ты смеешь вообще о таком спрашивать меня?! — Жасмин вся дрожала то ли от холода, то ли от страха. У нее возникла мысль выкинуть пистолет, но она все ещё держала его у головы. — Да, я люблю тебя, но я хочу уберечь тебя! — Я чувствую с тобой защиту. И только с тобой, Жасмин, без тебя этот мир будет опасен для меня. — Я — все твои проблемы. — и Жасмин надавливает на спусковой крючок. И Лена вскрикивает и резко садится в постели. За окном до сих пор тьма. Такие сны не давали надежду на отдых. Лучше бы спать на работе, чтобы эти сны не забирались так далеко в мозг. Лютор даже не стирает слёзы, застывшие на глазах, у нее просто нет сил, её сердце бешено бьется и она не может пошевелиться, не может унять тупую, сжимающую грудную клетку, боль. Потому что жизнь без Жасмин — это самое опасное в мире. Потому что без Жасмин невозможно спать без мыслей об ужасном состоянии. Без Жасмин — работа не та. Без Жасмин — Лена не та. Лена плачет, потому что это самый отвратительный кошмар за всю её жизнь. Но Лена сильнее рыдает в полушку, потому что это не кошмар, а реальность, и Жасмин нет с ней. Жасмин больше и не будет с ней и не с кем, но внутри остается самая маленькая надежда, что Жасмин все ещё жива. Потому что Жасмин не могла так легко отдать Лену на такие страдания. Жасмин не могла так легко уйти от Лены. *** Лены срывается. Каждая её клеточка внутри, каждый миллиметр кожи снаружи опьянены, зависимы от Жасмин. Рукам Лютор не хватает той мягкости светло-розовых волос. Легкие нуждаются в парфюме, запахе Жасмин. И Лена просто нуждается в Вест. Вся жизнь теперь кажется странной, негативной, и все это происходит так резко. Лена так резко потеряла Жасмин. Потеряла свое счастье. А Лена надеялась на семью. Надеялась, что чуть поздно они возьмут ребенка из приюта, станут настоящей семьей, подарят всею свою любовь этому ребенку, чтобы он был любим, чтобы он не был так сломан, как они, чтобы он не знал, что такое ссоры и боль. Лена точно не знает, готова ли была на это Жасмин. Потому что Жасмин не совсем могла сдерживать эмоции, но Лютор казалось, что ради ребенка она смогла бы, если и смогла ради Лены. Лена срывается. Девушка открывает шкаф Жасмин, который не был так велик, но шкаф пропитался её запахом. Лютор вытащила каждый элемент одежды. Она дышала этой одеждой. Плакала, до сих пор не могла принять суровую реальность. Лена не могла поверить, что это конец. *** Темноволосая сидела в горячей ванне, поджав колени к груди. Лена моется шампунем Жасмин, да, они мылись разными, потому что волосы Жасмин были совсем друго типа, чем у Лены. И этот шампунем пахнет чем-то цветочным, пряничным и кофе. Лютор закрывает глаза, откидывает голову на холодный кафель, позволяя слезами скатиться по щекам. Это было очень сложно. Сложно забыть Жасмин. Не просто начать жизнь с чистого листа. Прошлое будет напоминать о себе, не важно каким способом.