замок из дождя

2024's Шумно. Душно. Громко. Чонгук выдыхает кальянный дым, откинув голову на мягкую диванную подушку. Рядом разговаривают друзья. Их голоса он слышит словно сквозь гул, совсем не улавливая сути беседы. Да и не особо он хочет в ней участвовать. Несколько дней назад он закончил свой выстраданный тур. Иначе и не назовёшь. Отработал как и полагается звезде его величины и статуса. Его фанаты плакали и радовались, видя его после долгого перерыва. Чонгук же закрывался в номере после каждого концерта и просто плакал. Дерьмовое состояние апатии его просто доконало. У него случались нервные срывы, несколько раз была паническая атака. На краю отчаяния он иногда думал принять что-нибудь запрещённое, но голос в голове клял его на чем свет стоит, напоминая о том, что эта дорожка уведет его только в одно место — на дно, до которого уже и так было рукой подать. Голос почему-то звучал как Тэхен. Хотя почему почему-то? Абсолютно логично. — Гук, давай, за тебя пьём! — Хосок потянулся к нему своим пузатым бокалом. И Чон стукнулся с ним, Юнги, Минхо, Ыну и Хитоми. Последней была миловидная и миниатюрная омега-японка. Недавно дебютировавшая сольно в их агентстве, она хорошо общалась с Юнги, который всячески оказывал ей поддержку. Может, даже спал с ней. Чонгук, если честно, не интересовался. — Новая квартира — новая жизнь, брат, — Ыну похлопал его по плечу, выпивая виски. — Отличное инвестиционное вложение. Говорят, недвижимость через несколько лет будет стоить втридорога, — замечает Минхо. Юнги куксится. — Ты мало выпил? Не начинай душнить, — фырчит он, держа в пальцах сигарету. Юнги не признавал кальян, называя это сладким дерьмом для хлюпиков. Чонгуку нравилось, а нравилось ему мало что в последнее время, поэтому пусть так. — Ты невыносим, — закатывает глаза парень. — Хитоми, пошли танцевать, — альфа встаёт, одернув джинсы, и протягивает руку девушке, которая смущённо улыбается, стрельнув глазами в Юнги, и тот снисходительно согласно кивнул ей. Ыну следует с ними к уборной. — Ты с ней спишь? — вдруг спрашивает Хосок. Мин меланхолично затягивается, глядя на танцпол со своей вип-ложи на втором этаже. — Раз, другой, — неопределенно говорит он, стряхивая пепел. — Поделиться? — Ты такой мудак, — Чон вздыхает, принимая мундштук от Чонгука. — Неудивительно, что Чимин тебя нахуй послал. Хоть у кого-то глаза не на заднице. Забавное дело, думает Чонгук, глядя как сереет лицо Юнги, а глаза вспыхивают красным. Запах Юнги — океан. И когда он злится, окружающие испытывают страх. Неосознанно, эта солёная волна беспощадной стихии навлекает ужас. — Я не сказал ничего такого, чего ты не знал. — Завали ебало, — рычит Мин. Чонгук машет рукой. — Хватит. Юн, остынь, — просит Чонгук. Зверье какое-то, да и только. Хосок затягивается, показывает средний палец, и едва успевает увернуться от бутылки воды. — Придурок, — шикает Чон. — Я тебе глаз сейчас сигаретой выжгу. — Допрыгни сначала, — улюлюкает Хосок. Ну, начинается. Чонгук обречённо вздыхает. Есть один вопрос, который он носит в себе уже полгода, и который точно переключит их животные желания относительно друг друга. — Вы знаете, — Чонгук прочищает горло, — как дела у Тэ? Что-нибудь слышно? Забыв о вражде, оба альфы переглядываются. Хосок становится непривычно тихим. Юнги думает, он ссыкло, и берет ответственность на себя. — Месяц назад фильм его вышел, — говорит Мин. — Приняли хорошо, он участвовал в его промо. Интервью там всякие, ток-шоу. Обычная работа. Чонгук опускает голову, кивнув. Работа. Теперь времени на неё у каждого из них предостаточно. Только хочется ли? Юнги продолжает. — Два месяца назад писали, что его видели на выставке с каким-то французом. Кажется, модель. Тэхен любит искусство до дрожи. Увлекается всем этим, читает книги, биографии художников, различные вебинары и семинары смотрит. Он неплохо разбирается в нем, и в свое время в их квартире было несколько чудных картин. Тэхену нравилось, Чонгук на этом внимания не заострял. Может, надо было? Стоило проявлять интерес к тому, что нравилось его мужу. — Альфа? — спрашивает Чон, сам не понимая, как это вырвалось вслух. Оба друга переглядываются. Юнги затягивается последний раз и тушит сигарету. — Можешь сам у него спросить, — он указывает рукой на танцпол внизу. Хосок толкает его ногой, мол, зачем сказал. Чонгук встаёт и подходит к ограждению, смотрит вниз. И сердце его внезапно бьется сильно, гулко, немного чаще положенного. Да оно в бешеном темпе заходится. Парадоксально то, что он находит его сразу. Словно в глаза встроен радар, чувствительный на одного Ким Тэхена. Чонгук опускается локтями на перила ограждения и смотрит. Шесть месяцев. Так долго они не виделись. Чувства, которые испытывает в данный момент Чонгук, ему самому непонятны. Преобладает волнение да немного легкого трепета. Чем дольше он смотрит вниз, туда, где танцует Тэхен, тем быстрее в его голову приходят разные картинки и образы. Их запоздалый медовый месяц на Гавайях. Лёгкий муслиновый костюм, от которого осталась на нем только безразмерная рубашка, ожерелье из ракушек, крупинки песка прилипшие к загорелым бедрам. Чонгук дышал им, надышаться не мог. Целовал, пока Тэхен не захнычет, что губы болят. Он до сих пор помнит, как красиво его тёмные волосы разметались по белой постели, смятые простыни впитали их запахи, смешиваясь, рождая какую-то неведанную ранее композицию. Чонгук моргает. Второе Рождество в браке. Чонгук не пил, потому что был за рулём, а Тэ накидался коктейлями и смеялся без остановки. И альфа совсем не злился, только следил за ним, чтобы муж не попал ни в какую передрягу. Тэхен тогда прижал его к двери с водительской стороны, горячо шепча на ухо. — Хочу заняться сексом в машине. — Там мало места, — смеётся Чонгук. — У меня джинсы мокрые от смазки, что будешь с этим делать? — лукавая улыбка и лёгкий прищур его красивых глаз заставили сердце Чонгука пропустить удар. Он даже испугался на мгновение, что так сильно провалился в него. — Вылижу тебя, — Чонгук пожал плечами. Тэхен вскинул брови. — Прикольно, давай, — хмыкнул он. А потом они оба рассмеялись. Тэхен повис на его плечах, обнимая. Он положил голову ему на плечо, пьяно улыбаясь. — Я тебя люблю. Очень сильно люблю, — тихо произнёс Ким. Чонгук поцеловал его за ухом, прикрывая глаза. — Думаю, я сильнее, — честно признался он, и Тэхен протестующе промычал. Омега обнимал и гладил по голове, прижимался сильнее. Чонгук ощущал его в своих руках так правильно. Стоял бы вечность так. — Я от своего предложения не отказываюсь, если что, — говорит альфа, чувствуя мелкие поцелуи на шее. Тэхен хихикает, откинув голову и глядя из-под полуопущенных ресниц. — Ну, если ты настаиваешь, — игриво говорит он, отстраняясь и открывая заднюю дверь. Чон довольно ухмыляется, облизнув губы. Чонгук моргает, возвращаясь в реальность. Он проводит ладонью по лицу, пытаясь согнать морок воспоминаний. — Ты в порядке? — зовет его Хосок. Чонгук оборачивается, кивая. — Я поеду домой, — говорит он, забирая свои вещи. Юнги печатает в телефоне, не обращая внимания, но когда Чон прощается и направляется к лестницам, вставляет: — У него никого нет, — говорит он ему в спину. — Пока никого нет. Чонгук останавливается, но не оборачивается и не отвечает, а потом идёт дальше. Чувство облегчения, которое он испытал от услышанного, его пугает. Ему не все равно. Он все ещё неравнодушен. 2015's Тэхен спотыкается о порог, но Чонгук его прижимает к себе ближе за поясницу, не позволяя упасть. Альфа все ещё губами где-то на шее, прикусывает, засасывает, стараясь не оставить следов, о чем просил Ким, иначе альфа останется без яиц. — Что за дерьмовый отель, — бормочет Тэхен, стягивая через голову свитер, и его волосы наэлектризованные топорщатся в разные стороны. Чонгук улыбается, глядя на него. — Зато он далеко от нашего района. Мы никого не встретим из знакомых, — Чонгук растегивает джинсы. — Тебе денег в следующий раз дать, чтобы ты выбрал место поприличнее? — глумится Тэхен. Чонгук раздражается, дёргает его за руку к себе. Кусает за губу и сжимает ягодицы с силой. Тэхен мычит. — С милым рай и в шалаше. — Сомневаюсь. Я привык к комфорту, знаешь ли, — нарывается омега. Чонгук смотрит ему в глаза, расстегивая его брюки. Лёгкая ткань струится по длинным идеальным ногам. Рот наполняется слюной, когда Чонгук думает о том, как эти ноги будут лежать на его плечах. — Я думал, ты привык к моему члену в своей заднице. Тэхен изгибает бровь, слегка краснея щеками. Крайне грязные, пошлые разговорчики. Как же его это возбуждает. — Не без этого, — подыгрывает он, опуская руку на пах альфы, касаясь твёрдого члена сквозь ткань боксеров. Он ведёт пальцами по очертанию, не делая больше лишних движений. — Но вот проблема — подзабыл. Может, напомнишь? Чонгук накрывает его рот своим, целуя. Он держит его лицо в своих ладонях, пятерню в волосы запускает, позволяя насладиться лёгкими поглаживаниями у корней волос, перехватывает и сжимает чуть крепче. Он знает, что Тэхен любит, как любит, от чего он способен завестись в момент. — Я сказал, что ночую у Чимина, — шепчет Тэхен. — Я твой на всю ночь. — Иногда я думаю, что выиграл эту жизнь, — говорит Чонгук в его губы влажные и приоткрытые в ожидании нового поцелуя. Тэхен улыбается. — Ты — мой подарок. Чем я заслужил тебя? — Вряд ли хорошими поступками, — хмыкает Тэхен. Омега лезет пальцами за край белья и тянет его вниз вместе с джинсами. Он с удовольствием сжимает чужую подтянутую задницу, и Чонгук протестующе мычит, когда тот его щипает. Тэхен целует его в подбородок, тянет за низ толстовки и поднимает ту к груди, а Чонгук уже сам избавляется от неё, роняя на пол. Тэхен опускается на колени перед ним, чувственно и медленно целует низ живота, под пупком, прикусывая кожу. Он ведет носом из стороны в сторону, вдыхая прохладный ментол, создаётся ощущение, что немеет во рту. Чонгук уверенно вплетает пальцы в его волосы. Удобнее было бы на кровати, но в этой позе тоже есть свои преимущества. Как минимум, это чертовски сексуально выглядит. Тэхен выглядит таким довольным, он в предвкушении, и Чонгук ловит себя на мысли, что будучи альфой он ощущает себя словно им пользуются. И ему это нравится. Очень нравится. То, как Тэхен удобнее усаживается на пятках, как он облизывает губы и скользит кончиком языка по всей длине на пробу. Головка погружается в тесный тёплый рот, Тэхен втягивает щеки и мычит, покачивая головой, принимая глубже. Чонгук сильно зажмуривает глаза и поджимает пальцы на ногах, словно это способно его удержать. Тэхен выпускает член изо рта, громко дышит, утирая слюну с подбородка ладонью. — Смотри на меня, — не просит, требует омега. — Смотри, как я сосу твой член. — Тэхен, — Чонгук выглядит изможденным одним минетом. — Я кончу, если буду смотреть. И Тэхен улыбается, заведя кончик языка в уголок рта. Нравится, ему нравится делать его таким жалким, таким нуждающимся в нем. Он не считает нужным повторять и снова возвращается к минету, крепко ухватившись за бедра. Чонгук смотрит, как парень двигает головой быстрее, а его член исчезает и появляется между губ. Рука скользит по длине вслед за мокрыми губами и языком, задерживаясь на уздечке, что током стреляет по позвоночнику. Чонгук дёргается, но Тэхен шлепает по бедру, пропуская головку глубже в горло, а сам почти носом прижимается к лобку, громко дыша. Альфа чувствует, как поджимается мошонка, а низ живота сводит судорогой наслаждения. Он мысленно про себя бормочет «ещё, ещё» и, ощутив оргазм на самом краю, не позволяет остаться внутри, кончая на красные приоткрытые губы и подбородок. Тэхен смотрит на него с лукавством в глазах, слизывает сперму языком, пальцем собирает с подбородка и облизывает его тоже. — Сумасшедший, — Чонгук тянет его за локоть, чтобы поднялся и врезается в чужие губы поцелуем. Тэхен хохочет, запрокидывая голову, пока Чон жадно целует его шею. — Готовь свою задницу, быстро, — шепчет он на грани тихого рычания. — Я уже. Кажется, даже накапал на пол, — шепчет омега, закинув руки ему на шею. Чонгук внутренне подрагивает от нетерпения. Он подхватывает его на руки и несёт к кровати без лишних слов. Тэхен ранее сказал вся ночь, значит воспользоваться стоит на максимум. Страсть, дикая и необузданная, овладела ими ещё в том тихом переулке зимой. Чонгук не скрывал свой интерес, прямо говоря, что вёл себя как идиот, потому что запал. Тэхен был осторожнее. На то было несколько причин. И главной из них по-прежнему оставалось то, что Тэхен был обручен. У него уже был номинальный альфа, и Чонгук бесился каждый раз, когда разговор уходил в это русло. Да, свадьба не была в ближайшее время, но она должна была случиться. И жених в этой истории вовсе не Чон Чонгук. Одна мысль, что Тэхен не его целиком и полностью, сводила с ума. Он был одержим им, яростно пресекая попытки любого альфы подойти ближе, заговорить, подарить подарок. — Ты ведешь себя неадекватно, — сказал однажды Тэхен, когда они прогуливали один из уроков. — Прекрати. Чонгук затянулся сигаретой, хмуро глядя на Тэ. — Как ты себе это представляешь? Мой альфа с ума сходит. Я с ума схожу. Ты не мой. И не будешь моим. Если тебе плевать на это, давай закончим. И Тэхен сказал давай. Потому что ему тоже было трудно. Он скрывал от семьи и от Чимина, что у него появились отношения с альфой. От последнего это было втройне тяжело. Но он не мог признаться брату своего будущего мужа, что позволил одному из самых популярных и дерзких парней школы вылизать себя прямо в школьном туалете посреди урока (снова прогулянного). Они так и не зашли дальше оральных ласк. Не было ни места, ни времени, ни удачно сложившихся обстоятельств. И как бы сильно оба не хотели перейти эту черту, она не двигалась с места, изводя их. В итоге они разошлись, не найдя общего решения их ситуации в целом. И спустя чуть больше месяца Тэхен поймал себя на мысли, что не может перестать о нем думать. За обедом с родителями — думает, за ужином с будущим мужем — думает. Оставаясь один, запирается в ванной, толкает в себя сразу два пальца и, кусая губы, думает. Чонгук преследовал его в мыслях, но наяву в школе проходил мимо, будто и не знакомы. Тэхену казалось, он очевиден в том, как смотрит на него: побитым щеночком, глаза грустные и полные надежды на что-то. Омега смирился с тем, что это увлечение останется в прошлом. Пытался убедить себя в том, что так было правильно, что у них нет будущего, что их возможные отношения были заранее обречены. Тэхен по старой привычке, пытаясь остаться наедине со своими мыслями, уложить их по полочкам, пришёл в спортивный зал, где началась тренировка по баскетболу. Он впервые за несколько недель столкнулся с Чонгуком взглядами, когда тот вошёл в зал. Альфа даже немного растерялся, запнувшись, но Тэхен этого не заметил, опустив голову в свой блокнот и сильнее сжав карандаш в руках. Когда он нервничал, он рисовал. Чаще всего это был не самый красивый рисунок. С множеством грубых и резких линий, местами грязный и неаккуратный, но Тэхен всегда чувствовал себя легче, после того, как изобразит хоть что-то в блокноте. В этот раз он поступил так же. Рисовал, не поднимая головы. Слушал выкрики парней во время игры, чётко выцепляя голос Чонгука, отчего карандаш в пальцах сжимался сильнее, едва не сломавшись. Когда зал опустел, Тэхен даже не заметил. Он бросил взгляд на часы, отмечая, что за ним скоро приедет водитель. Тэхен убрал вещи в сумку и спустился по ступенькам с трибун, чтобы покинуть зал. В небольшой коридор, через который проходили все учащиеся, чтобы попасть в спортивный зал, выходило три двери. Раздевалки альф и омег, и душевая для альф. Душевая для омег находилась в самой раздевалке. Тэхен едва не столкнулся с вышедшим из душевой парнем, испуганно выставив руки вперёд, чтобы ему не прилетело по носу дверью. — Какого…? — растерянно пробормотал Чонгук, заглянув за дверь. Тэхен уставился на него испуганно и нелепо моргая. — Что ты тут делаешь? — Ухожу, — Тэхен поправил ремень сумки на плече. Чон сложил руки на голой груди, глядя на него. С полотенцем на бедрах и вещами в руках, он явно был не лучшим Тэхену собеседником. — Я не об этом. В зале. Что ты снова там делаешь? Я говорил тебе не приходить. — Зал — не твоя собственность. Так что оставь свои правила для других. Тэхен встряхнул волосами, гордо задирая подбородок и собираясь идти дальше. — Ты плохо меня понял, — не унимается Чонгук. Альфа хватает Тэхена за локоть, и тот возмущенно дёргает рукой, зашипев «пусти». С другой стороны коридора слышатся голоса. Тэхен встревожен, и Чонгук не придумывает ничего лучше, как затащить его в душевую для альф, которая была уже пуста, и закрыть дверь на замок. Густой горячий пар окутывает моментально, а запах Чонгука ощущается все ещё максимально сильно. Тэхен приоткрывает рот, глубоко вздохнув, и его пробирают мурашки. Он резко оборачивается. — Выпусти меня, — говорит он, словив легкую панику, но Чонгук лишь поворачивает голову вбок, прислушиваясь. За дверью слышны голоса. Кажется, это омеги из другого класса собираются идти в раздевалку. — Подожди, — он выставляет ладонь, прося помолчать. — Не подожду, — ворчит Тэхен, отмахнувшись от его руки и делает шаг, чтобы добраться до ручки. — Я попросил тебя помолчать, — Чонгук злится, перехватив руку и заведя её за спину Тэхена, сжав запястье. Омега дёргает руками, подключает вторую, которую Чон так же уверенно перехватывает, и теперь Тэ оказывается прижат к его груди своей. Оба тяжело дышат, глядя друг другу в глаза. Тэхен чувствует себя совсем неуверенно, продолжая вдыхать чужой природный запах. И чем дольше это продолжается, тем хуже ему становится. Чонгук, наоборот, наклоняется немного, совсем незаметно, моргает медленно, позволяя нежному аромату проникнуть в лёгкие. — Прекрати меня обнюхивать, — шепчет Тэхен, покрываясь едва заметным румянцем. Ни то от жара душевой, ни то от смущения. — Я скучаю по твоему запаху, — Чонгук отвечает, вглядываясь в его лицо. — Я скучаю по твоему вкусу, — Тэхен дёргает руками, отчего альфа прижимает его ближе, крепче. — Я скучаю по тебе. — Не усложняй все, — просит Ким, прикусывая от досады губу. Скучал, он скучал по нему. Как бы не расплакаться. — Я не справлюсь, Чонгук. — Я справлюсь за нас двоих, — говорит и целует. Вот так просто. Легко проникая языком между приоткрытых губ Тэхена, который словно только и ждал этого. Чонгук отпускает его запястья, и омега обхватывает его за шею, прижимаясь. Целуются страстно, горячо, истосковавшись друг по другу так сильно, словно не виделись несколько лет. — Я думал, тебе это не нужно больше, — бормочет Тэхен, запрокинув голову, пока Чонгук целует его в шею. Сильно, до легкого покраснения прихватывая кожу зубами. — Я не могу думать ни о ком, кроме тебя, — Чонгук толкает его немного вперёд, от двери, осыпая лицо мелкими поцелуями. Тэхен неуверенно отступает, скользя пальцами по его горячей коже плеч и шеи. — Я пытался тебя избегать, но это глупо, если ты у меня в голове поселился. Какие красивые у него глаза, — думает Тэхен. Он зачесывает упавшие на лоб влажные пряди, обводит большим пальцем его брови, спинку носа, влажные губы. Чонгук заворожен. Он тихо выдыхает, целует подушечки его пальцев, а затем снова тянет к себе, вовлекая в новый поцелуй. Тэхен улыбается в его губы. От духоты по лбу течёт капелька пота, он зажмуривается и прижимается ближе. Пытаясь найти опору, они вслепую отступают все дальше, пока спина Тэхена не упирается во что-то твёрдое и, поерзав, на них вдруг обрушивается поток воды из душа. Тэхен вскрикивает, закрывшись руками, а Чонгук смеётся подставляя лицо струям воды. После его купания, вода была выставлена на комфортную температуру, поэтому это было приятно. — Выключи! — пищит Тэхен, хватая губами капли воды. — Я мокрый весь! — Разве это не романтично? — смеётся альфа, хватая его лицо ладонями и прижимаясь к губам. Тэхен обмякает, обняв его за талию. — Ты ненормальный, — бормочет омега. — Но я тебе нравлюсь, — Чонгук лижет его губы. — Ты мне нравишься, — признается Тэхен и снова попадает в плен чужих губ.