Лес2: Как Летний учил городского в Лесу жить

Новая одежда росла на поле сбоку от помидоров. Трубы, листы, спирали, зеленые, бордовые и пестрые заготовки для будущей одежды следовало правильно обернуть на теле, чтобы они приняли нужную форму. Некоторые части можно было слепить соком этого же растения, другие приходилось шнуровать, как половинки штанов, например, чтобы потом можно было разъединять для разных надобностей. — Выбирай, — указал Летний на поспевшую одежду. — А почему эту нельзя? — спросил Ярик про пестрый куст. — Маленькая, не выросла еще, не поспела. Если сорвать, то очень высохнет, станет крошечной, давить будет и тереть. Нельзя носить. Из спелых выбирай. Зеленые потом потемнеют. Вот на этом светлые прожилки появятся. — Костюм в полосочку, — прыснул Ярик. — Я вот это возьму. Тут отрывать? — Подожди отрывать, давай приложим, вдруг мал окажется, — деловито заявил Летний. — Раздевайся. Вот тут возникла некоторая заминка. Городские оказались очень странными. Они стеснялись своего тела. Деревенские тоже не ходили голыми, но из чисто утилитарных соображений. Если ходить по улице раздетым, нападает мошкара и разные другие кусающие тварюшки. Одежда не только защищает, а еще и отпугивает своим запахом. Но есть места, где деревенские совершенно спокойно ходят раздетыми: дома, у реки или в низине. В низину вообще нельзя одетым ходить. Всю одежду испортят-изорвут, а она на обратном пути нужна. Чтобы удобрить Цветы или горшки, тоже никто не стесняется заголяться. Это же нормально перед горшками хуем светить. А Цветы еще и выцедить надо, не только на них кончить. Как в этот момент одетым быть? Совершенно невозможно. И примерять одежду надо на голое тело, иначе нельзя. — Я не могу, — краснея, потупился Ярик. — Я передумал, не будем делать вашу одежду, в своей похожу. — Тогда забирай свой мотоцикл и езжай домой. А я на поле пойду. За ночь все заросло, надо пойти продрать. И помидоры хотел подвязать, за кольями надо. Ты домой езжай. Нечего тут делать тому, кто не по правилам ходит. Не любит Лес городские вещи. Чужие они тут. И ты тут чужой. Ничего не изучишь, только мешаться будешь. Не переставая говорить, Летний принялся дергать сорняки и складывать их в кучу. Ярик стоял скучный, Летний бубнил, не переставая, куча сорняков росла. И тут прилетел большой жук и врезался Ярику в затылок. Мало того, что со всего лету стукнул по голове, так еще и за шиворот сполз. И Ярик быстро избавился от своей одежды. Мгновенно прям. Потому что жук прополз по спине, не нашел выхода и полез в штаны. А жуки они упорные, если решили куда залезть, изо всех сил карабкаться будут, лапами исцарапают, еще и укусят. Поэтому в одежде деревенских оставляют щели между полотнами. Если кто забрался, вытряхнуть можно. — Что, опять передумал? — улыбнулся Летний. — Стой, я подберу, что подойдет. На изящном Ярике деревенская одежда смотрелась лучше, чем на местных. Летний аж залюбовался. Ему нравилось, как легли растительные полотна, какие цветовые переходы появились на подсыхающих растениях. Как заманчиво просвечивала светлая кожа через оставленные прорези. — Ты шевелись, шевелись, не останавливайся, — велел Летний. — А то неправильно засохнет. Ярик шагал, приседал и размахивал руками, то и дело останавливаясь, чтобы поправить в штанах. Летний расстарался и зашнуровал его не просто, а фигурно, с выподвыподвертом. Часть шнуровки неподвижная, тугая, а часть ажурная, легко распустить, легко затянуть. Только Ярику казалось, что через шнурки его всего видно. Не совсем всего, конечно, а те части, которые стыдно. Летний объяснял, зачем это так делается, много слов сказал, но до конца не убедил, Ярик все равно прикрывался, будто там вывалится что. Чему там вываливаться? Смех один. Ну, да ладно. Одежду сделали, надо же к Цветам сходить. И поесть бы не мешало. — Все, пошли поедим, тогда к Цветам тебя свожу, — выбрал несколько нежных ростков Летний, а остальное затоптал и землей присыпал. — Это зачем? — указал на оставленные ростки Ярик. — Заквашу, вкусно будет. — Дашь попробовать? — Учительница говорила, что наша еда для вас кислая, — предупредил Летний. — Я немного попробую. Очень есть хочется. Что-то я не подумал свое взять. Дома Летний долго думал, что же предложить городскому. Можно недобродившее дать, от которого живот прихватит и не приедет больше. Или приедет, но со своей едой, как учительница делала. А можно и правда попробовать научить городского деревенскую еду есть. Только с чего начать?.. — Вот это попробуй. Много не ешь, а то плохо будет. И отходная вон там, — поставил один из горшков на стол Летний. По-городскому отходная называлась туалет. В каждом доме есть отнорок в коридоре, завернутый спиралью. В тупике дыра в полу. Не очень глубокая. Дерево живое и быстро усваивало все, что ему давали. Даже запаха не оставалось. А чтобы подтереться имелся влажный губчатый вырост на стене. Прижался задом, дерево всю грязь собрало, в питание пустило, а ты иди дальше чистым. Если надо ополоснуться, то сюда можно воды принести. Сам моешься, дерево пьет. — И правда кислое, — пожевал кусочек еды Ярик. — Жалко хлеба нет. Было бы не так кисло. С хлебом все вкуснее. В памяти Летнего всплыли картинки еды, которые когда-то показывала учительница. Их было много. У городских разной еды много. В лесу вся еда одинаковая — сброженная. Можно за рыбой на реку сходить, или за грибами и ягодами, но все равно главной едой будет та, что в горшках бродит. Летний может целый горшок еды за раз умять. А если очень проголодается, то и два. — А на огороде у тебя что растет? Может оттуда мне можно что-то съесть? — поморщился Ярик, жуя следующий кусок. — Помидоры растут, картошка растет, — подтвердил Летний. — Тоже квасить надо. Без бродила ничего есть нельзя. Не прожуешь. И невкусное совсем. А вот, когда перебродит как следует, так мягким становится, вкусным. — Помидоры? Не видел я у тебя помидоров, — задумался Ярик. — Как же не видел, когда мы мимо них шли. Одежда рядом растет. Высокие они. Полегли, правда, но это и поднять можно. Вот сейчас поедим и сходим за кольями. Если помидоры к кольям привязать, они сочнее будут и листья больше, вкуснее. — Понятно, — ковырнул в горшке Ярик и отложил ложку. — Слова одинаковые, а помидоры у нас разные. За кольями они все же сходили. Хрипой сидел у загона с бесформенным животным, похожим на расплывшуюся свинью, покрытую редкой щетиной на розовой с зеленым спине. По бокам рядком торчали соски, к которым были прилеплены такие же бесформенные детеныши, будто перекатывающиеся внутри собственной шкуры. Они тихо попискивали, и матка отвечала им таким же писком, только пониже тоном. Хрипой не зря сидел, он брал из кучи выломанную где-то палку и пихал одним концом в круглый рот животному. Раздавался скрежещущий звук и конец палки становился ровным и гладким. Тогда Хрипой поворачивал ее другой стороной и опять пихал в рот животному, только глубже. В этот раз животное точило палку дольше, постепенно заглатывая ее сильнее. Подгадав момент, Хрипой отбирал палку, и получался острый кол. Каждый раз, когда ему надо было вставить или забрать новую палку, он похлопывал животное надо ртом, и оно открывало и закрывало круглую пасть. — А это кто? — уставился на животное Ярик. — Это Точилка моя, — ласково похлопал жирную тушу Хрипой. — Смотри как хорошо работает. Очень полезный зверь в хозяйстве. Все ко мне за кольями ходят, только успеваю палки ломать. Иногда со своими палками приходят, тогда легче, конечно. Точилка ест и колья делает. Вон какая туша отъелась, едва ходит. Да и куда ей ходить? Некуда ей ходить, я сам приду, новых палок ей принесу. И детишки у нее такие славные, откормленные. — А мясо у нее вкусное? — вставил свой вопрос Ярик, пока Хрипой вдыхал для продолжения речи. — Мясо? — хором удивились Хлипой и Летний. — Кто же такую тварь ест? Она же не куст и не дерево. Даже не трава. Как ее заквашивать? Совершенно невозможно, — не переставая удивленно таращиться на городского, сказал Хрипой. — А детей этих куда денете? Если не есть, то куда? Одного дадите? — перегнулся через ограду Ярик, чтобы потрогать одного из детенышей. — Зачем тебе? Есть будешь? — подозрительно прищурился Хрипой. — Зачем есть? Изучать буду, препарировать. Никогда не видел такое животное. Новый вид. — Шел бы ты отсюда! — взвился Хрипой. — Город свой изучай, а Лес не тронь! Летний, зачем ты его привел? Не нужен он тут! Изучать он нас будет. Додумался тоже! Забери его отсюда, Летний! Подальше куда-нибудь уведи, а лучше совсем прогони! Испугавшись крика, Точилка завозилась, качнулась с боку на бок, стряхивая детенышей с сосков. Успокаивающий звук сменился угрожающим. Вскинув передний конец тела, Точилка разинула пасть, и Ярик увидел ряды крупных и мелких зубов, покрывающий конусовидную глотку. Круговые мышцы пришли в движение, зубы притерлись друг к другу. От противного скрежета волосы встали дыбом. Ярик втянул голову в плечи и зажал руками уши, чтобы хоть как-то уменьшить неприятный звук. Неповоротливая Точилка защищалась очень эффективно. Хрипой бросился успокаивать свою любимицу, а Летний развернул Ярика за плечи и толкнул в сторону своего дома. Ярик пошел, потом побежал, так и не отпуская головы. Следом мягко трусил Летний, постукивая охапкой кольев. Хрипой давно задолжал ему за три горшка слизи, вот и рассчитались.