Haine.

Шатенка сидела, опустив взгляд в пол, словно погружаясь в тёмные воды, и не слушала, что говорил ей Киоши. Её сердце было как камень, покрытый мхом, который заглушал все звуки. Она устала сопротивляться — её воля была сломлена, а дух подавлен. Теперь она просто игнорировала его, как будто была тенью, невидимой и бесполезной. — Ты вообще слышишь меня, дура? — злобно прошипел Киоши. Его голос был как яд, проникающий в каждую клеточку её тела. Он был такого же цвета волос, как и Лила, но с ядовитыми зелёными глазами, которые, казалось, могли прожечь её насквозь. Светлые пряди на кончиках волос напоминали маленькие языки пламени, готовые вспыхнуть в любой момент. — Ты для неё никто! У неё есть другие, помимо тебя. Она просто играет с тобой, как кошка с мышью. Лила молчала, зная, что её слова будут как капли дождя в пустыне. Каждый раз, когда она пыталась возразить, её голос тонул в потоке его ненависти. Его слова были как острые лезвия, режущие её душу на части. Ненависть Киоши была подобна чёрной дыре, поглощающей всё светлое и доброе вокруг. Она появилась сразу после его рождения, когда родители перестали обращать на него внимание. Для них он был как лишний предмет мебели, который можно выбросить или забыть. — Знаешь что? — Киоши грубо схватил Лилу за волосы и заставил её посмотреть на него. Его глаза были как два бездонных колодца, полных тьмы. — Ты отвратительна, как гниющий фрукт. От таких, как ты, меня воротит. — Он злобно цокнул и ударил её по щеке с такой силой, что её голова повернулась в сторону. Затем он толкнул её так, что она ударилась спиной о стену. Лила опустила голову, чтобы скрыть слёзы, которые пытались вырваться наружу. Они были как маленькие ручейки, пробивающиеся сквозь трещины в её душе. — Что, нечего сказать? — Киоши пнул её в живот. — Родители приедут не скоро. Так что… Лила смахнула слёзы, но они продолжали течь, как река, которую невозможно остановить. Она встала на ноги, хромая, словно сломанная кукла. Её тело было как старый, изношенный механизм, который вот-вот развалится. — Почему? — безразлично спросила она. — Почему ты так поступаешь со мной? Её голос был как эхо в пустой комнате, не находящее отклика. Она не понимала, почему он ненавидел её с самого детства. Его взгляд был как острый нож, режущий её изнутри. Ей было 18, а ему — 20. Он был как тень, которая всегда следовала за ней, не давая покоя ни на секунду. Его присутствие было как тяжёлое одеяло, накрывающее её с головой. Она не заметила, как Киоши подошёл к ней и наклонился. Его лицо было как маска, скрывающая истинные чувства. Он схватил её за шею стальной хваткой. — Ненавижу твоё существование в этом мире. Лучше бы ты умерла сразу после рождения, — прошипел он ей на ухо, слегка надавливая на шею. Лила прохрипела, не хватало воздуха. Её лёгкие были как пустые мешки, не способные наполниться. — Кто-то уже уходит. Я буду душить и убивать тебя постепенно, пока ты не исчезнешь из моей жизни и из жизни родителей. — Затем он отпустил её и ушёл, громко хлопнув дверью. Лила родилась с проблемами со здоровьем. Она была как хрупкий цветок, который мог погибнуть от малейшего дуновения ветра. Её жизнь была как старая книга, страницы которой пожелтели и порвались от времени. Она откашлялась, потёрла рукой шею, где её пальцы оставили красные следы. Её глаза начали закатываться, но она старалась держаться, чтобы не потерять сознание. Её тело было как сломанная марионетка, которую нужно починить, чтобы она снова могла двигаться. Она медленно пошла в свою комнату. Её шаги были как эхо в пустой комнате. Она знала, что не имеет смысла жаловаться родителям. Она помнила, как пожаловалась им однажды, и испытала такой ужас, когда злой Киоши зашёл в её комнату. Его лицо было как маска, скрывающая истинные чувства. Её слова были как капли дождя в пустыне. Её сердце было как камень, покрытый мхом, который заглушал все звуки. Она была как тень, невидимая и бесполезная. Её жизнь была похожа на старую книгу, страницы которой пожелтели и порвались от времени.