Любимица Вечных. Танец первых искр

      Илона Глебовна в этот раз семиспатировала последней.       Девушки оказались всё в том же большом зале, однако сегодня он не пустовал: здесь находились ученики, освободившие место в середине, куда и переместился отряд из пяти человек. Ведьмы немного занервничали, что не укрылось от Илоны. Женщина не успела сказать подбадривающие слова, потому что круг учеников в белых рубахах расступился, пропуская к гостям высокого крепкого мужчину. Он был лыс, но имел густые бакенбарды и усы.       — Илона! — пробасил он радостно, отчего у Алисы создалось впечатление, будто мужчина сейчас кинется наставницу обнимать.       Вместо этого он, не доходя до Илоны, резко остановился и поклонился, касаясь и проводя по земле пальцами правой руки. Наставница ответила тем же, только поклон был менее низким.       — Приветствую, Благояр, — произнесла она, поднимаясь и убирая волосы от лица. — Мы, видимо, прервали занятие.       — Ай, да ничего страшного, — отмахнулся мужчина, взявшись за лысую голову. — Мы только закончили с говорильней, ничего не успели сделать.       — Тогда мы не будем мешать, — Алиса не видела этого, но в голосе Илоны чувствовалась лёгкая улыбка.       Благояр сказал ученикам не отвлекаться и принялся объяснять, что следует делать, а Илона с отрядом пошла к тому же проходу, куда вела Ведьм в первое их посещение Прави. Но в этот раз дорога лежала не прямо и направо, как следовало идти к лестнице в учительскую, а прямо и ещё раз прямо, к двустворчатым дверям.       — В прошлый раз я не повела в библиотеку всех, потому что наш библиотекарь отсутствовал, а сегодня можно вас познакомить, — говорила наставница на ходу. — Магия — это не только тело и дух, но и разум, это знание, которое сопутствует опыту и обучению навыкам. Чтобы уметь колдовать, не обязательна зубрёжка, однако знать и помнить основы важно. Знания предотвратят ошибки. Конечно, мы попытаемся дать вам пятерым как можно больше навыков и меньше вдаваться в тонкости колдовства, потому что бороться с Тьмой придётся едва ли не завтра, но и дополнительное обучение и познание мира не помешает, ведь так?       На этих словах Илона почти без усилий толкнула двери и поманила студенток-ведьм за собой.       Алисе и остальным предстало большое светлое помещение, которое явно было бы ещё светлее, не стой здесь столько огромных книжных полок. Напротив входа, в нескольких метрах от дверей, находилась стойка библиотекаря. За стойкой никого не обнаружилось. Илона пробурчала что-то вроде «Куда унесло Фила?», после чего отвлекла девушек от созерцания книгохранилища. Библиотека была двухуровневой, и свет лился с высоты второго уровня, где находилось большинство широких окон. Под окнами тянулись внутренние гульбища. Кто-то облокотился на перила, рассматривая прибывших. За трёхсторонней стойкой находился высокий книжный шкаф. Отдельного читального зала не было, зато между высокими полками расположились длинные столы. Библиотека производила приятное впечатление, наполняя душу уютом и теплом.       — Тут собраны многие научные книги о нашем мире, — говорила Илона, привлекая к себе внимание. — Землеописание, живознание, обществоведение с историей и обрядами. Тут много сведений о колдовстве, начиная от книг по истории магии и заканчивая сложными чародейскими изысканиями. Вам они вряд ли понадобятся, сейчас уж точно. Развлекательные книги тут тоже есть. Во всяком случае, вы сможете ознакомиться со всем, посоветовавшись с нашим библиотекарем… — Женщина кинула быстрый взгляд в сторону стойки, словно ожидая, что тот самый библиотекарь выпрыгнет оттуда с хлопушкой и танцами. Библиотекарь не выпрыгнул. — Он, наверное, в столовой, она в отдельном здании. Но обычно он здесь, так что не бойтесь обращаться. Филипп — милый юноша, всё вам подскажет.       — Вере тут явно понравилось, — подметила Дана. — Она, когда приходила, не забыла случайно, почему нас собрали?       — Насколько мне передали домовые, Вера тут даже до ночи не задержалась, однако что-то взяла на дом читать. Но если бы она забылась среди книг, Белые Ведьмы потеряли бы ценную составляющую, — не удержалась от громких слов женщина, откинув каштановые волосы за спину.       Алиса слушала всё вполуха, осматривая ближайшую к дверям полку и под шумок подкрадываясь к ней. Девушка потянулась за книгой наугад. Та выглядела достаточно старой, желтоватые листы лежали в потемневшей коричневой обложке с серебряными уголками. Название отсутствовало. Алиса открыла книгу на первой странице… и увидела замысловатые каракули и значки, не похожие на привычный язык. Пролистав несколько страниц, Снежова не обнаружила в книге даже намёка на русскую письменность.       — М, Илона? — позвала она наставницу, завершающую фразу про ценную составляющую отряда в лице Веры.       — Да, звёздочка? — улыбнулась ей Илона. У Алисы по загривку мурашки пошли от обращения. Наставница будто посмеялась этим словом над способностями ученицы, но вместе с этим в её голосе не звучало насмешки, что немного сглаживало углы.       — А как мы будем читать, если тут… — Алиса подошла и показала Илоне причину замешательства.       Женщина посмотрела на страницы книги и лишь посмеялась. Этот смех не был обидным, скорее неловким. Так посмеиваются взрослые, стоит ребёнку спросить что-то очень простое или нелепое.       — Да, это будет очень непросто, потому что подобные книги, — женщина провела пальцами по странице, — не можем читать даже мы. Это старый вид письма, старый язык. Язык Вечных, язык Первых учителей, ещё его называют доклео́нским языком, — пояснила Илона и вернула книгу на пустующее на полке место, откуда его достала Алиса. — Их разбирают и переводят на современный лад, конечно, но происходит это не так быстро, как хотелось бы. Тут подобных старинных рукописей мало, в остальном все книги все на привычном красномовском языке.       — Кстати, мадам Илона...       — Просто Илона, — поправила женщина.       — Илона, — продолжила Маргарита. — А как так получается, что у разных миров один язык?       — Даже Вера такой вопрос не задала, метишь на место хранителя знаний? — усмехнулась наставница. Маргарита слегка смутилась и хотела, видно, ответить что-то колкое, но сдержалась. — На самом деле, тут всё понятно и не является тайной: один язык для успешного взаимодействия двух миров. С древних веков Явь и Правь связаны, и маги Прави частенько наведывались в ваш немагический мир. Письменность разнилась только потому, что читать и писать когда-то умели далеко не все, а важным был устный язык. Это уже позднее, в тридцать шестом веке, стала развиваться письменная речь для обычных людей — хотя её всё равно использовали очень немногие…       — Тридцать какой век? — скривилась Дана. — Погодите, а…       — По нашему летоисчислению сейчас семь тысяч четыреста двадцать второй год, — опередила вопрос Илона. — Можете пока не забивать себе голову числами, просто в своё время мне пришлось кое-что учить, теперь иногда бубню годовщины под нос.       — Но погодите, — не унималась Дана, — если вы считаете свою историю аж семьдесят веков и ещё на наш мир поглядываете, то где звездолёты, покорение космоса и какие-нибудь ну хотя бы компьютеры? Что у вас за игра в Средневековье?       — В Яви люди тоже развиваются несколько тысяч лет, но ваша «промышленная революция» — я правильно говорю? — была совсем недавно по меркам истории, и полёт человека к звёздам случился менее века назад. Многое из того, что создали явцы, создавалось для облегчения жизни, в то время как у правцев существовала магия в разных её проявлениях. Люди Прави во многом привыкли к такому укладу, переняв у Яви не столь многое. Например, пишущие машинки и поезда неплохо в нашем мире прижились, а уж сколько научных открытий о магии сделаны в Яви благодаря приборам явской науки… Кхм, я ответила на вопрос? — Илона оглядела четверых ведьм и подождала, когда Дана неуверенно кивнёт, принимая ответ наставницы. — Вот и отлично. Насколько я помню, в этой библиотеке есть книги, посвящённые твоему вопросу, Дана, так что ознакомься, если желаешь.       Илона позволила подопечным разойтись, чтобы те тщательнее исследовали полки. Долго свободой наслаждаться не пришлось: вскоре Илона попросила Белых Ведьм последовать за ней в переговорную на новую встречу с Илларионом.       Илларион Гаврилович пил чай, сидя за огромным столом, и встретил гостей сдержанной улыбкой, после чего встал и поприветствовал их всех простым наклоном головы. Илона сделала то же самое, а вот Ведьмы решили исполнить такой же поклон, какой видели у Благояра. Илларион, увидев это, засмеялся, чем смутил девушек, а потом спросил у их наставницы:       — Ты научила?       — Благояр, — со вздохом ответила Илона, поведя плечами. — Мы семиспатировали к нему на занятие, а он так приветствовал меня.       Илларион хохотнул, видимо, представив эту картину. Даже его шрам не делал лицо мужчины пугающим в тот момент, когда он смеялся. В это время он больше напоминал Алисе обычного дедушку, разве что очень элегантного: на мужчине был синий камзол с белой вышивкой, а с шеи свисала синяя же тонкая лента с небольшим драгоценным камнем.       — Ничего, ничего, это хорошо, что вы учитесь обычаям нашего мира, — отсмеявшись, произнёс Илларион, не переставая при этом улыбаться. — Но теперь стоило бы вернуться к основной цели вашего прибытия. Попрошу вас сесть за стол.       — Думаю, это будет не самое сложное задание, — заговорил мужчина, когда все расселись. — Закройте глаза и почувствуйте, как магия течёт в ваших телах.       Алиса понимала, что это похоже на одну из встреч с Илоной, поэтому попробовала делать то же, что и тогда. Глаза закрыть, видеть лишь темноту, расслабиться. Вдох и выдох. Вдох. Выдох.       Вдох.       Алиса, как в прошлый раз, увидела искры перед глазами, разноцветные и яркие, простые серебряные и блёклые, будто призрачные. Искры вспыхивали то там, то здесь, рассыпаясь блестящими крупинками, сияя, будто звёзды в ночном небе. Однако теперь искры не только вспыхивали и исчезали. Внезапно они, сверкая и не собираясь гаснуть, образовали круг, мерцающий хоровод, который принялся кружиться. Сияние росло, хоровод двоился, троился, ускоряясь, и цвета сливались в единый ослепительный белый свет. Вспышка взорвавшейся звезды ударила в глаза.       Алиса вскрикнула, причём самой ей этот крик показался звучащим издалека, и громко хлопнула по столу покоящимися на гладкой поверхности ладонями. Сердце отчего-то бешено стучало, отдаваясь в ушах и в висках, желудок скрутился в узел, дыхание сбилось.       Все взгляды оказались устремлены на неё одну. Особенно прожигал её взгляд Иллариона.       — Алиса, — девушка вздрогнула и развернулась на голос. Он принадлежал Илоне, пытавшейся достучаться до растерянной и потерявшей власть над собой подопечной. — Ты в порядке? — В спокойном голосе звучало опасение, в серых глазах Алиса будто бы даже заметила страх.       — Иск-кры, — пробормотала Снежова вялым языком, словно сделанным из вымокшей ваты. Её трясло, как от пережитого ужаса. — Они… закрутили хоровод, — Алиса принялась крутить указательными пальцами друг вокруг друга. — Потом там б-была вспышка. Все искры слились и-и взорвались.       Илона нежно, будто боясь излишне надаваить, потянула Алису за плечо, намекая встать со стула. Сопровождаемые взглядами и безмолвием, наставница и юная ведьма покинули переговорную.       Алиса, поддерживаемая Илоной и вернувшая себе изначальный облик, в котором дышалось легче, несколько раз запнулась на лестнице и с облегчением упала на диван в пустой учительской. Дыхание замедлялось, неясный страх сходил на нет, но перед глазами всё ещё стоял хоровод из звёзд, в то время как в настоящем искры до сих пор танцевали даже перед открытыми глазами, будто насмехаясь над слабостью и отсутствием у девушки выносливости.       Илона мягкой рукой коснулась девичьего лба, присев на край дивана. Девушка прикрыла глаза. «Сейчас может быть горячо», — услышала Алиса. Голос женщины звучал будто извне надетого на голову ведра. Алиса действительно почувствовала тепло на своём лбу, очень скоро переросшее в жар. Мгновения сплетались в бесконечность, и неясно было, когда Илона всё-таки убрала руку. Алиса, не успев толком открыть глаза, провалилась в кромешную темноту.       Непроглядный туман заполнял пространство, кажущееся бескрайним. Окружающая дымка была белой, светло-серой, грязно-серой, более густой и почти прозрачной. То и дело в глубине мелькали вспышки или крутились тёмные завихрения.       Алиса двигалась неуверенно, звук шагов не возвращался и тонул в тишине.       И тут из глубин тумана вылетел горящий ярким синим светом шар. Он подлетел к Алисе, оставив после себя хвост из искр, напугал её и остановился на расстоянии вытянутой руки. От его присутствия не стало теплее или холоднее, тут вообще не ощущались ни жар, ни холод.       Девушка захотела, повинуясь внутреннему чутью, протянуть к шару руку, но тот отлетел чуть дальше, а стоило ей опустить конечность, вновь оказался на прежнем месте. Не успела Алиса поднять руку во второй раз, как из тумана вылетел новый подобный шар, только золотой. За ним с промедлением появился красный. Из-за стен тумана летели навстречу яркие зелёный, розовый, фиолетовый, оранжевый и голубой шары, оставляя за собой хвосты искр и клочков разноцветного огня. Звёзды, не меньше двух десятков, остановились рядом, но так, чтобы Алиса не могла до них дотянуться.       Полыхающие шары начали двигаться по кругу против часовой стрелки. Сначала медленно, еле заметно, но затем всё быстрее и быстрее, повторяя ранние видения. Сверкающий хоровод слился в разноцветный непрерывный поток сияния, от которого отскакивали искры. Сердце Алисы билось быстрее, уподобляясь круговой пляске звёзд, в сознании ярче становилось воспоминание о том, что должно быть дальше. И продолжение последовало.       Только теперь цвета не сливались в единое, а белоснежный ослепительный свет исходил от самой Алисы. Она ощутила жар в пальцах, а подняв руки и поглядев на них, увидела, как от подушечек по конечностям расползаются сверкающие полосы ярчайшего серебра. Нити свечения закручивались, завивались в узор из тонких трещинок. Алиса испугалась и захотела содрать с себя эти полоски, чем бы они ни были, до боли вонзила короткие ногти в кожу, провела резким движением, но нити поползли под рукава футболки, светясь из-под кожи, а не на ней. Девушка задрала край одежды и увидела, как по животу ползут такие же ломаные полосы.       Алиса открыла глаза. Сон унесло, словно смыло быстрым потоком воды. Девушка села на диване и осмотрелась. Она до сих пор была в замке, в комнате учителей. Алиса успела увидеть спину Илоны до того, как та успела повернуться.       — Ты как, Алиса? — спросила Илона тем же обеспокоенным голосом. Она подошла к подопечной.       — Нормально, вроде… — Алиса коснулась лба, после по привычке зачесав волосы назад. — Сколько я так провалялась?       — Недолго, несколько минут. Но остальные уже закончили с занятием наверху и спустились вниз, для другого задания.       После этих слов Алиса вскочила с дивана и обратилась в ведьмовскую форму.       — Ты уверена? — Алиса кивнула, не позволяя себе даже думать о другом ответе. Она догадывалась, что Илона так старается проявить заботу, особенно в сторону отстающей ученицы, но осознание, что она отстаёт и не справляется, задевало Алисино самолюбие. Она не любила отставать, ей было обидно, даже завидно, и теперь Алиса не собиралась уступать. Как бы ей ни претила мысль участвовать во всей этой магической истории, но отпускать её вряд ли были намерены, а раз так, то и обузой становиться Алиса не хотела.       Алиса шла уверенным шагом вниз, а Илона тенью следовала за ней. Алиса знала, чего хочет, поэтому резким движением распахнула двери зала и громко оповестила присутствующих:       — Спарк явилась! Надеюсь, не слишком опоздала, — выговорила она быстро, со сбившимся дыханием. Слова разнеслись по залу эхом, отразившись от каменных стен.       — Ты как раз вовремя, — улыбнулся Илларион, стоя вполоборота к вошедшей. — Думаю, мы теперь точно можем начинать. — Мужчина в предвкушении потёр руки. — И начнём мы с сосредоточения.       Девушки сели теснее друг к другу, каждая скрестила ноги, сцепила руки в замок, как сказал наставник, и все вместе они стали слушать, прикрыв глаза.       Почувствовать покалывание в руках и пальцах. Ощутить магию подкожным теплом и трепетом. Уже известное, но зачем-то повторяемое в очередной раз.       — Но нас же уже обучили этому, — подала голос спустя некоторое время Маргарита. — И щиту, и атакам, и всё было замечательно!       — Всё куда сложнее, дорогая моя, — ответил Илларион. — Сейчас ты ощущала магическую силу внутри себя?       Марго замешкалась, но потом пробурчала: «Вполне».       — Тогда покажи свою силу, Флёр, — Илларион Аграновский отошёл с пути девушки и как-то недобро улыбнулся. Никто уже не занимался, но все следили, что сейчас будет.       Воздух вокруг словно заискрил от напряжения. Маргарита-Флёр глубоко вдохнула, сжала руки в замок перед грудью и, быстро присев, ударила ладонью по земле.       Алиса могла поклясться, что колдовскую силу она ощутила — немного, но это точно была она! Не могло же так живо разыграться воображение?       По полу от руки Флёр поползли тонкие стебли, подобно змеям; они подползли к ногам Иллариона, начали расти вверх… и спустя несколько мгновений перестали, свившись в один толстый невысокий стебль, на котором распустился крохотный цветок. С натяжкой его можно было назвать розой, только она казалась бледной и завядшей. Маргарита выглядела растерянной, если это слово могло описать её эмоции. Глава Оплота вздохнул, убрал недоразумение растительных чар и поднял взгляд на ведьму.       — Я… я не понимаю…       — Можем попробовать щит, — промурлыкал Илларион. — Или вы уже не столь уверены в своих силах?       — Я уверена! — явно громче, чем хотела, сказала Савельева и встала в стойку.       Илларион не задумываясь крутанул рукой, земля дрогнула, пыль поднялась в воздух. Из щелей между каменных плит вытянулись груды земли, скомканной в крепкие нагромождения будто бы кулаков. Чужое колдовство устремилось к Маргарите. Алиса теперь точно была уверена, что почувствовала вторую магию — и даже не столь кожей, сколько чем-то внутри себя. Но ощущения забылись, когда блёклый щит Флёр, возникший за пару мгновений до удара, исчез от соприкосновения с земляными кулаками, а отдача от треснувшего щита отбросила вскрикнувшую ведьму назад. Приземление её смягчил посланный подошедшей Илоной ветер, мягко опустивший ошарашенную и испуганую Маргариту на каменный пол. Илларион же отряхнул руки, словно на них была пыль.       — Как видишь… — начал он, но Марго, не вставая с безопасного пола, крикнула в ответ:       — Это нечестно! Я… я не была готова! Не сконцентрировалась! И вы сильнее меня! — В голосе девушки звучала детская обида на грани с истерикой. Маргарита не выглядела так, будто сейчас разревётся, но её голос и слова будто предвещали подобный исход.       — Всё было честно. От и до. В бою ты не сможешь сказать врагу «Извините, дайте мне время собраться». Щит ты должна ставить без малейшего промедления. Да и нападала ты пусть и не скоро, но собираясь с силами и надеясь на победу. Хоть это ты отрицать не будешь?       Приниженная и смущённая девушка не знала, как защищаться, поэтому предпочла, прикусив губу и сдерживая эмоции, успокоиться и выдохнуть. Илларион Аграновский подошёл к ведьме и со всем изяществом протянул ей руку, затянутую в синюю перчатку без пальцев. Девушка приняла помощь и, поднявшись на ноги, отряхнулась.       — Но она действительно была хороша во владении собственными способностями, — подала голос Ярослава. — Чего только стоит первая вылазка.       — Ну, это я вам помогала, — вмешалась Илона раньше, чем начал говорить Илларион. Она тихо, совершенно не стуча мягкими подошвами своих лодочек, подошла ближе. — Вы не были достаточно способны в колдовстве, ваша сила не пробудилась в полной мере. Было бы поразительно, получись у вас творить боевые чары без подготовки, но на подобное даже не каждый урождённый чародей способен. Я вам немного помогла и ещё до того, как отдала талисманы, влила в них часть своей силы. Вы использовали её в том бою, когда понадобилось защищать Алису, — женщина украдкой глянула на Снежову, но отвела взгляд, когда та это увидела. — Ваших сил может хватить на семиспатию через круги, но для боевых чар понадобится куда больше. Сейчас вам нужно усердно заниматься и искать границы своих способностей, становиться выносливее. И лучше, чтобы ваши занятия проходили в Прави, где вы окружены магией.       — И не стоит себя недооценивать или переоценивать, — вновь заговорил Аграновский и посмотрел на Маргариту почти напрямую. Девушка поёжилась, подошла к сидящим кучкой ведьмам и бухнулась рядом с Ярославой. — Ваша магия пробудится в её истинном размахе рано или поздно, а сейчас нам надо вернуться как раз к её пробуждению.       Зал вновь наполнился относительной тишиной, сменяющейся только голосом Иллариона. Глава Оплота повторял одно и то же разными словами: расслабить тело, прислушаться к мыслям и чувствам, отдаться им.       — Все переживания и радости есть чувства, а чувства есть источник магии, её начало. Вспомните собственные приятные чувства, пусть они греют вас изнутри, позвольте теплу распространяться по вашему телу до кончиков пальцев…       Алиса ничего не чувствовала. Или пыталась недостаточно. У неё не получалось вызвать какие-то уже испытанные эмоции, причём приятные. Интересно, почему только их?       — А почему именно приятные? — Алиса вздрогнула, услышав свой вопрос из уст Веры. Интересно, у неё тоже не получалось достигнуть желаемого?       — Настрой магии зависит от того, что её породило, — ответил Илларион. — Светлое волшебство в любых его проявлениях — итог чего-то хорошего и такого же светлого. А все скверные чувства и желания могут породить лишь подобную им грязь…       — Тьму, — ответила куда проще Илона. — И эти же чувства питают древнюю Мглу.       После полученного ответа тишина повисла вновь, но на этот раз так же скоро была нарушена: Ярослава зашептала: «Я чувствую. Тепло… Оно обжигает».       — Струится по венам от сердца, — тихо промолвил глава Оплота, а все остальные волшебницы открыли глаза, чтобы проследить, как должна твориться магия. Их магия. — От сердца к пальцам и к голове...       — До мурашек по коже… — выдохнула Ярослава и расцепила руки, расставив их прямо перед собой ладонями к полу. Все увидели, как на пальцах извиваются огни, подобные маленьким язычкам над свечами.       — Запомни эти чувства, что сейчас внутри, — проговорил Илларион. Ярослава кивнула, не открывая глаз, и соединила руки в лодочку. В этой лодочке тут же загорелось яркое пламя, взметнувшееся над ладонями на высоту порядка метра или выше. И сразу после сама девушка прогнала его, открыла глаза и потянулась. — Повторишь с открытыми глазами?       — А мы тоже так сможем? — задала вопрос притихшая на занятии Дана.       — А кто мешает? Работайте давайте!       Но никто не собирался продолжать, пока Ярослава не сделала вдох поглубже, чтобы медленно выдохнуть и вновь сложить руки лодочкой. Пара секунд промедления — и все, в том числе и она сама, увидели то же пламя.       Ярославу оставили развивать способности дальше, другим же девушкам дали указание продолжать упражняться. Следующей, кому повезло, стала Дана: уже без слов Никс вытянула руку перед собой ладонью кверху, и спустя считанные секунды пальцы её покрылись инеем, а на ладонях заблестели тонкие льдинки. Девушка привлекла общее внимание и показала, как может шевелить рукой и не терять власть над собственной способностью. За Даной последовала Маргарита с обвившимися вокруг руки стеблями и даже распустившимися бутонами. Спустя же чуть более продолжительное время, когда глава отряда в лице Люксы создала вокруг себя пламенное кольцо — это давалось ей не без труда, — Никс полностью покрыла руку ледяной коркой, а Флёр меняла пророщенной из руки розе цвет на самые небывалые оттенки, что-то получилось и у неуверенной Веры-Арлек. Она ойкнула, открыв глаза, и сказала о чувстве внутри себя — тёплом, как описала Ярослава, отличном от обычных ощущений. Ей удалось с точностью повторить способность Даны, но при прикосновении к обеим способностям ощущалась разница: лёд Даны холодил пальцы, а у Веры он был никакой. Как и подобает иллюзии.       У Алисы же не получалось ничего. Бывали моменты, когда у неё могло что-то выйти: в это время внутри что-то словно загоралось, как и подобает. Но вот беда: Алиса радовалась этому ощущению, а оно пропадало, словно огонёк внутри затухал, подобно свече, на которую очень сильно подули. Девушка старалась, очень сильно старалась, но огонь волшебства внутри так и не разгорался.       — Эй, Алиса, — из состояния, близкого к дрёме, волшебницу-недоучку вывело покачивание за плечо. То была Илона, присевшая на одно колено перед ученицей. — Ты как, хорошо?       — А? Ой, да всё просто прекрасно! — пытаясь держать себя в руках, ответила Алиса. Окинув зал мимолётным взглядом и увидев, что кроме них никого не осталось, девушка уже более уверенным голосом продолжила: — За исключением того, что магия — не моё, а я, похоже, успела уснуть!       Алиса, чувствуя, как вскипает что-то внутри, подкатывая к горлу, подскочила, заставив Илону отойти, развернулась и пошла в сторону выхода, откуда пришла в зал, ранее прийдя в себя. Ведьма? Куда там! Её впихнули не в её дело. Кулон не предназначался ей, это ошибка! Просто ошибка. Все совершают ошибки, это сделала и Илона, подумав, что первый человек, которому она подкинет подвеску на цепочке, будет хорошим магом. Алиса не знала, злиться ей на Иллариона, Илону или на саму себя. Может, тут действительно виновата она сама? Может, стоило просто отдать Илоне кулон и не идти с ней никуда в то злополучное девятое октября? А так Алиса согласилась — и впутала себя в приключение с другими мирами. В не особо нужное ей приключение. Ещё Алиса винила себя за то, что, видимо, её усердия и желания не хватало для пробуждения колдовства.       Алиса Снежова оказалась между молотом и наковальней: она не хотела всей этой истории, отказывалась от неё до сих пор, но, увязнув по уши, считала оскорбительным для самой себя отставание от других, из-за чего взаправду хотела попробовать колдовать. Алиса сама вставляла себе палки в колёса на каждом шагу. Она понимала это, обижалась на саму себя, но занять одну сторону внутреннего спора с самой собой не могла. Её привычный мир разорвался на части, она боролась с изменениями и хотела сохранить привычный уклад вещей, но желание влиться в новое течение жизни и тем самым получить искомое равновесие ей мешало. А этому желанию мешала борьба за спокойное предсказуемое прошлое.       «Кто я вообще такая? — думала Алиса, встав за дверями зала и не зная, стоит ли идти дальше. Да и куда? — Я не там. Я просто лишняя в планах Оплота! Может, лучше действительно отказаться окончательно, пока не стало поздно? Может, плевать, что там с памятью будет?»       — Алис?       «Если я откажусь, то станет легче, так? На двух стульях не усидишь, верно?»       Алиса глядела на Илону, обхватив себя руками и сжав рукава ведьмовского одеяния, и ждала, скажет ли наставница что-нибудь. В итоге первой вопрос задала Алиса:       — Я же… не одна из вас, верно? — Голос дрожал, а глаза предательски защипало. Быстрым движением Алиса стёрла подступающие слёзы, но, подняв взгляд на Илону во второй раз, смогла произнести совсем немного прежде, чем разреветься: — Почему вы выбрали меня?       Студентка, потерявшая власть над чувствами, развоплотилась из костюма героя и стала именно такой, какой была на самом деле — ни капли не волшебной, простой студенткой, живущей со страхами лишь о выпуске из университета и перед сессиями. Алиса упала на колени и старалась заглушить рыдания в себе, чувствуя тем не менее, как слёзы жгут глаза, а лёгкие стягивает будто жгутами.       Ей не нужна эта магия! Если за стенами этого замка мир, где без волшебных сил трудно и опасно, а обучение колдовству — трудное и долгое занятие, то зачем ей стараться? Она хочет вернуться к обычной жизни, всегда хотела, она вернётся в привычную Явь во что бы то ни стало, и чем раньше — тем лучше!       Ей нужна магия. Она любит волшебные истории, она мечтала о волшебных способностях, а теперь она хочет хотя бы попытаться поколдовать сама — неужели это и вправду так сложно? Почему у неё одной магия вызывает такие трудности? Что ей мешает?       Нужен ли ей чуждый мир родом из мечтаний и снов? Нужна ли ей настоящая магия? Нужно ли ей это приключение?       Алиса почувствовала руки, обхватившие её. Илона прижала голову девушки к своему плечу и начала гладить по голове, ничего не говоря. Простые объятия; такие нежные, спокойные поглаживания по волосам; тихое мурлыканье под нос неясного напева. И, наверное, вмешательство лёгкого волшебства, приятно окутавшего голову и отгородившего Алису от мирских бед и гадких мыслей.

~~•••~~

      Домашняя работа оказалась несложной, но противной до чёртиков. Серафима что-то рассказывала, а Алиса почти не слушала, да и не говорила тем более. Хотелось спать. Может, это были обычные последствия слёз, а может, к этому и магия Илоны имела отношение.       — Лис! — Девушка подпрыгнула. — Ты хоть что-то слышала, о чём я говорила?       — Эм, на самом деле, не особо…       Серафима фыркнула, убрав прядь тёмных волос за ухо.       — А говорила я о тройке по алгебре, причём до четвёрки мне не хватило всего-то в одном месте поставить минус, о Карине, которая решила покрасить пару прядей в ярко-красный, наборе контрольных в преддверии каникул и о Наде, с которой становится немного так сложно общаться.       — Что не так с Надей? — поинтересовалась Алиса. Студентка отвлеклась от домашки: мозги и без того оказались затуманены.       — О, наконец-то меня выслушают. В общем, она тут призналась, что неровно дышит к мальчишке из параллели. И вот не знает, что делать, волнуется, признаться хочет и всякое такое, но боится быть поднятой на смех.       — Значит, первая любовь?       — Она самая. — Серафима, сидевшая всё это время на стуле рядом, положила руки на его спинку и легла на них лицом. Из-под локтей гулко донеслось: — Я всё понимаю, конечно, но…       Повисла тишина. Алиса ждала продолжения, но его не последовало.       — Но… Что но-то? — наконец спросила старшая, тыкнув сестру в открывшуюся макушку.       — Да не знаю! Странно это. Ощущаю себя как-то по-другому.       Уже-не-рыжая сестра поменяла положение головы и уперлась в руки подбородком, смотря на Алису своими большими разноцветными глазами. Свет настольной лампы отражался в них как от граней драгоценных камней.       — Может, сама влюбилась в кого-то? — Алиса гаденько усмехнулась, зная, как младшая кривится от попыток её сватать.       Серафима не сказала ничего, лишь поджала губы и сузила глаза, после чего проговорила, понизив голос до полушёпота: «Я запомню. Мне надо однажды ответить тебе с ровно таким же количеством шуточек». Снежова улыбнулась, глянула на почти сделанную кое-как домашнюю… И как-то в этот раз решила забить, предложив Серафиме лечь спать. А ответить-отомстить Алисе она всегда успеет.