Zwei magazine für mein P99

Мирон цепляет наручники на запястья. Сегодня у них с мужчиной будет особенный вечер, так что, постараться надо на славу. Металл холодный и слегка зажимает кожу, но это вполне терпимо. Дима ухмыляется довольно в ответ на эти действия и поджимает нижнюю губу, наблюдая за стараниями Мирона. Фёдоров поднимает чужие руки на цепь на наручниках, и аккуратно перекидывает её за одну из перекладин на спинке кровати. Безусловно, руки Димы в наручниках смотрятся изумительно. Чёрные тату, обрамленные серебристыми браслетами, пережимали кожу и оттого слегка краснели татуированные пальцы. Мирон, упираясь ладонями в чужую грудь, наклонился и облизал большой. Он в принципе любил посасывает пальцы мужчины, пока тот втрахивал его в кровать, но сегодня правила немного изменились, и Дима снизу, прикован к кровати, а значит, Мирон сам решит, что и как ему посасывать. Фёдоров ерзает по возбужденному голому члену задницей, задевая головкой раскрытую, пульсирующую от возбуждения, дырочку, и прикусывает губу. Терпеть долго никогда не получалось, да и не хотелось особо, а Дима смотрел уже таким хищным взглядом, что было ощущение, будто он вот-вот сорвётся с цепи и подомнет Мирона под себя, втрахивая его в кровать. Но тот даже не шевелился. Ему явно нравилось все, что происходило, а сидящий сверху Мирон, которого Дима в такой позе видел слишком редко, лишь добавлял ощущений и так разгоряченному телу. — Чего ты ждёшь, ляль? — Хрипло шепчет Хинтер и чуть толкается вверх бёдрами, попадая головкой в промежность. Мирон тихо стонет нервно и глаза жмурит. — Хочу тебя помучить. Дима смеётся и лишь толкается еще раз, явно не расстроенный такими желаниями. Пусть мучает, все равно потом наказан будет за такое поведение. Дима сжимает руки в кулаки, чуть тянет запястья на себя, разминая слегка, и все же наблюдает за тем, как Мирон, не выдержав, придерживает член рукой и опускается на него влажной, смазанной дырочкой. Юноша слишком отзывчивый и любое касание для него - разряд тока по телу, так что ждать долго не приходится. Тот постанывает лишь на этапе, пока садится. Дима медленно двигает бёдрами вверх, помогая парню приспособиться к члену внутри себя, а сам закусывает губу заинтересованно. Сегодня у Димы связаны руки, а потому Мирону придётся преодолевать свое стечение и дрочить себе самостоятельно, а не закрывать лицо руками. Фёдоров стремительно краснеет, замечая, каким взглядом смотрит на него Дмитрий Фёдорович, и прячет лицо в ладонях. — Ляле так хорошо, что она не может смотреть на любимого мужчину? — Хрипло спрашивает Дима, толкаясь бёдрами вверх ласково, аккуратно входя в Мирона все глубже. — Тебе ведь придётся поласкать себя самостоятельно. — Дима смеётся, и звенит наручниками, напоминая, что Мирон сам его и приковал. — А я наконец-таки посмотрю на твоё лицо во время того, как ты кончаешь, ляль.