Zwei magazine für mein P99

Он держит в подрагивающих руках букетик его любимых хризантем и шмыгает носом. Дима умер месяц назад. Очередной инфаркт. Не понял сразу, а потом было поздно — умер в своей кровати. Новость разнеслась по всему миру, и на похороны собралось много людей. Только Мирона не было. Слишком ударило бы по репутации. Так он объяснил это близким. На деле — страшно видеть его бездыханное тело и ничем не помочь. Дима умер месяц назад. Целый месяц Мирон не находил себе места. Диму похоронили в Москве. Мирон пересек границу незаконным способом и вторые сутки не уходит с кладбища. На него уже вторые сутки смотрит серьезный Дима, вглядывается своими черными глазами в душу и молчит. Мирон держит в руках букетик хризантем. Он так и не смог положить его на могилу, не осмелился оставить это все и уйти. Разлука и так была достаточно долгой, а теперь и вовсе — вечна. И уже ничего не изменить извинениями и интервью. Диму не воскресить, не поднять из-под земли, не привести в чувства. Дима писал тогда. В день смерти. Просил прощения. «Умру» — Дима писал. «Тебя не хватает» — Писал. «Извини за все» «Прощай» Но Мирон не ответил. Думал, что Дима опять напился и не осознавал ничего. Но Мирон мог спасти Диму. Не поверил. И не воспринял в серьез. А теперь он стоит тут, перед могильным камнем. С букетиком хризантем в руках. И с неба срывается дождь. Мирон не держится. Он вместе с дождем срывается на слезы, не стыдится чувств. Ложится прямо на сырую землю, букетик рядом кладет. Приглаживает. — Помнишь, когда я болел? В десятом году. Ты тогда так беспокоился обо мне. Даже не переживал о том, что спим вместе. Хотя раньше тебя это сильно беспокоило. Мирон зарывается в землю рукой и сжимает кулак, превращая грязь в «снежок», и мажет им портрет Димы. — А помнишь, как я травы накурился и блевал? А ты меня откачивал. Ругался, кричал, но откачивал. А я с тех пор так и не бросил ее курить. Мирон делает еще один мазок. Перекрывает грязью чужое лицо. — А помнишь?.. А ты помнишь… — Мирон заходится в беззвучных рыданиях и подставляет лицо холодному дождю, наблюдая за птицами высоко в небе. — А я ненавижу тебя, Дима. Я тебя ненавижу. Птица приземляется на оградку и громко каркает, потряхивая хвостом. Тяжело, видимо, под дождем летать. — Забери меня к себе, Дима. Можно я с тобой?