Секунда до рассвета

Прошла неделя этой треклятой учебы с этими треклятыми студентами и учителями. Я физически ощущала на себя неприязнь половины студентов и учителей. И это действовало на нервы. В выходные я засела в ближайшем кафе и пыталась догнать материал. Я хоть и была хороша в архитектуре, но в Берлине, на немецком языке. И хоть корейский мой второй родной язык, я никогда не училась на нём и было немного тяжело. На вечер второго дня глаза уже начали слегка ныть. Я сняла свои очки, в которых обычно работаю за ноутбуком, когда я без линз, и потёрла переносицу. За окном снова тарабанил дождь. И парочки то и дело забегали внутрь помещения, стряхивая капли дождя с зонтиков. Я скучаю по друзьям и…по Крису. Подруги говорили, что он просто придурок, а мне казалось, что он слишком хорош, чтобы быть реальным. Хочу домой. Если бы не такое количество посетителей, мой вздох было бы слышно на всё кафе. Благо здесь культура учёбы во всяких заведениях за чашечкой айс американо и ты растворяешься в этом гуле разговоров, шелеста страниц учебников и звука постукивания пальцев о клавиши. И ты уже как будто не так одинок. Я оглядываю взглядом пространство вокруг себя и ощущение, что большинство просто создают видимость, но на деле они такие же одинокие как я, даже если их пальцы переплетены с рядом стоящим человеком. Не имея больше ни сил, ни желания дальше учиться, я захлопнула ноутбук. Собрав вещи в объемную сумку, я направилась в сторону выхода и на ходу надевала очки. Как вдруг удар об чью-то грудь. — Прошу прощения, я… — Как всегда идешь, несмотря перед собой. – знакомый голос, знакомые красные волосы. — А ты, как всегда, грубишь. — Предпочитаю не церемониться с теми, кто врывается ко мне в кабинет. – он одаривает меня высокомерным взглядом карих глаз. — С каких пор он твоим стал? Если планировал вести тайную жизнь Ханны Монтаны, то хоть бы дверь закрыл на замок. Хисын не сдержал короткий смешок. — Вообще-то, меня зовут Хисын. — Вообще-то, я не спрашивала. Пока он не успел сказать что-то ещё, я поспешила всё же выйти из кафе. Господь, надеюсь, я его больше не встречу. Понедельник. 8:20. Господь, не услышал мои молитвы. Я опаздывала и пыталась прорваться сквозь толпу к поезду. Я услышала характерную мелодию, предупреждающую о том, что двери сейчас закроются прямо перед моим носом. Потеряв надежду я начинаю замедляться, как вдруг меня нагло хватают за запястье и забегают вместе в вагон. Двери захлопываются за нашими спинами в ту же секунду. — Где не надо несёшься, а где надо тормозишь. — Я не просила помогать. – выходит язвительнее, чем планировала. — Не за что. – я молча повернулась в сторону дверей — Ты всегда такая благодарная? – продолжает он, не дождавшись ответа от меня и наклоняется чуть ближе, чтобы не перекрикивать шум поезда. — А ты всегда такой заноза? – я не поворачиваюсь к нему, но вижу его отражение в стекле. — Не все выдерживают местную архитектурную программу. — голос с издёвкой, но не злой. Я поворачиваюсь к нему: — Ты думаешь, я не справляюсь? — Я думаю, ты выглядишь как человек, который ночевал в кафе и разговаривает сам с собой. Я закатываю глаза. — А я думала, слухи про то, что здесь процветает сталкерство это лишь стереотип. Он усмехается и отводит взгляд к окну. — Просто… если тебе так не нравится быть здесь зачем приехала? – внутри загорается от злости, мои глаза сужаются в недовольстве. — Будь моя воля, ноги бы моей здесь не было. Он смотрит на меня в замешательстве, но затем снова переводит взгляд на своё отражение и оставшийся путь мы едем молча. День прошел на удивление быстро и я практически не думала об утреннем диалоге. Последняя лекция по реконструкции закончилась и я осталась, чтобы спросить пару уточняющих вопросов. Кабинет уже был пустой, когда мы завершили нашу мини консультацию. Казалось, университет опустел в мгновение ока. Но снисходительный тон настигший меня у дверей аудитории заставляет съёжиться будто от холода. А вот и ледяной принц. Он скрещивает руки на груди, облокотившись на стену. Улыбка на его лице — холодная, вымеренная. Просто игнорируй его. Он ведь этого хотел. А вот чего хочу я, так это больше никаких приключений на сегодня. Стараясь не глядеть на Сонхуна, прохожу мимо него. — Ты опять что-то не поняла? – спрашивает он, даже не удосужившись сделать это вежливо. — Нет, просто уточнила формулировку. Не у всех здесь корейский с рождения, – отвечаю спокойно, а он идет за мной. — А я думал, ты гордишься своим «двуязычием». Разве нет? – в его голосе проскальзывает насмешка. – Но, похоже, на уровне академической архитектуры тебе не хватает базиса. Я останавливаюсь, разворачиваюсь к нему. — Прости, что не выучила всю корейскую профессиональную терминологию за два месяца. Не у всех здесь было десять лет форы и родители-архитекторы. Он смеётся, оглядывая меня с ног до головы. — Всё равно смешно — ты всё время выглядишь так, будто пытаешься доказать, что заслуживаешь быть здесь. Как будто тебе самой в это не верится. Я резко останавливаюсь. Меня будто ударяет — не словами даже, а тем, как он это сказал. Как будто я очередной временный гость на вечеринке, на которую меня никто не звал. Второй раз за день. Второй человек. И снова это ощущение чужой. — Что тебе вообще от меня надо? – голос звучит тише, чем хотелось бы, но сдержанность даётся с трудом. – Ты же сам старался меня не замечать, когда я только появилась. Даже «привет» было много. А теперь решил блистать остроумием? Сонхун прищуривается, словно не ожидал ответа. Или просто не ожидал, что я буду слышать. — Просто… стало забавно наблюдать, как ты цепляешься за всё подряд, чтобы не выпасть. И ведёшь себя так, будто все здесь обязаны тебя принять. А люди не обязаны. И место не обязано быть твоим. — Слушай, я тебя вообще не трогаю. Ни с кем особо не общаюсь. Даже не пытаюсь вписаться. С чего ты взял, что я что-то кому-то тут доказываю? Сонхун на секунду замирает, словно не ожидал, что я отвечу. Потом пожимает плечами: — Не знаю. Просто видно. — Видно? — у меня вырывается короткий смешок. — Видно, что я не отсюда, да? Не в этой обёртке, не с этой прической, не с таким выражением лица? – спокойно, почти без эмоций, но внутри уже закипает. — Я вообще-то никому ничего не доказываю. Я даже не хочу здесь быть. Сонхун чуть откидывается назад, будто его задело. — Не хочешь быть в одном из лучших университетов страны? Странный выбор, конечно. — Зато мой, — я пожимаю плечами. – И это уж точно не твоё дело. Он хмыкает. — Не думал, что ты такая резкая, – произносит он тихо. — Отлично. Не напрягай себя, думать вообще не твоё. – Я подхватываю рюкзак и прохожу мимо, не дожидаясь ответа. Он не пытается меня остановить. И это, пожалуй, лучшее, что он мог сделать. Два дня проходят в спокойствии. Я пару раз пересекаюсь с Хисыном в метро – видимо, мы живем на одной станции, как прекрасно. А с Сонхуном не пересекаться вообще невозможно, так как мы на одном факультете и потоке. Но мы все втроём благополучно игнорировали существование друг друга и это меня более чем устраивало. Я вроде как начинаю потихоньку вливаться в учёбу, правда материал становиться с каждый днём всё сложнее. Но я справлюсь. Окончу чёртов университет и сразу соберу чемоданы в Берлин. Четверг. Отец позвонил во время лекции и я вышла поговорить на улицу, так как кабинет находился рядом с дверью, ведущей наружу, да и не хотелось мешать разговорами в коридоре. — Какой ужин? – переспрашиваю отца. — С директорами ведущих компаний, ты должна присутствовать. Там будет их сын твоего возраста. — И что? Я каким боком? Ещё скажи, что свести нас хочешь. – я не могла перестать злиться на него за то, что он так всполошил мою спокойную жизнь. — Ким Энджин, ты забываешься. В 9:00, адрес скину. — Что? Нет, пап я…пап? Ало? Сбросил? Вот же проклятье, сколько мож…Я оборачиваюсь на звуки за деревьями и решаю побыть той самой тупой героиней фильма ужасов, которая умирает первая и пойти на звуки. Я точно пожалею. — Что? Мамуля не в состоянии заплатить за танцульки сына? – противный смех. И звук ломающихся хрящей. Или это были кости? Я выхожу на компанию парней, но они ещё не заметили меня. — Блять, мелкий ублюдок. – смеющийся до этого парень зажимает нос, из которого рекой течёт кровь. Свободной рукой он даёт знак своей свите и, полагаю, через секунду парня, который стоит ко мне спиной начнут избивать толпой. Не знаю, что во мне щёлкнуло, но не раздумывая я хватаю парня за запястье и тяну на себя. Кулаки первого рассекают воздух. — Бежим. – и я бегу, продолжая держать его за руку. Обернувшись, мы видим, что они бегут за нами. И тут незнакомец сам хватает меня за руку и поддается вперед. — Не оглядывайся, беги. Бога ради, во что я влипла? Мы бежали казалось вечность, оббежали несколько корпусов, но никак не могли оторваться, пока наконец, сделав огромный круг, не забежали обратно в архитектурный корпус и спрятались в пустом кабинете. Я согнулась, уперев руки в колени и пыталась не выплюнуть свои лёгкие. Рядом я слышала тяжело дыхание парня, но у него явна дыхалка лучше. — Сп…спасибо. – сквозь отдышку сказал он. — Я бы тоже врезала. – корчась, я выпрямилась. — Что? – на меня уставились в недоумении. — Говорю, я бы тоже врезала за такие слова. Секунда тишины и пустую аудиторию заполняет смех. Успокоившись, он протягивает мне руку. — Нишимура Рики, но можешь звать меня Ники. — Ким Энджин. – я пожала в ответ его крупную ладонь. Спустя пару минут мы решаемся всё же выйти из укрытия. Мой новоиспеченный знакомый предлагает проводить меня до моей аудитории. Уже успел начаться перерыв, придётся объясняться перед преподавателем за долгое отсутствие. — Ты не местная, да? – ох, неужели опять? Я ведь только посчитала его нормальным. Киваю. – местные девчонки бы так не рискнули ради незнакомца. — А я уже готовилась к очередным подколам о том, что я «грязнокровка». — О, нет, не от меня. Я здесь тоже чужак. — Правда? – он снисходительно улыбается, по доброму. — Угу, я японец. Кстати, ты… — Нишимура, Ким, оба в мой кабинет. – мы переглядываемся с Ники и сглатываем. Попали. Заходя в кабинет видим знакомую девушку. Та, с двумя кольцами в губе. Кажется, её звали Хаоль. Точно, Ча Хаоль. — Это правда? – хмуро спрашивает учитель. Мы не успеваем ответить, как девушка вмешивается. — Да, профессор! Этот сумасшедший не смог принять отказ и позвал меня на улицу поговорить и если бы не Рики, неизвестно, что бы он со мной сделал. – лепечет она высоким звенящим голосом. — А госпожа Ким? — Она помогла мне убежать от него. – он посмотрел на неё из под очков. Всем в этой комнате с трудом верилось в то, что она бы стала бежать куда-то на этих шпильках. – Прошу вас, не наказывайте их, я пережила такой стресс, но я в безопасности благодаря этим двоим. Мы с Ники смотрим друг на друга, прикладывая все силы, чтобы сдержать свой шок. Профессор потирает переносицу и устало выдохнув, наконец говорит. — Я понял. Хорошо, но больше никаких прогулов. А Сехун… — Спасибо Вам! С ними мы всё же разберемся сами. Вы лучший профессор! Мы пойдем. – она поспешно хватает нас под локти, видимо пока профессор находится под её чарами, и выводит из кабинета. Пройдя на безопасную дистанцию от лишних ушей, она говорит уже голосом, который на пару тонов ниже и, честно говоря, гораздо приятнее на слух. — Он не знает про драку, так что не проболтайся. — Думаешь, Сехун не скажет? — О чём? О том, что его избил первокурсник? – она приподняла бровь. — Зачем ты нам помогла? – парень задаёт вполне логичный вопрос. Хотя до того, как он его озвучил, я предположила, что они друзья, раз она помогла нам. — Сломанный нос этого кретина и ваш побег самое приятное зрелище за последнее время, считайте моя вам благодарность за весело проведенное время. — Спасибо. – в унисон сказали мы с Ники. И втроём засмеялись. Вау, когда я последний раз смеялась? А люди здесь меня не перестают удивлять. 9:05 Я как и должна была приехала на ужин, одевшись поприличнее, иначе отец меня закопает. Выбор пал на просто черное атласное платье, каблуки лодочки на шпильке и черное пальто. Я зашла в ресторан последней. Я обязательно получу выговор за это потом. — А вот и моя дочь, Энджин, прошу простить её за опоздание. – Я кланяюсь семейной паре. — Ничего, наш сын тоже опаздыв…вот и он. Здравствуй, Сонхун. – это имя как гром среди ясного неба. Я оборачиваюсь и вижу до ненавистного знакомое лицо. Может ли сегодняшний вечер стать хуже? Лаборотийя. Окраина Сеула. Из здания выезжает грузовик с подопытной крысой. Водитель ещё не знает, что эксперимент вышел из под контроля и маленькая зверушка уже в стадии превращения в монстра.