Девочка со спичками💧

      Непрерывно подрагивающую леди плавно опустили на шелковые покрывала постели Арлекино.       Не обращая внимание на смирно помалкивающих подростков, женщина резкими движениями стянула рваные сапожки с ледяных ступней бывшей властительницы, мягко потирая кожу и укладывая назад.       — Я жду от вас объяснений.       Светловолосая троица синхронно встрепенулась и вновь переглянулась друг с другом, видимо, решая, кто же будет отвечать на поставленный вопрос первым.       — Кхм, Отец, мы… -подталкиваемый остальными Лини вынужден был выступить пред Слугою. — Леди Фурина изначально отказалась от пособия, назначенного месье Невиллетом, а ее дом вскоре разнесли мародёры, и…       — Верховный судья знает?       — Скорее всего нет. Народ тоже ничего не знал, госпожа тщательно скрыла свою внешность за… обносками. -сглотнул парнишка, не в силах поднять очи. — Мы так же узнали случайно, столкнулись с ней на рынке, леди упала и мы узнали ее по голосу.       — Отец… -вздрогнула Линетт, как только женщина жестко и грубо ухватила парнишку за ворот.       — Я не припоминаю, чтобы отозвала свое указание сообщать мне о любых происшествиях в Фонтейне. -черные пальцы впились в ткань сильнее, приподнимая кряхтящего фокусника над половицами. — Так же я не припоминаю, чтобы замечала за тобою безразличие к окружающим. Али твое мировоззрение поменял суд, организованный Фуриной против тебя?       — О-отец… нет, это не так, я лишь… -но все попытки оправдаться были слишком тщетны и настолько нелепы, что женщина все же выпустила парня из цепкого хвата, отшвыривая к остальным и смиряя свирепым взглядом.       — Что делать с вами троими — я решу позже. -черные глаза как никогда ранее горели испепеляющим пламенем. Женщина продолжила стягивать с Архонта взмокшую от снега одежду, останавливаясь на дешёвом, местами стертом нижнем белье. — Немедленно принести в мою банную комнату кипятка и холодной воды. Линетт, организуй горячий чай и ватные одеяла. Фремине, добавь побольше дров в камин, он не должен гаснуть этой ночью.       — Да, Отец. -послушно отозвалась кошечка, утаскивая старшего братца за предплечье к кухне, пока настроенный на оправдание фокусник не получил от предвестницы очередную порцию праведного гнева. Лини вовсе не расстроился, нет. Он воин, и прекрасно осведомлен о том, что бывает в случае невыполнения указа Главнокомандующего. И сейчас самое время для того, чтобы загладить вину пред Арлекино. — Братик дурак. Набери воды, я займусь чаем.       В свете яркого торшера Арлекино сумела внимательнее осмотреть оголенное тельце первой леди Фонтейна. Пугающе синюшная кожа, хотя и медленно, но все же принимала живой оттенок, оттаивая под воздействием мягкой комнатной температуры.       Стёртые в мозоли руки и колени, покрытые давней, засохшей грязью ноги, усеянное ссадинами и кровоподтёками личико, хмуро сморщенное из-за прямых электрических лучей.       Всё это в купе давило на сознание Отца душераздирающей болью, взывало к давним, потаенным родительским инстинктам. Все, чего ей хотелось в тот момент — забрать бедняжку с улицы, отогреть, как брошенного бездомного котёнка.       Слуга мягко опустила купол торшера, отводя золотистый свет с поля зрения Фурины, черты лица которой в мгновение ока разгладились, и девушка смогла расслабленно вздохнуть.       — Как же так, леди Фурина? -шепнула предвестница в глубокую пустоту. — Почему же я не поинтересовалась, как у вас дела, после всего, что случилось?       Светловолосая что-то бессознательно промычала, слепо смахивая со лба назойливые голубые прядки. Спавшее с тела окоченение возвало к ощущению нестерпимого озноба, коим несчастную особу било буквально до конвульсивных вибраций.       Воспитанники Очага, едва не спотыкаясь друг о друга, подоспели со всем необходимым уже через пару-тройку минут. Лини молча свернул в соседнюю комнату с горячей водою, пока его сестрёнка учтиво размещала поднос с чаем и медом на тумбочке.       И только Фремине до сих пор было не видать. Оно и понятно, достать дрова на кануне Священного Рождества — задача явно не из легких.       — Леди Фурина, ну-же, не спите. -когтистая ладонь Слуги хлестко шлепнула девушку по щеке, пока вторая рука осторожно подняла бывшую правительницу под спину.       Разноцветные божественные очи с трудом приоткрылись, светлые бровки нахмурились, омрачая такой прелестный лик, а с бледных губ сорвался хрипловатый стон.       Наученная жизненным опытом, женщина старалась не терять ни единой минуты. Обхватив бокал с чёрным ароматным чаем, она неспешно прижала его краешек к губам леди, оттягивая подбородок и слегка приоткрывая рот.       Тёплый, сладковатый отвар стремительно проник в желудок, буквально разнося по телу Фурины приятный, такой необходимый сейчас огонек. Жар возвращал жизнь и розоватый оттенок замёрзшей коже, а вместе с тем — сознание юного божества.       — Где… я… -осипший голосок, будто бы совершенно не принадлежащий гидро Архонту, не с первого раза был расслышан предвестницей. Арлекино вынуждена была немного опуститься, оказаться лицом к лицу с девчонкой. — Что происх…       — Ты будешь в порядке, леди Фурина. -томно шепнула директор Очага, несвойственно ласково поглаживая дрожащую ладонь. — Подожди немного, Лини подготовит ванну.       — Госпожа.       Женщина нехотя перевела взгляд перекрещенных омутов к двери, в широком проёме которой с вопрошающим выражением лица облокотился Герман, в нетерпении скрестив руки на груди.       — Лини, не слишком горячую, раны могут побеспокоить. -Арлекино показательно повысила голос, словно всем своим видом выказывая незаинтересованность в разговоре с супругом.       — Да, Отец. -отозвался парнишка из банной комнаты, подливая прохладной воды к общей, понижая температуру еще на пару градусов.       — Госпожа, я, все-таки, настаиваю на ответе. Что здесь происходит? -не унимался аристократ, требовательно упираясь руками в бока.       — Герман, ничего из увиденного вами вас лично не касается. -на алых губах предвестницы промелькнул раздражённый оскал. Более всего на свете она ненавидела, когда во время важного мероприятия кто-либо противно лаял у нее под рукою.       — Но ведь…       — Отец, ванна готова. -протиснулся в проем фокусник, снова прерывая мужчину на полуслове. — Температура тридцать восемь градусов, мне перенести леди Фурину?       — Вы все свободны. -строго огласила Слуга, не удостоив воспитанников даже взгляда. — Остальное я сделаю сама. Сэр Герман, вы так же можете идти.       Оскорблённый столь грубым игнорированием аристократ сдержанно хмыкнул, прожигая супругу яростно полыхающими очами и, вальяжно пригладив рыжие волосы, развернулся, покидая роскошные покои госпожи вслед за тремя блондинами.       Арлекино обречённо вздохнула и резкими движениями размяла мышцы, подкладывая руки под колени и спинку гидро Архонта.       Сквозь тонкую кожу исхудавшего тела отчетливо проглядывались и ощущались все косточки, каждый сустав и каждое сочленение. Ее острые плечи неприятно давили женщине в грудь, но та лишь крепче прижала девушку к себе, тихо двигаясь в сторону банной комнаты не слишком широким шагом.       Фурина выгнулась в крепких руках, забавно сморщила носик и сощурила глаза, утыкаясь лицом в серебристый пиджак Арлекино. Ее раздражителем вновь предстало яркое коридорное освещение, больно давящее на привыкшие к мраку разноцветные зрачки.       В следующее мгновение потерявшая бдительность девушка судорожно вздрогнула и распахнула голубые глазки, ощутив не до конца остывшей кожей чрезмерно горячую по ее ощущениям воду.       — Все в порядке, леди, вода почти что морская по температуре. -монотонно вторила женщина, опуская светловолосую голову богини на резиновую подушку, крепко закреплённую на керамическом ребре широкой джакузи.       Съежившись в один маленький комочек, бывалая правительница слабо захныкала, обхватывая разболевшиеся ранки руками. Ее приоткрытые глаза покрыла слезная пелена, посему Фурина де-Фонтейн слабо могла себе представить, кто сейчас перед ней находится, и где, собственно, находится она.       Слуга, вдоволь умилившись этому зрелищу, аккуратно размазала ароматный персиковый шампунь по спутанным прядкам гостьи, втирая массирующими движениями и стараясь не задевать ссадины на лбу.       Локоны Архонта, к удивлению самой женщины, оказались настолько мягки и приятны на ощупь, что волевая предвестница… невольно не удержалась и нежно зарылась в них пальцами, проводя самыми кончиками алых коготков по коже.       — Позволь приподнять тебя. -томно обратилась Арлекино, освобождая волосы девушки и склоняясь поближе, дабы Фурина смогла расслышать ее получше. — Нужно обтереть спину.       Начисто вымытая девушка, по скромному мнению присутствующих, была просто совершенна. Абстрактную красоту милой артистки омрачали только болезненные потертости, покрывающие наиболее видимые участки бледноватой кожи.       — Отец, прошу прощения… -показавшийся в дверях Лини нерешительно стукнул по проёму, таким образом выпрашивая разрешение войти. — Я могу вам чем-либо помочь?       — Помогать нужно было ранее, и до подобной ситуации бы не дошло.       Парень поëжился от обилия пассивной агрессии в вечно холодном голосе директора приюта, и с места, все-таки, не сдвинулся, только покорно смотрел на то, как ювелирно Слуга раскладывает на тумбе медицинские принадлежности в виде нескольких склянок, мотков стерильной ткани и тюбиков с не читаемыми наименованиями.       Леди Фурина отчаянно старалась привести в норму собственное спутанное сознание, неуклюже мотая головой и потирая глаза кулачками.       Язык совершенно не желал слушаться свою хозяйку, и даже если бы леди захотела сказать своей спасительнице хоть слово — вышел бы сдавленный, едва разборчивый хрип. Собственно, он на данный момент и вышел.       — Не напрягайся. -Слуга блеснула алыми очами, словно гипнозом вынуждая девочку опустить приподнятую голову на подушки и безучастно устремить взгляд к потолку.       Мышцы ее кукольного личика дергались при каждом неосторожном касании спиртовой ваты, коей Арлекино беспристрастно обтирала каждую царапину и каждую ранку, в кое-каких моментах грубо и болезненно прижимая к воспаленной поверхности. Ласка и нежность — не совсем удел номера четыре из Фатуи.       — Сэр Герман интересуется, ждать ли ему вас сегодня в покоях. -появившаяся позади брала Линетт выжидающе сложила руки на груди, припугнув Лини осуждающим, полным непонимания взглядом. — Братик дурак, что ты здесь делаешь?       — Прошу передать сэру Герману, что этой ночью меня сковали некие обязательства, ему придётся провести ее в одиночку.       — Все поняла, Отец.       — Лини, ты так же можешь идти. Мы поговорим о вас всех утром, после торжественного вручения подарков.       Воспитанники Очага синхронно склонили головы и ретировались из покоев, с любопытством подглядывая в дверную щель за дальнейшим развитием событий.       Архонт уже была облачена в шелковый пижамный костюм Арлекино, которому пришлось в несколько раз подкрутить ткань штанов из-за ощутимой разницы в росте этих разных особ. По сравнению со статной, широкоплечей и рослой предвестницей Фурина была совсем уж миниатюрна и юна. Разумеется, если не брать в расчет ее «проклятый» возраст, девушке было не более семнадцати лет.       — К утру должно стать намного лучше. -продолжала шептать Арлекино, невзначай убаюкивая изнеможенную богиню приятным, спокойным тембром голоса. На усеянные мозолями ладони женщина потратила половину тюбика мази, медленно растирая прохладный гель по огрубевшим участкам кожи, и уже привычно втирая круговыми движениями.       — Ммм… -расплывшаяся в кроткой улыбочке Фурина едва не пробрала предвестницу на смешок. Женщина сдержанно усмехнулась, незаметно приподнимая уголки губ в подобии улыбки, и совершенно не замечая испепеляющей ее спину пары мужских, озлобленных золотистых глаз.       — Вы еще пожалеете о своем неуважении ко мне, госпожа Арлекино…