Nan Hai (A Childish Boy)

Вдали от замкнутого мира съемочной площадки, где все живут впроголодь и страдают от жары и недосыпания, Ибо может немного по-новому взглянуть на свои чувства к Сяо Чжаню. Это просто глупая влюбленность, приходит он к выводу после того, как проходят первые несколько недель тупой тоски. Дурацкая влюбленность, над преодолением которой он сейчас работает. Его сердце перестает так странно сжиматься, когда он получает сообщение или просматривает пост в Weibo от Сяо Чжаня. Он перестает переписывать свои сообщения Сяо Чжаню по три-четыре раза, прежде чем отправить их. Он перестает все так тщательно обдумывать. По прошествии нескольких месяцев Ибо искренне благодарен Сяо Чжаню за то, что тот так изящно уклонился от его попытки пристать к нему в туалете. Интрижка на одну ночь в последнюю ночь по поводу окончания съемок сделала бы предстоящий раунд общения с прессой и промоушеном смертельно неловким для всех. Сяо Чжань был прав, что посмеялся над всем этим. На самом деле, он был очень заботлив, помогая Ибо сохранить лицо, несмотря ни на что. Конечно, они виделись несколько раз в течение года с тех пор, как закончились съемки. Один раз на день рождения Сяо Чжаня, который Ибо провел с ним и Сюань Лу, пару раз на интервью и рекламных фотосессиях и, конечно же, на съемках первой из запланированных фан-встреч. Хотя Ибо все еще замечал, насколько Сяо Чжань неправдоподобно красив, прежнее чувство горячей и холодной паники, когда Сяо Чжань натыкался на него, или стоял слишком близко к нему, или смотрел на него, кажется, наконец-то исчезло. Поэтому он с удивлением осознает, что его желудок скручивается в нервный узел, когда Сяо Чжань прибывает на съемочную площадку «Day Day Up» для записи юбилейного эпизода по случаю одиннадцатилетия проекта. Присутствие Сяо Чжаня на съемочной площадке, которая является пристанищем для Ибо вдали от собственного дома, кажется чем-то особенным, более важным. Сяо Чжань, как всегда, чрезвычайно вежлив, когда приветствует соведущих «Day Day Up», которые совершенно очарованы им. Он усердно работает на репетициях и застенчиво улыбается, когда менеджер зала хвалит его за внимательное отношение к заданному направлению. Зрители сходят с ума, когда они с Ибо выходят вместе, и кричат, когда они начинают танцевать. Аплодисменты и одобрительные возгласы звучат для них гораздо громче, чем для других гостей, из-за чего Ибо, несмотря на все это, чувствует себя немного самодовольным. Сяо Чжань моргает и немного сбит с толку потоком шума, он не привык снимать перед живой толпой, но вскоре, похоже, вникает в суть происходящего. Когда режиссер, наконец, дает знак выключить камеры, все на сцене немного расслабляются, хотя зрителям по-прежнему предлагается собрать свои вещи и начать расходиться. Да Чжанвэй вытягивает шею и разводит руками, прежде чем повернуться и рассмеяться над чем-то, что говорит Цянь Фэн, чего Ибо не может разобрать с того места, где он стоит на другой стороне сцены рядом с Сяо Чжанем. Ван Хань поворачивается к своим соведущим и, ухмыляясь, говорит что-то, от чего Да Чжанвэй смеется еще сильнее. Прежде чем Ибо успевает подойти к ним и выяснить, что их так развеселило, из-за кулис выходит один из ведущих и жестом приглашает Ибо и Сяо Чжаня следовать за ним туда, где было назначено интервью после шоу. Вздохнув, Ибо поворачивается и толкает Сяо Чжаня локтем, чтобы привлечь его внимание. — Хм? — Сяо Чжань отвлекается от разговора с другой гостьей, Чжан Бичэнь. Он стоял, сцепив руки за спиной и наклонив голову так, чтобы соответствовать ее росту, пока они разговаривали. — Они зовут нас на интервью, — говорит Ибо, указывая на ожидающего их сотрудника. — О, точно, — говорит Сяо Чжань. Он быстро кланяется Чжан Бичэнь, извиняясь, и затем вместе с Ибо следует за сотрудником в угол за кулисами, который был отгорожен для интервью временными белыми ширмами, чтобы создать видимость комнаты. Интервьюер, женщина, в которой Ибо узнает одну девушку из съемочной группы «Day Day Up», приветствует их и предлагает сесть на стулья, пока техник проверяет и регулирует уровень освещения. Затем она вручает Ибо микрофон, а Сяо Чжаню — телефон. — Мы собираемся обсудить несколько тем, — говорит она им, весело улыбаясь. — Это не займет много времени. Мы подумали, что для начала вы должны посмотреть видеозапись первого выступления Сяо Чжаня в качестве гостя в 2017 году и прокомментировать ее. Ибо выгибает бровь, глядя на продюсера. Для него это звучит как неловкая ситуация, но он не спорит. Вместо этого он послушно наклоняется, чтобы посмотреть на экран телефона, который Сяо Чжань поворачивает в его сторону, прежде чем нажать воспроизведение. На экране появляется лицо Сяо Чжаня крупным планом, из динамиков телефона доносится отрывок одной из песен X-Nine. Сяо Чжань нервно хихикает, наблюдая, как он поет на фоне поля цветов канолы на экране. — О, это так неловко, — говорит он. — Посмотрите, какой я серьезный. Перематывай, перематывай дальше. Ибо в восторге от розового румянца, который заливает щеки Сяо Чжаня, когда он одним касанием пальца перематывает видео на несколько минут вперед, чтобы на экране появился еще один снимок Сяо Чжаня крупным планом, на этот раз в студии. — Всем привет, я Сяо Чжань, вокалист группы, а также ее электрогенератор, — представляется более юная версия Сяо Чжаня на экране, подмигивая в камеру. Сяо Чжань краснеет еще сильнее и поднимает руку, пытаясь скрыть неловкую улыбку. Когда он говорит, его голос звучит громче, чем обычно. — Почему я сказал, что я электрический генератор? Боже мой! Перемотай вперед. Ибо хихикает, когда интервьюер возражает, машет на них руками и говорит: — Пожалуйста, прекратите перематывать! Начните снова с самого начала и посмотрите все, как следует. Сяо Чжань немедленно раскаивается и извиняется, в то время, как Ибо просто смеется над ним еще больше. Сяо Чжань перезапускает видео с самого начала, и ему приходится смотреть все сначала, ерзая на своем месте, а его уши становятся все розовее и розовее. Ибо поддается искушению подразнить его. Он ничего не может с собой поделать — Сяо Чжань нечасто смущается, и Ибо находит все эти ерзанья и смущение довольно милыми. Эта мысль не очень хорошо согласуется с его теорией о том, что он преодолел свою влюбленность в Сяо Чжаня, но он предпочитает не вдаваться в подробности своих мотивов. Когда на экране появляется Сяо Чжань, который серьезно смотрит в камеру во время пения, Ибо говорит: — Вау. Ух ты, красавчик. Все еще красавчик. О мой Бог. Этот вайб молодости. Интервьюер улыбается и кивает, довольная тем, что наконец-то добилась от них должной реакции. Сяо Чжань, с другой стороны, понимает, что комментарий был озвучен намеренно. Он поворачивается к Ибо с улыбкой, обнажающей все зубы, и пытается казаться угрожающим, когда говорит: — Ты… К сожалению, он обрывает сам себя, когда не может продолжить, не разразившись смехом. Ибо наклоняет голову и ухмыляется еще шире, в то время, как Сяо Чжань поворачивается боком на своем стуле, чтобы врезаться в Ибо плечом. Когда комментарий об электрогенераторе повторяется, улыбка Сяо Чжаня превращается в гримасу, и он шипит сквозь зубы — по-видимому, ему еще более унизительно смотреть второй раз до конца. — Кто просил тебя это говорить? — спрашивает Ибо. Очевидно, что Сяо Чжань, скромный до невозможности, не додумался бы до такого в одиночку. — Моя команда, — отвечает он, прежде чем сменить тему. — Вау, ты выглядишь так молодо! Ибо сдерживает порыв нахмуриться. Снова комментарий о возрасте. Часть удовольствия, которое он испытывал, улетучивается. — Ты тоже выглядишь молодо, — парирует он. Сяо Чжань поднимает взгляд на Ибо, и его внимание привлекает скрытая язвительность в его тоне. — Когда это было? — Два года назад. Мы сильно изменились. Я сильно изменился, имеет в виду Ибо. Девятнадцать лет — это целые световые годы от почти двадцати двух. Сяо Чжань снова смотрит на экран, где Ибо прыгает через шесты, которые держат его коллеги-ведущие, и смеется. Он улыбается и повторяет: — Ты действительно молодо выглядишь. — Это из-за прически, — говорит Ибо. Он слышит, что его голос срывается, раздражение начинает проступать на непроницаемом лице. Сяо Чжань, кажется, наконец-то замечает, что Ибо начинает раздражаться, и не на шутку. Он кивает и, наконец, меняет тему. Они досматривают эпизод до конца. Сяо Чжань делает комплимент танцу Ибо, что в немалой степени успокаивает взъерошенного Ибо после того, как Сяо Чжань сказал, как молодо он выглядел. Когда видео заканчивается, они возвращают телефон интервьюеру, которая откладывает его в сторону, переворачивает страницу в своих заметках и начинает задавать обычные вопросы. Это то, что Ибо меньше всего нравится в его работе. Он позволяет своему вниманию немного рассеяться, продолжая отвечать на вопросы, которые ему задают. Да, он помнит, как встретил Сяо Чжаня два года назад. На поле с рапсом было холодно. Да, они говорили о том, что на этот раз Сяо Чжань будет сниматься в кино. Да, он научил Сяо Чжаня песне «Day Day Up», и, конечно, они были бы рады исполнить ее. Гораздо интереснее, чем вопросы и ответы, реакция Сяо Чжаня. Каждый раз, когда ему задают вопрос, Ибо поворачивается и смотрит на него. Ему нравится, как Сяо Чжань часто делает паузу на минуту, прежде чем ответить, чтобы обдумать свой ответ, и как Сяо Чжань улыбается, когда смотрит в глаза Ибо. — Пожалуйста, оцените друг друга с точки зрения вашего восприятия, — просит интервьюер. Сяо Чжань долго и серьезно смотрит на Ибо, а затем указывает подбородком в его сторону. — Ты первый, — говорит он. Ибо наклоняет голову и пытается перебрать все возможные варианты ответа, которые он мог бы дать. Он отбрасывает свой первый порыв — похвалить талант, внешность и доброту Сяо Чжаня, как слишком откровенный. В конце концов, Ибо решает: — Просто хорошие друзья, он очень хороший друг. Сказав это, он кивает, подчеркивая смысл сказанного. Возможно, в глубине души ему хотелось бы, чтобы между ними было нечто большее, но это не значит, что он считает дружбу Сяо Чжаня второстепенной ценностью. Сяо Чжань — замечательный человек, которого приятно иметь в друзьях. Он веселый, добрый и вдумчивый. Он всегда готов бросить вызов Ибо, подтолкнуть его стать лучше, и Ибо делает то же самое по отношению к нему. Быть другом Сяо Чжаня — это действительно самое важное для Ибо. Но его губы кривятся, когда Сяо Чжань поспешно добавляет: — Хороший маленький друг. Не хороший друг, а хороший маленький друг. Снова. Ибо чувствует, что теряет самообладание, и переводит взгляд на Сяо Чжаня. — Почему ты сказал «маленький»? Сяо Чжань выглядит удивленным прямым вопросом Ибо, но, как обычно, не отступает. — Друг девяносто седьмого года рождения — маленький друг. Он все еще улыбается, когда говорит, и, похоже, не замечает искреннего раздражения Ибо. Ибо не улыбается в ответ, вместо этого пристально смотрит в глаза Сяо Чжаню. Он слишком зол, чтобы притворяться, что находит это забавным. — Я не думаю, что ты такой уж старый. На мгновение на лице Сяо Чжаня появляется неуверенность. Он бросает взгляд в сторону интервьюера, которая с большим интересом наблюдает за перепалкой, а затем снова на Ибо. Его улыбка становится натянутой, когда он говорит: — Ну, ты… не бери в голову. Давай объявим перемирие на сегодня, — затем он поворачивается к интервьюеру и добавляет. — Хороший друг и есть хороший, в любом случае. Ибо все равно, что думает интервьюер, он не готов бросить это вот так. — Я не чувствую разницы между… Сяо Чжань смеется и громко хлопает себя по бедру, обрывая Ибо на полуслове. Он снова встречается взглядом с Ибо и многозначительно поднимает брови в сторону камеры. — Я говорю серьезно, — говорит Ибо, игнорируя намек Сяо Чжаня. — Да, да, я согласен, — говорит Сяо Чжань. Похоже, он пытается успокоить Ибо, соглашаясь с ним сейчас. Это не работает. Если уж на то пошло, Ибо злится еще больше из-за того, что к нему относятся покровительственно. — Я не ощущаю разницы поколений, о которой все говорят. Ибо чувствует, как скрипят его зубы. Он тяжело сглатывает и переводит дыхание, поднимая руку, чтобы на секунду почесать бровь, чтобы скрыть выражение своего лица, пока пытается взять себя в руки. С него хватит. На самом деле, он был сыт по горло тем, что Сяо Чжань называл его ребенком, слишком юным и диди с самого начала, когда это случилось. Но сегодня — на съемочной площадке его шоу — шоу, ради участия в котором ему пришлось немало потрудиться, и где он гордится своей работой, — что ж. Сегодняшних комментариев на два больше, чем нужно, и он устал от этого. Какая-то его часть хочет встать и уйти, но он этого не делает. Это его работа, и он достаточно взрослый, чтобы пройти интервью до конца, каким бы злым он ни был. Вместо этого Ибо смотрит в камеру, делает профессиональное лицо и играет роль добродушной версии самого себя, отвечая на вопросы о своем предстоящем дне рождения и фотосессии с котом. Но когда интервьюер, наконец, протягивает руку, чтобы выключить камеру, и встает, чтобы забрать кота у Сяо Чжаня, Ибо не задерживается. Он бросает беспроводной микрофон на табурет, на котором сидел, и уходит, не удосужившись ничего сказать Сяо Чжаню. Позади себя он слышит, как Сяо Чжань зовет его по имени, но не оборачивается. Он также не позволяет себе торопиться, направляясь в гостиную для гостей, место, куда вежливый Сяо Чжань не осмелится зайти, хотя и хочет. Он хочет войти, закрыть дверь и не разговаривать с Сяо Чжанем до тех пор, пока не успокоится настолько, чтобы снова избавиться от бурлящих эмоций. Потому что это не та злость, которую ты испытываешь, когда твои друзья тебя подводят, это та злость, которую ты испытываешь, когда парень, который тебе нравится, продолжает тыкать тебе в лицо тем фактом, что ты ему не интересен. Вот и все, что нужно для того, чтобы забыть о своей влюбленности. Он уже почти у дверей комнаты отдыха, когда Сяо Чжань догоняет его и, схватив за локоть, останавливает. — Ибо, — говорит он, но запинается, когда Ибо оборачивается и смотрит через плечо. — Я… э-э-э… Ты… Ибо обрывает его. — Чего ты хочешь? Он холодный и резкий, и Ибо видит, что это ранит чувства Сяо Чжаня. Ему все равно. Сяо Чжань нервно облизывает губы, а затем собирается с духом, чтобы ответить. — Ты злишься на меня? Ибо морщится и оглядывает коридор. Каждые несколько минут по коридору снуют члены съемочной группы, и он слышит голос Ван Ханя из-за закрытой двери комнаты отдыха сотрудников, а это означает, что остальные участники съемок, вероятно, уже там и могут выйти в любой момент. — Да к чертовой матери, — шипит он. — Я не собираюсь говорить с тобой об этом прямо сейчас. Он собирается повернуться и уйти, но Сяо Чжань крепче сжимает локоть Ибо и не дает ему сдвинуться с места. Ибо запрокидывает голову и некоторое время смотрит в потолок, замирая, затем оглядывается на Сяо Чжаня. — Хорошо, но не здесь. Высвободив руку, Ибо разворачивается и устремляется обратно по коридору в том направлении, откуда только что пришел. В конце зала он поворачивает направо по более узкому коридору и распахивает дверь в небольшую танцевальную студию. Рядом с главной сценой есть более просторная и часто используемая студия, где репетируются большие танцевальные номера, но это комната для репетиций, которая была создана специально для Ибо из заброшенного офиса, когда он впервые присоединился к шоу. Сяо Чжань заходит в комнату, оглядывает зеркала, стоящие вдоль одной стены, и мягкий диван в углу. Ибо заходит следом за ним и закрывает дверь, затем поворачивается, прислоняется к ней спиной и пристально смотрит на Сяо Чжаня. Сяо Чжань смотрит в ответ, все так же невозмутимо, и после паузы произносит: — Ты злишься на меня. На этот раз это утверждение, а не вопрос. Ибо закатывает глаза. — Да. Очевидно. Сяо Чжань кивает, но ничего не говорит. Он просто позволяет тишине между ними затянуться. Через мгновение, достаточное для того, чтобы даже Ибо почувствовал себя неловко, он спрашивает: — Почему? Я имею в виду, я думаю, что знаю. Но я хочу знать наверняка. Ибо отталкивается от двери и беспокойно снует по комнате. Он не может нормально думать, стоя на месте. Он не может произнести ни слова. Ему приходится сделать несколько шагов, расправить плечи и встряхнуть руками, пока он не поверит, что сможет сформулировать это в разумном предложении, а не в раздраженной мешанине слов. Шагая, Ибо старается держаться подальше от Сяо Чжаня. Сяо Чжань не пытается следовать за Ибо, и это к лучшему, потому что это заставило бы его почувствовать себя зажатым в угол. Вместо этого Сяо Чжань стоит на одном месте, наблюдая, как Ибо расхаживает по комнате. Поворачиваясь, Ибо замечает свое отражение в зеркале, и выражение лица Сяо Чжаня остается нарочито бесстрастным. Когда он, наконец, приводит свои мысли в порядок, Ибо поворачивается лицом к Сяо Чжаню. Он упирает кулаки в бока и говорит: — Мне не нравится, когда ты называешь меня ребенком, или малолеткой, или кем-то еще. Я младше тебя, но я не ребенок. Услышав слова Ибо, Сяо Чжань скривился. — Да, — говорит он, отводя взгляд, чтобы не встречаться взглядом с Ибо. — Да, я думал, ты из-за этого и злишься. Ибо усмехается. — Конечно, это так. Потому что ты знаешь, что я это ненавижу. И все равно делаешь. Сяо Чжань не посмотрел на Ибо. Он смотрит в пол и кивает. — Да. Похоже, это самый неприятный спор, который когда-либо был у Ибо. Он привык к ссорам со своими бывшими коллегами по группе — громким и неприятным скандалам, когда все кричали и хлопали дверями в тех случаях, когда жизнь и работа друг у друга в личном пространстве становились слишком обременительными. Произойдет мощный взрыв, а потом все успокоится, давление спадет, и все снова станут друзьями. Но ссориться с Сяо Чжанем — это совсем другое. Это все равно, что бить кулаком по воде. Сяо Чжань кивает, соглашается и говорит, ничего не говоря. Он не сопротивляется, он не сдается, и вместо того, чтобы ослабить давление, это делает все еще хуже. Ибо чувствует, как что-то зудит от беспокойства и досады, и на этот раз делает шаг вперед, чтобы подойти к Сяо Чжаню, вместо того, чтобы снова кружить по комнате. Он придвигается к нему так близко, что носки его кроссовок почти касаются Сяо Чжаня. Он стоит рядом, запрокинув голову и воинственно выпятив подбородок, из-за чего Сяо Чжаню становится все труднее избегать его взгляда, хотя он, кажется, полон решимости продолжать это делать. Под сценическим гримом, который Сяо Чжань еще не успел смыть, он выглядит бледным. Ибо не испытывает сочувствия. — Зачем ты это делаешь? — он тычет Сяо Чжана пальцем в грудь, и не слишком-то аккуратно. — Раз ты знаешь, что я это ненавижу. В чем смысл? Сяо Чжань качает головой, по-видимому, не находя слов, но этого недостаточно. Ибо снова тычет его, а затем еще раз, пока Сяо Чжань не хватает его за запястье, чтобы заставить остановиться. Хотя Ибо и дергается, он не может вырваться, поэтому больше не утруждает себя попытками и просто позволяет своей руке оставаться в хватке Сяо Чжаня. — Давай же, — подстрекает он, используя свои слова, когда он уже не может оттолкнуть Сяо Чжаня руками. — Ты тот парень, у которого всегда есть ответ на все вопросы в интервью. Умный, красноречивый Сяо Чжань. У тебя должен быть ответ на это. Почему ты из кожи вон лезешь, чтобы указать на разницу в возрасте между нами? Даже когда ты говоришь, что не чувствуешь этого, тебе просто нужно постоянно напоминать мне. — Я делаю это, чтобы напомнить себе, — внезапно выпаливает Сяо Чжань, наконец-то взглянув в лицо Ибо. Ибо поражен. Он чувствует, как его лицо вытягивается от удивления, пока он пытается осмыслить сказанное Сяо Чжанем. Молчание затягивается до предела, Ибо тупо смотрит в бледное, мрачное лицо Сяо Чжаня. Сокрушенно вздохнув, Сяо Чжань повторяет: — Чтобы напомнить себе, а не тебе. Чтобы напомнить себе, что влюбленность, которая возникает у людей в двадцать один год, длится недолго. Я пытаюсь удержаться от того, чтобы не совершить какую-нибудь глупость, например, влюбиться в тебя, но только для того, чтобы мое сердце было разбито, когда твоя влюбленность пройдет, а мои чувства — нет. Ибо впервые после той ужасной вечеринки чувствует слабый проблеск надежды. Он нравится Сяо Чжаню. Он нравится ему достаточно сильно, чтобы беспокоиться о том, что его сердце может быть разбито, если Ибо не ответит на это взаимностью. Он нравился ему с самого начала. Гнев Ибо внезапно покидает его, оставляя после себя легкое головокружение. До сих пор он держался напряженно, словно натянутый лук, в противовес тому, что Сяо Чжань сжимал его запястье. Теперь он позволяет себе расслабиться и уступить. Он поднимает руку и нежно обхватывает ею запястье Сяо Чжаня, мягко повторяя то, как Сяо Чжань держит Ибо за другую руку. Губы Сяо Чжаня раскрываются в долгом вздохе, когда Ибо поднимает на него взгляд и торжественно произносит: — Когда было такое, чтобы я хоть что-нибудь разлюбил? Ибо наблюдает за едва заметными изменениями в выражении лица Сяо Чжаня. Его глаза расширяются, а щеки заливает румянец. Ибо уверен, что он обдумывает эту новую мысль, сравнивая ее с тем, что он знает о Ибо, и, возможно, находит, что она соответствует всему. Случалось ли так, чтобы Ибо когда-нибудь отказывался от того, что его когда-либо интересовало? Это то, что о нем знают все, даже те, кто вообще ничего о нем не знает. Ибо не относится к вещам равнодушно и половинчато. Он полностью отдается своим увлечениям: катанию на скейтборде, мотоцикле, танцам. Ибо любит то, что его увлекает, всем своим существом, и это никогда не проходит. И Сяо Чжань, похоже, теперь в списке его увлечений. Будь то друзья или, что удивительно, что-то большее, чем друзья, Ибо любит Сяо Чжаня до глубины души, и это чувство никогда не угаснет. Судя по благоговейному выражению глаз Сяо Чжаня, кажется, что он и сам начинает осознавать истинное положение вещей. Ибо подается вперед, осторожно проверяя границы личного пространства Сяо Чжаня, и чувствует яростный триумф, когда Сяо Чжань наклоняется к нему, а не отступает в сторону. Он знает, что излучает самодовольство, когда улыбается Сяо Чжаню. — Итак, — говорит он. — Ты пытался не влюбиться в меня. И как, получилось? — Черт, ты такой ублюдок, — говорит Сяо Чжань. Ибо едва успевает заметить, как выражение его лица меняется от нежной привязанности к чему-то умопомрачительно горячему, прежде чем губы Сяо Чжаня впиваются в его губы. Ибо высвободил руку из хватки Сяо Чжаня, чтобы запустить пальцы в волосы Сяо Чжаня, наклоняя его голову так, чтобы его губы были на уровне губ Ибо. Поцелуй переходит от обычной стадии нежного исследования и знакомства к горячему, влажному и всепоглощающему. Сяо Чжань не сопротивляется, когда Ибо отпускает его руку, вместо этого, воспользовавшись тем, что обе его руки свободны, он хватает Ибо за бедра и тянет их вперед. Ибо чувствует сквозь слои комбинезона Сяо Чжаня и свои собственные джинсы, что Сяо Чжань уже напряжен. Ибо тоже, и он задыхается в губы Сяо Чжаня, когда Сяо Чжань удерживает его неподвижно, чтобы потереть их члены друг о друга, медленно, вдумчиво и грязно. Ибо прерывает поцелуй, чтобы на мгновение запрокинуть голову и вдохнуть волну ощущений, которую вызывает у него это движение. Сяо Чжань, со своей стороны, пользуется предоставленным ему доступом, чтобы запечатлеть поцелуи вдоль острого угла челюсти Ибо, прежде чем прижаться зубами к месту на его шее, как раз под ухом. Это не укус — ничего такого, что оставило бы неприятные следы в столь очевидном месте, — но все же одного прикосновения достаточно, чтобы заставить Ибо застонать, отчаянно и тихо. Сяо Чжань на мгновение замирает, а затем отстраняется. Ибо приходится подавить по-настоящему жалкий стон, который едва не вырывается наружу из-за того, что он лишился всего этого тепла, прижатого к нему. Он скрывает это, спрашивая: — Что? Почему ты остановился? — Дверь, — говорит Сяо Чжань. — Кто угодно может услышать тебя и войти. — Черт, и это все? — Ибо отталкивает Сяо Чжаня и подходит к двери, щелкает замком, расположенным прямо под дверной ручкой, затем возвращается туда, где стоит Сяо Чжань, выглядящий невыносимо разгоряченным, с растрепанными волосами и губами в синяках от поцелуев. — Вот так, — говорит Ибо, снова опуская руки на Сяо Чжаня и скользя ими по бокам, пока не обхватывает бедра Сяо Чжаня. Он использует свою хватку, чтобы отвести Сяо Чжаня назад к дивану в углу. — Проблема решена. Сяо Чжань обнимает Ибо за плечи и охотно отстраняется, не прерывая зрительного контакта с ним всю дорогу. Его зрачки расширены, и он прерывисто дышит сквозь слегка приоткрытые губы. Он останавливается только тогда, когда его икры натыкаются на низкую кушетку. На мгновение он пошатнулся и крепче сжал шею Ибо, пока тот снова не обрел равновесие. Ибо скользит руками от бедер Сяо Чжаня к кожаному поясу на его узкой талии. Пояс больше, чем нужно, по последнему писку моды, с длинным шлейфом, закрученным сзади и свисающим до бедра Сяо Чжаня. Ибо просовывает пальцы в пряжку ремня и медленно, нарочито медленно развязывает его, стараясь, чтобы внезапная нервная дрожь, которую он чувствует, не отразилась на его лице. — Это нормально? — спрашивает Ибо, когда ремень расстегивается. На свободном комбинезоне Сяо Чжаня нет петель для ремня, поэтому ремень сворачивается в руках Ибо, спадая с бедер Сяо Чжаня. — Ты хочешь этого? Ибо думает, что он просто сдохнет на месте, если Сяо Чжань скажет «нет». Он потом справится с этим, конечно, справится, но если он остановится, это может убить его. — Черт возьми, да, — говорит Сяо Чжань с удовлетворяющей его быстротой. Он сдвигает руки и начинает стаскивать пиджак Ибо с плеч вниз по рукам. Куртка и ремень падают на пол — один с тихим шелестом, а другой с громким стуком, когда тяжелая пряжка опускается на пол. — Я мечтал об этом целый год и не думал, что смогу это получить. Я хочу это. Я хочу тебя. Ибо вспыхивает от слов Сяо Чжаня. Это кажется нереальным. Все это время он тосковал и страдал. Один нормальный разговор, и он мог бы получить все, чего хотел много месяцев назад. Но у него это есть сейчас. Ибо тянется вверх, чтобы поймать губы Сяо Чжаня в еще одном отчаянном, сокрушительном поцелуе, одновременно зажимая язычок молнии Сяо Чжаня двумя пальцами и потянув его вниз. Комбинезон, в который его нарядил стилист, нелепо мешковат, облако ткани окутывает стройную фигуру Сяо Чжаня. Нижняя часть молнии застегивается на верхней части бедер, а не на уровне паха, поэтому, когда Ибо расстегивает ее и разрывает поцелуй, чтобы посмотреть вниз, ему хорошо видны белая футболка Сяо Чжаня и его нижнее белье. Следуя примеру Сяо Чжаня, Ибо стягивает верхнюю часть комбинезона с плеч Сяо Чжаня, позволяя ткани соскользнуть вниз, пока она не свисает с запястий Сяо Чжаня и не обхватывает его колени. Пока Сяо Чжань пытается высвободить руки из рукавов, Ибо упирается ладонями Сяо Чжаню в грудь и толкает его так, что тот, слегка подпрыгнув, падает обратно на диван. — Ах, черт возьми, — восклицает Сяо Чжань, еще больше запутываясь в ткани в результате этого движения, но затем, кажется, теряет дар речи, когда Ибо позволяет себе грациозно опуститься на колени между раздвинутых бедер Сяо Чжаня. Узкие черные джинсы Ибо покрыты искусственными прорехами, так что деревянный пол царапает его обнаженную кожу, а на коленях у него множество потертостей и синяков от многочисленных танцевальных тренировок. Это настолько знакомое для Ибо раздражение, что он с легкостью игнорирует его, перемещая свой вес вперед и скользя руками по бедрам Сяо Чжаня туда, где его эрекция, натягивающая нижнее белье, обрамлена расстегнутой молнией комбинезона. Ибо останавливается в последний раз, чтобы бросить взгляд на лицо Сяо Чжаня, проверяя, нет ли каких-либо признаков того, что это слишком много или слишком быстро, но все, что он видит, — это отражение отчаянного желания, которое испытывает он сам. Его руки дрожат, но не от нервов, а от возбуждения, когда он протягивает их на последнее, самое важное небольшое расстояние к поясу нижнего белья Сяо Чжаня, стягивая его вниз, пока его член не оказывается на свободе. Головка темная и раскрасневшаяся, и у Ибо слюни текут от одного взгляда на нее. В какой-то момент, в последнюю минуту или около того, Сяо Чжаню, наконец, удалось высвободить руки из комбинезона, который теперь болтался у него на бедрах. Он тянется вниз, чтобы обхватить одной рукой свою эрекцию, коротко и безуспешно сжимая ее, как будто ничего не может с собой поделать, прежде чем Ибо отдергивает его руку и заменяет ее своей. Ибо на секунду задерживается, чтобы полюбоваться тем, как его длинные пальцы обхватывают член Сяо Чжаня, прежде чем снова поднять взгляд, чтобы не упустить выражение лица Сяо Чжаня, когда он наклоняется вперед на коленях и проводит языком от основания члена Сяо Чжаня до кончика, прежде чем взять его настолько, насколько получится. Когда он поднимает взгляд, Ибо радуется, что не поддался искушению закрыть глаза. Лицо Сяо Чжаня стало вялым и затуманенным, и он издал звук, будто его кто-то ударил, прежде чем обхватить голову Ибо ладонями и начать бормотать ругательства себе под нос. — О, черт. Боже мой, да. Черт возьми, да. Ибо. Мышцы бедра Сяо Чжаня дрожат под рукой Ибо, а его бедра совершают короткие судорожные движения, когда он пытается удержаться от того, чтобы не кончить ему в рот. Ибо крутит запястьем в такт покачиванию головой, пытаясь вытянуть из Сяо Чжаня побольше тихих ругательств и маленьких отчаянных движений. В этот момент Сяо Чжань запускает руку в волосы Ибо и опускает ладонь ему на затылок, проводя пальцами по позвонкам, пока не запутывается в подвесках, которые носит Ибо — его обычной серебряной цепочке и тугой нитке черных бус, стягивающих шею чуть ниже его кадыка, когда Сяо Чжань дергает за нее. Подняв еще один взгляд, Ибо замечает, что голова Сяо Чжаня откинута назад и в сторону, он лежит на спинке дивана, но смотрит в сторону от Ибо. Ибо выпускает головку члена Сяо Чжаня изо рта, не сбиваясь с ритма движений руки, продолжая дрочить ему, и поворачивается, чтобы проследить за направлением взгляда Сяо Чжаня. Он уже готов был разозлиться, что вкладывает все свои силы в этот минет, а Сяо Чжань даже не смотрит на него, когда встретился взглядом с Сяо Чжанем в зеркале, которое занимало всю стену комнаты, и понял, что взгляд Сяо Чжаня прикован к Ибо, только с другой угла. Изображение в зеркале непристойное, как что-то из очень высококлассного порно. Длинная, стройная фигура Сяо Чжаня изящно откинута на спинку дивана, его бедра покоятся на самом краешке сиденья, а складки его комбинезона образуют искусно подобранную драпировку из ткани. Ибо, напротив, весь состоит из мускулистых мышц, когда балансирует между ног Сяо Чжаня. Этот угол подчеркивает линию его бедер и бледную линию шеи, когда он наклоняется, чтобы его лицо оказалось на уровне паха Сяо Чжаня. Ибо наблюдает, как Сяо Чжань моргает, медленно и грешно, и опускает руку, которая больше не сжимает цепочки Ибо на шее, вниз, пока не может провести большим пальцем по припухшим, скользким от слюны губам Ибо. — Черт, Ибо, — говорит он таким надломленным голосом, как будто это он делает минет. — Черт, ты такой красивый. Ибо провел всю свою сознательную жизнь, плюс еще немного, перед камерой. Он знает, как добиться наилучших ракурсов. Все еще встречаясь взглядом с Сяо Чжанем в зеркале, он наклоняется, чтобы взять член Сяо Чжаня обратно в рот, и ускоряет движение руки. Он наклоняется ровно настолько, чтобы в зеркале был виден острый изгиб его челюсти и то, как его рот обхватывает член Сяо Чжаня. Сяо Чжань задыхается, а затем издает стон, звук вырывается из глубины его груди. Его член подпрыгивает во рту Ибо, набухая еще чуть-чуть, когда он приближается к оргазму. — Черт, Ибо, я близко. Я собираюсь… хн… — Сяо Чжань извивается под губами Ибо. Ибо игнорирует предупреждение и протягивает руку, засовывая ее под рубашку Сяо Чжаня и проводя ногтями по его груди и животу. — О, черт, Ибо! — стонет Сяо Чжань, теряя контроль ровно настолько, чтобы выгнуться дугой, и внезапный толчок застает Ибо врасплох, так что он немного задыхается от потока тепла, разливающегося по его рту, когда Сяо Чжань кончает, и кончает, и кончает. Он втягивает воздух через нос, сглатывает и не замедляет движения руки, пока Сяо Чжань не откидывается назад, бескостный и ошеломленный, убирая руки с волос и шеи Ибо. Ибо покачивается на пятках и проводит рукой по губам, вытирая немного спермы, которая попала ему на губы. Его собственная эрекция болезненно давит на ширинку его до смешного узких джинсов-скинни, и, не обращая внимания на удовольствие Сяо Чжаня, он вдруг отчаянно хочет кончить сам. Он плавно поднимается на ноги, положив руки на бедра Сяо Чжаня скорее для того, чтобы иметь возможность ощупать его, чем для того, чтобы сохранить равновесие. Сяо Чжань непонимающе моргает, все еще не оправившись от последствий оргазма, пока Ибо лихорадочно скидывает ботинки и стаскивает джинсы. Одетый только в нижнее белье и черную рубашку на пуговицах, Ибо заползает на колени Сяо Чжаня, его колени по обе стороны от бедер Сяо Чжаня. Он опирается левой рукой о спинку дивана над плечом Сяо Чжаня, а правой стягивает с себя нижнее белье, пока оно не оказывается под его яйцами, обнажая его покрасневшую, крепкую эрекцию. Наклонившись над Сяо Чжанем, проводя взглядом по линии его груди к обнаженной коже живота и его опадающему члену, прижатому к бедру, Ибо начинает грубо дрочить себе. Он осознает, что издает тихие хриплые звуки себе под нос при каждом движении руки вниз, но ничего не может с собой поделать. Он так возбужден от того, что разобрал Сяо Чжаня на части, и ему так приятно наконец-то подрочить себе. Сяо Чжань стряхивает с себя оцепенение после оргазма настолько, что проводит руками по обнаженным бедрам Ибо. Он проводит большими пальцами по линиям мышц, которые очерчивают пах Ибо, а затем продолжает скользить вверх, задирая рубашку Ибо и прижимая ладони к напряженным мышцам живота Ибо. Ибо стонет и дрочит быстрее, запрокидывая голову назад. — Посмотри на себя, — говорит Сяо Чжань голосом, который звучит где-то между стоном и рыком. У Ибо перехватывает дыхание, когда он это слышит. По спине у него бегут мурашки. Когда Ибо снова наклоняет голову и открывает глаза, он видит, что Сяо Чжань пристально смотрит на него, едва моргая. — Черт возьми, Ибо, только посмотри на себя. — Гэ, — стонет Ибо. Это очень непристойно в данных обстоятельствах, и Сяо Чжань задыхается, его зрачки расширяются от возбуждения, хотя он только что кончил. Ибо думает, что позже ему, возможно, будет стыдно за это, но сейчас ему все равно, что он говорит. — Гэ, пожалуйста, я так близко. Сяо Чжань приподнимается до тех пор, пока не может дотянуться ртом до шеи Ибо, хотя для этого ему приходится неловко держаться на весу, далеко от спинки дивана. Он повторяет движение, которое ранее заставило Ибо вздрогнуть — не кусает, а прижимает зубы к сухожилию, выступающему на шее Ибо. В то же время он стягивает нижнее белье Ибо чуть ниже по бедрам, нежно обхватывает яйца Ибо ладонью и сильно давит двумя пальцами на мошонку Ибо. Ибо кончает с едва сдерживаемым криком, испачкав собственную руку. Немного спермы попадает на внутреннюю сторону запястья Сяо Чжаня и стекает по его голому животу, но Ибо — с той крошечной частью его мозга, которая все еще функционирует, — рад отметить, что он умудрился не задеть ни свою рубашку, ни комбинезон Сяо Чжаня. Когда он позволяет себе наклониться и уткнуться лицом в потный изгиб шеи Сяо Чжаня, он размышляет о том, как сильно ему бы не хотелось объяснять гардеробщику, почему на их одолженной одежде остались пятна. Они долго лежали вместе липкой, бескостной кучей, пока звук шагов в коридоре снаружи не заставил Ибо выпрямиться и с беспокойством посмотреть на дверь. Он напряжен и насторожен, но, кто бы это ни был, он проходит мимо двери, не замедляя шага. Тем не менее, это напоминание о том, насколько ненадежна даже запертая дверь в шумной студии, полной людей, и Ибо переминается с ноги на ногу, чтобы слезть с колен Сяо Чжаня. Возникает неловкий момент, когда Ибо приходится распутать свое нижнее белье, чтобы вернуть его на место, а Сяо Чжань борется с одним рукавом своего комбинезона, который вывернулся наизнанку, когда он высвободил руки. Ибо также немного смущается из-за того, сколько раз ему приходится подпрыгнуть, чтобы снова влезть в свои узкие джинсы. Когда они оба выглядят настолько прилично, насколько это возможно, — прическу уже ничем не поправить, — Ибо делает шаг к двери и протягивает руку, чтобы отпереть ее. Но прежде чем он успевает это сделать, Сяо Чжань хватает его за руку и разворачивает обратно. Он запечатлевает поцелуй в центре ладони Ибо, прикосновение губ Сяо Чжаня к его ладони мягкое и нежное. Он опускает их руки, но не отпускает, держа их пальцы переплетенными на уровне бедер. — Мои попытки не влюбиться в тебя не так уж и успешны, — говорит он, и уголки его губ слегка приподнимаются в улыбке. Несмотря на шутливые слова, на его лице появляется беспокойство, когда он смотрит на Ибо. — Раз уж ты спросил. Ибо смотрит Сяо Чжаню прямо в глаза и крепко сжимает его руку: — Хорошо.