Охотник на аристократок

Главное в любом деле — дождаться удобного момента. Этому правилу следуют как амбициозные люди, так и инкубы, которые любят вносить в свою "профессию" изыск. Кто-то предпочитал питаться только брюнетками, кому-то по вкусу были молодые мамочки, а другие с ума сходили по девственницам. Честер же несколько отличался от своих "коллег". Он был опытным и развратным демоном секса, которого трудно было впечатлить или удивить. Но в последние годы его стали манить злоба, ненависть, гнев. В этих чувствах было столько искренности, что у Честера всякий раз пробегали мурашки по телу, и они, эти эмоции, были такими же неконтролируемыми, как и сильнейшее возбуждение. А порой и дополняли друг друга. И не было ничего слаще и опаснее ненависти высокопоставленных аристократок. На каждом светском приёме Честер всегда дожидался удобного момента, чтобы подобраться ближе к своей жертве и вставить в диалоге изящную шпильку. Это могла быть шутка, могло быть едкое замечание, но чаще всего Честер начинал знакомство с издёвки: – Глядя на ваше декольте, я понимаю, почему вокруг вас толпится столько истекающих слюной мужчин. С этой фразы он полгода назад заговорил с одной из заскучавших леди. Она покраснела до корней волос, прикрыла грудь накидкой и тут же поспешила удалиться в отдалённую часть зала – подальше от света и конкуренции. Честер ухмыльнулся, наблюдая за такой красноречивой реакцией. Нынешний век прославился скромностью, сдержанностью и чистотой нравов, и потому леди в основном не смели подать голоса, чтобы ответить на хамство мужчины. А с другими мужчинами Честер никогда не считался. Будь то слуга, лорд или даже сам король – для Честера весь мужской род, с их титулами и бахвальством, не представлял ровно никакой ценности. К тому же, за Честером закрепилась кое-какая слава. К примеру, ходили нехорошие слухи, что Честер не способен проиграть ни в одной дуэли, а его враги почему-то довольно быстро отправлялись на эшафот. Но слухи – это всего лишь пустые звуки, не так ли? После, чтобы загладить свою вину, Честер предложил оскорблённой леди бокал красного вина. Какое-то время он издалека сверлил её взглядом, и часто замечал, с какой злобой она смотрела в его сторону. И, насытившись этим зрелищем, подошёл. – Я бы снял перед вами цилиндр, но мои руки заняты. – Вам не кажется, – негромко ответила леди. — Что я неподходящий для вас собеседник? — Ну что вы? Именно вас я и увёл подальше от лишних ушей и глаз. Она нахмурилась в ответ. — О вас ходит множество дурных слухов. — О? Именно поэтому вы весь вечер не сводите с меня взгляда? Она побагровела от злости, но сдержалась. В конце концов, леди должны оставаться спокойными и утончёнными, а ругань, скандалы и пощёчины могли позволить себе только дешёвые шлюхи. Впрочем, в ту же ночь, сразу после того, как удалился последний гость, у леди появилась прекрасная возможность покричать. Её звали Катрин, и внизу её короткие волосы были такими же огненно-рыжими, как и на голове. Она, пытаясь распалить своего безразличного лорда-мужа, намеренно выбрила на лобке острые длинные рожки. Честер ухмыльнулся, когда увидел интимную стрижку молодой леди, а Катрин, пьяная и достаточно разгорячённая, лишь огрызнулась и отвела взгляд в сторону. Честер одним безразличным движением срезал шнуровку на корсете, легко сорвал её пышное, роскошное платье. Катрин была стройной и изящной, и потому корсет не доставлял ей неудобства. Однако она прикрывалась и кусала алые губы, отчаянно краснея. Её смущало не пристальное внимание незнакомца, а то, насколько сильно она была возбуждена. Грубость Честера давала свои плоды – его партнёрши всякий раз распалялись настолько, что сами были готовы оседлать его и напоить своей сладкой похотью. — Честер, — выдохнула девушка, зарываясь в чёрные отросшие волосы инкуба, когда он мял и прикусывал её обнажённую грудь. – Если он проснётся... — Не волнуйся. Он повалил леди Катрин прямо на её мирно спящего лорда-мужа. На самом деле, это была не самая лучшая идея Честера. Упираться коленями в мягкое человеческое тело было страшно неудобно, но ничего не поделаешь. Это был своего рода эксперимент, который требовалось завершить. Лорд проснулся, и Честер надменно хмыкнул, увидев его открытые глаза. Все инкубы обладали крайне полезными и крайне интересными особенностями. К примеру, они могли сковать тело любого человека сонным параличом. Честер склонился над Катрин и крепко, почти до боли сжал её груди, оттягивая отвердевшие соски вверх. – Нгииих! – Тише, леди, – улыбнулся Честер. – Вы меня смущаете. Он упёрся коленями в матрас, зажав между ними ноги беспомощного лорда. На самом деле, Честер не в первый раз занимался делом в присутствии зрителей, но злорадствовать ему это не мешало. Катрин раздирали обида на мужа и злоба на хамство Честера, и два этих чувства сливались, пульсировали под кожей, готовые перерасти в самый яркий в её жизни оргазм. И такая похоть нужна была Честеру. Именно ею он и мог насытиться. Лорд шумно выдохнул, и Катрин вздрогнула, ощутив под тонкими штанами его бурную эрекцию. — Он спит? – шепнула она. — Дорогая, — хмыкнул Честер, скользнув ладонями вниз по её телу, к промежности. – А не всё ли равно? Она нахмурилась, напряглась, стиснула руками простыни и попыталась обернуться. И ей бы даже удалось это сделать, если бы в ту же секунду Честер не проник в неё пальцем. Он медленно загнул палец и принялся быстро шевелить им, создавая мелкую вибрацию. Катрин охнула и изогнулась, подаваясь навстречу умелым действиям инкуба. – Как не стыдно, миледи, – промурлыкал Честер, склоняясь ближе. – Мои перчатки насквозь промокли. – Заткнись. Влага из тела Катрин текла по её бёдрам и оставалась на уже мокрых насквозь штанах лорда. Леди потянулась к руке Честера, сжала её, пытаясь отстраниться, но не могла. То порочное удовольствие, которое она испытывала от его ласки, слишком смущало и пугало её, казалось грешным, неправильным, наказуемым. О, стереотипы! – Миледи, откуда такая робость? — улыбнулся Честер. – Не вы ли час назад плеснули вино мне в лицо? — Прекрати, – выдохнула она, и её голос звучал сладко-сладко. — Сделай это... правильно. Не рукой. – Ох, миледи, – улыбнулся он, большим пальцем надавив на клитор девушки. – Как вы неопытны в любви. Она зажмурилась и заёрзала, пытаясь отодвинуться. Катрин была пьяна, и тело слабо ей подчинялось, к тому же оно было до того расслабленным и чувствительным, что каждое лёгкое касание вызывало в нём заметную дрожь. Однако робость раздражала Честера. Нахмурившись, он сорвал пояс со штанов парализованного лорда и, задрав руки Катрин к железному изголовью, туго привязал её запястья. Вышло грубо,   наутро на руках наверняка останутся ссадины и кроводтёки, однако сейчас ей было наплевать на боль. — Какой вид, – произнёс он, рукой в перчатке проведя по изящному, нежному телу. — Н... не смотри! Вместо ответа Честер широко раздвинул ноги Катрин и провёл языком по внутренней стороне левого бедра. Ему нравилось удовлетворять женщин с помощью языка и рук – похоть при этом поглощалась ничуть не хуже, чем при обыкновенном вагинальном сексе. Но Катрин задрожала сильнее, ощутив чувствительной кожей его ласку. Быть может, лорд-муж и разделил пару раз с ней ложе, но так и не приучил молодую жену к страстной любви. Честер склонился над ней, на мгновение вновь встретившись со свирепым взглядом лорда. Что сильнее бесило этого мужчину? Наглость Честера или же тот факт, что его мгновенно возбудила измена? Честер не стал об этом думать. Он просто склонился к Катрин и поцеловал её глубоко в дрожащие губы. Зажмурившись, она ответила на поцелуй. Неумело, робко, но со всей страстью, на которую была способна. Честер стискивал её грудь, вдавливая молодую леди в тело едва дышащего лорда. Сквозь брюки он упирался отвердевшим членом в её разгорячённую промежность. Люди утверждают, что у инкубов либо члены с острыми рогами, либо холодные, как лёд, либо слишком горячие, слишком большие, слишком маленькие или полные куриного помёта. Все эти мифы однажды придумали всё те же обманутые мужья и завистливые (но с прекрасной фантазией) священнослужители. — Ну же, Катрин, — прошептал он ей на ухо. – Ты хочешь меня? — Хах, – выдохнула она, обхватив его ногами. – Д... да. – Тогда повторяй за мной, — он провёл языком вдоль её шеи. — Милорд Честер... – М... милорд Честер. — ...умоляю вас... — Ум... оляю вас, – она зажмурилась и сглотнула. — Умоляю вас, возьмите меня прямо на моём спящем муже! Он широко улыбнулся и слегка остранился, одной рукой держа девушку за плечи. Второй он развязал шнуровку на своих строгих чёрных брюках и сжал напряжённый, готовый к действию половой орган. Им он провёл вдоль половых губ леди, испытывая мрачное торжество от того, что член её мужа уже предательски пульсировал. Бедняга лорд. Его фанатичная католическая вера не смогла уберечь его от простейшей магии инкуба. Честер не стал медлить и резко, даже грубо вошёл в Катрин. С её губ сорвался протяжный, томный стон, когда инкуб вцепился руками в её ягодицы, прикусил кожу шеи. Член лорда-мужа тёрся о её тело, но не мог проникнуть. И почему-то Честера забавлял тот факт, что кто-то, находясь так близко к сексу, не мог в нём участвовать. Каждый толчок сопровождался тихим влажным звуком и шумными вздохами Катрин, с каждым резким проникновением её тело содрогалось вместе с парализованным телом супруга, а мягкая, дорогостоящая кровать скрипела и стучала изголовьем о стену. Честер провёл языком вдоль шеи леди, наслаждаясь нарастающим внутри неё жаром. Ему так нравилось выводить женщин из себя, злить их, а после доставлять им небывалое наслаждение. Он обнаружил тесную связь между злобой и половым возбуждением, обнаружил, что женщина в таком состоянии кончает неожиданно быстро для себя, что оргазм длится дольше обычного. Люди... что с них взять? Катрин ничем не отличалась от других леди. Её стоны становились такими громкими, что у Честера зазвенело в ушах. И, когда он перевернул её на живот, и она уткнулась в лицо своего парализованного мужа, она даже не заметила, что он лежал с открытыми глазами. Честер проникал глубоко и грубо, и с каждым толчком клитор Катрин тёрся о разгорячённую головку несчастного лорда. Честер шлёпнул её по ягодицам с такой силой, что на бледной коже остался красный след от ладони. И даже несмотря на боль, Катрин задрожала сильнее в его руках, пытаясь ускользнуть, вырваться, стыдясь охватившего её оргазма. – Как грязно, миледи, – Честер провёл языком вдоль её затылка, наполняясь энергией от её оргазма. – Мы ведь только начали... Но это было полгода назад. Этим вечером Честер увидел Катрин с округлившимся животом и, поцеловав её руку, задержал на нём ладонь. Его не смущало присутствие её лорда-мужа поблизости, в то время как Катрин, закусив губу, объявила, что требует продолжения. Честер не ответил ей ни согласием, ни отказом. Он лишь улыбнулся. Катрин вынашивала в своём теле маленького инкуба, которому суждено было стать новым лордом. И кто знает, каким хаосом закончится его правление. В тот же вечер Честер пришёл на кладбище. К безымянной могиле, над которой возвашалась статуя женщины с самым красивым лицом, которое инкуб когда-либо видел. – Моя богиня, – улыбнулся Честер, опускаясь на одно колено. — У меня родится новый бастард... но, прошу тебя, оторви мне голову за него сразу после того, как воскреснешь. И, сказав это, он снял с груди медальон, окутанный пурпурной дымкой похоти, и опустил на могильный холм. Энергия, собранная им за последние месяцы, не рассеялась и не исчезла, но ушла глубоко в землю. И ею, ожидая часа своего возрождения, питалась та единственная, кого Честер любил сильнее самого себя. Сегодня она не вернётся, не поднимется из своей безрадостной могилы. Но ничего. Честеру не привыкать ждать момента. *** Продолжение возможно при наличии интереса у читателей.