Искупление

Зима подходила к концу, позволяя наконец-то поменять тёплые пальто и шубы на тонкие плащи. Солнце всё чаще показывалось из-за туч, а потому и весь город выглядел менее угрюмо. Ветер сбавил свою силу и лишь слегка развивал шевелюру шагающих по улице. На деревьях показывались первые почки, свидетельствующие о скором появлении зелёных листочков, а трава стремительно протискивалась сквозь тонкие слои оставшегося снега. Одна мысль об отступающих холодах и снегопадах заставляла вновь влюбиться в жизнь. Люся наблюдала за происходящим из окна. Часы на недавно пробившие десять часов утра, мирно тикали, отмечая каждую бесследно уходящую секунду. Брюнетка, вдоволь насладившись видом утренней Москвы, сменила уже привычную шёлковую ночнушку на халат и нырнув в тапочки поплелась в кухню. Зевая и периодически потягиваясь, девушка караулила турку с кофе. Однако варила она его не потому, что очень любила, а лишь по привычке, ведь хозяин квартиры жить не мог без крепкого напитка. Поэтому брюнетка осознала что готовит только тогда, когда в нос ударил резкий аромат душистых молотых зёрен. Подготовив небольшую кружку, Люся без труда перелила содержимое в ёмкость и переместившись за обеденный стол, задумалась, загадочно глядя в потолок. С их разговора в Новогоднюю ночь прошло, без малого, два месяца, в течение которых обсуждаемая тогда тема больше не всплывала. И хотя девушке хотелось вновь завести этот тяжёлый разговор, постоянно не хватало либо смелости, либо времени. Всегда спешащий Пчёлкин обрывал её на полуслове, срочно срываясь по внезапно появившиеся важным делам. И видя такое поведение, Люся вспоминала себя в детстве. — Это ведь ты съела те конфеты, — строго утверждала мама. Кареглазая девочка надула маленькие губки и кристаллики слёз показались у уголков глаз. — Не я, — всхлипнула девчонка, утирая слёзы крохотной ладонью. Мама вздохнула и присев на корточки, взяла ручонки кареглазой в свои. — Люсенька, — с улыбкой начала она, — пойми, стоит признаться сразу. Рано или поздно всё тайное становится явным. Девочка лишь коротко кивнула головой и хотела уйти, посчитав, что экзекуция подошла к концу, но мамино: — Ты ничего не хочешь мне сказать? — на секунду остановило Люсю — Нет, мамочка, не хочу, — только и вырвалось из девочки и она стремительно покинула родительницу. Прошло меньше недели, когда мама случайно обнаружила несколько фантиков у дочери под кроватью, чем подкрепила свою фразу. А Люсе это на всю жизнь послужило уроком — как не пытайся, а правда вылезет наружу, хочешь ты того или нет. Брюнетка понимала, что он увиливает, но предъявить ему ничего не могла. Но не потому что боялась. Нет. Просто не хотела. Рано или поздно всё станет ясно и он этому не помешает. Потому приходилось молчать, ведя непринуждённые беседы на базовые темы, начиная с шаблонных вопросов. Как дела? Как работа? Чем занимались? Вот только на последний он никогда не отвечал. И она прекрасно понимала почему. Еловые иголки на его плаще, переодически появляющиеся ссадины на всём теле, слишком большой заработок — всё это, говорила само за себя. Не что иное, как криминал. Нужно быть идиотом, чтобы не сложить два и два. А найденный во время одной из уборок пистолет, подтвердил назревающие догадки. Люся не относилась к ярым моралистам, отчетливо понимая, что время сейчас не из лёгких и зарабатывает каждый, как может. Однако подобный заработок казался девушке уж слишком жестоким и кощунственным, а потому, когда Пчёлкин отсчитывал ей деньги на нужды, брала она их с некоторым презрением. Но брюнетка не хотела вступать на роль нравоучителя и праведника, предпочитая лишний раз не возникать. Она понимала, что слова наподобие «это плохо и нужно перестать» не помогут, от слова совсем, ведь когда на кону большие деньги даже у самого доброго и честного человека стираются грани морали. Всё, что Люся могла сделать — молчать, надеясь лишь, что когда-нибудь совесть блондина начнёт душить его с такой силой, что он самовольно откажется от криминала. Кофе уже не был таким ароматным и кружка давно остыла, пока девушка была поглощена своими мыслями. Выйти из прострации ей помогли неожиданно раздавшиеся стуки во входную дверь. Брюнетка встрепенулась и поднялась со стула, быстрыми шагами сокращая расстояние до двери. Остановившись в проёме, Люся приподнялась на носках и посмотрела в глазок. Работничек. Слишком уж рано. Девушка отворила замок и отпрянула от двери, в ожидании появления Вити. Мужчина взволнованно вошёл в квартиру, озаряя радостной улыбкой всё помещение. — Доброе утро, — поприветствовал он девушку перед собой. — Здравствуй, — непонимающе оглядев Пчёлкина, ответила Люся, — ты сегодня рано. — Сегодня и завтра я дома, — весело оповещал блондин, — сделка прошла хорошо, денег заработали до кучи, имеем право на заслуженный отдых. Улыбка не сходила с его лица, провоцируя появление такой же на губах брюнетки. Позитивная энергия Вити необъяснимым образом передавалась девушке, казалось, воздушно-капельным путём. Кухня налилась солнечным светом, припекая одинокий небольшой фикус на подоконнике. Было ощущение, что вся квартира после прихода хозяина наполнилась дофамином. — Ты прям-таки меня чувствуешь, — самонадеянно заявил мужчина, появившись на кухне- знала, что я еду и приготовила кофе. Молодец, хвалю. Люся удивленно выкатила глаза и поджав губы, села на тёплый подоконник рядом с цветком. Пчёлкин ухватился за кружку и сделав пару глотков, недовольно скривился. — Холодный, — вытирая капельки напитка с губ, констатировал блондин, — ещё и с сахаром. — Видимо потому, что не для тебя, — пожала плечами Люся, счастливо улыбаясь. — Обидно, но я переживу. Витя обвёл девушку взглядом, хитро сузив глаза. Он подошёл немного ближе, оставляя в шаг расстояние между ними. Брюнетка заметно напряглась и вжалась в стекло, отчетливо понимая, что в случае чего, убежать ей вряд ли удастся. — Я подумал, что проводить выходные в одиночестве не интересно, — незаурядно начал мужчина, — поэтому сегодня выберемся прогуляться. Погода хорошая, да и компания не хуже. Люся сглотнула, мысленно обдумывая предложение, в котором выбор ей не предоставляли. — Хорошо, — только и смогла выдавить взволнованная девушка. — Тогда ближе к семи будь готова. Блондин снова коротко улыбнулся сожительнице и покинул кухню, оставляя удивлённую до потери пульса Люсю наедине со своими мыслями. Не заметить изменение в поведении Вити после праздника, девушка просто не могла. Чуть больше общения и разговоров. Чуть больше совместного времяпрепровождения. В миллиард раз больше двусмысленных взглядов и «случайных» невинных касаний. Она видела в его глазах странные искры, когда они встречаются взглядами, но списывала это лишь на бурное воображение в перемешку с плохим освещением. С её же стороны подобных выходок не было и не планировалось. Возможно в силу стеснения и строгого воспитания или же по просто не хотелось показаться глупой недорослей, которая отчаянно липнет к взрослому серьёзному дяденьке. С алкоголем её неясные чувства не выветрились, однако спрятать их пришлось глубоко в себе, не позволяя вырваться наружу. Время летело неимоверно быстро. Не успев оглянуться, девушка заметила на циферблате часов половину седьмого вечера и в спешке натягивала платье, любезно подаренное Витей, как впрочем, и остальные предметы одежды в шкафу брюнетки. Люся стояла у зеркала в ванной завершая образ поправлением причёски, которая и без того смотрелась недурно. — Ты скоро? — послышался голос за дверью. Девушка последний раз покрутилась у зеркала и сделав глубокий вдох, наконец вышла. Погудка проходила удивительно гладко. Птицы щебетали, расположившись на, пока ещё, голых ветках деревьев. Дул лёгкий ветерок, а под ногами немного хлюпали следы прошедшего недавно дождя, в виде небольших, уже высыхающих луж. Пчёлкин размеренно шагал по тротуару, удивляясь самому себе. Он не любил пешие прогулки, предпочитая им постоянную езду на любимом чёрном Мерседесе. Но сейчас всё располагало к променаду: великолепная погода, неожиданный выходной и приятная компания. Он изредка поглядывал на Люсю, избегая прямого зрительного контакта. Не сейчас. Девушка шаркала ботинками по мокрому асфальту, наслаждаясь весенней свежестью. Тёмные волосы развивались лёгким движением воздуха, а широко раскрытые глаза с восторгом наблюдали за происходящим. Она слишком давно так свободно не гуляла по улице, поэтому даже виды московских каменных джунглей вызывали у неё неподдельное восхищение. — Знаешь, — прервал молчание блондин, — я не видел более живого человека, чем ты. Люся непонимающе свела брови, задавая тем самым немой вопрос. — Ну, — хохотнул мужчина, — ты так бурно на всё реагируешь. Девушек парой бриллианты заставить улыбнуться не могут, а ты на обычные жилые дома смотришь так, будто в жизни ничего удивительнее не видела. Щеки брюнетки моментально покрылись пунцовым румянцем. Свою через чур детскую впечатлительность она никогда не любила, стараясь всячески подавлять, однако она постоянно вырывалась. Эмоциональность — черта, которая слишком явно выделялась в Люсе, на фоне остальных. — Ты не подумай, — поспешил успокоить девушку Витя, заприметив её смущение, — это большая редкость, мало кто может похвастаться таким интересом к жизни. Брюнетка только улыбнулась и кивнула в знак благодарности. Время перевалило за одиннадцать, когда пара решила направиться домой. Беседа проходила непринуждённо и легко, постоянно переходя из одной темы в другую. Течение времени было совершенно незаметно, а общество друг друга доставляло обоим непередаваемое удовольствие. Пчёлкин неустанно наблюдал за изящной девушкой рядом с ним, которая была особенно красива в тусклом свете уличных фонарей. Она будто не шагала по асфальту, а плыла по морским волнам. Поначалу он позволял себе кидать на неё лишь короткие мимолётные взгляды, но позже, Витя без угрызений совести смотрел на девушку долго и безотрывно. И этот взгляд совмещал в себе всё: он был жадным, голодным, соблазняющим, но в то же время мягким, родным и будто влюблённым. Люся не позволяла себе смотреть на него. Вообще. Однако, когда разговор разошёлся, взор оторвать было невозможно. Казалось, что его голубые глаза тяжёлыми железными цепями приковали брюнетку к себе. В них плескалось глубокое море, лазурная вода которого убеждала нырнуть, окунуться с головой. Ещё большей головной болью стали вновь накрывшие её непонятные чувства. Девушке снова захотелось коснуться его и чтобы он сделал то же самое в ответ. Захотелось поцеловать его и чтобы он не отстранился, наслаждаясь её губами. Но страх пересилил вспыхнувшие в мыслях Люси сюжеты, заставив оторваться от изучения глаз мужчины и отвернуться. Она смотрела на городские пейзажи и внешне выглядела невозмутимо, нельзя было сказать, что на самом деле внутри себя она борется с желанием накинуться на Пчёлкина с поцелуями. — Проходи, — пропуская даму, выпалил Витя. Спустя час они были дома. Люся поплелась в ванну, а мужчина направился на кухню. Блондин достал бутылку элитного «Martell» и до половины наполнил стакан. Янтарная жидкость плескалась в стеклянных стенках. Витя устало потёр виски и приземлился на стул, ладонь его тут же потянулась к стакану, который он залпом опрокинул, выпивая всё до последних капель. Горький напиток приятно обжёг горло, медленно распространяясь по организму. Пальцы всё также держали уже пустой стакан, что должен был наполниться с минуты на минуту. Но вместо ещё одной порции коньяка, Пчёлкин поднялся и направился к своему личному бару, так он называл полку в кухонном гарнитуре, которая была специально выделена им для алкоголя. Мужчина открыл дверцу и обнаружив нужную бутылку, ухватился за её горлышко и поставил на стол. «Chateau Lafite» — отличный выбор, какая девушка откажется от вкусного вина? Когда Витя осушил уже третий стакан, брюнетка вышла из ванной комнаты. На ней не было платья, но ночнушка, открывающая прекрасный вид на женские ноги, красиво сидела на Люсе. Возможно, Пчёлкин именно поэтому купил данный вид спальной одежды: чтобы когда-то она вышла к нему в таком домашнем образе и он вдоволь насладился её телом, которое прикрывал лишь относительно небольшой кусок шёлка. — Ты ещё не спишь? — Так быстро хочешь избавиться от моей компании? — вопросом на вопрос, отозвался блондин. Девушка вошла на кухню и недоумевающе посмотрела на стол. — Ты коньяк вином запиваешь? Мужчина прыснул. — Нет, оно для тебя, — и показательно налил немного алой жидкости, из уже открытой бутылки, в бокал. — Я откажусь, — немного отходя от стола, отмахнулась Люся, но блондин неожиданно схватил её за ладонь. — Не уходи, — не контролируя себя, прошептал голубоглазый. Брюнетка громко вздохнула, осознавая странный порыв мужчины, и не высвобождая свою руку, села рядом с ним. Пчёлкин победно улыбнулся, подставляя свой стакан, чтобы чокнуться. Люся смущённо закусила губы и звон стёкла распространился по комнате. С каждой новой порцией спиртного становилось всё жарче. Форточка была открыта на проветривание, но этого было катастрофически мало. Девушка периодически жадно ловила воздух ртом, а мужчина полностью расстегнул рубашку, открывая вид на рельефный торс. Он смеясь потирал, раскрасневшийся от повышенного градуса внутри, лицо, продолжая активно рассказывать Люсе какую-то удивительную историю из юношества. Брюнетка, как Юлий Цезарь, старалась делать несколько дел одновременно: незаметно созерцать желанное тело перед собой и слушать Пчёлкина максимально внимательно, запоминая все мелочи. Но так сложно воспринимать новую информацию, когда, с недавних пор, объект твоих воздыханий сидит перед тобой почти без верха. Когда его волосы так сексуально взъерошены. Когда капельки испарины, соблазнительно стекают по его лбу. Витя резко прерывается, но девушка слишком пьяна, чтобы это заметить. Слишком внимательно рассматривает его тело. Слишком хочет его. Мужчина подрывается со стула и стремительно накрывает губы Люси своими. На вкус они напоминают вишню. Вероятно это вино, но теперь именно вишня будет ассоциироваться с брюнеткой. Она пытается отпрянуть, но он настойчиво продолжает, хватаясь своими большими ладонями за тонкую талию девушки. Теперь она не сопротивляется. Неопытно отвечает на поцелуй, кладя маленькие ручки на его крепкую шею и нежно поглаживая чувствительную кожу. Пчёлкин сходит с ума от этого незамысловатого движения, в сладостном порыве сажая кареглазую на свои колени. С её губ срываются тихие стоны, когда мужчина добавляет свой горячий язык, делая поцелуй ещё глубже, хотя кажется, что глубже уже некуда. Люся теряется в чувствах. Ей нравятся его прикосновения. Нравятся его губы, накрывающие её. Нравится его сбивчивое дыхание и лёгкая хрипотца, которая не может не возбуждать. Но страх немного притупляет удовольствие: сейчас это всё закончится, а что потом, что между ними будет дальше? Но всё это становится неважным, когда он ближе прижимает девушку к себе и зарываясь пятерней в волосы, накрывает губами шею. Мозг отключается. Ноги дрожат. А страхи больше не имеют значение. Не сейчас. В этот миг ей не до мыслей о будущем, ей нравится настоящее. Жаркое, сумасшедшее, возбуждающее. Она утопает в ощущениях, благодаря всё на свете, что её желание было услышано и исполнено.