Искупление

— Ну что вы, — испуганно начала брюнетка, — отпустите меня, я немного отдышусь и пойду домой. Правда к кому домой она пойдёт, Люся не представляла. Родители погибли едва девушке исполнилось шестнадцать и уже два года ей приходилось выживать самостоятельно. Кроме мамы и папы у Люси не было родных, кроме старой тёти Марии Васильевны, чёрствой и мерзкой женщины, с которой у брюнетки никогда не было тёплых отношений. А потому выхода было два: отправиться в приют или жить с неприятной родственницей. Но страх жизни в детском доме был настолько велик, что девушке ничего не оставалось, кроме жизни с вредной старухой. Через полгода Мария Васильева решила, что Люся представляет для неё непосильную обузу и решила выпроводить её из своего дома. Девушка не отпиралась, но обида на женщину осталась глубоко в душе, в будущем превратившись в огромное недоверие к людям. Люся кое-как устроилась работать на рынок и снимала маленькую комнату. Денег было мало, но для её скромной жизни и зарабатываемых копеек было достаточно, до внезапного появления неприятностей в виде двух наглых рэкетиров: широкоплечего, высокого, но глуповатого Бивня и кучерявого Катала . Общались они только блатным говором и обращались друг к другу по кличкам, потому-то и имён их она не знала, да и не хотела. По договоренности девушка отдавала определенный процент от своей прибыли и не прекословила. Но через время дерзость мужчин перешла все границы. Помимо требования увеличить процент, из-за чего она лишилась места жительства так, как отдавала практически всё, Люсе стали поступать непристойные предложения от Катала, на которые девушка не отвечала в силу личной неприязни и моральных принципов, из-за чего и нарвалась на проблемы. Но желание Катала можно было понять. Люся была невероятно красива: её маленький рост прекрасно сочетался с подтянутой фигурой, а лицо выделялось большими карими глазами и пухлыми губами. Волосы средней длины всегда лежали на хрупких плечах, а чёлка прикрывала лоб, придавая внешности миловидности. И даже несмотря на излишнюю худобу, возникшую совсем недавно, ее внешние данные совсем не портились. Красота брюнетки не прошла и мимо глаз Пчёлкина, который несмотря на все попытки девушки вырваться, продолжал нести её на руках. Чувствуя как в один момент Люся успокоилась и смиренно положила голову на его крепкое плечо, бурный трепет прошелся по каждой клеточке его тела, а сердце бешено застучало. Поставив девушку на ноги только в парадной, Витя принялся открывать дверь своей квартиры. — Прошу, — коротко пригласил он, галантно придерживая дверь, пропуская гостью. Девушка немного помявшись, посмотрела исподлобья на лицо незнакомца. Витя был всё также уверен и даже немного холоден, что поражало Люсю, которая могла ожидать помощи от кого угодно, но не от такого как он. Но, всё-таки, несмотря на свои опрометчивые ожидания, она была благодарна такому героическому порыву молодого человека. Брюнетка покрылась румянцем от своих мыслей и осторожно прошла в квартиру, останавливаясь в просторной прихожей. Она внимательно рассматривала коридор совершенно не сдвигаясь с места. Ремонт был максимально лаконичным: стены были обклеены серыми обоями с незамысловатым узором, на полу был постелен ламинат чёрного цвета, а освещала помещение небольшая серебряная люстра. В глаза не мог не бросится небольшой темный шкаф изготовленный из дуба, привезённый явно из-за границы, ведь обычный советский человек не мог обладать такой мебелью, а также стойка для обуви, на которой находилось несколько пар лакированных мужских туфлей, в которых, казалось, можно было увидеть отражение. — Проходи, не стесняйся, — послышался шёпот над ухом девушки, от чего та вздрогнула и по инерции двинулась дальше от мужчины. Квартира была очень большая. Справа от входа находилась просторная гостиная с бархатным диваном и огромным резным сервантом, в которым по истинно русским традициям стояли сервизы на «чёрный день». Напротив гостиной располагалась чуть менее большая спальня с двухместной кроватью и двумя торшерами по бокам. Это была самая светлая комната из всех так, как именно там находилось самое большое окно, откуда ярко светило солнце, что странно для московского холодного конца октября. Кухня по сравнению с другими комнатами была менее примечательна, но всё равно выделялась на фоне других оборудованием по последнему слову техники. Зато ванная комната значительно удивляла наличием джакузи, что на самом деле не странно для такого жилища. Особую монументальность квартире придавали высокие потолки, что тоже считалось особой редкостью, как и темный ремонт, который оформлял всю квартиру. Однотонные обои, тёмные полы и мебель — всё это излучало дороговизну, непохожесть на других и высокий социальный статус владельца. Девушка неловко передвигалась по комнатам, тщательно осматривая каждую деталь. Далеко не каждый владеет такими хоромами, а потому и удивление не на миг не покидало лица Люси. Когда каждый угол помещения был осмотрен зорким глазом, брюнетку резко накрыло осознание: прямо сейчас она находится в совершенно чужой квартире, с совершенно незнакомым человеком, совершенно не зная намерения мужчины. Осмысление резко щёлкнуло в маленькой голове, но слишком поздно. Девушка сидела на кухне с явным испугом, выраженном на милом личике. Вцепившись в стул, как в спасительный круг, Люся перебирала варианты дальнейших действий. Выпрыгнуть из окна? Молить о пощаде? Найти нож и защищаться в случае чего? Идеи крутились в голове, количество которых увеличивалось с каждой новой секундой. — Осмотрелась? — на кухне появился хозяин квартиры, разрушая все мысленно построенные планы побега девушки. — Да, да, — настороженно глядя на незнакомца, начала Люся, — но я ещё раз благодарю вас и… в общем, я пойду. Брюнетка вскочила со стула, намереваясь уйти, но не успев сделать и шага почувствовала сильную руку, схватившую её за запястье. — Я не могу тебя отпустить, ты слаба, да и к тому же мало ли, что произойдёт, а я не для того тебя выручал, чтобы ты снова ввязалась во что-то. Пчёлкин продолжал держать хрупкую и нежную, словно бархат руку девушки. Он не хотел чтобы она ушла. Не хотел лишать себя радости тактильного контакта, отпустив запястье. Не хотел терять её. Девушка нерешительно повернула голову в сторону светловолосого, встречаясь с пристальным взглядом, прожигающим её насквозь. — Я даже имени вашего не знаю, — тихо прошептала Люся, опуская голову, понимая, что просто так её отсюда не выпустят. Мужчина нехотя отпустил руку девушки и расправив плечи, прохрипел, — Виктор Пчёлкин, а лучше просто Витя. Блондин уверенно посмотрел на Люсю, от чего той стало неловко. Её очень пугала такая напыщенность мужчины. Только бы знала она как внутри Пчёлкин сгорает от волнения, как быстро бьётся сердце от взгляда её карих глаз, как сильно он хочет прикасаться к ней. Снова и снова. Недоверчиво подняв мрачный взгляд, девушка представилась и чтобы не докучать своим присутствием своему спасителю и по совместительству новому знакомому, решила выведать где она будет обитать все те дни, о которых они договорились с Виктором. Он яростно протестовал тому, что девушка хотела уйти завтра, через три дня, даже через неделю и потому решено было остаться на две недели. Люся не хотела так долго обременять Пчёлкина своей персоной, но видя, с каким неистовым желанием он приказывает ей остаться, смысла отпираться не нашла. Две недели не год. — Располагайся здесь, — блондин проводил девушку в свою спальню, — а я буду в гостиной. Мужчина улыбнулся, глядя на женский силуэт перед ним, который дискомфортно мнётся не решаясь сказать и слова. «Люся, Люся…». Молодой человек, дабы больше не смущать брюнетку медленно двигался к выходу из комнаты и закрывая дверь, кое-как услышал тихое «спасибо», от чего улыбка расползлась по лицу ещё больше.