Нейтралитет.

      - Господи, вас еще больше!? - это голос Шигараки, и Анна понимает, что он не очень далеко.       - Правильная реакция на такое количество Твайсов, - она тихонько посмеивается: видимо, ее поддержка помогла ему сконцентрироваться. Анна уже даже не пытается стереть кровь с лица. У нее кружится голова, и она понимает, что не сумеет продержаться дольше пары десятков минут. Но и позволить себе отключиться - непозволительная роскошь.       Спиннер, матерясь, прицельными пинками сбивает лезущих на крышу идиотов, Анна осторожно отпускает Твайса: отключенная боль имеет отсроченную отмену, так что она не сразу вернется.       Вонь от паленой плоти, смешивающаяся с вонью плавящегося асфальта, пластика и прочей требухи, забивается в глотку, не давая нормально выдохнуть. Анна только радуется, что ее завтрак был вещью чисто символической, и вырвет ее не сразу. По крайней мере, пока она держится.       - Кацураги! - Спиннер всаживает меч в чужую ладонь, и горе-альпинист с утробным воем падает, придавив собой еще нескольких. - Даби орет: “Лимит!”. Думаю, это тебе.       - Конечно, мне, - Анна мгновенно сжимает куклу сильнее. - Как давно он это орет?       - Только начал, - она впервые видит ухмылку на чешуйчатом лице антропоморфа. - Я не настолько мстительный.       Анна закрывает глаза, шепчет для проформы четкое “лимит” - и ее руки словно перекручивает тугой леской. Она шипит, но не отпускает. Следуя за собственной Причудой, она вытягивает вперед руки, складывая их крест-накрест как если бы ей внезапно приспичило выполнить упражнение “ножницы”. Четкий образ Даби застыл перед ее глазами, словно выжженный на внутренней стороне век - квирк зафиксировался на цели. Ей кажется, будто нити кукловода впиваются все глубже и глубже, пока первые капли крови не сорвались на серую поверхность крыши.       - Давай же… - шипит она. - Давай!       Башня вдалеке вдруг дергается и начинает проседать вниз, складываясь, как карточный домик, и гигантское облако пыли поднимается до горизонта. Анна задыхается, но не опускает изрезанных рук. Она слышит, как с резким треском совсем близко взрывается лед и как вскрикивает Гетен. Ясность восприятия сменяется размытыми вспышками. Чудовище, огромное, с руками до самой земли, врывается в город, растаптывая его окончательно. Синие вспышки где-то вдалеке становятся то ярче, то угасают совсем. Еще одно чудовище, но поменьше, сражается с крошечной тонкой фигуркой-Шигараки.       - Кацураги, отпусти его! - Спиннер хватает ее за плечи и встряхивает. Леска под кожей тут же сдвигается, исчезая вовсе, и Анна чувствует, как ее колени подгибаются, и она падает, чувствуя, как разум соскальзывает в благодатную темноту. В последнее мгновение грубые руки антропоморфа не дают ей приложиться затылком о бетон, осторожно подхватывая и опуская.       

***

             Теплое прикосновение к своей щеке - первое, что улавливает Анна. Шершавая горячая ладонь гладит, чужие пальцы обводят линию скул, скользят к губам и спускаются на шею.       Девушка пытается приоткрыть глаза, но выходит, откровенно говоря, плохо. Голова взрывается дикой болью, и она тихонько стонет, пытаясь погасить эту вспышку внутри.       – Не то, чтобы я не был рад, что мои прикосновения вызывают такую реакцию, но было бы лучше, если бы ты хоть немного отличалась от зомби в этот момент.       – Ты был бы рад вызывать у меня головную боль? - голос Анны сел, и каждое слово наждачкой дерет горло. Она заходится в приступе кашля, царапающего легкие.       – Эй, - Даби не дает ей подняться, осторожно давит на грудь. - Лежи.       – Лежу, - покорно сипит она. – Наши победили?       – И победили, и придурков этих на кой-то хрен к себе взяли. Уже вовсю празднуют.       – А ты вместо этого мотаешь срок рядом со мной.       – Да, и очень уязвлен невозможностью выслушать очередную пафосную речь о будущем мира.       Анна осторожно поворачивает голову, медленно приоткрывая глаза - на этот раз ее не ослепляет, просто где-то в затылке пульсирует тугой узел боли.       – Пипец, - комментирует она, сталкиваясь с насмешливым синим взглядом. Даби ухмыляется и перебирается к ней на кровать.       – Я тоже рад тебя видеть.       В комнате темно, и Анна едва слышит доносящиеся издалека голоса - видимо, шумная выдалась вечеринка. Даби все смотрит, и она пытается нахмуриться:       – Что?       – Что - что?       – Почему ты так на меня смотришь?       – А как я должен еще смотреть на женщину в своей постели?       – Что? - Анна снова закашливается, но уже от неожиданности, а этот черт смеется. - В твоей постели?..       – Мне самому интересно, как так вышло, - Даби ведет по ее ноге вверх, и девушка дёргается от щекотки. - У нас есть гостевые комнаты, но какой-то гений - из Лиги, я в этом точно уверен, - принес тебя сюда.       – Прекрасно, - она фыркает и морщится от приступа боли. - Поздравляю, в ваших рядах появилась сваха. Впрочем, даже если тебе не терпится от меня избавиться, своим ходом я не уйду отсюда.       – Я ни слова тебе не сказал, - он задерживает ладонь на ее колене. - Скажи спасибо, что доктор не раздел тебя.       – Вряд ли тебя бы это хоть сколько-нибудь смутило, - Анна не двигается, пытаясь окончательно прийти в себя.       В ответ он тянется выше и крепко сжимает ее бедро, усмехаясь.       – Даби! - она сжимает одеяло в кулаке.       – Не дергайся так, мелкая, - хватка ослабевает, и он выпрямляется. - Никогда не думал, что скажу это, но ты молодец, что выжила. Хоть и подорвалась на бомбе.       - Это бомба подорвалась на мне.       Анна молчит какое-то время. В висках стучит, но она медленно привстает на локтях, пытаясь принять сидячее положение. Пирокинетик, не комментируя, просто поднимает подушку за ее спиной, и Анна облегченно опирается на нее. Затекшая поясница как будто покрыта ледяной коркой, и ждать, пока отойдет, нет никаких сил.       – А ты как? - тихо спрашивает она, и Даби вопросительно приподнимает бровь. - Я испугалась, когда Спиннер передал мне про лимит. Не была уверена, что сработает.       – Сработало, - Анна тянет его за руку, и парень, поколебавшись, укладывается рядом, позволяя обнять себя. - Кстати, наш Отмороженный тебя ненавидит. На глаза ему не попадайся.       – У тебя просто были качественнее, чем у него, читы, - девушка тихо смеется, а Даби стонет, уткнувшись ей в живот:       – Только не на языке Шигараки, мелкая.       – Не то, чтобы я не была рада такой реакции на мои слова… - подкалывает его она.       – Я рассчитывал на немного другое применение твоего языка.       –Даби!       – Что?..