Нейтралитет.

      ***       — Повернись на свет, — мастерская погружена в полумрак, рассеиваемый только лампой на столе. У Кацураги перемотаны пластырем три из пяти пальцев на правой руке, и Даби даже не хочет знать, что произошло. Пирокинетик послушно поворачивается, даже не интересуясь, что ей нужно увидеть на этот раз — они вообще почти не разговаривают в эту встречу. Девчонка выглядит подавленной, и ее руки трясутся сильнее, чем при знакомстве. Она даже не делает практически заметок, потому что слова смазываются и не складываются. Но при этом удивительным образом не теряет возможности держать крючок и иголки — может, уже наловчилась жить с вечным тремором.       Курогири на днях навел справки — по правде, нужно было сделать это сразу же, но слово Гирана в принципе имеет неплохой вес, да и Кукольник представляла из себя до нелепого смешную угрозу.       Ничего компрометирующего, кроме, пожалуй, происхождения, не выяснилось — Кацураги оказалась хафу, ее мать была иностранкой, перебравшейся жить в Японию много лет назад. Однако помимо этого на свет выявилось несколько складывающихся в любопытную картину фактов — сравнительно неплохо окончив школу, Кацураги в итоге бросила университет, одновременно с этим встав на учет в психиатрической клинике, и с тех пор пропала практически полностью с любых радаров. Она никогда не была замечена ни помогающей героям, ни злодеям, и как ее нашел Гиран — загадка.       Девчонка все еще хромала. С прошедшей недели количество травм только увеличилось — сегодня Даби узнал, что она патологически неуклюжа. За то время, пока он тут, она несколько раз укололась иглой, порезалась ножницами и, судя по всему, парой часов ранее обожглась об утюг.       — Как ты дожила до своих лет?       — Тихой сапой все возможно, — криво усмехается в ответ на его реплику. — За двадцать лет можно и привыкнуть.       Вопрос «А нафига?..» — риторический и чисто философский. Даби не задает его и вообще планирует уйти уже час как. Но тут, в мастерской, в воздухе словно распылили хорошее такое снотворное — все кажется умиротворяющим, а монотонные движения Анны, доделывающей что-то (ногу?.. руку?..), убаюкивают.       Почему она, собственно, и не стремится его прогонять?       — Дело не мое, но какого черта ты вообще в Лигу поперлась? — вопрос ради вопроса, просто, чтобы не уснуть. День выдался тяжелым, с самого утра все будто сговорились. Сначала было нужно проверить несколько мест и навестить пару людей — потенциальных союзников. Потом на хвост Даби сели герои, благо, совсем юные и неопытные, но повозиться, чтобы их отвадить, пришлось. Потом — база, Шигараки с его вечными претензиями (хотя, по правде, иногда казалось, что его единственная претензия — это какого хрена он, Даби, все еще жив), Курогири с кучей новостных сводок, Тога с ножом и Твайс с тихою беседой (несмотря на то, что говорил он сам с собой, отвязаться от него оказалось сложно)…       — Зачем?.. — Кацураги нахмурилась, и крючок в ее пальцах замедляется. — Ну… Предположим, мне платят за работу?..       Весь ее вид выражал неуверенность, будто она и сама не знала, зачем ввязалась во все это.       — Представляю, как ты повторишь это все героям, если они полезут к тебе, — насмешливо протянул Даби. — Ты вообще в курсе, почему обычно идут в такие места, как Лига?       — За идею? За наживу? Кто знает, причины у каждого свои, — она пожимает плечами, возобновляя работу.       — И какая из них твоя? — неприятный звук заставил поморщиться обоих — это скобы скользнули по пластиковому подлокотнику дивана.       — А какая разница?       — Предположим, никакой, просто праздное любопытство. Ты, вообще-то, совсем на уголовницу не похожа.       — Это комплимент?       — Это констатация факта.       Кацураги косится на него и долго молчит.       — Предположим, нет причины, — наконец тихо говорит она. — Верь или нет, я работаю на Лигу чисто потому, что мне предложили на нее работать.       — То есть, ты не на стороне Лиги? — уточняет Даби и щурится — Кацураги сидит под лампой, которая светит прямо ему в лицо.       — Я ни на чьей стороне. Держу нейтралитет.       — Да что ты говоришь, — язвит пирокинетик. — Если завтра тебе приплатят герои, ты сдашь со всеми потрохами всех нас?       Девчонка мрачнеет.       — Не сдам, — подумав, отвечает она. — Я обещала молчать.       — И кто тебе поверит?       — Единственный способ узнать наверняка — рискнуть и дать мне спокойно на Шигараки работать, — раздраженно цедит сквозь зубы, и Даби не может перехватить ее взгляд — глаза Кацураги кажутся абсолютно расфокусированными. Ему удалось задеть ее за живое, и это радует — ему хочется пробиться сквозь запертую раковину, вытрясти содержимое и разглядеть, что там, внутри. — Или не рисковать и убить меня на месте, пока я не доделала куклу. Этот выбор у тебя есть всегда.       Говорит и резко задыхается, оказавшись прижата к креслу. Опасно горячая ладонь, царапая кожу скобами, сжимает ее горло, и девушка инстинктивно упирается в подлокотники, пытаясь приподняться и вдохнуть. Яркие голубые глаза Даби совсем близко, и Кацураги может почувствовать на своем лице его дыхание — он знает это, он высматривает на дне чужих зрачков привычный ужас. Он пугает людей — пугает своим видом, своей температурой, своей непредсказуемостью, своей Причудой. От остальных Кацураги отличается лишь тем, что она — протеже Гирана, а он обычно знает, что делает.       — Меня вполне устраивает второй сценарий, — в голосе пирокинетика звучат стальные нотки.       — Меня тоже, — даже в таком положении она не оставляет его без ответа. — На том и сойдемся.       Даби ищет признаки страха на ее лице, но не видит их. Она дергается от его движений, но не от него самого, а он так и не понимает этого до конца.       — Поехавшая, — неверяще хмыкнул он. — Дураки не боятся смерти?       — Дураки боятся жизни, — Кацураги, чувствуя, что его хватка чуть ослабла, осторожно кладет руку на его запястье, не сжимая и не пытаясь убрать. — Несколько лет назад мне не хватило духа ее оборвать. Не хватило, потому что я — жуткая трусиха и жалею себя больше положенного. Хочешь убить — убей. От чужих рук умирать легче, чем от своих собственных.       — Ты и правда долбанутая на всю бошку, — злодей вздыхает, чувствуя навалившуюся усталость. Он делает шаг назад, опуская руку. — И почему я не удивлен?       — Подобное притягивает подобное? — бурчит Анна, аккуратно касаясь шеи. Встречается взглядом с Даби и тихо, коротко смеется, слыша насмешливое фырканье в ответ.       ***