Разбитые

Для большего погружения в атмосферу главы рекомендую надеть наушники и включить песню «Под гипнозом» — Artik & Asti. «Иногда время, проведённое с кем-то, будь то одиночество или компания приятелей, кажется незаметным или, наоборот, слишком длинным. Но все эти минуты объединяешь ты: именно твои выборы меняют течение времени. Ты можешь молчать и время будет неимоверно долгим, но, если ты начнёшь говорить, то поток мыслей унесёт тебя за собой, и ты не успеешь понять, как же всё так быстро произошло…

Запомни, ты тот самый человек, который решает, как ему тратить свои драгоценные секунды жизни, как распоряжаться каждый новым мигом…

Только ты можешь сделать этот выбор!» ©Автор

Flashback.

Прошло около месяца с момента появления в жизни Джеймса новых людей, ради которых теперь он был способен на всё: Оливера и Ханны. Это поистине невероятное чувство, когда ты понимаешь и находишь общий язык с человеком за очень короткий промежуток времени. В качестве небольшого аргумента-сравнения можно привести других одноклассников Тейлора: в одном помещении с ними он находился на протяжении пяти лет, но дружеских чувств так и не появилось, а в этом случае прошёл всего лишь месяц, по истечению которого Джеймс был уверен в том, что Оливер и Ханна точно так же, как и он, готовы ради него на всё. Тут дело даже не в самом Тейлоре и его общении, а, точнее сказать, в этих троих. Человек не может строить с кем-то дружеские отношения в одиночку, как это происходило в случае с одноклассниками. Ни для кого не секрет, что такое чувство привязанности или, как его по-другому называют — дружеские узы рождаются только тогда, когда оба участника этих взаимоотношений стараются в угоду им, как это и произошло в случае Джеймса, Ханны и Оливера. Вроде бы жизнь и не изменилась, но всё стало по-другому. С самого утра на улице светило яркое солнце, согревающее своими лучами не только тело, но и душу. По тихим жилым кварталам неспешно неслись машины, и медленно шагали люди. В основном это были ученики, которым просто-напросто приходилось заставлять себя подниматься с кровати мало того, что в теплое майское утро, когда буквально каждая веточка и каждый кубометр воздуха говорит о неизбежно приближающемся лете, так ещё и в субботу. И Джеймс не был исключением: он точно так же, как и все, просыпался и, сделав самые обычные утренние обряды, направлялся в школу, где проснувшиеся ученики поднимали шум и создавали атмосферу суматохи. — Мой знакомый рассказал мне про один бар, где не просят паспорта, — с заговорческой улыбкой проговорил Оливер, — Давайте сегодня вечером сходим туда? — сказал он и окинул быстрым взглядом засыпающего на ходу Джека, под глазами которого виднелись большие мешки от недосыпа, довольно бодрую и готовую на любые приключения Джессику, привычно погрузившегося в свои мысли Джеймса и свою сестру, внимательно наблюдающую за последним. — Я за! — воскликнул Джек, который от одного только слова «бар» перестал казаться сонным. Этот резкий крик оживил всех присутствующих: вытащил Тейлора из сетей подсознания, оторвал Ханну от её излюбленного хобби и разозлил Вайт, которая вздрогнула от испуга. — Да, да, — рассеяно сказал Джеймс и уставился на Томсон-младшую, смотревшую прямо ему в глаза. От такого пристального внимания парень чуть покраснел и довольно неловко улыбнулся, взъерошив рукой аккуратно уложенные русые волосы. Ханна же всё ещё не отводила глаз, а вместо этого, расплылась в придурковатой ухмылке и склонила голову набок, словно любовалась им. Заметив, что Джеймсу не комфортно от этого, она слегка покраснела и направила свой взор на Джессику, которая буквально копировала её движения. После той прогулки около фонтана их отношения с Оливером не перешли на новый уровень, что, конечно же, расстраивало Вайт, но у неё появилась подруга, с которой они вместе обсуждали парней и строили грандиозные планы по их захвату. — Тогда решено: сегодня в пять около школы! — радостно проговорил Томсон и, взяв под локоть свою сестру, направился на урок. Оставшиеся трое решили последовать примеру двух других и тоже пошли в кабинет. Уроки пролетели довольно быстро, словно человек, который управлял временем, ошибся с кнопкой и случайно запустил ускоренный режим. За весь день, за исключением первой перемены, ребята виделись несколько раз, но так и не смогли переброситься даже парой слов. Только Джеймс стал беспокоиться о Ханне. Ему показалось, что в её поведении что-то изменилось: она стала настойчивее и какой-то раздражающей. Тейлор видел её сегодня намного больше раз, чем за прошлые воскресенья вместе взятые. Парень специально подошёл к расписанию, чтобы посмотреть не изменилось ли оно. Но он так и не смог это понять, потому что не знал в каком порядке были поставлены уроки в обычные дни. Вдруг в кармане идеально выглаженных школьных штанов заиграл айфоновский рингтон. Тейлор достал телефон и привычным движением большого пальца ответил на звонок. — Да, мам, — с выдохом проговорил парень и вновь уставился на расписание Ханны, пытаясь его запомнить. — Сына, съезди сегодня к бабушке и дедушке, — раздался голос Эммы из динамика, — Они приготовили твои любимые пирожки и хотят, чтобы ты взял чуть-чуть домой, — договорила она и замолчала, выжидая ответ от Джеймса. — Да, хорошо, — глубоко вздохнув, ответил юноша, — Только пирожки и всё? — специально спросил он, ведь прекрасно понимал, что кроме их ему наложат ещё целую сумку другой еды. А она, между прочим, не два грамма весит и дотащить её до дома будет нелегко. — Только пирожки, — зашелестев бумагой, быстро проговорила Эмма, — Всё, отключаюсь, а то я не успею подготовиться к следующий экскурсии, — сказала женщина и сбросила вызов, оставив Джеймса наедине со своими мыслями. Тейлор медленно направился к выходу из школы, надеясь, что в очередной раз не наткнётся на Ханну, которая успела его изрядно вымотать, а в какой-то степени даже разозлить. Но его надеждам не суждено было сбыться: к нему навстречу, в припрыжку бежала счастливая до кончиков ушей Джессика. «Ну хотя бы не Томсон-младшая» — подумал он и улыбнулся этой мысли. — Джеймс, есть минутка? — спросила она, пытаясь восстановить дыхание, — Думаю, бег — это не моё, — добавила Вайт и обессилено облокотилась о школьный забор. — Джесс, давай позже поговорим, я сейчас чуть-чуть занят, — пытаясь как можно мягче отказать ей, сказал Джеймс. И ведь он даже не соврал: до пяти часов вечера ему нужно будет съездить к бабушке, которая опять пристанет к нему с вопросами об учебе, девушке и будущем, а потом ещё начнёт рассказывать новые сплетни про бабу Элисс, отвезти полный чемодан продуктов домой и попытаться отдохнуть перед походом в бар. — Всего один вопросик, — мило проговорила она и скорчила кошачью мордочку, которой отказать было просто-напросто невозможно. — Ладно, — выдохнув, сказал Тейлор, — давай, выкладывай, — закончил он, посмотрев серьёзным лицом в серебряные глаза Вайт. Та на несколько секунд замешкалась, будто бы решала стоит ли ей об этом рассказывать, но, сжав маленькие ладони в кулаки, заговорила: — Мне нравится Оливер. — Вау, вот это новость, — с притворным удивлением и каким-то очень наигранным сарказмом сказал Джеймс, — Что от меня-то ты хочешь? — не обдумав формулировку вопроса, добавил парень и тут же об этом пожалел: Джессика в эту же секунду сильно смутилась, а по её телу прошлась мелкая волна дрожи. Блик в глазах девушке дрогнул и она, сложив руки на груди, прокашлялась, словно пыталась сделать вид, что эти слова её не задели. — Джесс, прости, — искренне проговорил Тейлор, обняв девушку, — Я не так хотел это сказать, то есть я вообще не то хотел сказать, — добавил он, смотря прямо ей в глаза. — Ничего страшного, — ответила она, поправляя выбившуюся из общей массы волос прядку, — Я… — заикнулась Вайт, — я просто хотела спросить, получиться ли что-то у нас, — продолжила она и закусила губу, будто сказала лишнее, — Ладно, я пойду тогда, — быстро закончила Джессика и развернулась, собираясь уйти. — Джесс, погоди, — проговорил парень и схватил её за руку, — Прости меня, но я не могу врать тебе, — сказал юноша, крепко сжимая локоть девушки, — На самом деле я не увидел между вами никаких искр и даже предпосылок к этому, — добавил Джеймс, — Я думаю, что он ничего к тебе не чувствует, хотя я могу ошибаться, — закончил Тейлор и коротко обнял девушку к себе, пытаясь её успокоить. После этих слов Тейлор ожидал любой реакции, но не этой: сначала Джессика вздрогнула, а на её лице появились слёзы, которые медленно катились из серебряных глаз. Она попыталась улыбнуться, но мышцы, управляющие движением губ, не хотели подчиняться хозяйке, из-за чего они пару раз дёрнулись вверх, пытаясь взлететь, а потом упали вниз, отразив на её лице совершенно другую эмоцию. Девушка встрепенулась и широко расправила плечи, натянув маску безразличия и некоторой возвышенности над парнем. — Отвали! — едко прошипела она и оттолкнула Джеймса, — Раз ты ничего не понимаешь в отношениях, то зачем что-то говоришь, — оценивающе посмотрев на Тейлора, проговорила Вайт, — А ты ничего не понимаешь, потому что у тебя никогда не было девушки, — прыснула она и гордой походкой направилась прочь. Джеймс опешил от этой фразы, ведь это не он приходил спрашивать её неуместного мнения. В его крови забурлила дикая злость, а на лице заиграли желваки. Парень сжал руки в кулаки, пытаясь тем самым себя успокоить, и, скрипнув зубами, проговорил: — Раз ты такая умная и что-то понимаешь в отношениях, тогда зачем спрашиваешь? То, что ты тогда, возле фонтана, напросилась идти с ним под руку ничего не значит. Просто смирись с тем, что ты никогда не будешь с Оливером вместе. Он пару секунд посмотрел на удаляющийся силуэт девушки, который даже не дрогнул от этих слов, и направился к автобусной остановке, пытаясь прогнать злость, закипевшую внутри него. От переполнявшей его бури эмоций, Джеймс пнул камень и ускорил свой шаг вдвое. — Блять! — громко крикнул Тейлор, увидев, как зелёный трамвай с рекламой мясной лавки быстро отъезжал от остановки, — Ну что за день? — обессилено рухнув на скамейку, прошептал парень и осмотрелся по сторонам. По голубому небу проплавали объёмные облака, а деревья с пышными кронами покачивались в разные стороны из-за лёгкого, но напористого потока тёплого ветра, который изредка увеличивал свою силу. Лавочка, на которую сел юноша, пару раз скрипнула и затихла, а полутень, накрывшая Джеймса с головой, принесла освежающую прохладу и долгожданное спокойствие. Парень глубоко дышал и приводил мысли в надлежащий вид. — Джессика, Джессика, Джессика, — крутилось у него в голове, — К чёрту её, на сегодня мне хватило приключений, — захлопнув очередную дверь в огромном особняке подсознания, Тейлор снова оглянулся по сторонам и увидел нужный ему сорок седьмой трамвай. Пройдя в салон, парень уселся на жесткое сидение, которому, судя по внешнему виду, было около ста лет. Юноша даже не обратил на это внимания, вместо этого он нацепил наушники и, включив какую-то английскую песню, уставился в окно. Перед его глазами мелькали разноцветные машины, пышные деревья и кусты, светофоры, толпы людей, дорожная разметка, но всё это было не разборчивым — оно сливалось в одну цветную полосу и Джеймс медленно, но верно погружался в свои мысли. Стоило только Тейлору заметить, что он снова пропал в мире, построенном собственным подсознанием, как за окном показалась нужная ему остановка. Парень вскочил с места и в два шага преодолел расстояние, разделяющее его и водителя. Расплатившись за проезд, Джеймс ловко выпрыгнул из трамвая и глубоко вдохнул, осмотревшись по сторонам. В памяти появилось несколько ярких воспоминаний из его детства: именно от этого места они каждый раз уезжали на дачу, а в том магазине, стоявшем прямо на остановке, маленький Джеймс в первый раз покупал буханку хлеба самостоятельно. По телу Тейлора разлилось приятное тепло, которое согревало каждую клеточку, а на душе сразу стало легко и беззаботно, прямо как в те времена. Через несколько минут парень стоял на пороге квартиры, имевшей для Джеймса огромное значение. В детстве юноша всё своё свободное время проводил в этом доме с бабушкой и дедушкой. Для него не было ничего важнее их, ведь они заменили ему родителей, которые всё время пропадали на работе. Он очень любил свою бабушку, чьи теплые слова подбадривали парня в плохие времена, и так же уважал дедушку, который показал все краски и прелести жизни. — Привет, Ба, — тепло прошептал Джеймс и заключил старушку в свои объятия. Женщина была очень красивой: седые волосы, аккуратно распущенные по бокам, не являлись чем-то отталкивающим скорее, наоборот, придавали мудрости и душевной теплоты, что мощным потоком лилась из неё. Морщинистая кожа и руки точно так же были по-своему привлекательными. Зелёные глаза-бусинки внимательно осматривали парня, а на губах сияла жизнерадостная улыбка, над которой виднелись маленькие ямочки. Ещё раз притянув Джеймса к себе, бабушка закуталась своим маленьким носиком в светлые волосы внука и сделала глубокий вдох. — Ну, ба, — прогнусавил Тейлор и искренне улыбнулся, чуть отстранившись, — Деда, привет, — крикнул парень и накинулся на него с объятиями. Старичок точно так же, как и его жена, выглядел бодрым и наполненным жизненной энергией. Эти люди как будто были созданы друг для друга: да, они сорились, но потом мирились. Да, не всегда могли уследить за внуком, но позже всегда исправлялись и принимали во внимания прошлые неудачи. Да, не были идеальными, но этого от них и не требовалось. Кроме таких, подходящих друг другу, внутренних качеств и гармонии, они так же хорошо смотрелись вместе. Дед в молодости был тем ещё красавцем, но и сейчас даже ничего: густые полуседые короткие волосы, небольшая родинка над аккуратным носом с горбинкой, которая придавала его виду какую-то законченность, и светло-карие, но самое главное — добрые глаза, светившиеся от счастья. — Вы только не расстраивайтесь, — неспешно начал Джеймс, — Но у меня мало времени, поэтому я ненадолго, — закончил он, усевшись за стол. — Да, Эмма нас предупредила и сказала, чтобы без лишней еды, — посмеявшись, ответила старушка, наливая в кружку горячий чай. Комната мгновенно заполнилась ароматом фиалки, кедрового ореха и мяты. Тейлор обожал этот идеально сбалансированный запах фирменного бабушкиного чая. Пока женщина накрывала на стол, дедушка включил старый телевизор, стоявший на не менее старом холодильнике. Из него раздался жуткий скрип, как будто что-то разбилось, а после заиграла программа «Здорово жить». В комнате царила душевная и до боли знакомая атмосфера. Джеймс каждой клеточкой ощущал тепло в их разговорах и милых взглядах. — Милый, а помнишь, как Джеймс упал с велика, — произнесла бабушка, — А ты, внучок, помнишь? — проговорила она после того, как мужчина неторопливо кивнул. — Ба, конечно же я помню, это — твоя любимая история, — с выдохом ответил Тейлор, — Но можешь рассказать её ещё раз! — добавил он, посмотрев на аппетитные пирожки, лежавшие на середине стола. Хоть Джеймс и слышал этот рассказ двадцать раз, но он всегда просил бабушку рассказать его ещё раз. Когда Тейлору было пять лет, родители купили ему новый фиолетовый велосипед, на ребрах которого сияли красивые звёздочки. Именно тогда мальчик решил попробовать его, но только одному ему не хотелось, потому что юноша, во-первых, не умел на нём ездить, а, во-вторых, боялся, что упадёт. Так вышло, что бабушка и дедушка согласились помочь внуку и начали учить его кататься на том велосипеде. В конце концов Джеймс упал, а перепуганная бабушка чуть не умерла от сердечного приступа в то время, как дед бегал по парку и искал подорожник. В такой размеренной, приятной обстановке прошло несколько часов и Тейлор начал собираться домой, потому что через час ему нужно стоять возле школы. К этому добавилась ещё одна сложность: парень не понимал, что ему делать с Джессикой и их ссорой, но, пообещав себе больше не совершать глупых поступков, юноша откинул эти размышления в сторону. Обратная дорога заняла куда меньше времени и Джеймс вернулся домой за тридцать минут до назначенной встречи. А это катастрофически мало для того, чтобы спокойно собраться, поэтому Тейлор буквально летал по квартире от одного угла к другому. Он успел подзарядить телефон, покушать вкуснейший борщ, поговорить с родителями о том, что вернётся домой очень поздно, и, конечно же, юноша успел одеться, ведь это было самой важной частью. В качестве основного элемента своего образа Джеймс выбрал пастельно-бежевое худи с капюшоном и свободным карманом спереди. А дальше парень просто отталкивался от того, с чем эта кофта сочетается: во-первых, со свободными штанами тех же оттенков, во-вторых, с идеально белыми кроссовками и светло-серой безрукавкой. На запястье юноша нацепил черные часы с большим циферблатом, а на голову солнцезащитные очки. — Я побежал, — крикнул Тейлор родителям, закрывая входную дверь. Уже на подходе к школе парень увидел нескольких человек — Джессику, Оливера и Ханну. Они все, заметив Джеймса, широко улыбнулись и помахали руками. Все, кроме обиженной Вайт, которая выглядела сногсшибательно. Она надела длинное чёрное платье с глубоким декольте, над котором виднелся золотой кулончик в форме куба. Правая сторона юбки, плавно входившей в верхнюю часть вечернего платья, была стянута к верху из-за чего на ткани появлялись «волны». Видимо, идей для обуви не было, поэтому Джесс нацепила простые туфли без каблуков. С причёской же дело обстояло иначе: она было простой, но невероятно вписывалась в образ. Джессика заплела две передние прядки в косички и сцепила их вместе на затылке, а остальную часть волос чуть-чуть накрутила, оставив их свободно развиваться на ветру. — Привет всем! — радостно проговорил Джеймс и медленно окинул всех присутствующих взглядом. Оливер решил сильно не заморачиваться или вообще никак не заморачиваться, и надел полусвободные черные джинсы, поверх которых накинул светлую кофту с капюшоном, а на ноги, как и всегда, предпочёл белые кроссовки. Ханна очень удивила Тейлора, ведь парень думал, что она — любительница красивых платьев, а сегодня девушка выглядела совсем нехарактерно для неё. Юноше показалось, что такой стиль подходит больше Джессике, но никак не Ханне. На её уточненной талии сидела джинсовая юбка, которая прекрасно сочеталась с легкой курткой из этой же ткани. Верхнюю часть тела девушки скрывала белая футболка, а на ногах так же, как и у Джеймса, красовались белые кроссовки. Тейлору показалось, что Оливер и Томсон-младшая не знают о том, что у них с Джессикой произошла ссора. Они общались точно также, как и во время их прошлой «большой» прогулки. Но только тогда парень не чувствовал никакого напряжения, а сейчас им был пропитан каждый глоток воздуха. Джеймс ощущал скользкие оценивающие взгляды Вайт на своём теле. Из раздумий Тейлора вытянул голос Джека, которой был готов взорваться от возбуждения. — Ну чё, — крикнул он, — затусим? — договорил Эдисон, подойдя к друзьям и поздоровавшись с ними. Оливер и Джессика от души посмеялись над только что прибывшим юношей, а Ханна лишь улыбнулась и вновь посмотрела на Джеймса. Тот снова почувствовал чужие взгляды на себе и, чтобы хоть как-то исправить эту ситуацию, устремил серьёзный взор навстречу. Произошло то же самое, что и в школе: девушка наклонила голову, чуть покраснела, но только через одно очень большое мгновение поняла, что нужно перестать пялиться. Тейлора пробило чувство дежавю, после которого в голове что-то зазвенело. — Джеймс, ты опять меня не слушаешь! — возмутился Джек. — Прости, — ответил он и окинул быстрым взглядом Эдисона. Его образ напоминал каждого из ребят, кроме Джессики и Оливера: белые штаны — Тейлора, такого же цвета футболка и удлиненная джинсовка — Ханну. На ногах, как и всегда, красовались его любимые черные кроссовки, а на руках часы, деньги на которые он накопил сам. Осознав, что они довольно долго стоят на одном месте, а время безвозвратно уходит, Томсон подал голос: — Подождите чуть-чуть, я вызову такси и приду. Оливер отошёл от ребят и, поговорив с диспетчером, заказал машину. Через семь минут к школе подъехал белый Хендай Солярис, в который компания поместилась с большим трудом. Водитель хотел отказаться от поездки, ведь его могли оштрафовать за то, что людей в салоне было гораздо больше, чем посадочных мест. Но Джек всё решил: его хорошо подвешенный язык и обаятельная внешность помогли в этом. В итоге машина тронулась с места, а Джессика, сидевшая на коленях Томсона на одном из задних сидений, включила музыку, которую знали все присутствующие. Кроме них, сзади находились ещё Джек и Ханна. Первый радовался тому, что он ему удалось уговорить Джеймса сесть вперёд, хотя тот и не сопротивлялся, а вторая была, наоборот, огорчена этим. За окном мелькали серые многоэтажки, утопающие в зелени, противно гудящие машины и светофоры с дорожной разметкой. Постепенно весь этот пейзаж сменился на другой: вместо серых бетонных домов показались обычные маленькие дачные постройки, машин стало гораздо меньше: их сменила лесистая местность. Без изменений остались только дорожные знаки. Джеймс понял, что они выехали в пригородную зону. Наконец машина остановилась и компания ребят оказалась посреди леса. Перед ними стоял огромный особняк, сделанный из больших, цельных стволов деревьев. Тонкая тропинка, вымощенная маленькими камешками, вела прямо к зданию, а по обе стороны от неё располагались лавочки, над каждой из которых стоял фонарный столб, соединённый с другими маленькими гирляндами, и цветочные клумбы. А если посмотреть чуть дальше, то там виднелся только сосновый лес. С одной стороны Тейлор понимал, почему владельцы решили открыть бар именно в этом месте: такое решение довольно необычное и должно притягивать посетителей. Но именно по этой же причине это являлось плохим местом для ведения бизнеса, потому что не каждый захочет ехать в такую даль, когда под боком огромное количество схожих заведений. — Просто ведите себя, как нормальные люди, — сказал Оливер, — Представьте, что вам уже есть восемнадцать лет, и вы просто пришли отдохнуть, — продолжил парень, — С богом, — выдохнул он и направился вперёд. Проходя в здание, первое, что увидел Джеймс, — это был мужчина в чёрном пиджаке. Скорее всего, его основной задачей являлось проверка лиц на достижение нужного возраста, но вместо своей работы он стоял и залипал в телефоне. В нос ударил приятный сосновый запах, а глаза залил приятный приглушённый свет с танцплощадки, находившейся рядом с барной стойкой и в противоположной стороне от отдельного помещения с большим количеством деревянных, скруглённых по краям столиков. Над барной стойкой висели большие плакаты с ценами на напитки и еду, а за ней стоял молодой человек в черном фартуке и белой рубашке с классическими брюками, зауженными по краям. В уши ударила громкая музыка, доносившаяся с танцплощадки. Повернувшись Тейлор увидел разноцветные лучи, которые в хаотичном порядке мигали и перебегали с предмета на другой предмет. Естественно первым делом ребята направились к бармену, чтобы заказать какие-нибудь напитки. — Здравствуйте, чем могу помочь? — спросил парень за баром. — Мне, пожалуйста, маленькую чашечку капучино и средний стакан ликёра, — быстро проговорил Джеймс и отошёл в сторону, ожидая свой заказ. Вдруг Ханна схватила Тейлора за руку и потащила на танцплощадку. Парень не успел ничего понять, как его закружили в лёгком и ритмичном танце. Лицо девушки изредка освещалось короткими цветными вспышками. Только в эти моменты Джеймс мог разглядеть смущение и красный румянец на щеках сестры Оливера. Они неловко повернулись, потом ещё раз. Ханна отпустила одну руку парня и прокрутилась вокруг своей оси, а после, вновь схватив юношу за ладонь, проделала те же самые повороты. — Ты почему ничего не заказала? — спросил Тейлор, когда лицо девушки оказалось рядом с его губами. Та на секунду замерла, а потом, как ни в чем не бывало, продолжила танец и, выждав нужный момент, ответила: — Когда потанцую с тобой, тогда и закажу. Одна гармония переходила в другую: если в начале песни её основная тональность была мажорной, то ближе к середине стала минорной. Ритм менялся вместе с мелодией, когда звучали весёлые строки — был отрывистым и быстрым, состоящим из восьмушек и шестнадцатых, а при грустных напевах — становился протяжным и скорбным из-за целых и половинных длительностей. Вместе с музыкой менялся и характер танца: из обыденно простого в обжигающе страстный, из холодно-бесчувственного в теплый и нежный. Наконец, когда песня закончилась, Джеймс смог вырваться из сетей внимания Ханны и забрал свой заказ. Выпив залпом стакан ликёра и запив его одним глотком капучино, он решил, что лучше ему будет заказать целую бутылку за раз. Так Тейлор потратит меньше денег, поэтому Джеймс снова сделал заказ, добавив к нему пару рыбных блюд с салатом, которые должны были приготовить позже. Налив себе полный стакан ликёра, парень сделал пару глотков и снова направился к танцплощадке. Сквозь темноту, изредка прерывающуюся из-за цветных вспышек, юноша смог разглядеть Джессику, которая кружилась под биты в обнимку с Оливером. Он нежно придерживал девушку за талию и внимательно смотрел ей в глаза, словно не мог ими налюбоваться. А Вайт, в свою очередь, вжималась в грудь Томсона, придерживая его за плечи и точно также, как и он, любовалась его темными зрачками вместе с трепетными прикосновениями, от которых по коже бежали мурашки. Вдруг Оливер склонился над её лицом. Глаза Джессики широко распахнулись, а тело обмякло. Она чувствовала его запах, медленно впитывающийся в её кожу, обжигалась теплом его тела, ощущала мягкие касания на талии и чувствовала его трепетное, нежное дыхание на губах. Вайт медленно подалась вперёд. Сначала Оливер коротко прикоснулся к уголку её рта, будто дразнил её, потом к другому, а после быстро целовал каждый миллиметр губ Джессики. Но ей стало мало, и девушка втянула парня в страстный, жаркий и чувственный поцелуй. Она запустила свои руки в его мягкие, как бархат, волосы. Оливер понял, чего хочет его подруга-недодевушка и углубил поцелуй, сделав его влажным и очень возбуждающим. Он крепко прижал хрупкое тело Вайт к себе, а потом взял её лицо руками, на секунду отстранившись, посмотрел в опьяневшие от поцелуя глаза и снова вторгся в её губы. — Джеймс, пошли поговорим? — сказал Джек, внезапно оказавшийся за спиной парня. — Да, конечно, — сделав два глубоких глотка ликёра, ответил Тейлор и мысленно порадовался тому, что тогда, возле школы, был не прав. В ушах неприятно зазвенело от резко появившийся тишины, а горящее от жары лицо обдуло прохладным ветром. Юноша вдохнул приятный сосновый воздух полной грудью и с наслаждением закрыл глаза. Они пришли к лавочке, над которой уже горели фонари и цветные гирлянды. — Джеймс, что у тебя с Ханной? — грустно спросил Эдисон. Его лицо было напряжённым, взволнованным и печальным. Светло-карие глаза тускло блестели, а голос был хриплым, будто в горле стоял твёрдый ком. Джеймс подавился своим напитком и, прокашлявшись, внимательно, но в то же время очень серьёзно, уставился на друга. — Ты в своём уме? — возмущённо начал он, — Что у меня может быть с Ханной? — размахивая руками, продолжил Тейлор, — Честно, она меня уже раздражает своей слежкой и… — парень продолжил говорить, не заметив, как Джек что-то шептал ему. Лицо Эдисона буквально разрывало от эмоций, но юноша ничего не замечал и очень громко рассказывал всё, что думает о Ханне, — Если ты думаешь, что я её люблю, то нет, это не так. Да и вообще, как я уже говорил, она меня чуть-чуть заколебала, — закончил он, сделав глоток. Посмотрев на Джека, парень понял, что что-то не так, — Что? — непонимающе спросил парень. Вместо ответа Джеймс получил удар в плечо. Юноша хотел начать возмущаться, но вдруг стакан выпал из его рук. Тейлор узнал в удаляющемся силуэте Ханну. Лицо парня распахнулось от ужаса: глаза полезли на лоб, а рот был открыт так широко, что любая ворона могла спокойно залететь в него. Земля мгновенно притянула Джеймса вниз, а руки быстро начали перебирать светлые волосы. — Джек, она же не слышала? — спросил он и посмотрел на Эдисона умоляющим взглядом. — Она всё слышала, — взволнованно проговорил парень. — Что мне теперь делать? — тяжело дыша простонал он и вновь уставился на друга. — Пока что отдышись и обдумай всё, а я пока успокою Ханну, — нервно сказал Джек и удалился оставив Джеймса наедине со своими мыслями, которые медленно перерастали в переживания. Пнув осколки стакана, Тейлор медленно сел на лавочку и, облокотившись на ноги, уставился на дорожку из мелких камней. С утра Джессика, а теперь Ханна. Если в первом случае слова парня были правильными, хотя после того поцелуя — нет, то в этой ситуации — неправильными, но, если бы она призналась в своих чувствах, то услышала бы то же самое. Значит он не сделал ничего плохого? Нет, он сделал всё правильно, но не так, как следовало бы. Джеймс негромко зарычал и, решив исправить эту ошибку, решительно направился в бар. Оливер и Джессика по-прежнему танцевали, а Ханны и Джека нигде не было. Юноша обессилено упал на стул и, взяв свою бутылку в руки, выпил чуть больше половины, не обращая внимания на горький и жгущий горло вкус. Мысли в голове затихли, а картинка перед его глазами расфокусировалась. Джеймс попытался встать и пойти танцевать, чтобы перестать думать об этом, но ноги не слушались. Они стали ватными и никак не хотели держать Тейлора в вертикальном положении. Но, несмотря на это, парень добрался до выхода и, сев на одну из лавочек начал думать. «Сегодня я точно ничего не сделаю: я даже не могу нормально ходить и говорить. Завтра, всё завтра, а сейчас нужно домой» — пронеслось у него в голове. Осознав, что это — самая трезвая мысль во всём его пьяном подсознании, юноша кое-как вызвал такси. Пока Джеймс пытался пробраться в салон машины, он пару раз выпал из неё. Водитель посмеялся над ним, но Тейлор не обратил на это внимания. Через несколько мгновений они тронулись, уносясь от бара.