Детективное агентство "Анна и её духи". Снежный цикл. В снегах Швейцарии. Фиджино.

Пётр Иванович и Ирма позвонили рано утром и сказали, что дома они появятся только через два дня. Решается вопрос с поддержкой местных сельскохозяйственных производителей, уехать нет никакой возможности. Сели завтракать без хозяев замка. Лидочка вяло ковыряла омлет, у Ани тоже не было аппетита, поэтому Штольман в конце концов отложил вилку и спросил: — Что у нас творится? Обе его девочки подняли на него глаза, и Яков покачал головой. — Что не так? — добавил он, видя, что и его жена, и его дочь думают об одном и том же. Аня и Лида не сговариваясь рассказали ему о том, что им приснилось. Девочка под конец замялась, но после всё же добавила про один день. Штольман тоже почувствовал, что аппетит его оставил. Ванечка оставил попытки доесть кашу и смотрел на Лидочку, поджав губы. Яков же стал барабанить по столешнице. Всего день. А завтра? Что будет завтра? Смерти и кровь? Очередной взрыв? И неизвестно кто в этом замешан! Нет, с этого момента нужно действовать в ускоренном режиме. — Мы едем в город, — сказал Штольман и поднялся из-за стола. — Вы дома или в больницу? Он дал детям выбор, потому что запрети он куда-то лезть, то всё равно сердце у него будет не на месте — он знал, как Лидочка и Ваня не терпят несправедливости. Влезут куда-нибудь и придется их спасать, а так они будут хотя бы на виду. — В больницу — единодушно решили дети. Они тоже думали о том, что смогут еще хоть что-то прояснить, пока еще есть время. — На рожон не лезть, — коротко сказал Яков. Ваня и Лида кивнули — что ж они, совсем без понимания? Собрались в рекордное время. Очередная корзинка с гостинцами была собрана еще с вечера, поэтому все моментально загрузились в сани и поехали к клинике. Дети вылезли у ворот и направились внутрь, а Анна и Яков двинулись дальше, в центр, где их уже ждал Самюэль Бессон, которому Штольман позвонил накануне. После острожного упоминания вероятной причины встречи начальник местного сюрэтэ насторожился, а после ответил, что будет ждать Аню и Якова у себя. Это не телефонный разговор. Ждал он их, надо сказать, с нетерпением. Закрыв за ними дверь, Самюэль уселся за свой стол и почти недовольно спросил: — Откуда вам стала известна засекреченная информация об ухудшающейся ситуации с подрывниками? Штольман решил не обижаться. Он как никто понимал напряжение, которое испытывал сейчас начальник участка. Работа велась почти шпионская, бомбисты проверяли всё до мелочей, таились и перевозили лаборатории, не выпускали химиков на улицу и не открывали окна в квартирах, чтобы испарения от химикатов не заметили соседи. Чтобы стать членом ячейки, нужно было пройти много ступеней, пока тебя не проверят досконально. Русские бомбисты были люди без страха и совести, знающие, что они умрут, взорвав кого-то и взорвавшись сами, поэтому терять им было нечего. Не зря в полиции сейчас создавались особые активные группы, которые были нацелены именно на подобного рода деятелей. Как видно, проблема эта была не только российская. Лицо у Бессона было усталым и крайне напряженным, поэтому Штольман сказал прямо: — У нас есть неоспоримые сведения, что не далее, чем завтра в городе произойдёт крупный подрывной акт. Самюэль изменился в лице на мгновение, а после вернул непроницаемую маску обратно. Он привык к тому, что Анна и Яков приходят к нему с самыми безумными идеями, которые обычно оказывались правдой. Он давно не задавал вопросов, ведь дела раскрывались, а улики действительно находились там, где говорили эти необычные люди, но сегодня он был несколько ошарашен. — У нас тоже есть сведения, и тоже неоспоримые, что подрывники завтра действительно выйдут в город, — произнес начальник сюрэтэ. — И вчера был пробный заход, — ткнул наугад Штольман, который полагал, что официальная версия шита белыми нитками. — Был, — усмехнулся Самюэль. — В туннеле был оставлен саквояж, которые два обходчика случайно потревожили во время обеденного перерыва. Это произошло случайно, и взрыв получился ненаправленным. Если бы всё пошло так, как задумали злоумышленники, жертв было бы намного больше. — Мы хотим помочь, — просто сказал Яков. Это было рискованно. Два иностранца, которые приходят в полицию со сведениями о бомбистах и еще пытаются выведать материалы следствия — слишком подозрительно это выглядело. Бессон вспомнил раскрытое дело о зверском убийстве пастора в уединенной церкви в горах. Пропавших детей и кражу из дома вдовы Шпигель. Собственную племянницу, по глупости влезшую в одну неприятную ситуацию. Вспомнил и сказал: — Пойдёмте! Штольманов ждали стопки документов.