Детективное агентство "Анна и её духи". Снежный цикл. В снегах Швейцарии. Фиджино.

Доктор Милц сам встретил их внизу, потому что перед тем, как выехать к нему, Штольманы сделали звонок, памятуя о занятости Александра Францевича. Тот сказал, что ждёт их с нетерпением и дела свои на первую половину дня отложил, чтобы пообщаться наконец с дорогими сердцу людьми. Он увидел, как они подъехали, из окна своего кабинета и поспешил спуститься, чтобы самолично их приветствовать. Аня обняла своего дорогого наставника и друга со слезами на глазах, а Штольман по обыкновению сдержанно пожал ему руку, но и он не избежал медвежьей хватки доктора. Александра Францевича годы не брали. Он стал еще масштабнее и основательнее, но его живость и активность никуда не делись, а энергия просто била через край. Доктор Милц с любопытством смотрел на Лидочку, которая с не меньшим интересом поглядывала на него. Со старшими детьми Анны и Якова Александр Францевич был знаком, хотя и не видел их с малых лет, а вот это юное создание было ему внове. Штольман передал мужчине письма от Алекса и Сони и сказал, что его старшая дочь возможно приедет сюда погостить. Доктор Милц был очень рад, но сейчас все его внимание занимала девочка, которая не отрывала от него взгляда, изучая пристально и дотошно. Лидочка была вылитый Яков, даже едва заметная горбинка на носу перешла к ней по наследству. Александр Францевич внезапно улыбнулся. Ему понравилась Лида. Смотрела она на него открыто, без робости и очень пронизывающе, будто пыталась понять, какое у него внутри устройство. Он был не далек от истины. Лидочка внимательно изучила доктора Милца, осталась довольной тем, что она увидела, и широко улыбнулась Александру Францевичу, принимая его в свой ближний круг. — Это наша младшая дочь, Лидия, — представила Лидочку Аня. Штольман молчал, наблюдая с усмешкой за дуэлью взглядов доктора и девочки. — Очень приятно познакомиться, — Александр Францевич протянул Лидии большую ладонь, и та с достоинством пожала её. — И я рада, — кивнула девочка. — Вы ведь научили мою маму быть доктором! И знаете её с самого детства! — Ну, я её учителем не был, — покачал головой доктор Милц, радуясь втайне такой характеристике. Он был тронут, что Анна так говорит о нем своим детям. — Практика гораздо важнее! — подняла пальчик вверх Лидочка. — Теория теорией, а реальную работу она не заменит! Доктор Милц поднял брови. Лида была похожа на отца, но говорила с точной интонацией матери, и Александр Францевич проникся нежностью к этому удивительному созданию, сочетающему в себе качества двух людей, которые были ему особенно дороги. Он скучал по ним. Когда-то давно эти люди запали ему в душу и несомненно стали друзьями и соратниками, поэтому сейчас в сердце затеплился огонек истинной привязанности к их дочери. Своих детей у него не было, с семьей тоже не сложилось, и Анна и Яков были теми, кого он точно мог назвать близкими. — Ты, верно, тоже хочешь стать врачом? — с улыбкой спросил доктор Милц Лидочку. — Нет, — решительно отвергла такое предположение Лида. — Эта стезя меня совершенно не привлекает! Хотя у меня есть склонность и некие таланты, как утверждают мои родители, к врачебному делу, мне больше нравится сыск. Это гораздо интереснее. Говорила она горячо и со знанием дела, и доктору оставалось только моргать и поражаться так хорошо подвешенному языку у ребенка девяти лет. Он перевел взгляд на Штольмана, а тот только пожал плечами и улыбнулся. Убедить его дочерей в том, что они сами считали неправильным, было невозможным, поэтому Яков давно смирился с тем, что Софья и Лидочка, как он теперь понимал, свяжут свою жизнь с сыскной службой. Такая уж у него видно судьба — быть окруженным умопомрачительно прекрасными, решительными, храбрыми и нерядовыми женщинами. С такой долей он вполне себе мог смириться!