Это любовь

Одно из первых что делает Макс, когда возвращается со смены - ведёт Илью на свидание. На крышу. И нет, не в эти пафосные рестораны на крыше, с видом на центр города, благоустроенной площадкой. Обычная крыша кирпичной новостройки. Третьяков вообще знатно обалдел, когда Шустов с утра их общего выходного выпалил, что вечером они идут на свидание. Максим приехал только вчера, и Илья надеялся весь день провести в кровати. Но тем не менее, ему было приятно, отрицать глупо. Пожарный вообще был тем ещё романтиком, то ромашек букет прямо в больницу притащит, то серенады под окном под гитару поёт. Так что хирург просто доверился парню, не задавая лишних вопросов и покорно следуя за ним. Третьяков был неприхотлив, так что был готов ко всему - хоть ресторану, хоть Макдональдсу на детской площадке. Но разумеется, когда Макс завёл его в относительно новый двор и целенаправленно направился к определённому подъезду. то сразу понял, в чём дело. Нужную дверь, к счастью, легко можно просто "вырвать", а чердак всегда открыт. Максим подметил этот дом давно, прошлым летом, и частенько любил приходить смотреть закат и петь. Ну или пить, тут по настроению. Резким движением руки Шустов открывает дверь и пропускает Третьякова вперёд. Благо, никого из местных не было, а то пришлось бы объясняться. Илья сотни раз бывал на крышах, самых разных. Но в этот раз всё по другому, до по-детски радостной улыбки, краснеющих щёк и чего-то дрожащего внутри. И все это из-за одного единственного человека рядом. Человека, у которого самые крепкие но нежные объятия, бархатный голос, золотые кудри и мягкие губы. Третьякову было откровенно плевать на то, где он, главное с кем. И он хочет застыть в этом мгновении, где они с Максимом провожают закат, пьют вино, поют и танцуют. И плевать на отсутствие гитары, они и так хорошо справляются. Плевать на то, что из-за шума могут прийти жильцы и угрожать полицией. Плевать на севший телефон и прохладный ветер. Он обнимает Макса, которого не видел несколько недель, по которому страшно скучал и которого не планирует выпускать из рук до конца недели. А в сумерках, Третьяков сильнее кутается в толстовку Шустова, прижимаясь ближе, укладывая голову на сильное плечо. Потому что с ним ему спокойно, как ни с кем. И он впервые настолько счастлив. А Максим смотрит на довольного, как кота, Илюшу, целует в лохматую макушку и делает в голове заметку устраивать такие посиделки чаще.