The Tale of the Emperor and the Wolf

      Бледное и холодное солнце медленно плыло по горизонту. Все проснулись задолго до того, как рассвело. Охотники покинули стаю. Сокджин же сидел в окружении волчат и бессознательно смотрел в пустоту перед собой. До него не долетали ни волчьи глухие шаги, ни звуки, издаваемые ими, ни прикосновения малышей, затеявших потасовку из-за места на его коленях, ни даже легкий ветерок, изредка забегавший в логово.       Жизнь стаи в пещере оказалась весьма однообразной: кормежка-сон, сон-кормежка. Юноша вскоре заскучал. Его мучили холод и голод, настигшие оборотней. Еды становилось все меньше.       С каждым новым рассветом охотники возвращались позднее, принося только пару тощих зайцев и грызунов. Бывало, они приползали понурые, изможденные и совершенно пустые, как снаружи, так и внутри. Атмосфера накалялась. Участились болезни среди стариков. Донквон то и дело хмуро качал головой и бросал полные надежды взгляды в сторону Намджуна. Тот отвечал ему лишь холодной задумчивостью.       Когда-то игривые малыши теперь лежали под боком у родителей, поджав хвостики и периодически скуля от урчащих желудков. Но мамы не могли утешить своих детей. Они лишь снисходительно лизали их за ушком, чтобы хоть как-то приободрить.       Ким сжал кулаки. Ему было невыносимо смотреть на то, как страдают другие. Более всего его душу трогали и терзали именно детские страдания. Полный решимости, он встал. Солнце медленно шло к горизонту. Близился вечер. Ледяной ветер гонял снежные песчинки, подбрасывал их и крутил в воздухе. Сокджин подошел к выходу из пещеры, как заметил выросшую сбоку темную фигуру. Как юноша понял, волки установили что-то вроде комендантского часа. С наступлением темноты никто не должен был покидать стен пещеры или оставаться снаружи. Намджун с выразительной строгостью глядел на бледное лицо с черными глазами, напоминавшими больше дотлевшие угольки среди пепла.       - Я вернусь до темноты. - ласково сказал Сокджин, присел и потрепал вожака по груди (Намджун не позволял при всех дотрагиваться до макушки). Оборотень фыркнул, слегка опустил голову и побрел на свое место. В переводе на человеческий это могло означать что-то вроде: "Хорошо, я разрешаю выйти тебе сейчас, но имей ввиду, что правила - для всех".       Получив одобрение лидера, Ким выскользнул тенью из пещеры. В нос сразу ударил морозный воздух. Нужно было спешить. Юноша принялся трогать ветки, до каких мог дотянуться. Ему была нужна одна прочная длинная палка для копья, одна гибкая ветка для лука и несколько тонких сучьев для стрел. Еще перед тем, как выбраться на эту экспедицию, Джин собирал внутренности и шкуры животных, хоть его и воротило первое время. Он сушил их у костра, чтобы в будущем использовать для создания чего-то полезного.       Если приглядеться, то можно было понять, что в лесу есть многое из того, что необходимо человеку для выживания: кости отлично подходили для создания топора, вокруг, стоит немного покопаться в снегу или побродить около пещеры, как наткнешься на какой-нибудь камень, прекрасно вписывающийся в отверстие кости. Более острым камешком можно заточить дерево, сделать нож и так далее.       Найдя что нужно и еще немного дров для костра, Сокджин поторопился назад. Вязкий снег сильно его тормозил, стопы проваливались. Уходило больше сил на шаги. У входа его уже ждала знакомая широкая морда. Убедившись, что юноше ничто не грозит, Намджун скрылся внутри.       - Хоть бы ветви подержал! - проворчал ему в спину Ким, шумно дыша.       Он прошагал к костру, свалил там палки и стал их разбирать: на дрова в одну кучу, на инструменты - в другую. Четверо пар глаз уже внимательно наблюдали позади него. Ким стал криво-косо резать кожу с шкуры, как кто-то ткнулся ему в плечо.       - Что-то случилось, Чимин? - Джин дружелюбно похлопал его по плечу, стараясь не отвлекаться, как оборотень снова ткнулся лбом уже в шею. - Если хочется, чтобы тебя почесали, то подожди немного, мне нужно закончить.       В последнее время Чимин стал еще более ласковым и добрым. Он позволял себя чесать, гладить, даже прилечь на него. И Сокджину было спокойно рядом с этим юношей. Вскоре, после Чимина, за ним потянулись и другие сородичи, которые приходили просто полежать у костра и понаслаждаться лаской под жуткий вой ветра.       И все же юный волк не отступал. В этот раз он схватил Кима за шиворот и потащил через всю пещеру куда-то. Джин барахтался, сопротивлялся и ругался на друга, пытался даже несильно щипать его, да только не понятно то ли Чимин ничего не почувствовал, то ли отважно терпел.       Его отпустили около стены с легким углублением. Сокджин недоуменно посмотрел на оборотня, но тот лишь нагло толкнул его к стене и кивнул головой. Делать было нечего. Юноша просунул половину тела, вытянув руку куда-то вперед. Казалось, пальцы целый час пытались нащупать что-то в темноте, как в наконец почувствовали деревянную структуру. Поводив ладонью еще немного, он с восторгом сжал руку и вытащил на свет хороший деревянный лук, удивительно сбалансированный по весу и размеру. Дерево было молодое, словно дышащее, в нем чувствовалась жизнь. Ким никогда не ощущал такого от прикосновения к оружию. Он рассматривал его словно завороженный.       - Это превосходный лук, Чимин, спасибо! Но... откуда он здесь? Я думал вы обитаете здесь в обличие волков.       Юный волк махнул хвостом, подзывая Кима за собой. Джин просунул руку глубже и нащупал кожаный колчан со стрелами. Повязав его на бедрах, юноша поспешил за оборотнем. Чимин остановился около стены, плотно заросшей лианами и корнями. Сокджин непонимающе развел руками. Волк фыркнул, поднялся на задние лапы и стал бережно скрести ими. Джин протянул руку, дотронулся до холодных корней и отвел их в сторону. Оголенная стена явила ему наскальные рисунки.       - Это.. это история того, как все начиналось? - юноша посмотрел на оборотня. Тот кивнул. За ними подтянулись и волчата. Сокджин вел ладонью по стене, впитывая в себя легенду о крестьянах-оборотнях. - Изначально вы ушли сюда, чтобы набраться сил... Но природа обошлась с вами жестоко. Так как же вы получили дар?       Чимин не ответил на его вопрос. Наскальная живопись обрывалась на моменте, где воспрявшие духом люди шли, подняв над головами оружие.       - Как бы я хотел построить полноценный диалог с вами. - печально сказал Джин, убирая руку от стены. Рисунки оказались погребены под корнями и неизвестно, когда их обнаружат вновь.       Оборотень потерся щекой о его руку и пошел на свое место. Волчата так же разбрелись по родителям. Все снова готовились ко сну. Джин не стал противоречить воле стаи.       Юноша проснулся раньше всех. За окном густела темнота. Не мешкая, Джин закинул лук и колчан со стрелами за спину и тенью прокрался к выходу. Он обернулся. Привыкшие к сумраку глаза различали слабые очертания спящих оборотней. Среди них, посапывая почти у самого входа, лежал Намджун.       Сокджин осторожно ступал по еловым веткам, стараясь не издавать лишнего шума. Вожак спал чутко, а потому даже слабый запах мог разбудить его. Однако, судьба была на стороне Кима, и он смог покинуть пещеру незамеченным.       Его обступила дикая, непроглядная тьма. Где-то там на горизонте зачинался бледно-розовый рассвет, чей слабый свет пробивался через сизые тонкие облака. Лес еще дремал. Никто не смел нарушить воцарившуюся тишину: птицы молчали, не чирикая и даже не хлопая крыльями. Более того, они не решались даже шевельнуться, сбросить с себя тонкий слой снега и распушиться. Ночные охотники возвращались в свои берлоги.       Мертвенная тишина восхищала и ужасала одновременно. Сокджин в растерянности рассматривал ближайшие деревья, что гнулись под снегом, укутавшем их словно одеяло. Подул легкий ветерок. Он нежно погладил юношу по щеке, заставляя поежиться от принесенной прохлады.       Вдохнув глубже, Ким стал спускаться с нагорья в лес. Тени сгущались все сильнее. И чем дальше он шел, тем сильнее становилась мысль, что человек бесполезен в это время суток. Среди извилистых тропинок, колючих ветвей и кустов трудно было что-то различить. Пару раз он потревожил спящих птиц. Те вспорхнули с криками, сбросив на него снег с ветвей.       Наконец, стало светать. Пугающие тени постепенно отступали и перед юношей открывался лесной мир. Сонные звери выходили из убежищ. Ким успел вовремя остановиться и присесть. Всего в паре метров от него на небольшую полянку выбежал заяц. Он встал на задние лапки, поднял ушки и замер. Только розовый носик дергался, ловя запахи.       "Прости, малыш. Но ты нужен стае." - подумал Сокджин, натягивая тетиву. Как знакомо, и как волнительно громко прозвучал этот скрип . Однако, заяц или не услышал его, или не придал ему значения. Засвистел воздух. Стрела сорвалась, поцарапав слегка кисть, рассекла воздух. Заяц взвизгнул и повалился в снег.       Ликование заполнило Джина, он подбежал к зверьку, и вся радость пропала. Заяц был жив. Стрела вошла ему в плечо и мешала двигаться. Однако ушастый молотил лапами по окровавленному снегу, стонал, визжал, пытался встать и тут же падал. Юное сердце предательски сжалось. Он не любил охотиться и никогда не понимал азарта правителей и знати, делавших из этого целые праздники. Однако сейчас стоял вопрос выживания.       - Прости меня, прости, но так нужно. - Сокджин взял зайца в руки. Тот, словно понял все и больше не сопротивлялся. Только смотрел своими огромными черными, полными ужаса глазами в глаза человека, и непрестанно дергал носиком.       Ким закрыл глаза, взял его одной рукой за голову. Раздался противный хруст. Заяц обмяк. И до того тошно стало внутри от собственного поступка, до того жалко его и противно от самого себя, что юноша прижал бездыханное тельце к груди. Глаза щипало. Хотелось плакать, но о ком? Об этом зайце? Но ведь один зверек может стать залогом выживания или гибели.       Он не хотел открывать глаза. Не хотел видеть, что сотворили его руки. Но делать было нечего. Джин разомкнул веки, старательно не смотря на труп в своих окровавленных ладонях. И тут же отскочил, уронив добычу в снег. Перед ним сидел черный волк. Он внимательно изучал человека. В его взгляде читались презрение и насмешка. Сокджин узнал этого молодого оборотня. Намджун часто поручал ему важные дела или даже оставлял стаю, если сам уходил на охоту.       И без того розовые щеки юноши залились краской. Он представлял, как выглядел со стороны нелепо и глупо, оплакивая смерть рожденного быть добычей. Более того, Ким чувствовал неприязнь, исходившую, в большинстве своем, от черного волка.       - Чего скалишься, ехидна? - вдруг огрызнулся он. - Да, мне жаль его. Разве не могу я поскорбеть о нем? Он был живым. И вот он где. - юноша ткнул пальцем в охладевшее тельце с торчащей стрелой. Оборотень ощерился и вздыбил загривок. - Я не боюсь тебя.       Джин стал решительно подниматься, как волк прыгнул, вытянув длинные и сильные лапы вперед, уперся ими в человеческие плечи и повалил на спину. Его пасть с острыми клыками была в паре сантиметров от шеи Сокджина. Юноша инстинктивно стал молотить оборотня по грудине, пинал, но даже сдвинуть с места не смог. Другие охотники заходили кругом, слегка поджав хвосты и поскуливая, как кто-то сбил напавшего с лап.       Чимин стоял, весь распушившийся и злой. Он громко рычал на соплеменника и не позволял тому подойти к Киму. Если тот и пытался, то рядом с его щекой или загривком клацала белозубая пасть. Рыжий оборотень был меньше черного, однако, судя по тому, что второй не смел убрать преграду с пути, оказался старше, а потому авторитетнее.       - Спасибо, Чимин. - сказал Сокджин, поднимаясь и отряхиваясь. - Уходи за тем, за чем пришел сюда. - обратился он к черному волку. - А я пойду охотиться в другое место.       Оборотень фыркнул и пошел рысью в самую чащу. Остальные посеменили за ним. Только Чимин остался подле Джина, и, видимо, уходить не собирался. Вдвоем они продолжили охоту. К несчастью, до полудня им не везло. Пара тощих белок и заяц безжизненно свисали в волчьей пасти.       У замерзшей речки они обнаружили следы оленьих копыт. Стадо было здесь пару часов назад. Приободренные, Сокджин с Чимином пошли по ним. Вскоре юноши набрели на небольшую полянку. Окружающие ее деревья стояли голые, без слоя коры. Теперь охотники ступали осторожнее, на всякий случай спрятав добычу. Ким до того увлекся, что игнорировал покусывания замерзших ладоней. Лишь когда оборотень встал перед ним, Джин опомнился.       - В чем дело? Стадо должно быть близко. - сказал он. Чимин сначала кивнул назад, а затем задрал голову к небу. Солнце медленно ползло к горизонту, а они ушли уже слишком далеко от убежища. Юноша опустился на колено перед волком. - Я понимаю, что дальше нельзя, но что если это причина нашего голода? Мы не должны отказываться от такой возможности, Чимин! Стая голодает. Ты возвращайся с тем, что есть, а я попробую добыть нам оленя. Замолви словечко за меня перед Намджуном, чтобы он не сильно ругался.       Ким поднялся и бодро пошел дальше под взволнованный волчий взгляд. Чимин попереминался с лапы на лапу, сделал пару кружков вокруг себя, а затем побежал за припрятанной добычей.       С уходом мохнатого друга стало тоскливей и страшнее. Неизвестно, кто обитал в этом лесу, они явно не единственные охотники здесь. Стараясь лишний раз не тревожить себя безрадостными мыслями, Ким упрямо двигался вперед через сугробы по оленьим следам. Он верил, что поступает правильно, идя на риск. Его сердце говорило, что так нужно.       Наконец до него донеслись странные ни с чем не схожие звуки. От неожиданности и испуга Сокджин плюхнулся в снег и замер. Несколько секунд он слышал только стук собственного перепуганного сердца, пока не решился высунуть голову. Его взгляду открылось небольшое стадо из оленей. Они осторожно пересекали поляну. Юноша понял, что упустив их сейчас, не нагонит уже никогда.       Дрожащими от холода руками он подготовил стрелу и двинулся, пригнувшись, за стадом. Джин уже приближался, оставалась пара метров, как кто-то прыгнул на него со спины, прижав к снегу. Крикнуть Ким не успел, наглотавшись снега. Тяжесть со спины ушла, и он смог приподняться. Самое худшее, что могло случиться все же произошло. Перед своим лицом он увидел рассерженного Намджуна. Оглядевшись, Сокджин заметил и других охотников. Черный волк сидел, нахмурившись и опустив пристыженно голову. Остальные тоже выглядели немного подавленно. Намджун клацнул зубами над макушкой юноши, приказывая ему подниматься. Волки медленно двинулись назад. Ким в ужасе смотрел как стадо удаляется. Он хотел было продолжить охоту, как дорогу ему преградила бурая туша. Вожак был серьезен.       - Ты же должен понимать, этот риск оправдан! - громким шепотом говорил юноша. - Здесь все охотники! У нас есть шансы накормить стаю до отвала!       Намджун оставался не приклонен. Он стоял словно глыба перед человеком и строго смотрел своими холодными желтыми глазами, практически не моргая. Увидев, что Джин не реагирует и не двигается с места, он принял более наступательные меры, прижал уши к затылку, тихо зарычал и приблизился к юноше, ожидая, что тот отступит. Однако Сокджин собрал все свое мужество и не двинулся с места, упрямо смотря в волчьи глаза.       - Нет, Намджун. Я сделаю это.       Вожак оскалился, однако осекся. Отец Молочка встал рядом с Сокджином. Он не рычал, а только спокойно смотрел на своего лидера. Они, очевидно, о чем-то говорили. Намджун внимательно смотрел на оборотня. Вскоре на человеческую сторону встало еще три волка. Вожак вздохнул. Победа оказалась за Джином.       Охотники подняли головы и стали ловить запахи. Все вместе они двинулись за стадом. Шли они медленно, не издавая лишнего шума, вглядываясь меж стволов елей. Наконец, впереди замаячили темные спины. Оборотни сделали крюк и пошли против ветерка, чтобы олени не смогли их почуять и обнаружить раньше времени. Они встали полукругом. Волки негласно следовали какой-то тактике, которую Джин понял, лишь когда его отвели от всей группы. Он занял позицию у бревна, притаился. Олени завопили спустя минуту, юноша стопами чувствовал как дрожит под их копытами земля. Топот приближался. Охотники загоняли оленей прямо к нему.       Сокджин выпрямился, натянул тетиву, прицелился и отпустил стрелу. Один из оленей издал звук, похожий на предсмертный стон, и повалился в снег. Не медля, Ким взял следующую, подготовил и выпустил. Еще один олень рухнул, оставив глубокие борозды в снегу. Тем временем, охотники схватили тех оленей, что бежали в самом конце стада, больные или хромые. В общей сумме, они поймали четырех: невиданное богатство для оголодавшей стаи.       Ким стоял, поставив ногу на бревно. В руках он держал лук со стрелой, положенной на тетиву, и улыбался. Юноша остался доволен собой и этой вылазкой. Волки ликовали, радостно прыгали друг на друга. Досталось и Намджуну. Более взрослые охотники просто махали хвостами и облизывались. Когда первая радость прошла, они вспомнили и о человеке, затеявшем это все. Намджун поднял голову на Джина. Оборотни повторили за ним, как из-за облаков пробился луч солнца. Он осветил бледное и худое лицо. Сокджин зажмурился, не переставая улыбаться. Когда же он посмотрел на волков, то заметил как вожак кивнул ему, а затем приказал всем взять добычу и возвращаться.       Юноша спустился, взял одного за рога и попытался двинуть с места, вот только его силенок для этого оказалось недостаточно. Тело стремительно остывало, и мышцы животного деревенели, делая тушу еще тяжелее. На помощь пришел Намджун, взваливший часть оленя на свои плечи. Ким взял добычу за переднюю часть. Оборотни так же несли остальных по двое, более старые особи издавали что-то вроде кряхтения, тогда как молодняк отфыркивался.       Не описать счастья общины, когда в пещеру занесли целых четырех оленей. Этого им хватит на несколько дней. Благодаря стоявшим морозам мясо хранилось дольше и съедать его сразу просто не было нужды.       Сокджин невольно улыбался, видя как ликуют малыши и бодренько задвигались старики. Он запрокинул голову и прикрыл глаза, как что-то тяжелое шмякнулось ему на колени. Юноша открыл глаза. Ему достался целый окорок, который принёс сам Намджун. Рядом лежал еще один окорок. Ким не особо понимал, что означал этот жест, пока вожак не лёг подле него и не стал грызть мясо. Вскоре к ним подтянулись и охотники. Они устроились полукругом около человека и стали жадно есть.       Еще минутой позже присоединились Донквон с Чимином. Старейшина боднул Джина головой в плечо. В его взгляде читалась гордость. И сам Сокджин осознал, что сделал большое дело, укрепившее его отношения с оборотнями и положение в стае. Он посмотрел на выход. Темнело. Слабый морозный ветерок все же пробился в пещеру, взъерошил волчьи шубы и потрепал Кима по волосам.