The Tale of the Emperor and the Wolf

      Сыро. Холодно. Жарко. Тяжело. Разумом правил лихорадочный бред. Всплывали размытые неясные картинки, временами неразборчиво звучали голоса, представлявшие из себя по большей части бессвязный набор звуков.       Перед глазами стал вырисовываться до боли в груди знакомый женский образ. Эти зеленые спокойные глаза, холодная кожа и черные, словно небосвод волосы невозможно отныне было не узнать. Ее голос манил его, звал с собой, он был так близок, но в один момент словно отдалился на сотни километров, в то время как силуэт все еще неподвижно стоял перед ним. Девушка, незадолго до всего, горячо любимая им, протягивала ему руку и нежно улыбалась, шевеля губами.       Джин побежал к ней, желая ее обнять, не отпускать, как стройный силуэт растворился, словно призрак.       - Тебя никогда не любили. Неужто ты забыл? - донесся ее слабый шепот, еще звучавший эхом в ушах юноши, что в слезах стоял посреди непроглядной темноты, держа руки раскрытыми для объятий. Он все вспомнил.       - Ну-ну, не плачь. Ты в безопасности и тепле. - прозвучало совсем рядом ласково и заботливо. Что-то сырое и прохладное легло на лоб. Стало значительно легче. Кто-то ласково коснулся теплыми пальцами его щеки, вытирая ее, видимо, от слез.       Ким вздохнул печально, но облегченно. Быть может, смерть не такая уж ужасная судьба? Его лихорадка длилась вечность, его пичкали травами и отварами. Сколько он уже провел в этом беспамятстве, только смутно припоминая старика, каждый раз склоняющегося над ним и что-то говорящего ему?       - Не смей сдаваться, юноша. Что бы тебя не волновало в твоей болезни, после того, как опустишь руки, сожалеть будет поздно. - запахло горьким. Ему сдавили щеки, открыли рот и протолкнули что-то мерзкое, склизкое прямо в глотку, поэтому ничего другого, кроме как проглотить не оставалось. - Вот умница. Борись, пока можешь. Умереть всегда успеется. А вот не поддаться слабости и выкарабкаться не каждый в силах.       Его мягко погладили по волосам. От этого стало несколько спокойней. Только этот голос звучал в темноте, утешал, когда требовалось, подбадривал и не давал уснуть окончательно.       Прошли недели. Начался декабрь. Уже первый снег лежал за окном, а Ким все еще не приходил в себя дольше, чем на пару минут. Кое-как его заставляли есть, пить травы, насильно все проталкивая в желудок.       - Отступись. - вдруг раздался новый до ужаса спокойный голос. Казалось, он был знаком. - Он не встанет. Уже зима наступает. Нам пора уходить в пещеру и обращаться волками, чтобы выжить. А его взять с собой мы не можем, ты знаешь.       - Тогда я останусь здесь до весны.       - Не глупи. Ты нужен стае.       - Чимин поможет вам.       - Чимин молод. Нам нужен истинный лекарь, а не его ученик.       - Как он станет истинным лекарем, если не будет пробовать лечить?       - Слишком рискованные условия для того чтобы ставить на свое место неопытного мальчонку. Шансы выжить не так велики без тебя.       - Этот мальчонка немногим младше тебя, Намджун. Более того, человек поправляется. Опухоль спала и кость срастается постепенно. Гноения удалось избежать. И это с учетом того, что он болен.       Повисло молчание. Сокджин изо всех сил старался напрягать слух, заставлял себя не отключаться обратно, лишь бы узнать, как решится его судьба.       - Я готов дать тебе еще неделю. Если за это время он не встанет - я убью его.       Больше этого голоса Ким не слышал. Кто-то склонился над ним, погладил по голове и сменил повязку. Раздался тяжелый сочувствующий вздох.       - Они не верят в тебя. Но я верю. Ты сможешь выжить. Император должен быть сильным, чтобы вести за собой народ. Помни это, юный друг. Ты не можешь сдаться.       Голос старика слаб. Он звучал все тише и Джин уже не мог ничего различить. Разум вновь покидал его, предавая бездне бессознания.       Становилось холоднее с каждым днем. Юноша ощущал это, когда приходил в сознание на минуты. Как он не старался, но дольше просто не получалось. Отчаиваться было нельзя. Почти каждую ночь, сквозь пелену болезни он слышал, как старик молился о нем. Он умолял Джина бороться, встать.       Силы уходили с каждым новым днем, словно ручей из лужи. "Видимо, мне все же суждено умереть. И чего же я добился за свою жизнь? Я столько мог успеть, столько сделать.. А даже любви не добился.. Какие у меня были амбиции, какие высоты я видел перед собой! И все же дальше носа не углядел."       Разум угасал, как последний огонек. Смерть тянула свои руки к нему. Он видел ее перед собой. София стояла, мягко ему улыбаясь. Она тянула свои руки.       - Теперь я никуда не уйду. Идем со мной. Мы будем счастливы. - почти шептала девушка. - Забудем все, как страшный сон. Со мной твое пробуждение.       Джин сделал пару быстрых шагов к ней, как замер. Что-то тревожило его извне. Его тело еще боролось.       - Не смей! Не смей сдаваться! Я столько тебя выхаживал, нахал! Ты император или кто? Соберись, тряпка, ты недостаточно сделал за свою жизнь!       Ким ощутил как слезы покатились по его щекам.       - Недостаточно?       Он повернулся к Софии, но ее там уже не было. Ангел смерти приблизился к нему почти в плотную, протягивая свою костлявую руку, желая схватить и забрать с собой. Его лицо все еще хранило черты Софии, с любовью глядели предательские зеленые глаза, манили и обещали сладкий рай для них. Но ее не будет с ним. Теперь уже никогда. Ни в жизни, ни в смерти.       Ким нерешительно глядел на некогда родное лицо, заглядывал в любимые глаза, искал в них ту любовь, которую видел, искал правду, но все в них было ложью. Не было там того, чего он так жаждал. Все это лишь попытки ангела согнать его в пустоту.       Юноша отдернул руку. Глаза Софии исказились болью предательства.       - Не тебе смотреть на меня так. Иди туда, откуда пришел, жнец. Я еще поживу.       Сокджин бросился прочь со всех ног, туда где звучал голос, ругавший его. Постепенно становилось светлее, пока вокруг уже не струился белый свет, заполнивший все пространство.       Он открыл глаза. Низкий земляной потолок со свисающими корнями встретил беглеца с Того Света. Сокджин шмыгнул носом и зажмурился. Тело было неприятно влажным. От счастливого осознания самого себя живым и даже целым, он расплакался, только сейчас ощутив весь ужас минувшей участи.       Юноша вытер слезы, сел на постели, представлявшей из себя шкуры животных, под которыми толстым слоем стелилась солома. Сам он был облачен в рубаху и теплые носки с плотными штанами, тело его так же укрывали шкуры, гревшие его все это время. Помещение представляло из себя одну комнатушку с котлом, где слабо потрескивал огонек. Стены и пол так же представляли собой слои глины и земли.       Джина мучала жажда. Он напрягся в попытках приподняться. Тело слушалось слабо, а некогда сломанная нога ныла. Однако, осознавая всю важность первого шага для реабилитации ранее обездвиженного тела, он поднялся, оперевшись на стену, шел, шатаясь к котлу, около которого стояла бочка. Запахло пресной водой. Сокджин взял деревянный ковш, висевший рядом на стене, зачерпнул воды и принялся жадно глотать ее. От близости с огнем, вода успела чуть нагреться.       Его пробил легкий озноб. Рядом лежали дрова. Недолго раздумывая, Джин бросил пару поленьев в костер, подкинул бересты. Огонь стал набирать силу. Юноша взял одну из шкур, укрылся ею и сел около единственного источника тепла, теперь внимательнее оглядываясь.       Помимо корней на потолке висели сушеные травы, ягоды. На полках стояли различные глиняные миски и горшки. В комнате не было окон, только толстая деревянная дверь. Значит, он находился в землянке. Очень сильно пахло травами, многие из которых он не знал. На самом деле, землянка состояла из одной комнаты, и то, не особо сильно обставленной, поэтому в глаза сразу бросилось отсутствие второй лежанки. Значит, Старейшина спал в обличии волка. Подтверждением тому стали следы волчьих лап вокруг его постели.       - Не трожь тебе говорят! - донесся рассерженный и испуганный крик из-за двери. Юноша узнал в нем старика, врачевавшего над ним. Ким привстал, заинтересованно глядя в сторону источника шума.       - В этом больше нет смысла, Донквон! Я не могу рисковать целой стаей ради этого человечишки.       - Неделя еще не прошла!       - Зима в этом году будет жестче, сам сказал! А значит, пора убираться прочь, пока волки не стали мерзнуть. Добыча уходит в леса все глубже, и нам пора. Мы не можем больше ждать!       - Намджун, нет!       Дверь с грохотом распахнулась. Холодный порыв ветра ворвался вместе с парой снежинок внутрь, потрепав пламя. Ким задрожал то ли от холода, то ли от страха перед огромным оборотнем. Он вспомнил его. Тот самый шатен на поляне, сейчас стоял перед ним. Вожак превосходил его в росте на целую голову. Генетика оборотней поражала Кима, что он даже позабыл об опасности присутствия здесь волка.       Намджун застыл перед юношей, удивленно и недоверчиво оглядывая живого человека перед собой. За ним протиснулся и старик. Сначала его седые густые брови взметнулись вверх, а затем опустились. На лице показалась счастливая улыбка.       - А я тебе что говорил? Он выживет. Отойди же, тепло выпустишь все! - старик толкнул оборотня внутрь, захлопнул дверь.       - Я.. - начал робко Джин, как старик подошел к нему и усадил обратно.       - Ничего не говори, дай-ка осмотрю тебя. - он принялся трогать лоб Кима, щупать лодыжку. - Температуры нет. Болит?       - Немного..       - Ничего, до свадьбы заживет.       - И.. что теперь?       - Вожака нашего спроси. Да ты не стесняйся, он только на словах псина злая.       Сокджин перевел взгляд на Намджуна, что недобро рассматривал его все это время. Юношу стал раздражать этот надменный взгляд и поза, кричавших о презрении.       - Мы не можем взять его с собой. - отрезал Намджун, скрестив руки на груди.       - Это почему? - обернулся старик.       - Он..       - Человек и что с того? - Старейшина перевязывал Киму ногу.       - Как минимум это еще один голодный рот. В этом году с запасами и без того туго вышло.       - Значит, он будет делить еду со мной.       - Не глупи, человек не станет есть сырое мясо. Да и ты на половине не протянешь.       - Хватит говорить так, словно меня здесь нет. - вдруг подал голос Джин, поднимаясь. - Позволь мне остаться до наступления тепла. Как только холода отступят, я уйду.       - И раструбишь всем, что оборотни живут в этом лесу. На нас начнут охоту. С чего я должен верить тебе? - Джун скрестил руки на груди, сверкнув глазами, но с места не сдвинулся, чтобы пресечь выходку самонадеянного человека, знает, что сильнее.       - У тебя нет причин верить мне. Но и нет причин меня убивать.       - Почему ты так в этом уверен, блоха?       - С того, что я никому из твоих волков зла не причинил. Неужели оборотни забыли о гуманности? - Старейшина улыбнулся, обернувшись к вожаку. Тот задумчиво смотрел сквозь чужака. - Если ты не дикарь и в тебе есть хоть капля разума, ты не станешь проливать кровь понапрасну.       - Хорошо. Но никто тебе помогать не станет. Не будешь поспевать за всеми - твоя проблема. Голодно - твоя проблема. Холодно..       - Моя проблема, я понял. - перебил Джин. - Я понимаю, что ты вожак. И уважаю твою волю. Я готов жить по твоим законам, но и ты в свою очередь уважай меня. Никто не давал тебе права принижать меня за то, что я человек. В ином обличии, твой народ ничем не отличается от мне подобных, так веди же себя достойно лидера.       Старик хмыкнул, стал хлопотать по хате, собирая в небольшой мешок травы и баночки.       - Значит, решено. - довольно заявил он. - Тем более, мне пригодятся лишние руки, чтобы перенести необходимые травы. Лишним это не будет.       Намджун кивнул и молча покинул землянку. Джин облегченно вздохнул.       - Ты молодец, юноша. Не многие рискуют дерзнуть Намджуну из-за его грозного вида. Сразу видно, что император.       - О чем это Вы? - немного с опозданием среагировал он. Старейшина так и не оборачивался.       - Я читал письмо, уж прости за мой любопытный нос. Нелегкая судьба тебе выпала. - он посмотрел на человека. - Не бойся, я никому не сказал. Намджун бы сразу тебя разодрал. Он терпеть не может нынешнюю династию. Не говори своей фамилии. И полного имени не называй.       - Но как же тогда..       - Соври. Провалы в памяти. После такого немудрено. - Донквон беспечно пожал плечами, ходя по комнате, как вновь обернулся к человеку. - Чего стоишь столбом? Собирайся, сказано ж тебе, помогать никто не будет. А нянькой твоей я не нанимался. - заворчал старик. - Вот молодежь пошла.       Смутившись своего торможения, Сокджин послушно принялся помогать Старейшине со сборами, а тот в свою очередь отдал ему теплую одежду из меха и кожи.       - Сделал вот, пока ты в лихорадке лежал. Знал, что выберешься. Только путь предстоит неблизкий, подъемов много.       - Куда вы держите путь?       - В долину у подножья гор. Там ветра не так бушуют, пещера есть, где от холодов укрыться можно.       - Вожак упомянул волчьи обличья.. - Ким не успел закончить, как Донквон его перебил.       - Да, мы не обращаемся в людей зимой.       - Почему?       - За осень специально линяем, подшерсток поплотнее отращиваем. Так теплее, чем в человеческом виде почти без волос. Да и на четырех лапах быстрее добирается до пещеры, охотится лучше.       Мешок вышел небольшим. Сокджин вполне мог его унести даже со сломанной ногой.       - Ну-с, готово. - за дверью послышался громкий волчий вой, пробравший Джина до мурашек. - О, а вот и Намджун голос подал. Утром выходим в дорогу.       - Сколько по времени идти?       - Дня три-четыре, смотря как ты у нас идти будешь. Вот. - старик протянул сверток. - Хлеб, сало и солонина. В дороге лучше них быть не может. Ешь немного, идти долго.       - Хорошо, я понял, Старейшина.       - А теперь иди-ка спать. Подъем ранний, день тяжелый будет. Особенно для твоей ноги. Ты перед выходом замотай ее. Я уйду осматривать волков, чтоб готовы были к дороге, поэтому помочь тебе не смогу. В дороге держись меня и других старых волков. А лучше Чимина к тебе приставлю.       - Я не совсем помню его внешность.       - Он светло-рыжий волк. Ты вряд-ли кого-то застанешь человеком завтра.       Костер догорал. Джин вернулся на свою лежанку, как приподнялся.       - А где же Вы спать будете?       Вместо ответа Донквон обернулся серым волком с седой мордой и бровями и лег подле костра. Он был худ, ребра его торчали. Маленькие глазенки сверкнули в полумраке веселой искоркой. Волк опустил голову и рыкнул на юношу. Без лишнего промедления, Ким лег и накрылся шкурами.       Сон пришел почти моментально, однако был он неспокоен. Снились ему кровь и жестокая бойня, дворец объятый пламенем и крики невинных людей. Стонала родная земля, а дуб, что рос в саду раскололся надвое.       Очнулся Сокджин когда темно еще было, а старика уже след простыл. Угли тлели в костре, значит недавно погас. Юноша быстрее облачился в меховую одежду, перевязал ногу, накинул мешок на спину и, припадая на травмированную ногу, вышел из землянки. Мало что было различимо ему в темноте. На темно-синем фоне чернели силуэты. Страшнее всех нависал огромный силуэт дерева, чьи ветви почти укрывали всю поляну. Под стопами захрустел снег, а из рта вырвался клубок пара. Неожиданно кто-то с писком врезался ему в голень. Поднапрягши зрение, Ким увидел двух волчат, чьи глазки с осторожностью смотрели на него. Юноша улыбнулся и присел, протянув малышам руку. Один из волчат, имевший серо-бурый окрас с белыми носочками на лапках, с охотой обнюхал нежную ладонь, когда как другой, черный с белым ухом, злобно зарычал, но его прервала подскочившая с громким рыком волчица. Щенки бросились в сторону общей толпы, поджав хвосты, а Сокджин нелепо плюхнулся на задницу и чуть отполз, не зная чего ожидать от оборотня. Та же, махнув хвостом, указала головой ему то же направление. Юноша кивнул в знак благодарности, поднялся, отряхнулся и осторожно пошел за волчицей.       Стая ждала рассвета. За это время Донквон успел осмотреть всех членов и даже Джина, скромно устроившегося на окраине поляны. Все время ожидания он чувствовал на себе любопытные и недоброжелательные взгляды оборотней, сталкивался с ними глазами и дрожал внутри, ощущая каждым волосом на теле их превосходство над собой.       Наконец небо стало розоветь и человеческому глазу стало доступно больше. Ужасающим деревом оказался нагой дуб, стоявший в центре всей поляны. По краям ее располагались небольшие "волчьи домики", как успел мысленно окрестить их Сокджин. Некоторые из них, очевидно, были сделаны искусственно. Около дуба на большом валуне стоял огромный волк, в котором Джин узнал Намджуна. Развитую мускулатуру зверя было видно даже с края поляны.       Ощутив на себе изучающий взгляд человека, зверь приосанился, поднял голову, гордо взглянув на наблюдавшего и рыкнул. Подле Джина тут же встал светло-рыжий волк, несколько меньше своих собратьев. В нем Ким узнал Чимина, того ворчливого юношу, одного из первых оборотней, что ему довелось повидать. Про себя он отметил изящный блеск и зрительную мягкость нежно-рыжей шерсти, которую по-детски наивно хотелось потрогать.       Волки стали выстраиваться. Чимин носом толкнул Сокджина прямо. Прихрамывая, Джин повиновался. Его поставили впереди колонны со стариками и такими же хромыми волками. Впереди стоял Донквон. Он внимательно наблюдал за построением. Юноша обернулся. Намджун все так же стоял на камне, не сводя желтых глаз с человека. К нему запрыгнул черный волк, опустив голову и слегка поджав хвост. Только это заставило вожака отвлечься. Бурый волк кивнул, запрокинул голову, и завыл.       Чимин толкнул мордой Кима, негромко зарычав. Стая пришла в движение. Джин оказался в кольце из волчьих шкур, доходивших ему до бедра. Он старался соблюдать темп стаи, хотя и увязал в снегу по щиколотку. Небо продолжало бледнеть, а окружавшие ранее тени светлели и уползали под силой света. Киму представлялся ясный морозный день.       К обеду погода испортилась. Небо заволокло серыми тучами, поднялась метель. Ветер нещадно хлестал путников, пытаясь сбить с ног. Джин краем глаза заметил, что Чимин постепенно начинал отставать от группы старых волков. Юноша развернулся, подходя к севшему волку, хотел дотронуться до него, как тот оскалился, громко зарычав, что застало Джина врасплох, от чего он плюхнулся на снег, испуганно глядя на молодого волка. Чимин поднялся, проходя мимо, хлестнул его хвостом по щеке. Мягкость шерсти сгладила удар, но посыл остался понятен. Ким вздохнул, вставая с земли. Видимо, оборотень просто отдыхал.       Только к вечеру стая сделала остановку в небольшом перелеске. Волки стали устраиваться под елками, лизали уставшие лапы и друг друга, жались ближе, чтобы было не так холодно. Часть самых выносливых во главе с черным волком отправились на охоту. Джин, дабы лишний раз не спровоцировать агрессию, устроился немного поодаль от всей стаи. Он вырыл себе в снегу небольшую ямку, чтобы хоть немного защититься от остатков холодного ветра.       Спустя где-то получас группа охотников вернулась с двумя тощими оленями. Зрелище не самое радостное. Невольно, Ким стал наблюдать за тем, как сначала к оленям притронулись старики, охотники и щенки. За ними последовали взрослые волки и лишь затем самый молодняк. Внимание юноши привлек Чимин, который подошел к остаткам последний. Обнюхав кости, попытавшись что-то там погрызть оборотень заскулил, поджал хвост и отошел к другим объедкам. Стая в сочувствии опустила уши. Донквон подошел к ученику и лизнул его утешающе в ухо, а затем пошел к старикам, устроившимся под корнями вырванного ветром дерева.       Джин поразмыслил секунды, развернул мешочек, где лежала его еда на три дня и достал оттуда ломоть хлеба, отломил половину от него и поднялся. Его движения тут же привлекли внимание волков. Оборотни настороженно наблюдали за тем, как чужак медленно подошел к Чимину, слегка оскалившемуся в предупреждении.       Сглотнув слюну, Сокджин присел и протянул ломоть хлеба. Волк перестал рычать, недоверчиво глядя на угощение и не двигаясь с места. Боковым зрением юноша заметил, как Намджун уже подошел на расстояние одного прыжка.       - Пожалуйста, возьми. Тебе нужны силы. У меня еще достаточно еды. - нельзя отрицать, что делал он это, желая добиться расположения оборотня, а с другой стороны, ему еще жить в стае около двух месяцев. Без хоть какого-то общения будет очень тяжко адаптироваться к новым условиям жизни.       Чимин посмотрел на старейшину. Донквон кивнул, продолжая наблюдать за вырисовывавшейся картиной. Молодой волк осторожно приблизился. Намджун пригнулся, готовый в случае опасности броситься на человека. Чимин аккуратно взял ломоть хлеба и принялся его жадно грызть. Ким улыбнулся и медленно отполз назад под пристальный взгляд волков, садясь на свое место.       Вскоре те вновь позабыли о его присутствии, но юноша знал - это действие не осталось неоцененным.       Ночь выдалась ужасно холодной. Меховая одежда все же пропускала холод и намокала от снега. Юноша дрожал, судорожно пытаясь согреться и уснуть. Он стучал зубами.       Что-то теплое и мягкое опустилось рядом с ним, закрыв от ветра. Джин открыл глаза. В непроглядной темноте он не сразу узнал этот рыжеватый окрас. Синими губами юноша прошептал.       - Спасибо, Чимин.       Волк молча лежал рядом, свернувшись клубком и повернувшись мордой к человеку, чтобы не подставлять ее ветру. Намджун подошел к ним. Он обнюхал Чимина и вновь посмотрел на человека. Джин открыл глаза, хотел прижаться к оборотню, как вожак зарычал, не позволяя шевельнуться. Однако Ким все равно прильнул к боку молодого волка, внимательно наблюдая за вожаком. Сокджин лег, постарался расслабиться и одним взглядом спросил, чего еще Намджуну здесь надо?       Убедившись, что человек ничего больше предпринимать не собирается, Джун лег рядом с Чимином, прижавшись плотно боком к его. Спать он, очевидно не собирался.       Такое соседство еще сильнее причиняло юноше дискомфорт, но делать было нечего. Мерное дыхание Рыжика - Джину это прозвище показалось вполне подходящим для молодого волка - убаюкивало его, а густой мех согревал лучше всякой одежды. Тело окончательно расслабилось и позволило наконец провалиться в сон.       Утром следующего дня стая продолжила свой путь. Первые сутки их путешествия миновали, оставив позади знакомые равнины и леса. Красное солнце поднималось с белого горизонта. Пар вылетал из рта Кима, что взбирался на холм по следам Донквона. Он остановился всего на миг, смотря в сторону родного края, залитого нежно-розовыми лучами. В бедро ткнулся коричневый нос Чимина. Теперь он напоминал о необходимости движения менее грубо. В ответ на жест Джин лишь тихо ответил "иду-иду" и продолжил карабкаться вверх.       Тело побаливало. Всю ночь Сокджин спал беспокойно, постоянно просыпаясь и разминая затекшие и задеревеневшие ноги.       День выдался ясным и солнечным, но морозным. Насколько хватало глаз впереди простиралась белая безжизненная пустыня, пугавшая Джина глубоко внутри своими масштабами.       Волки упрямо двигались по снежным барханам, невзирая на ледяные песчинки, переносимые ветром, что нещадно впивались в розово-бледное лицо и шерстяные морды, метили в самые глаза, словно крошечные когти. Руки покраснели, недавно сломанная нога ныла, а желудок урчал, изводя Кима. Путь становился сложнее с каждым часом.       Волки лишь иногда рычали, подгоняя товарищей, и то эти звуки уносил с собой ветер. За день в пути юноша смог научиться отличать угрожающий рык от так называемого ворчания и совету делать что-то иначе, например, перестать играться в снегу, если речь идет о волчатах, которые носились меж лап взрослых. Не избежал этой участи и Джин. Двое шерстяных вихря, сцепившихся друг с другом не на жизнь, а на смерть - ну или до первого визга -, унеслись вперед взрослых волков, обогнули старейшин и понеслись прямо через ряды идущих. На более крутом склоне волчата покатились кубарем прямо на юношу. Одно мгновение и его розовая щека уже утопала в колючем снегу, а негодники поспешили скрыться в толпе.       Заревел с новой силой ветер, закричал, закружился, стал рвать черные волосы и пестрые шкуры. Он выл, щипался, кусался и толкался. Время клонилось к закату. С каждым часом становилось все темнее, небо затянули тучи, и повалил снег, а поднявшаяся метель замедлила уставшую от долгого пути стаю. Ледяные порывы кружились вокруг, постоянно ударяя в спину или грудь, но не брезговали они позариться и на беззащитные бока путешественников. Неожиданно озверевшим ветром Кима все же снесло. Со удивленным вздохом юноша повалился в снег. Последние силы стали покидать его, словно кто-то их высасывал. От усталости и голода перед глазами плыло, голову кружило и движения снова стали непослушными и заторможенными. Чимин подошел к нему, попытался приподнять голову носом, но Джин обмяк, закрыв глаза. Кто-то из позади идущих зарычал на юного волка, отгоняя его от обессилевшего. Стая продолжала идти. Проходя мимо него, один из уже знакомых ему волчат - тот, что сбил с ног, а еще ранее обнюхал руку - остановился около него, лизнул своим теплым языком щеку и, заскулив, обернулся к матери. Та с сочувствием поглядела на дитя и подтолкнула его вперед. Малыш взглянул на Сокджина вновь, опустил маленький хвостик и побрел за всеми.       Ким почувствовал, что кто-то тяжелый, - слишком сильно провалился снег -, остановился позади него, обошел сбоку и обнюхал. Он приоткрыл глаза и у видел перед собой морду Намджуна. Оборотень хмыкнул, поднял голову и продолжил идти за стаей. Судьба человека для них была решена.       Под вой ветра вспомнились ему слова Донквона. Сдаваться было рано. После небольшого перерыва, Сокджин все же стал подниматься, стряхивая с себя снег. Он лежал посреди огромной ледяной пустыни, а сумерки уступали место черной ночи. Сначала юношу охватил страх, как же ему нагнать стаю, однако присмотревшись, различил протоптанную дорожку снега, почти заметенную. Не смея терять времени, Ким принялся двигать замерзшими ногами. Он поднялся на вершину еще одного холма. За ним чернел лес. Нужно было во что бы то ни стало добраться до него, пока еще хоть что-то видно. Среди деревьев он различил какое-то движение. Его сердце загорелось слабой надеждой.       Почти кубарем, игнорируя травму, Сокджин полетел вниз по склону. Все отчетливее вырисовывался лесной берег. Бежать по сугробам было трудно. Он то и дело тонул в белых песках, но не сдавался. Перед глазами маячил ехидный взгляд Намджуна, означавший его правоту. Одно только желание стереть это высокомерие с чужой морды заставляло его, стиснув зубы, продираться вперед.       Послышалось журчание воды. Подбежав ближе Джин заметил треснувшую речушку, разлившуюся слишком широко, чтобы просто ее перепрыгнуть. Он заметался, не веря в свой проигрыш, как вверх по течению заметил черное увесистое бревно, лежавшее посреди речушки. Не раздумывая слишком долго, Ким бросился к нему. Остов дерева растянулся ровно посередине. Юноша вдохнул поглубже, как ощутил на себе чей-то взгляд. Он поднял голову и вгляделся в черноту. Среди деревьев стоял, блеща своими желтыми глазами, волк. Зверь сделал шаг навстречу. По размерам Сокджин определил в нем вожака. Значит, стая недалеко. Намджун заинтересованно сел.       Джин вскинул повыше подбородок. Теперь пересечь этот водоем было делом чести. Осторожно пощупав ногой и руками бревно и убедившись в его прочности, Ким решился ступить на дерево. Оно слегка покачнулось под его весом, заскрипело несколько надрывно, но не сломалось. Сокджин покачнулся и двинулся вперед, как только обрел равновесие. Балансируя над ледяной водой, казавшейся черной, он осторожно ступал по бревну под пристальным волчьим взглядом.       Ким приближался к концу дерева. Нужно было прыгать. Тем временем стемнело настолько, что едва ли можно было различить куда прыгать. Все казалось течением реки. Двигаясь теперь менее уверенно, он на ощупь до брался до конца, как ощутил, что стал наклоняться вперед. Бревно поднималось под ним, очевидно стоя все же на каком-то камушке. Не зная, как глубоко опустится остов, юноша негромко вскрикнул и прыгнул, охваченный страхом перед неизвестностью. Его вытянутые вперед руки пробороздили снег перед собой. Он приподнялся, шумно дыша. Сердце бешено колотилось от адреналина. Тут до Сокджина донеслось нечто, напоминающее смех. Присмотревшись, он увидел, как огромный волк валяется в снегу. Его бока дрожали, как у смеющегося человека.       - Это не смешно! - капризным тоном сказал Джин, поднимаясь и отряхиваясь. Намджун же игнорировал его, продолжая лежать на снегу, однако, кажется, он уже немного успокоился. Волк слегка приподнялся. Одного взгляда на человека хватило ему, чтобы снова начать "хихикать". - Ах ты... - Ким понимал, что со стороны это и впрямь выглядело комично и, быть может, он бы над этим посмеялся, но не с Намджуном. Сгорая от стыда и злости, юноша взял снег и кинул снежок в волка. Кидал он наугад, поэтому не знал, попал или нет. Однако вскочившая с резким рыком фигура доказала ему обратное. - Так тебе и надо.       Сокджин был слишком зол и сконфужен, чтобы испугаться волка. Уверенным шагом он пошел вперед и, проходя мимо, умудрился еще разок шмякнуть рыхлый снег об голову Намджуна. Азарт завладел юношей. Он знал, что не сделал ничего плохого или не причинил вреда, а потому вожак просто слегка разозлится и захочет указать ему "место".       Не дожидаясь, пока Намджун сделает выпад, Ким бросился бежать по волчьим следам в лес. Позади послышалось учащенное дыхание и топот лап. Естественно, человек может убежать от волка, но шансы не так велики. Вот и Джин оказался в большинстве. Оборотень повалил его спустя пару секунд, однако юноша вывернулся и снова сунул снег в его морду. Намджун чихнул, что рассмешило Кима. Может, за это время в отключке и два дня пути среди волков, часть из которых желала ему смерти, он потерял рассудок, а может все дело в голоде и усталости, но у него вдруг стало прекрасное настроение, граничащее с истерикой. Еще забавнее ему показалась морда оборотня, выражавшая подобие удивления.       Видимо, осознав, что человек его больше не боится, Намджун прикусил его за шею. Сначала это немного напрягло Сокджина, но поняв, в чем тут дело, он весело сказал.       - Я все еще уважаю тебя как лидера. Просто я рад, что не умер. - успокоившись, юноша обратил внимание на прояснившееся небо. - Ого, распогодилось. - он смотрел на звезды, заполонившие небо, словно песчинки на темном столе. - волк взглянул в его глаза. Негодование сменилось странной эмоцией, которую Сокджин понять не смог. На секунду оборотень завис, словно оцепенев, но моргнул и быстро спрыгнул, отряхиваясь.       Намджун несколько ворчливо зарычал и, опустив как-то странно хвост, побрел вглубь. Он обернулся. Ким тут же подскочил, нагнав оборотня, и вдвоем они пошли к волчьему лагерю.       Заслышав их издалека, навстречу выбежал тот самый волчонок под взгляды всей стаи. Он прыгал вокруг Джина, то скуля, то тявкая. Его крошечный хвост мотался туда-сюда. Было не понятно, вилял он бедрами или просто хвост с такой силой качало, что вся задняя часть его качалась следом.       Вскоре подошли и Донквон с Чимином. Они обнюхали его, потыкались носами, очевидно, проверяя в порядке ли он. Старый оборотень посмотрел на Намджуна, выпрямив уши, словно вслушивался. Вожак же фыркнул, опустил голову и пошел куда-то в сторону.       Малыш не отходил от него ни на шаг, несмотря на все усилия человека спровадить его к матери. Стоило Джину опуститься, волчонок залез ему на ноги и развалился пузиком кверху, забавно растопырив лапы. Черная фигура отделилась от стаи. Она обнюхала своего детеныша, затем пристально посмотрела в глаза юноше. Сокджина потряхивало. Не от ее холодного, но человеческого взгляда, а от холода и усталости. Оборотень дернула хвостом. Волчонок тут же слез с колен и схватился зубами за рукав юноши, потянув его в сторону своей матери.       - Мне идти за тобой? - с уставшей и измученной улыбкой спросил он, как с другого бока его стал толкать Донквон. Чимин кивком приказал ему идти.       Юноша поднялся и побрел следом за волчицей. Щенок тут же бросился прыгать вокруг матери, пытаясь лизнуть ее в щеку, но та предостерегающе рыкнула, потому что он уже пару раз налетел на дремлющих волков. Джин шел практически на ощупь, тщательно ставя ногу, чтобы не наступить никому на лапу или хвост. Его привели в самый центр.       Оборотни спали, плотно прижавшись друг к другу, однако, почуяв человека, слегка двинулись, освободив ему место. Присмотревшись, Сокджин увидел еловые ветки, плотно устилавшие землю. Он осторожно опустился и поблагодарил волков, осторожно свернулся калачиком, стараясь никого не задеть, зато стая плотно прижалась к нему со всех сторон. Меховые теплые бока обступили его. На своем лице Ким ощутил чье-то теплое дыхание. Волчонок стоял рядом с ним, затем, приподнявшись на задних лапах, уперся передними в грудь человека. Сокджин не мог понять, чего малыш хотел от него, пока тот со всей силы не врезался в его живот головой. Закряхтев от удара, он перевернулся на живот, чтобы облегчить себе возможность дышать. Сбоку кто-то издал звук, похожий на щенячий лай, только с хрипотцой. Один из волков внимательно смотревший за всем этим, поднял голову с земли и демонстративно положил ее на бок товарищу, продолжая повторять это движение, пока до Кима не дошло. Юноша приподнялся и аккуратно облокотился спиной о другого волка, тихо попросив прощения за неудобство. В ответ на это оборотень слегка прикусил его волосы и опустил голову.       Постепенно, Сокджин согрелся. Он уже проваливался в сон, когда заметил Намджуна, лежавшего на каком-то валуне и смотревшего вперед. Его уши стояли торчком, словно он заинтересован в чем-то.       "А ведь мог растерзать там. Никто бы спорить с ним не стал. Он вредный, высокомерный, занозчивый, но... все же неплохой" - думалось юноше уже в полудреме.       В этот раз спалось крепко, без снов. Его смогли пробудить только проснувшиеся волки. Однако тот, на котором спал Сокджин не шевелился вплоть до самого его пробуждения. Ким поспешно поднялся, поклонился, как оказалось, волчице с уже седой мордой и шерстью. Та кивнула ему и отправилась завтракать. Стая уже успела поохотиться. Этот лес оказался богаче живностью, чем предыдущий. Еды хватило на всех. Сытые и довольные оборотни облизывались, общались между собой и выглядели отдохнувшими.       Джин улыбнулся про себя, отошел к дереву, сел у него и раскрыл мешок с провиантом. От аромата еды потекли слюни и заболел желудок. Юноша умял свою порцию, облизывался, чтобы не пропустить крошки. Наесться этим было невозможно, зато поддерживать организм живым и рабочим вполне хватало. Покончив с трапезой, он завязал все обратно, стал уже подниматься, как на него налетел уже знакомый волчонок. За ним следом прибежали еще трое волчат, тоже ранее виденные им. Одного из этой троицы он узнал сразу, это был тот самый с белым ушком, а двое других, очевидно, брат и сестра, имели бежевый с кремовыми пятнами окрас. Из всей четверки только эти двое имели холодные голубые глаза.       Юноша не понимал многого из "разговоров" оборотней, но предложение поиграть невозможно было ни с чем спутать.       - А мамы ваши ругаться не будут? - Носочек (как прозвал его про себя Джин) закивал энергичнее своих друзей: Тучки, Молочка (это девочка, а назвал он ее так за более белый окрас, чем у брата) и Пятнышка. - Простите, малыши, я не знаю ваших имен, можно я скажу, что приходит мне в голову, при виде вас? - волчата задумались, а потом с интересом завиляли хвостиками. - Когда я посмотрел на тебя, то заметил красивые белые носочки на твоих лапках, поэтому решил называть тебя Носочек, можно? - щенок вывалил язык и изобразил подобие улыбки. - А у тебя очень милое ушко, но ты такой хмурый, что я сразу подумал о тучке. - Тучка сдержанно кивнул, стараясь сохранить невозмутимый вид. - А вы двое, братик и сестричка, да? - волчата синхронно кивнули. - Ты такая светленькая, что я сразу подумал о теплом молоке, а у твоего брата так много красивых пятнышек. Все хорошо, никому не обидно?       Только убедившись, что волчатам нравятся их прозвища, Ким поднялся. Единогласно оборотнями было принято решение поиграть в прятки. Конечно же, водящим сделали человека. Сокджин закрыл глаза и стал считать вслух до десяти. Некоторые волки, в числе которых были и родители малышей заинтересованно наблюдали за картиной.       - Десять! Кто не спрятался, я не виноват! - крикнул Джин и огляделся. Он рассчитывал, что следы выдадут ему волчат, но полянка уже вся была утоптана отпечатками лап.       Ким принялся бродить по поляне, заглядывать за каждый куст и под корни деревьев. Трое волчат уже были найдены и сидели около старейшин, однако Молочка все еще не было видно. Тогда юноша смекнул, что нет лучше укрытия, чем другие волки. Приглядевшись, он заметил маленький белый хвостик, торчавший из-за лапы бежевой волчицы с очаровательными голубыми глазами. Юноша подошел и поклонился, вежливо попросил ее поднять лапу. Та выполнила его просьбу и ткнула Молочко носом в бок. Малышка обернулась и взвизгнула, бросаясь прочь.       - Постой, я же тебя нашел! - недоумевающе крикнул Ким, но со вздохом пошел двинулся за волчонком. Мать Молочка с нежным сочувствием посмотрела на него и легла обратно.       Сокджин потерял ее из виду. Минут десять он бродил среди стаи и спрашивал не видел ли ее кто. Беспокойство начинало охватывать его. Солнце постепенно поднималось, а малышки все еще не было видно. Оставалось только одно место, где юноша еще не бывал - скала, где ночевал Намджун. Охотники, собравшись в небольшой кружок о чем-то общались с вожаком. Увидев приближающегося человека, они подняли головы, а почти черный молодой волк даже встал, ощерившись. Но Ким, упрямо взглянув на него, поклонился оборотням. На удивление Намджун кивнул в уважительном жесте, а затем слегка наклонил голову, внимательно смотря на человека.       - Простите, что отвлекаю, тут волчонок не пробегал? Маленькая беленькая девочка с голубыми глазками. - волки посмотрели друг на друга. Джин прочел в их глазах беспокойство. - Я не могу ее найти, она убежала.       Громкий визг заставил всех дернуться. Молочко. Намджун махнул хвостом, черный молодой волк встал подле него, а остальные посеменили к стае, однако мать Молочка вскочила и бросилась к вожаку, слегка поджав хвост и уши. Рядом с ней встал светло-бурого окраса волк, вдвоем они принялись бурить взглядом вожака. Они, видимо, о чем-то спорили. Намджун вздохнул и кивнул. Четверо волков двинулись вперед, Сокджин сделал шаг вперед, как черный волк преградил ему дорогу, зарычав.       - Я не знаю твоего имени, поэтому не сочти меня грубым, но я иду с вами. - он зарычал сильнее. - Я играл с ними, а значит и мне нести ответственность за это.       Намджун глухо гавкнул и оборотень, не хотя, отступил. Вместе они побежали через сугробы туда, откуда раздался визг. Только по приближении, до Джина донесся скулеж. Впереди показалось глубокое ущелье. Волки стали ходить у самого обрыва, тихонько скуля, но под их лапами все осыпалось.       Ким осторожно подполз к краю и посмотрел вниз. Молочко плакала, сидя на узком уступе, которым для нее служил небольшой камень.       - Она может сорваться... - испуганно прошептал Джин, как под ним самим земля осыпалась и он под лай и вой покатился в ущелье. Рука успела схватиться за небольшое деревце, росшее на очень крутом склоне, недалеко от места, где сидела Молочко. Малышка затявкала радостно, увидев знакомого ей человека, приподнялась, но тут же испуганно завизжала, потому что камень слегка съехал вниз. - Все хорошо, Молочко, не бойся, мы все здесь, пришли спасать тебя. - ласково затараторил он, не стыдясь называть ее прозвищем при других волках.       Он было потянулся к ней, как дерево не выдержало и треснуло. Юноша повис, вцепившись в болтавшуюся ветку. Оборотни бегали туда-сюда. Он слышал, как скулят в унисон родители, переживая за свою дочь.       Сокджин попытался приподняться, но ветка лишь сильнее прогнулась. Тогда он опустил взгляд вниз и увидел в метре под собой уступ. Неизвестно, выдержит ли. На дне Ким разглядел острые камни. В сочетании с высотой, приземление выйдет не самым приятным, даже если удастся не свернуть шею. Однако ничего лучше в этой ситуации юноша придумать не мог.       - Молочко, посмотри на меня. - крикнул он, привлекая внимание напуганной малышки. - Я знаю, что тебе страшно, но прошу тебя, доверься мне, как бы безумно это не звучало. Прыгай. Я тебя поймаю!       Сверху донесся вой негодования и злости. Волчонок заметался, не зная кому верить. Сокджин вытянул руку и молился, чтобы девочка доверилась ему. Лапки малышки скользнули по камню, что от ее беспокойства дернулся, готовый покатиться, она визгнула и прыгнула, зажмурив глаза. Ким вытянулся и напрягся, словно струнка. Как только маленькие лапки коснулись его груди, он схватил оборотня обеими руками и покатился к уступу на спине. Наверху испуганно взвыли.       Его ноги встали уверенно на уступ. Сердце бешено колотилось. Он прижимал к себе маленькое дрожащее тельце. Переводить дух было рано. Теперь нужно придумать, как доставить Молочко наверх. Ким стал осматриваться и заметил по ту сторону Намджуна. Волк наклонился, внимательно смотря куда-то, затем подвигал плечами. Лишь в последнюю секунду, проследив за взглядом оборотня, до Джина дошло. Когда он уже было поворачивал голову назад, то увидел, как одним размашистым движением огромная туша летела через глубокое ущелье к выступу слегка выше по диагонали, чем тот, на котором они стояли. Вожак приземлился, глухо ударившись о стену. Несмотря на очевидный дискомфорт и сбитое дыхание, оборотень вытянулся. Ким бережно тянул ему волчонка, стараясь не тревожить лишний раз уступ, но и он дал осечку. Когда малышка почти была в зубах Намджуна, выступ дрогнул и слегка съехал. От испуга, юноша осторожно кинул Молочко в зубы оборотня, тот ловко ее поймал за загривок и прыгнул вверх, передавая родителям. Сокджин облегченно выдохнул, понимая, что миссия завершена, однако сам он все еще оставался в опасности. Выступ вновь стал неустойчив и проседал под его весом. Слегка растерянный оборотень смотрел на человека. Двоих точно не выдержит.       - Прыгай наверх! - крикнул в ужасе юноша, понимая, что вот-вот полетит снова вниз к своей гибели. Намджун послушно выпрыгнул из ущелья, а Джин в этот момент оттолкнулся ногами, руками цепляясь за то место, где недавно стояли волчьи лапы.       Он подтянулся, забрался. Все летело вниз и дрожало от столь тяжелых тел. В одно мгновение он увидел желтые блестящие глаза и понял все. Прыгая с такой силой, с какой только мог, Ким рванулся вверх, пытаясь схватиться за что-то. Рука его царапнула ногтями ледяную поверхность. В ту же секунду клыки сомкнулись на его одежде и не дали упасть назад. Сокджин повис. Волк принялся его тянуть, юноша помогал ему ногами. Наконец он достиг твердой поверхности.       Его била дрожь. Он повалился на спину, шумно дыша. Неожиданно что-то мягкое и теплое бросилось на него, стало неистово лизать лицо. Молочко радостно скакала вокруг. Он сел, обнимая малышку, чуть ли не плача от счастья, что оба они остались целы. Внимание юноши привлекла новая фигура. Мать девочки подошла к ним. С секунду она рассматривала его, а затем резко сократила расстояние и положила голову на плечо, обнимая. Светло-бурый волк подошел к нему с другой стороны и повторил за своей женой. Оборотни обнимали и благодарили его за спасение дочери.       - Не за что. - слегка надорванным голосом сказал он, погладив их по холкам.       Оборотни зашагали назад к стае. Только Намджун остался рядом с неподвижно сидевшим Сокджином, что сидел, обвив колени. Волк сел рядом и внимательно заглядывал в чужие глаза.       - Прости, мне просто нужно перевести дух... Слишком часто в последнее время я был на волосок от гибели... Боже.. - он закрыл глаза руками. Слезы потекли по его лицу. - Как же мне было страшно.. За себя и за малышку. Спасибо, что выручил. Ты мог этого не делать.       Намджун боднул его головой. Юноша послушно поднялся и побрел вместе с вожаком обратно ко всем. Стая встретила их одобрительным лаем. Щенки побежали к ногам Джина, стали игриво покусывать его. Донквон вместе с Чимином обнюхали его, но, не заметив ничего страшного, кивнули вожаку. Намджун, занявший место у скалы, протяжно завыл. Волки зашевелились, выстраиваясь в уже знакомую шеренгу под его пристальным надзором. Волчата пытались бежать за Джином, но родители, видимо, строго запретили им это делать.       В течение пути по лесу, Ким заметил, что отношение стаи к нему изменилось, стало более снисходительным. Группа охотников, обычно настроенная насторожено и даже враждебно теперь с уважением и благодарностью кивала, если им случалось столкнуться взглядами. Чимин теперь шел все время рядом, покусывал ладонь, если видел что-то интересное и головой показывал направление. Как правило, это были ориентиры на будущее: огромные одинокие деревья, изуродованные временем пни, речушки и склоны.       Они постепенно приближались к подножию небольших, даже карликовых гор. Время клонилось к закату. Группа оборотней-охотников отделилась от толпы и ушла в лес, тогда как другие продолжили подъем, оказавшимся склоном из камней. Старики спотыкались, но Ким не давал им упасть, подталкивал и придерживал, за что те благодарно тыкались носами в его руки. Они поднялись на более ровную поверхность. За черными сухими лианами скрывалась черная пасть пещеры. Волки направились туда уверенным и бодрым шагом. Они стали расходиться по пространству. Старики ушли под небольшой купол, создаваемый толстыми корнями выше растущих деревьев. Остальные же расположились кто где. Внимание Кима привлек журчащий звук. Со стены на пол бежала вода, образуя маленькое озерцо, очевидно уходящее еще куда-то.       Другими словами, пещера и впрямь была хороша всем: это надежное укрытие от ветра и посторонних глаз с незамерзающим источником воды.       Чимин подошел к Сокджину и потянул его за рукав. Группа молодняка и более старших оборотней покидала пещеру. Очевидно, он должен был сделать то же самое. Следуя за всеми, юноша вышел из пещеры и спустился в лес. Волки рвали еловые ветви, скидывали их в одну кучу и копали мох. Как позднее понял Джин это нужно было для того, чтобы устлать дно пещеры.       После того, как с обустройством было покончено, Ким вышел уже в одиночку в поисках топлива. Он бродил вокруг, собирал палки и кору. Большинство веток были сырыми и непригодными для розжига, однако кое-что найти все же удалось. Оставалось найти кремний. Ким поднапряг свои знания о природе и способах выживания. Без промедления юноша подошел к выкорчеванному с корнями дереву и принялся рыться в земле между ними. Заветный желтоватый камешек был найден. Джин повернул обратно. Около пещеры он заметил следы крови. Легкое беспокойство охватило его, хоть разум и твердил, что, вероятно, это добрый знак. Когда он погрузился в сумрак, то все его страхи рассеялись. Старики и дети уже набросились на богатый ужин, представлявший из себя двух больших оленей и пары-тройки зайцев.       Юноша сложил дрова около своего ложа, сложил их домиком и уж собирался ударить камнем об кремень, как обратил внимание на топанье крошечных лапок. Волчата, победно задрав головы, несли ему зайца. Щенки бросили его на колени человека и виляли хвостами в ожидании похвалы.       - Что вы.. сами-то поели? - он потрепал малышей по макушкам, всех, кроме Тучки, тот предостерегающе зарычал. - Ну, спасибо. А другие поели? Всем хватило? Тогда ладно, спасибо, ребята.       Волчата расселись полукругом около него и стали с интересом наблюдать за тем, как Сокджин со старательным лицом стал бить камнем по кремнию, пытаясь выбить искру. Наконец, береста начала разгораться. Он наклонился, тихонько дуя на огонек, подкладывал в него сухих веточек и молился на свои знания. Юноша кожей ощущал на себе взгляды волков.       Костер постепенно набирал силу. Ким вытянул свои худые белые кисти и грел их над огнем. От долгожданного тепла пальцы слегка покалывало. Только сейчас он понял, как же на самом деле устал за эти три дня, замерз и оголодал. Лишь убедившись, что пламя окрепло и его не нужно поддерживать, Сокджин облокотился спиной о каменную стену и шумно вздохнул. Его взгляд приковался к языкам, трескавшим дрова.       Порядка трех месяцев (или даже больше, если весна выдастся холодной) ему предстоит провести вот так, сидя у костра среди оборотней, с которыми сейчас даже не поговорить. Чувство одиночества завладело им. Неосознанно юноша всхлипнул. В голову начали лезть воспоминания о недавних событиях: холод, голод, путь и ненависть оборотней, смерть человека, предательство Софии и...потасовка? При мысли об этом голова разболелась. "Все еще не помню.." - подумал он, поджал колени и уткнулся в них лицом. Хотелось домой.       Что-то теплое стало облизывать его ладони. Юноша поднял тяжелую голову. Волчата заглядывали ему в глаза, старались добраться до лица, желая утереть соленые капли, бежавшие по щекам.       - Спасибо, ребят. Все хорошо, правда. Просто устал. Путь был долгий. Бегите к родителям, они уже ждут.       Стая готовилась ко сну, пока Ким разделывал и готовил зайца. Мясо вышло твердым и безвкусным. От этого настроение только ухудшилось.       Ночь на удивление выдалась лунная и ясная. Ветер стих, или просто не доходил до этих мест. На первый взгляд все погрузилось в тишину, однако если прислушаться, то можно услышать слабый писк и уханье. Ночные жертвы и охотники. Жизнь никогда не перестает течь своим чередом.       Сокджину не спалось. Не в силах сомкнуть глаз, он осторожно, чтобы не потревожить оборотней, вышел из пещеры. Мороз тут же окружил его лицо. Клубок пара взвился в звездном небе. Юноша поднял голову и долго смотрел на сияющие точки, словно кто-то ударял кисточками с белой краской друг об друга. Сзади раздались шаги, но Джин не повернулся.       - Красиво, правда? - лишь тихо спросил он, присаживаясь на камень. Намджун опустился рядом, смотря в темный лес внизу. - Ты ложишься позднее всех. Это задаток хорошего лидера. Так говорил мой дед. - Ким прикусил язык. Вожак повернул к нему голову, показывая свою заинтересованность. Юноша продолжил, тщательно следя за словами. - Он считал, что хороший правитель сначала убедиться в нашем покое, и лишь потом уснет сам. - повисла пауза. Сокджин вновь вздохнул, опустив голову. - Мне так его не хватает. Моего дома, семьи. Это все... словно приятный сон. А то, через что я прошел недавно... Это так давит. Моя жизнь была по-своему беззаботна и идеальна. О другой и мечтать нельзя было. Вдоволь работы, еды, семья счастлива. А что теперь? Что делает моя мама? Она же там совсем одна... - никто ему не ответил. - Знаю, знаю, нашел тут из-за чего пускать сопли и слезы, но я просто...тоскую. Все это в новинку для меня. Дорога, оборотни, выживание. С вами толком даже не поговорить. - юноша осекся, посмотрев на Намджуна. - Прости, я имел ввиду, что не услышать ответа. Даже сейчас все, что ты можешь - сидеть и слушать, как какой-то человечишка изливает тебе душу.       Намджун сочувственно опустил уши, отвернувшись обратно к лесу, а затем встал, поднял передние лапы на колени Сокджина и своей головой прижал его к груди. Ким опешил, не понимая, что задумал оборотень. Он своей кожей ощутил мощь крепких волчьих лап. "Неудивительно, что он так легко перепрыгнул ущелье и выскочил из него." - подумал Ким с легким благоговением и завистью. Спустя секунды напряжение развеялось, когда он понял, что его не подчиняют, а наоборот, желают утешить. Юноша осторожно приобнял оборотня, готовый в любой момент убрать руки, но это не потребовалось. Он прислушался. Чужое, еле слышное сердцебиение донеслось до него. Есть что-то успокаивающее в этом ритме, звуке, совсем тихом, но таком значимом. От него сразу стало спокойней на душе, тоска отступила. Сокджин уткнулся лицом в мохнатую грудь.       - Спасибо. - тихо прошептал он. - Кажется, наше знакомство не заладилось изначально. Меня зовут Джин. К сожалению, это все, что я помню после удара головой и болезни.       Намджун отстранился и пошел в сторону пещеры. Поняв, что за ним никто не идет, вожак обернулся, сверкнув в лунном свете желтыми глазами. Он ждал. Не медля, юноша поднялся и пошел следом за оборотнем.       Костер догорал. Слабая струйка дыма поднималась вверх. Ким опустился на свое место, свернулся клубком и последний раз взглянул на стаю. Намджун осторожно бродил среди соплеменников и обнюхивал их. Убедившись, что они в порядке, вожак лег ближе всех к выходу.       Сокджин закрыл глаза.