Snødronningen

Свет, заливающий весь номер, заставил Йоханнеса открыть глаза. Вставать так не хотелось. Собрав в кучку проснувшиеся мысли, Клебо вспомнил, что гонка только завтра, и желание полежать и делать всё неспеша возросло, однако же, вставать стоило вскоре. Тренировку никто не отменял, командное собрание тоже будет сегодня, и парень уже прикинул, что именно тренер им сегодня скажет. На соседней кровати посапывал Валнес, Йоханнес проснулся до будильника, и теперь имел возможность наблюдать за пробуждением того. Вот через несколько минут запищали оба телефона, и Клебо, довольно быстро выключив пронзительный звук на своём, устремил внимание на сокомандника, который сонно повозился, протянул руку, нашаривая аппарат и, взглянув на экран того глазами-щёлочками, выключил будильник, с облегчением уткнувшись опять в подушку. — Э-э-эрик, — насмешливо протянул Йоханнес, уже полусидя на кровати, оперевшись о спинку и видя, что сосед улёгся поудобнее, как дыхание его выровнялось, что говорило о намерении того снова отдаться во власть сна. — А на тренировку ты решил не ходить? — М-м-м, — отозвался Валнес, не желая подниматься. — Йоханнес, ещё немнамн-н-н… — Если ты не встанешь в ближайшие десять минут, — Клебо легко поднялся, накидывая халат и прошагав через комнату, — я принесу тебе холодный душ в стакане. — Йоханнес, ты жесток, — Эйрик всё же соизволил приподняться и перевернуться на спину, укоризненно из-под взлохмаченных волос взирая на нарушителя своего спокойствия жалостными глазами и отчаянно зевая. Он неспеша принял сидячее положение, а затем спустил ноги с кровати. — Хорошо, я в ванную… — Э, нет, первый я, — Клебо, хохотнув, резво скакнул к двери, быстро преодолевая расстояние до неё, сопровождаемый досадливым взглядом товарища. — Да везде ты первый! — послышалось возмущённое вслед. Впрочем, по возвращении в комнату, Йоханнес убедился, что Валнес не устроился обратно спать, а дожидался своей очереди. Когда тот, ворча, скрылся за дверью и занялся водными процедурами, звезда норвежской сборной вытащил с полки ещё вечером приготовленную одежду, оделся и присел на подоконник, ожидая Эйрика, чтобы спуститься на завтрак. Не теряя времени попусту, Йоханнес погрузился в сеть, читая новости и листая сообщения. Валнеса ждать долго не пришлось. Из ванной он появился уже бодрым и окончательно проснувшимся, и оба лыжника в самом лучшем расположении духа направились к лифту, намереваясь позавтракать. *** Помещение столовой встретило обоих гулом разговоров. Народу оказалось довольно много, и каждый говорил о чём-то, кто-то смеялся. Звучала не только норвежская, но и английская речь. Большинство столов было занято, и Йоханнес метнул укоризненный взгляд на не желавшего просыпаться раньше Валнеса, подумав о том, что сегодняшним утром выбирать стол поудобнее им не придётся. Неслышно вздохнув, он заскользил глазами по залу, выискивая свободные места. Таковые нашлись, но одно обстоятельство одновременно заставило Йоханнеса застыть на месте. На него смотрел Большунов. Русский лыжник восседал вместе со своей сборной, до этого о чём-то, говоривший с соседом, но, заметив Йоханнеса, Александр устремил всё внимание на того. Для норвежца было полной неожиданностью то, что россияне тоже поселятся в этом отеле. Сборная России как раз расположилась недалеко от того стола, где Клебо углядел свободные места, и теперь пристальное внимание направленных на него глаз заставило замешкаться. Йоханнес смотрел в ответ, еле замечая шум вокруг разных голосов, краем мыслей силясь понять, почему он не может сдвинуться с места. Всё это длилось не более двух-трёх секунд, а затем Александр дружелюбно улыбнулся и махнул рукой в приветствии. Наваждение прошло, но Йоханнес чувствовал, что щёки легонько теплеют от неловкости и не нужно было даже в зеркало смотреть, чтобы понять, что они начали розоветь. Желая побыстрее сбросить это ощущение, парень махнул альфе в ответ, кивнув, и решительно зашагал к свободным стульям, по пути кивая и отвечая здоровающимся с опоздавшими норвежцам. Валнес направился следом бодрым шагом, обрадовавшись и опередив Йоханнеса, плюхнулся на стул спиной к русским, соответственно оставляя своему сокоманднику место напротив, откуда Александра видно было как на ладони. Клебо нахмурился сначала, решив запротестовать, но мысль о том, что Большунов весь завтрак просидит сзади, давало ощущение того, что спокойно поесть не удастся — Йоханнес будет сидеть как на иголках, поэтому Александра лучше видеть. А вот Валнесу следовало раздать ценные указания. — Куда сел? — поинтересовался Йоханнес, присаживаясь, а на вопросительный взгляд пояснил: — Тащи завтрак. — Ты не обнаглел? — и без того кругловатые глаза Эйрика округлились ещё больше. — Кто спит долго? — лицо Клебо просто светилось довольством. — И кого надо будить? Делать Валнесу оказалось нечего. Всё же, не случись с ним Йоханнеса в номере, может быть, кто другой не обратил бы внимания, посчитав, что Эйрик сам встанет. Они и так припоздали, и теперь тренер при появлении обоих в столовой сверлил их глазами. Приняв заказ от сокомандника, парень направился в сторону раздачи блюд. Когда Валнес перестал маячить возле стола, Йоханнес моментально бросил взгляд в сторону Большунова. И тут же его жаром обдало… Саша смотрел на Клебо. Прямо и спокойно. И только Йоханнеса бросало то в жар, то в холод в течение нескольких секунд. Русский лыжник же казался непоколебимым, чуть с усмешкой смотрящий на норвежца. Альфа же, самый невозмутимый, и выдержка стальная. Йоханнес совсем забывал иногда, что он омега, и ему свойственно всё же ярче показывать эмоции, а когда вспоминал, поджимал губы и собирал свою волю в кулак, стараясь успокоиться. Но тут было трудно. Клебо серьёзно занимался лыжными гонками, думал об этом, как о главном в своей жизни, и, несмотря на то, что его окружали альфы, не думал о каких-то чувствах к кому-либо. Для него всё окружающее было атрибутикой вокруг лыж. Йоханнес просто не задумывался о том, чтобы искать в ком-либо из окружавших его людей себе пару. И целью его были медали высшей пробы и трофеи. Зато теперь какой-то странный огонёк интереса в груди заставляли проявлять эмоции к русскому лыжнику. Смущение. Почему именно оно, норвежец не понимал, волновался, но чувствовал, что взгляд отводить не хочется. И чтобы Александр тоже не отводил. Неизвестно, что именно сам Большунов думал, но глазами продолжал скользить по лицу Йоханнеса. Тот же в ответ попытался расслабленно улыбнуться. И почти успокоиться. Однако Александр со всё тем же невозмутимым добродушным видом принялся показывать знаки. Он указал на столы, потом на Йоханнеса, следившего во все глаза за этим, на себя, а затем изобразил двумя пальцами шаги по направлению к выходу. Стало понятно, что Большунов предлагает ему выйти вместе из столовой после трапезы. До Йоханнеса дошло, и он быстро закивал в ответ. Однако сердце заколотилось чуть чаще. Валнес опустил поднос с кучей тарелок между ними и уселся на стул. — Нравится прохлаждаться, пока другие для тебя что-то делают? — ухмыльнулся Эйрик. — Сам виноват, — Клебо уже вернул себе самообладание, тем более Александр всё же отвёл от него взгляд и начал говорить о чём-то с сокомандниками. — Не ожидал тут русских. — Да кто ж их ожидал, — отозвался Эйрик, пододвигая к себе тарелку и с нетерпением опуская в неё ложку. — Слишком что-то много их около нас в последнее время, не находишь? — Вчера была случайность, — ответил Клебо, обращая внимание и на свою тарелку. Горячий суп — то, что надо в холодную погоду. — Вообще, меня это не напрягает. — Меня тоже, — пожал плечами Валнес. — Однако ж, главные соперники, и такое совпадение. Ели они не торопясь, однако, Эйрик успевал о чём-то бегло рассказывать. Кажется, о том, как весело провела время его семья, собрав всех родственников на проводы Эйрика в сборную на сезон. Клебо слушал краем уха, что-то улавливая, а что-то нет. Не особо парень обратил внимания и на загоготавшего над чем-то на всю столовую Иверсена. Мыслями он оказался сейчас не совсем здесь. А во вчерашнем вечере, где Александр бежал с ним рядом под темнеющим небом, мерно дыша, в одном темпе. Они то бежали вместе, то кто-то ненадолго ускорялся, а другой догонял, и Саша иногда говорил что-то на русском. Коряво пытаясь перевести на английский свои слова. С английским у него точно было не очень — Саша на нём думать явно не привык. Однако Йоханнес общий смысл понимал — Большунову нравилось это их времяпрепровождение вдали от чешущих языками лыжников обеих сборных. Что радовало, потому что уехать от них и опробовать трассу вместе с Александром для него тоже оказалось самое то. *** Чем ближе был конец завтрака, тем больше ощущалось небольшое внутренее волнение. Однако Йоханнес глотал свой суп машинально и довольно быстро. Второе и чай пошли так же, не задержавшись. Эйрик немного удивлённо наблюдал за Клебо, спокойно, но машинально расправившегося с завтраком, но ничего не сказал. — Я пойду, — Йоханнес подхватил тарелки со стаканом, относя их персоналу столовой. Воспитание не позволяло Клебо побросать всё на столе. С Александром они так изредка и встречались взглядами во время трапезы, но ничего друг другу больше не показывали. Норвежец пытался всё-таки не краснеть и продолжать завтракать как ни в чем не бывало. Однако теперь, относя посуду, он намеренно кинул взгляд на столик русских, удостоверившись, что Большунов тоже собрался вставать. Поставив посуду, Йоханнес ещё раз глянул на уже поднявшегося Александра и скользнул в коридор, оставляя свою ещё не расправившуюся с завтраком сборную и останавливаясь практически за дверью. Русский вышел примерно через минуту, сразу украв спокойствие у Йоханнеса. Тот уже спешно обдумал, что же Саше сказать, ведь непонятно, о чём тот говорить собрался. Пусть сам говорит, пришёл к выводу Клебо, он же позвал, и от этой мысли волнение улеглось. Однако при появлении Большунова Йоханнес просто вопросительно таращился на того, даже рот приоткрыл, забыв, что не придумал, что сказать. А русский говорить не спешил. И Йоханнес, всё-таки догадался до одной фразы: — Ты звал. — Да, — Саша кивнул и машинально ответил на русском, в мыслях тут же упрекнув себя. — Yes. Но Йоханнесу стало понятно по жестам, переводить было необязательно. — Да, — повторил он, посмотрев куда-то перед собой. — Это «yes»? — Да, — вновь кивнул Саша, и снова непроизвольно вырвалось по-русски. Оба взглянули друг другу в глаза и через пару секунд рассмеялись. Забавный момент словно убрал всё напряжение, так что Йоханнес осмелел, склоняя голову набок. — Так ты хотел что-то. — Хотел, — отозвался Большунов, шагнув чуть ближе, совсем немного сокращая расстояние, но от внимания норвежца это не укрылось. — Наша… наша… Да чтоб. Судя по всему, он не знал, как произнести следующее, поэтому достал смартфон из кармана, указав на него Клебо, и быстро напечатал что-то на экране. — Наша договорённость в силе? — зачитал Александр на ломаном английском. — О, про покататься? Да! — Йоханнес даже не сомневался, о чём идёт речь. Договориться о чём-то другом они и не успели. — Отлично. Вечером, Йоханнес? — Александра согласие норвежца обрадовало. Мало ли, о чём они могли договориться, у обоих свободного времени не особо много. Но Клебо подтвердил намерения, после же предстояло только встретиться. — Да. Утром не могу. Вечером, после командного собрания. У нашего полигона. Видя, что у русского на лице непонимание, Йоханнес повторил заново и медленно, а для слова «собрание» ему пришлось тоже достать телефон и воспользоваться переводчиком. — Какое время? — попытался сообразить Большунов. — Восемь, — ответил Йоханнес. Он думал, что русский скажет, что на это время что-то запланировано, но тот улыбнулся. — Я приду. Йоханнес, — и Клебо встрепенулся внутри от звуков своего имени на губах Александра, снова засмотрелся, расплываясь в улыбке в ответ. Александр задержался взглядом на его лице, протягивая руку. Рукопожатие у русского оказалось крепким, тёплым, и руку высвобождать не хотелось. Клебо позволил себе сжать пальцами ладонь того, и оно продлилось на несколько мгновений, против чего явно не был и Александр.