Голос чарующего мая

      Снова кабинет с приглушенным освещением, снова старые пальцы неуклюже перебирают кнопки на клавиатуре. Что-то не так между его обожаемым начальником, который пришел к «власти» слишком быстро и неожиданно. После смерти лучшего друга Митин рассчитывал стать его заместителем, но юркий сынок... Он все испортил. И продолжает портить до сих пор, а Альберт вновь оказывается в тени.       В последнее время между Владимиром и каким-то должником происходит что-то странное. Старик видел их вместе не один раз, да и в зал Безруков-младший стал выбираться чаще, когда новая звезда под именем Коля Соколов появился на сцене. И все бы ничего, какая разница, чем там тешится Владимир с его гордым и довольно раздражающим для Альберта нравом, но ведь Соколов может сорвать весь план, и Митин это замечательно понимает. Пользуясь охраной, руководство которой Владимир Александрович практически полностью возложил на пожилые плечи, Альберту удалось узнать практически все о прошлой жизни Коли Соколова, но вот незадача: кроме семьи и манипулировать нечем. А потом до Альберта дошел слух о том, что комната шестнадцать, в которой проживает жалкий певец, славится у охраны своей сплоченностью. Дабы узнать что-то, что может помочь ему, если вдруг Соколов встанет у него на пути, Альберт выложил перед собой папки с информацией о проживающих в шестнадцатой комнате.       — Тимур...       Пальцы медленно перелистывают страницы дела, перед ним открывается вся жизнь должника.

***

      Оспанов Тимур Алматович, тысяча девятьсот девяностого года рождения.       С самого раннего детства тихий парень. Начитанный, справедливый, добрый. Из-за спокойного характера долго не мог найти себе друзей, потому что все дети рано или поздно хотели где-то нашкодить, что-нибудь украсть из магазинов или разбить соседское окно камнем. А Тимур не хотел. Выращенный бабушкой и дедушкой, которые всегда учили почитать старших, он всегда отговаривал «товарищей» от нечистых дел, поэтому пацанята бросали добряка одного и убегали в другой двор.       К двенадцати Тимур вполне понимал, что ему придется нелегко в плане взаимоотношений с другими людьми, так как каждый, кто видел в мальчике самую чистую искренность, спешил ею воспользоваться. Школу закончил в две тысячи восьмом, с одной четверкой по физкультуре, да и то, потому что учитель, грозный мужчина лет пятидесяти, считал Тимура нюней и маменькиным сынком, даже не подозревая, что мамы у Оспанова и нет. Родители разбились на машине, когда ему было два года, и с тех пор он жил с бабулей и дедулей.       Внешность у парня, примерно с подросткового возраста, была интересной. Широкоплечий, смуглый со слегка узким разрезом глаз, характерным для его национальности. В старших классах начал заниматься спортом и бегать по утрам и вечерам, так что к университету Тимур расцвел, так еще он был не по годам мудрый.       Раз за разом оступаясь, он продолжал доверять людям, продолжал давать в долг знакомым из университета, куда поступил на филолога, на втором году обучения даже нашел девушку, но вскоре она бросила Тимура, якобы он слишком мягкий. С дамами вообще складывалось туго: парень ухаживал как мог, буквально окружал заботой, но по итогу слышал примерно одно и то же. Мягкий, чересчур заботливый, не подходит под образ настоящего мужчины. А бабушка все равно продолжала твердить, что ее внучок самый идеальный. И Тимур верил.       Взял первый кредит на то, чтобы купить дедушке трактор, о котором родственник так мечтал. Бабушка с дедушкой собирались переезжать из Петербурга обратно в Казахстан, а именно в маленькую деревушку под Туркестаном, хотели купить там маленький домик и дожить свою жизнь на природе, в тишине и покое. Тимур поддержал их идею, всегда хотел, чтобы родным было комфортно, чтобы ничего не беспокоило. Даже сам взял академ и уехал помогать в обустройстве домишки. И все, вроде бы, шло хорошо, но во всей этой радости семья совсем не заметила тревожных звоночков.       У бабушки нашли болезнь, оставалось совсем недолго. Дед сразу же провалился куда-то внутрь себя, закрылся от всех, а Тимуру пришлось срочно думать, как продлить любимому человеку жизнь. И он взял второй кредит на дорогостоящие лекарства, начал искать любую информацию, которая помогла бы хотя бы на время. Бросил универ, для большего заработка вернулся обратно в Петербург, но из-за позиции работодателей получал меньше других работников-грузчиков, мол, чурки не могут нормально работу выполнять, значит и платить меньше надо.       А потом бабушка умерла. Небольшая сумма пошла на похороны, остальное отдал дедушке, чтоб поддерживал хозяйство и пытался дальше жить счастливо.       Ну а дальше клуб, его личная вечная тюрьма.

***

      Митин хмурится. Обычный добряк, ничем непримечательный, но вот стоит навести справки о его деде, может быть, именно он сможет стать в крайнем случае приманкой. Старик мельком глядит на охранника у своей двери, который подобно неживой статуе пялится в стену. Цокнув, Альберт откладывает просмотренную папку в сторону. Новая папка, новое дело.

***

      Берёзов Юрий Викторович, тысяча девятьсот девяносто четвертого года рождения. Сын музыканта и простой учительницы. Высокий, поджарый парень, из-за стиля одежды похож на подростка. Синие волосы и пирсинг придают немного бунтарский вид, так было практически всегда. Яркое нравилось, отличаться от других тоже нравилось, так что, как только возникла возможность, Юрка перекрасился из родного светло-русого в чистый блонд, было это в шестом классе. Походил так немного, наслушался от взрослых, что волосы испортил, и вообще на пугало огородное похож, а затем купил в аптеке катетер, в музыкальном магазине обменял пачку медиаторов, которые успешно своровал у отца, на простую металлическую сережку у рокеров и проколол ухо в домашних условиях. Крику-то было! Мама в истерике, отец пытается ее успокоить, а Юра рад, что стал еще больше отличаться от этой серой, вечно грустной толпы.       Он никогда не старался хорошо учиться, школу закончил еле как, так еще и отказался поступать в университет. Видите ли, пока молодой, нужно отрываться. Юра и отрывался как мог: пропивал, прокуривал и снюхивал родительские деньги. Как-то незаметно связался с не очень хорошей компанией, начал ездить на сомнительные тусовки и там впервые влюбился. В местного бунтаря, который крышевал одну из неблагополучных банд. Отношения потихоньку строились, Юра был счастлив находиться рядом с человеком, который всегда готов поддержать его и прийти на помощь. Ну и что, что он наркоман? Что уже успел отсидеть три года, что по всем канонам обыкновенное быдло? Юре было все равно, да и казалось, что этот бандит чувствует то же самое, от чего сердце билось еще быстрее.       Уверенный в том, что получит взаимность, Юра однажды признался, но услышал не то, что планировал. Парень оказался с секретом — жутким гомофобом, так еще и знал нужные номера, так что Юру закинули в клуб как простую ненужную дворнягу.       — Таким как ты, там подходящее место.       Оказалось, у этого парня были связи в клубе и Юра до сих пор не знает, сколько именно проведет в «Огне», но его это и не очень волнует, так как с ним вместе в клуб попал и драгоценный алмаз Стас, который сумел разогнать темные тучи над своим ярким другом.

***

      Прочитав досье, Митин гадко смеется, потирая седую бороду.       — Помню его... Жалкий неудачник.       Митин познакомился с тем бандитом совершенно случайно, но проверять обстановку важно не только на верхах власти, но и в низах, у самых задворок. Такие интересные личности как тот, кто одарил Юрия такой судьбой, знают иногда больше, чем самые влиятельные главари подпольных банд. Естественно Альберт не мог отказать ему и запихнул безобидного мальца в этот ад.       Папка с Юрой тоже отправляется в сторону, небрежно падая на дело Тимура. Перед глазами новое досье, а Альберт сладко потягивается на стуле.

***

      Тихомиров Станислав Анатольевич, тысяча девятьсот девяносто шестого года рождения.       Предпочитал все юношество находиться вдали от детей, не хотел гулять и сторонился шума. Родители записывали его на секции, стараясь социализировать и сделать из своего сына нормального, но со временем Стас просто научился сбегать. После года подобных махинаций по плану «привели-сбежал-пришел домой через пару часов», вся правда раскрылась, но и парень уже начал проявлять характер, поэтому заставить его что-то делать стало просто невозможно. В школе гнобили за молчаливость, ну, первые лет семь точно, а потом Стас резко вымахал в метр восемьдесят семь и стал самым высоким в классе, лицо приобрело более взрослые черты, а благодаря турнику в собственной комнате к старшим классам юноша уже имел неплохое тело, да и рост к одиннадцатому классу составлял почти два метра. Короткие черные волосы, которые практически всегда были скрыты под капюшоном, бледная кожа и томный взгляд. Он мог бы пользоваться популярностью у девушек, если бы не отворачивался от разговоров с незнакомцами и проявлял какую-никакую инициативу в общении с одноклассниками. Но ему это было не нужно. Дома книги, целые шкафы, забитые книгами, старое фортепиано и ноутбук. Для счастья больше ничего не надо.       Сразу после школы захотел съехать от родителей, которые все пилили и пилили, и Стас съехал. Один кредит на квартиру, второй на машину, третьим шагом попадание в клуб, потому что на работе не получилось закрепиться – везде гнали за недружелюбную внешность и молчание.       А в клубе Юра, при виде которого глаза предательски сверкают и хочется молчать не потому, что так от него быстрее отстанут, а чтобы вслушиваться в тихий сладкий голос. Только вот Юре он никогда не признается в своей страсти, ведь отношения в клубе невозможны. Встретились бы они в другое время, в другой жизни, все наверняка было бы по-другому.

***

      Митин задумчиво почесал голову, а затем поднял глаза на охранника.       — Эй, приведи мне закрепленного за Тихомировым, из шестнадцатой.       Мужчина в черном кивнул, наскоро удаляясь из кабинета. Долго ждать не пришлось, ровно через пять минут этот же охранник вернулся в кабинет за сменщиком, который следит за должниками.       — Что можешь сказать о Станиславе Тихомирове? — Альберт заинтересованно подпер голову руками. — А лучше расскажи о его отношениях с Берёзовым.       Амбал-сменщик задумался, но чуть погодя выдал:       — Они друг без друга не ходят, в комнате занимают одну кровать. Насколько я знаю, тихие по сравнению с другими и особо инициативы в общении с соседями не проявляют, — мужчина вновь задумался. — Стас после каждого клиента спрашивает, как у Берёзова дела и насколько скоро он освободится.       Митин усмехнулся.       — Отлично, любовнички значит.       Продолжая лыбиться, Альберт отпустил сменщика и продолжил просмотр.

***

      Любов Сергей Николаевич, тысяча девятьсот девяносто пятого года рождения.       Обычный парень. Абсолютно. Ничем не отличался в детстве, в школе был ударником, никогда не ввязывался в конфликты, имел много друзей и проживал счастливую подростковую жизнь. Пока отец не спился из-за развала бизнеса и не скатился на самое дно, бомжуя на улице, мать чуть не сошла с ума от горя и тоже начала пить. По итогу объединились два пьяницы против одного, родного сына, который будто застыл во времени. Все долги перелегли на плечи блондина, который за один месяц потерял и адекватных родителей, и друзей. В институт не поступил, пошел сразу работать, чтоб оплачивать квартиру и кредит на машину, который взял отец год назад.       В какой-то момент перегорел, а затем оказался в клубе. Много думал, сожалел, проклинал. И каждый раз мысли только о том, что он желает своим родителям стать подстилками, такими же, какой стал он из-за их оплошности.

***

      — М-да уж, бедняга, —неискренне заявил Альберт закрывая папку. —Только вот слабых мест не видно.       Тут же на отдельном листе мужчина быстро черканул, что надо будет добыть дополнительную информацию на блондина.       Последняя папка, тоже не крупная, но зато прекрасно знакомая Альберту.

***

      Весёлый Никита Кириллович, тысяча девятьсот девяносто седьмого года рождения.       Фамилия говорящая. Всегда на веселе, будто вся жизнь – сплошная шутка. В школе был заводилой, активистом, всегда на первом месте и всегда заметен. В клуб попал из-за того, что так и не смог до конца закрыть сой долг за учебу в военной академии. Попал, провел там несколько месяцев и его отпустили, но Никита на следующий день явился к Митину и заявил, что хочет продолжать работать. По слухам у него просто завелся любовник, кто-то из охранников, а может быть, действительно понравилась работа. На этот вопрос мог ответить лишь сам Никита, который игриво улыбался и просто, совершенно буднично отвечал, что ему так сильно понравились дорогие члены, что он не хочет от них уходить.       Вернулся в комнату к тем же соседям – Серёже и Тимуру, которые потеряли дар речи от удивления. Тимур принял решение товарища, а вот с Серёжей так и остались напряженные отношения. Они просто друг друга не понимают.       Через полгода к ним присоединились Стас и Юра, затем были еще парни, которые ломались друг за другом и больше не возвращались в комнату, после к ним привели Колю.       — Вот у тебя совершенно нет желания вернуться домой? — спрашивал Серёжа, заглядывая на койку под собой, где было место Никиты. — Работай шлюхой сколько хочешь, но хотя бы есть возможность выходить, иметь настоящую жизнь.       — Мой дом здесь, — с легкостью отвечал парень. — Здесь кормят, дают кров, так еще и деньги капают на карточку, — Никита поднял голову наверх, с улыбкой рассматривая соседа. — Вы долги закрываете, а я на лучшую жизнь коплю.       И никто не смел возразить. Каждый, кто попал сюда, уже не имел выбора. И ведь никто не виноват, что у Никиты он был.

***

      Альберт, устало вздохнув, отложил последнюю папку. И это все? На это он потратил час и не узнал практически ничего? Разочарованно цокнув, мужчина застучал пальцами по клавиатуре, открывая перед собой трансляции с камер наблюдения. Перед его глазами весь путь от шестнадцатой комнаты до кабинета владельца, а так же проход до черного хода. И как только Митин видит, как Коля в сопровождении охранника передвигается по коридорам в сторону кабинета начальника, злость берет верх.       — Уродец! Малолетний бездарь! —он громко хлопает ладонью по столу, а затем вновь обращается к своему охраннику. — Нам надо поставить у любимого Владимира Александровича камеры в кабинете.       Охранник спокойно кивает.       — Давай только как всегда: быстро и максимально незаметно, — Митин нервно поправляет свой галстук. — Чтоб ни одна собака не узнала об этом, понял?!       И охранник, естественно, снова кивает.

***

      — Ребята, —начал тихо Тимур, когда все вернулись со смены. — А что вы будете делать после клуба?       На секунду в комнате повисло молчание. Первым голос подал Никита.       — Уеду на Бали к накаченным сёрфингистам.       — Блять, какой же ты все-таки отвратительный, — послышался шепот Серёжи.       — Постараюсь жить дальше, будто ничего этого не было, — отозвался Юра. — Будет сложно, наверняка, но можно же попытаться.       — Я за Юрой.       Короткий ответ Стаса поставил точку, и в комнате снова воцарилось молчание. Коля тяжело вздохнул, удобнее укладывая голову на подушку и медленно провел взглядом по Тимуру, кровать которого находилась прямо напротив. Он задумчиво лежал, подложив руки под голову и уткнувшись взглядом в матрас верхней кровати.       — А ты? — спросил Соколов. — Что ты будешь делать после клуба?       Тимур повернул голову на товарища и улыбнулся, отчего его глаза казались закрытыми. Старая лампа над дверью угрожающе помигала.       — Поеду к дедушке, поживу в Казахстане какое-то время, а потом уже посмотрим…       — Хороший план, — улыбнулся Коля. — А я вот все еще надеюсь стать певцом… Ну, знаете, чтобы как…       — Как Билан?       И Коля промолчал. Круче Билана ему точно не стать.