Голос чарующего мая

Черный большой джип, куда парня затолкали насильно, выглядел как клетка, из которой теперь уже не суждено выбраться. Надежды спастись испарились ровно в тот момент, когда парень обернулся в попытке вспомнить школьные годы и бежать так, что даже физрук Анатолий Павлович был бы в шоке. Позади уже выстроилась стена из трех громадных мужчин, которые закрыли доступ к выходу из арки. Коля в ловушке. Связали руки, запихнули на заднее сидение автомобиля, закрыли глаза каким-то старым шарфом, который мало того, что кололся, так еще и пах далеко не французским парфюмом. – Мальчики, полегче, – мотор издает угрожающий рык и джип срывается с места, в то время как Колю от резкого старта качнуло вперед. – Давайте просто поговорим, ну же. Но мужчины молчали, и лишь один, который сидел по правую руку от Коли, положил ладонь на его плечо, чтобы дергало поменьше. Громила за рулём выкрутил музыку, из автомагнитолы полились мелодичные звуки. Бетховен? – Может быть, вы вообще не того взяли! – не унимался парень, пытаясь перекричать композитора. – Я Колька, Соколов Коля! – узел на затылке неприятно перетянул несколько волосков. Больно. Нужно было послушаться маменьку и отрезать волосы еще в десятом классе. – Я никому ничего плохого не делал! Конечно же, он знает, что он сделал, и даже догадывается, что с ним за это будет. Остаётся мысленно попрощаться с матерью и отцом, выдохнуть, смириться. Коленька не знает, едут ли они до ближайшего леса, или его везут сразу на кладбище. В любом случае нужно думать, как сбежать от громил, пока его не расчленили где-нибудь на окраине Питера. Коля мысленно поклялся – сбежит, и сразу же уедет из Петербурга обратно в Самару. Да хоть пешком уйдет. Ноги его в этом чертовом городе не будет. *** Из-за повязки течение времени стало до невозможности незаметным. Непонятно, сколько прошло с момента кражи, где они и сколько еще ехать. На улице был день, когда Колю запихали в машину, но ориентироваться по свету в дурацком шарфе он не мог: плотная ткань отлично выполняла свою функцию и погрузила молодого человека в тьму с самых первых секунд. – Парни, а остановка на туалет будет? – тишина, даже грозный амбал, ладонь которого всю поездку сжимала плечо Коли, и то никаких признаков жизни не подал. – Ну, там заправки есть? Давайте на пять минут заскочим? — парень отбил связанными ладонями по коленкам, стараясь разбавить тишину чем-то, кроме классической музыки. — Иначе я за себя не отвечаю. Слова Коли, неудивительно, остались проигнорированными, однако через минут десять, если верить ощущениям парня, джип наконец-то остановился. Бетховена приглушили, а тишину разрезал грубый мужской голос с переднего сидения. – Двести пятого привезли, к вам вести? Они что, на скотобойне? Коля возмущённо запыхтел, показывая свое недовольство тем фактом, что он даже назвал свое имя и фамилию этим невоспитанным людям, а они, оказывается, уже присудили ему какой-то номер. Хоть бы раньше сказали, а так он, получается, зря имя называл? Вот дурак! Плечо слишком уж пережали - оно онемело. Хотелось уже поскорее выйти на свежий воздух. Интересно, они в Ленинградской области? Или и вправду в лесу? А может, прошло столько времени, что вовсе до Москвы добрались? – Понял, выводим. Щелчок спереди, и Колю толкают на выход, продолжая придерживать за плечо. Свежий воздух, шум машин и гул людских разговоров сваливаются на парня. «Город...?» Неужели люди его не видят? Подозрительно. Парень с шарфом на лице, со связанными руками, в сопровождении жутких мужчин совсем не привлекает внимания? Коля хотел было закричать что есть силы, но не успел – его схватили под руки и быстрым шагом повели куда-то прямо, даже не давая шанса опомниться. Громкая музыка бьет по ушам почти сразу, как парня спускают по лестнице в какое-то помещение. Людей не слышно, но Коля чувствует, что кто-то в этом помещении кроме него самого и охранников точно есть! Его чуйка никогда не подводила, поэтому пользуясь моментом, пока мужчины ведут его через большую комнату, он резко заорал во все горло. – Помогите! Пожалуйста, убивают! Кажется, даже охранники на секунду перестали дышать и остановились, послышался тихий ехидный смех с двух сторон. Коля сам не знал, что он может кричать настолько громко, но раз именно звонкий голос ввёл громадин в оцепенение, то нужно продолжать. – У-у-би-и-ива-аю-ют! — Кого здесь убивают? Хриплый голос появился из ниоткуда, Коля даже не услышал шагов. Он был прямо перед ним, стоял напротив и, кажется, смотрел в глаза парня сквозь повязку. Соколов прокрутил в голове слова незнакомца: ровная речь, буквы выговаривает чётко, да и голос, чтоб его, красивый, зараза! Ему бы в дикторы, кем бы он ни был. – Должник, Владимир Александрович! – медленно проговорил охранник, находившийся по левую руку. Тишина, которую разрезает лишь клубная музыка и какие-то шорохи. Кто-то внезапно поднял лицо Коли чуть выше за подбородок, словно рассматривая. – Раз должник, так убивать собрались? – Да мы даже не говорили про убивать! – сказал второй абмал, стоявший по правую руку. – Сам себе выдумал, теперь вопит. Весь этот спокойный диалог, будто они выбрались просто чай на природе попить, начал потихоньку раздражать Соколова. Он мог бы сейчас лежать на заднем сидении своего любимого форда, слушать музыку и тосковать по любимому делу. Но сейчас он чёрт пойми где, в окружении мужчин, которые явно не желают ему добра, как минимум потому что у них такая работа. Так еще и какой-то удав, Владимир Александрович, вмешался, будто только рад поговорить с будущими мертвецами. – А вы меня что, на экскурсию привезли?! - рявкнул Коля. – Я все выплачу, только отпустите! – Вы его к Митину? — кажется, Колины крики и обещания никак не подействовали на человека с красивым голосом. Охранники в один голос положительно ответили на заданный вопрос. — Хорошо, оформляйте. Тихие шаги, заглушаемые музыкой, стали отдаляться, а Колю повели дальше, заводя в длинные коридоры.