Бриан — жеребец аббатисы

II — Жеребец Бриан

Утро стояло светлое и солнечное, я проснулась под звон колоколов и, отслужив мессу, отправилась в монастырскую пекарню, чтобы замесить тесто для хлеба. Среди сестёр я заметила особое оживление: все о чем-то шушукались и сплетничали. Я спросила у сестры Луизы, в чём дело. Пышнотелая Луиза, смахивая со своих пухлых щёк муку, рассказала мне что, ходит слух, будто аббатиса нашего монастыря сделалась любовницей местного барона. А чтобы каждую ночь проникать в его замок, обзавелась конём. Да и если бы это был простой конь. Так нет! Масть его пугающего вороного цвета, точно обивка колесниц, в которых возят к площади грешников, осужденных на смертную казнь. Весь рассказ Луизы вызвал у меня жуткие мурашки, но ничто не могло настолько напугать меня, чтобы я потеряла охоту к выпеканию хлеба из теста, которое сама же замесила. Пробил полдень. Затем пять часов. Мы отслужили вечерню. Близился банный час, когда все сёстры направляются в баню, чтобы помыться. Но на выходе их храма нас напугал визжащий скрип калитки и грохот копыт по каменной кладке монастырского двора. Это была аббатиса, верхом на пресловутом Бриане. Она бодрой рысью описала круг по двору и спешилась на землю. По толпе собравшихся сестёр побежал мрачный ропот, всеобщее внимание было обращено, конечно же, на Бриана. Однако, как по мне, в нём не было ничего настолько пугающего — просто чёрный конь. И не пугал он меня до тех пор, пока я не увидела, что аббатиса сделала мне жест рукой, подзывая к себе. Меня охватило смущение, я топталась в нерешительности, но Луиза, как раз подошедшая ко мне сзади, шепнула мне на ухо пару слов одобрения и её горячее дыхание, щекотавшее лицо, приободрило меня, и я подошла к аббатисе. Благочестивая аббатиса Монталэ задала мне несколько обыденных вопросов с таким видом, будто над её плечом в тот момент не нависала большая морда Бриана. Но после, она начала плавно подводить наш разговор к тому, чтобы освободить меня от одних обязанностей и взамен обязать меня ухаживать за Брианом. Аббатиса говорила, что помнит мою любовь к милой белой лошадке по имени Алиса, которая совсем недавно скончалась, и по которой я и по сей день так скорблю. Её слова не были ложью. Но маленькая лошадка — это одно, а большой вороной конь — совсем другое. Но как я не пыталась отнекиваться, аббатиса всё подстроила так образом, что мне пришлось согласиться ухаживать каждый день за Брианом. За это она освободила меня от обязанности мыть баню каждые выходные и подметать коридоры. Аббатиса направилась к сёстрам, а я осталась стоять посреди двора, держа Бриана за узды.