Бриан — жеребец аббатисы

III — Мытьё Бриана

Мне было очень страшно. Не ощущая под собой земли, я провела Бриана в конюшню и поставила в пустое стойло. Он выглядел очень грязным, весь поту и пыли. Пытаясь оттянуть для себя пугающее мгновение тесного контакта с Брианом, я отправилась помыться в баню. Банные часы у нас начинаются в восемь. Там, в бане, я всё рассказала Луизе, которая поглаживая мое колено, с волнением выслушала все подробности моего разговора с аббатисой Монталэ и что после бани я отправляюсь мыть Бриана. Нежный поцелуй Луизы сразу же вернул меня из мрачной задумчивости. Натирая мою спину мыльной мочалкой, она растолковала, что всё случившееся и предстоящее не так уж и ужасно, кони — очень благородные животные и если войти к Бриану в доверие, то он полюбит меня не меньше, чем меня любила умершая лошадка Алиса. И приободрив меня ещё несколькими поцелуями, Луиза дала мне ведро с водой и щётку. Покинув баню, в одной ночной рубашке, влажной от жаркого пара, я направилась в конюшню с ведром мыльной воды и щёткой в руках. Когда я вошла, Бриан тут же повернул на меня свою большую голову, в тусклом свете свечи сверкнули его черные глаза. Рубашка облепляла мое обнажённое тело, полы её дрожали, как и мои колени. Я подошла к нему и не заметила ни в одном его движении угрожающего для меня жеста. Это меня успокоило. Я подставила табурет и села сбоку от жеребца. Смочив в тёплой воде щётку, я начала смывать с животного пыль и грязь. Сначала он никак не реагировал, но по прошествию десяти минут начал сам становиться ко мне тем боком, которому он хотел, чтобы я уделила особое внимание. Эти милые заигрывания немного меня развеселили, и мытье продолжалось в более-менее разбавленной атмосфере. Неожиданно мои щеки окрасил румянец. Это произошло при мысли, что нужно бы уделить внимание и более интимным местам Бриана. Я сразу же вспомнила усопшую лошадку Алису, как я мыла её и после мытья проводила язычком по пухлым губкам её влагалища. Но Бриан был самцом, и одна только мысль об этом заставляла меня содрогнуться. Я нашла в себе силы встать на колени и заглянуть под него. Невольно прикусив губу, я глядела на массивные, свисающие яйца Бриана и его член, спрятанный в препуции. Я смочила в мыльной воде руки и провела ими по этим местам, нежно лаская и пытаясь очистить каждую складочку препуция. Взвешивая обеими руками яички, в моей голове рождались самые похотливые мыслишки. Член Бриана начал был набухать и показываться наружу, как я резко отпрянула и села опять на табурет, точно меня ударило молнией. Жуть! Как я могла только думать о чём-то настолько греховном и грязном?! Я же монахиня и всё время своего пребывания в святой обители должна думать только о боге. Не находя в себе силы продолжать мытьё, я выбежала из конюшни.