Rise again

Сознание Вергилия потерянно витало в безжизненно холодной и пустой тьме.        Полудемон не знал, как оказался вне реальности. Он смутно помнил, как куда-то шёл, с кем-то разговаривал, сражался. Но отголоски воспоминаний были слишком спутанными, чтобы сложиться в цельную историю. Будто некая сила стёрла с полотна памяти все краски. В сознании остались лишь серые, смазанные силуэты, различить которые было невозможно.        Вергилий не имел ничего, за что можно бы было зацепиться, чтобы вырваться из тьмы и вернуться в реальность. Все ориентиры и направления были безвозвратно утеряны. Безжизненное, вечное ничто засасывало его всё глубже в забвение. Но полудемон отчаянно боролся, не желая поддаваться мраку. И в ответ на его старания, фрагменты ощущений, мыслей и эмоций постепенно пробивались сквозь всеобъемлющую тьму.        Вергилий начал медленно возвращаться в реальность. Первым, что он почувствовал по пробуждении, была слабость. Все силы будто покинули его измученное тело, оставив после себя лишь пустую оболочку, лишённую демонической мощи. Мышцы казались тяжёлыми и неподвижными, как после долгой, изнуряющей битвы. Тело ломило, словно Вергилий был поражен ослабляющим ядом. От затылка к вискам распространялись всполохи боли, тяжёлым приступом мигрени сковывающие мысли.        Полудемон поморщился и встряхнул головой, прогоняя морок сна. От движения болевые ощущения лишь усилились, и Вергилий не смог сдержать тихий стон боли.        Он ощущал, будто его сознание рвали на части. Действительность казалась самой настоящей пыткой. На мгновение мысль о том, чтобы вернуться обратно в холодную тьму, показалась Вергилию заманчивой. Однако он отмёл ее в сторону, ибо не собирался поддаваться секундной слабости тела.        Игнорируя боль, полудемон сделал глубокий вдох и открыл глаза, готовясь обнаружить себя в любом из миров. К удивлению Вергилия, перед его взором возник знакомый потолок первого этажа агентства Данте. В течение нескольких мгновений он сонно разглядывал серовато-белые разводы над головой, пытался вспомнить, как оказался здесь. Но его воспоминания были слишком размыты и туманны, чтобы среди них отыскать правду. Сознание было наполнено смутными видениями и призрачными силуэтами. Как бы Вергилий не пытался, осколки памяти не складывались в чёткую картину.        Прикрыв глаза, Вергилий несколько секунд просто дышал ровно и размеренно, постепенно приходя в себя. Спустя некоторое время он почувствовал в себе силы, чтобы приподняться на локтях и оглядеться.        Первым полудемон обнаружил красный диван, на котором он лежал. Видавшая лучшие дни мебель слегка поскрипывала старой кожей при малейшем движении Вергилия, заставляя того морщиться от головной боли. Полудемон перевёл взгляд чуть дальше, натыкаясь на стенды с демоническим оружием Данте. Они все находились на своих местах, однако были абсолютно пусты, будто кто-то нарочно спрятал мечи, пистолеты, косы и других преобразованных в орудия демонов. Посреди комнаты стоял дубовый рабочий стол, за которым, покачиваясь на стуле, крепко спал Данте. Очередной журнал скрывал лицо охотника за полными непотребств страницами.        Не обнаружив больше ничего, что привлекло бы его внимание, Вергилий решил сесть. Медленно, цепляясь ладонью за спинку дивана, полудемон принял вертикальное положение. Стоило ему выпрямиться, как боль в затылке вспыхнула с удвоенной силой.        Вергилий приложил пальцы к центру боли. В месте прикосновения явно ощущался сильный ушиб. Волосы на затылке спутались и, когда полудемон убрал руку и осмотрел ладонь, на кончиках пальцев обнаружились красные крупицы засохшей крови. Судя по всему, заключил полудемон, он был ранен, но регенерация исцелила повреждение. На всякий случай Вергилий ощупал затылок в поисках открытого кровотечения и удовлетворённо обнаружил, что рана полностью затянулась.        — Очнулся? — прозвучал голос брата, сопровождаемый скрипом старого стула.        Увидев, что Вергилий пришёл в себя, Данте отложил журнал в сторону. Охотник поднялся со своего места и в несколько шагов обогнул стол.        — Что случилось?... — по-прежнему дезориентированный, Вергилий не мог вспомнить, как оказался в агентстве. Последнее что он помнил, был вид охотника, исчезающего за дверью. Дальше в воспоминаниях была лишь тьма, липкая и живая, будто специально скрывающая события. При попытке заглянуть за неё сознание прошивала ослепительная боль, словно сам разум предостерегал Вергилия от недавних воспоминаний.        — Совсем ничего не помнишь, значит, — Данте присел на край стола и сложил руки на груди. — Хм, неудивительно. Надеюсь, все события последних недель, которые ты так упрямо скрывал, всё же остались в твоей голове.        — Скрывал? — в голосе Вергилия зазвучали нотки недовольства. Ему не нравилось, когда кто-то вмешивался в его дела. Вергилий был свободным демоном, и отчитываться перед кем-то — в особенности его братом — о событиях, происходящих в его жизни, он был не намерен. — Не лезь не в своё дело, Данте.        — Не моё дело? Да неужели?! — всплеснул руками охотник. — Когда твои дела начинают влиять на жизни всего человечества, это становится моим делом! Так было всегда! Темен-Ни-Гру, Мундус, Клипот, а теперь и… — Данте оборвал себя, не желая произносить в слух своё недавнее открытие.        Чудовищное открытие, заключавшееся в том, что его брат был ментально нездоров.        Охотник был уверен, что не ошибся в своих догадках. Он видел самолично, как безумие постепенно губило острый ум близнеца. Сначала это были одни лишь кошмары, преследовавшие брата во снах. После они перешли в реальность — и Вергилий дни и ночи проводил на стылых улицах города, охотясь за призраками прошлого. Их битва на обломках башни стала вершиной безумия брата - в ту ночь Вергилий окончательно потерял связь с действительностью.        Но Данте уверился в полной правдивости своих подозрений совсем недавно — когда на протяжение последних трех суток беспомощно наблюдал, как Вергилий бился в лихорадке. Полудемон неразборчиво бормотал в бреду свои старые идеи о силе. Как бы Данте ни пытался привести его в чувства, Вергилий не узнавал ни его, ни Неро или даже Триш. Силой охотнику приходилось вливать в брата воду, лишь бы ослабленное ментальной слабостью тело не отказало Вергилию.        Брату требовалась помощь. Но вечно гордый и одинокий, Вергилий не готов был принять протянутую руку помощи. Следуя давно устоявшимся принципам, он разбирался со всем в одиночку. Вот только в данном случае Вергилий был бессилен. Ни искусство владения катаной, ни демонические силы не были способны противостоять помутнению рассудка.        — Послушай, — Данте провел ладонью по волосам, собираясь с мыслями. — Я знаю о кошмарах и галлюцинациях, об охоте на нереального Высшего демона. Больше не имеет смысла скрывать это, просто признай — нечто внутри тебя сломалось.        Несмотря на то, что это было чистой правдой, Вергилий не мог найти в себе сил ответить. Молча, полудемон продолжал слушать, что говорил ему близнец, с каждым новым произнесённым охотником словом понимая, что Данте неимоверным образом узнал практически все.        — Ты видишь, слышишь и ощущаешь то, чего нет. Чувство реальности отказывает тебе всё чаще. Ты помнишь, как сражался со мной совсем недавно? Осознаешь, что последние три дня не приходил в себя и лишь бредил в лихорадке о большей силе?        Вергилий безмолвно смотрел на близнеца, следя за мимикой его лица. Полудемон втайне ожидал презрения и насмешки, ведь его ситуация действительно была ироничной. Вергилий всегда стремился к силе и могуществу. Его величайшим желанием был абсолютный контроль над своей жизнью. Но судьба обладала незаурядной иронией — и он получил проклятие в виде безумия, которое невозможно было победить физической силой.        Но, вопреки всем ожиданиям Вергилия, Данте выглядел опечаленным. В глазах охотника не горел игривый огонёк. Губы полудемона не складывались в презрительную ухмылку. Весь внешний вид охотника свидетельствовал о том, что Данте не испытывал удовлетворения от слабости близнеца. Вместо этого в глазах охотника явно читалась надежда на то, что Вергилий наконец осознает своё положение. Что прекратит скрывать всю тяжесть своей ситуации и расскажет обо всём, что терзало его душу. Но Вергилий молчал, так как не был готов озвучить признание своей слабости вслух.        — Ты не покинешь агентство, пока тебе не станет лучше, — не дождавшись ответа от близнеца, тяжело вздохнул охотник. Данте осознавал последствия сказанной им фразы, однако тем не менее произнёс ее. Вергилий был слишком болен, чтобы отпускать его. В таком состоянии он мог с лёгкостью сравнить целый город с землёй, даже до конца не осознав, что он совершил.        Слова охотника вызвали мгновенную реакцию со стороны полудемона. Вергилий молча поднялся с дивана и, пошатываясь, направился в сторону выхода. Внутри него кипела злость, ему хотелось взять в руки катану и заставить близнеца ответить за дерзкое поведение. Охотник не имел власти над ним, чтобы делать подобные заявления. Вергилий был свободен идти туда, куда ему хотелось.        Однако он не выразил свои мысли вслух и вместо этого решил просто уйти. Вергилий сдерживал себя, так как понимал, что был сейчас не в состоянии вести бой. Его сознание раскалывалось от головной боли, усталость сбивала с ног. Он ощущал себя разбито, будто не один день непрерывно сражался с демонами.        Стоило Вергилию сделать несколько шагов, как тяжёлая рука легла на его плечо.        — Я сказал. Ты не покинешь агентство, — грозно повторил охотник, крепко сжимая плечо близнеца.        Медленно, Вергилий повернулся к Данте и смерил его убийственным взглядом. В глазах полудемона читалось растущее раздражение и пылающая злобой уязвленная гордость.        — Не смей прикасаться ко мне, — холодно произнёс Вергилий и резким взмахом ладони скинул со своего плеча руку охотника.        Данте схватил его за запястье другой руки, когда Вергилий предпринял ещё одну попытку скрыться. Охотник до хруста сжал руку, не намереваясь отпускать брата.        Раздражённо, Вергилий потянул руку на себя, пытаясь вырваться из крепкой хватки, но… не смог сдвинуть ладонь ни на миллиметр.        Полудемон замер. Его неподвижный взгляд был направлен на ладонь охотника, крепко сжимавшую его запястье.        Он не мог высвободиться. Не мог с силой вырвать руку. Он, потомственный Тёмный Рыцарь, сын Спарды, обладатель силы Плода Клипота, был так слаб? Где была его сила, способная обратить целые города в горящий пепел?...        — Что ты сделал?! — Вергилий перевёл мрачный взгляд на близнеца. В его глазах отражалось желание убивать — долго, больно и мучительно.        Брат что-то с ним сделал, пока Вергилий был без сознания. Вергилий не знал, что именно, но это явно была успешная попытка лишить его демонических сил. Даже в самом плачевном состоянии Вергилий был сильнее обычного человека, но сейчас его тело было слабым. Как бы он ни старался, он не мог освободить запястье из цепких пальцев охотника.        Осознание собственного бессилия заставляло сердце полудемона биться чаще. Дыхание участилось, зрачки расширились, всё тело напряглось от испытываемого стресса.        — Я сделал то, что было необходимо. Ты представляешь опасность для себя и окружающих. Мы не можем позволить тебе разгуливать по городу в таком состоянии и с таким запасом демонических сил.        — ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ?! — Вергилий сорвался и перешёл на крик. Вся та сила, которую он собирал годами. Всё то могущество, ради которого он стольким пожертвовал…        Оно исчезло.        Сила… Ее больше не было…        Вся та слабость тела, которую он ощущал, не была вызвана усталостью. Это была слабость человеческого тела.        Вергилий больше не чувствовал в себе демонический огонь. В сердце больше не пылала нечеловеческая мощь — бесконечное могущество, дарованное ему отцом. Губительная слабость текла по его венам, отравляя разум. Отчаянное бессилие погружало во тьму того, кто на могиле своей семьи поклялся больше никогда не быть слабым.        — …В своё время, как ты помнишь, Уризен использовал на нас амулет, передающий силы его носителю, — сквозь шум в ушах доносился голос Данте. — Благодаря Неро и Кирие мы узнали, как выглядел амулет, и Леди и Триш нашли похожий в одной из частных коллекций.        Взгляд Вергилия молниеносно опустился вниз к груди охотника, но он не заметил на шее Данте амулет.        — Твоя сила не у меня, — Данте отпустил запястье близнеца. — Предугадывая следующий вопрос — моя сила осталась при мне. Пришлось на время уехать из города, чтобы действие амулета не распространилось на меня. Как видишь, успешно.        — В прошлый раз амулет действовал сутки. Скоро сила вернётся, и ты пожалеешь о своих действиях, Данте, — чуть успокоившись, ответил Вергилий.        — На твоём месте, я бы не был так уверен. Видишь ли, Уризен нашёл амулет в музее среди древностей Египта. Это был ветхий, старый оберег, насчитывающий сотни лет. Конечно, он рассыпался в пепел спустя сутки использования. Но тот амулет, который нашли мы, был сделан гораздо позже. Он продержится столько, сколько будет нужно.        Вергилий отступил и смерил Данте презрительным взглядом.        — Ты останешься в агентстве, пока тебе не станет лучше, — уверенно повторил Данте с позиции силы.        — Ты не остановишь меня.        — Уверен в этом? — ухмыльнулся Данте и достал из кармана плаща наручники. — Я не хочу этого делать, но если ты меня вынудишь…        Ни говоря ни слова, Вергилий кинулся в бой, не собираясь сдаваться на милость близнецу.