Некий магический ускоритель

Ночь, можно сказать, не спал. Постоянно плавал в потоках силы, вытаскивая разумы соседей из непролазной трясины, куда те с поразительным упорством погружались. Мировые потоки обесцветились, все внимание занимала головоломка: пытался сбалансировать три сознания разом. Каким-то образом они вцепились с такой силой, что разорвать без увечий не выйдет. Чуть не вытошнило (было бы чем, вечерний бульончик уже рассосался) от напряжения и представлений от неудачного результата: люди в этом мире, как и звери, с завидным результатом становились измененными, а тут ТАКОЙ занятный уроборос, напоминающий клубок весенних котов, что и печать не спасет. Потому что у получившейся кракозябры разума не будет точно. А вот магия — будет, так как один из них, в возрасте одиннадцати лет имел уже полностью готовую структуру, пропускающую просто колоссальное (в сравнении со мной) количество энергии. Поэтому я пытался одновременно удержать зыбкие реперные точки, готовые лавинообразно накрыть всех трех, и меня откатом заодно, распутать получившийся узел и выбросить неопасные реперы, на которые нарастёт новые личности. Напоминаю себе официанта с тремя стопками тарелок выше головы. А, ссуккуба, будь что будет! Я не «експерт», и так выше головы прыгнул, так что была-не была. Роняю все три «стопки» в центр. Раз распутать не удается, то пусть хоть рванут подальше, а для этого немного стабилизируются. Будто только того и ждали, реперные точки всех трех с фантомным «бзыньк» принялись сливаться в одну цепочку, намертво спаяв разумы в сиамского близнеца! Бляяяяя… Но, на удивление, структура не пошла в разнос, наоборот, складываясь все плотнее, будто переменные в методичке, схлопываясь из сложного многоступенчатого выражения, напоминающее пафосный колизей в простую как лом формулу, или плоский и надежный блин бункера. Приподнялся весь мокрый и взъерошенный, пытаясь успокоить учащенное дыхание. Сердце билось как бешенное, я чувствовал выжатым лимоном, вон, сок капает. За ночь остальные сбились плотно, кое-как вылез из переплетения тел. Постоянно перекладываться не приходилось, при таком плотном контакте я быстро находил следующий поврежденный разум. Ох, это было нелегко, но я справился. За восемь часов у меня удалось подопнуть к восстановлению пять человек. Опять этот герцогский, рассматривает так удовлетворенно, кивает себе еще чего-то. Пошел он нахуй. После утреннего моциона я завалился спать. Надеюсь, они не сдохнут сразу, что будет, однако, неприятно. — — Сны мутные и неприятные донельзя. Кровь, кишки, будто опять под Пентаном, пришлось брать оборону в свои руки и нести ублюдкам возмездие. Рвал их, уничтожал оружием, менял схемы боя, припоминая все новые и новые тактики, стратегии, ходы, как уже случавшиеся, так и примененные значительно позже и не здесь. Да, иногда я проигрывал, меня зажимали, и я умирал в зубах и когтях, чтобы потом снова встать и уничтожать легионы, напитывая землю проклятой кровью… Будто рубильником щелкнули около ужина, в щелях полога лучи переливались от алого до желтого, тянуло знобким влажным воздухом сходящего разнотравья. Рядом прижалась тройка совсем мелких пацанов, на первый взгляд лет семи. И странно, похоже это тройняшки? Нет, просто близкие брат и близнецы. Да что ж такое, будто и не спал — я смахнул пот со лба. Но, с другой стороны, атмосфера под пологом стала чище и прозрачнее. Пацанва не пыталась познать тайны вселенной, уткнувшись стеклянным взглядом в пол. Некоторые тихонько посапывали, другие что-то рассматривали, будто первый раз мир увидели, да и те, кто еще в себя не пришел, подавали признаки осмысленной деятельности, а не функционирования. — — Выгнали, покормили, профилактически проветрили клеть и снова загнали. И че эт меня так мутит? И температура? И шатает. Я простыл? Сначала одну, а потом вторую я активировал печати малого лечения. На руке сразу вспухли волдыри на плече. Были бы покрупнее, ожогов бы избежал, но нет, нанес размером с монетку, да еще и близко. Получите-распишитесь. Сознание поплыло активнее. Так-так-так, где там ментальные сферы мои? Да, я опять. Ссуккуба! Надорвался! Снова! Пришлось срочно проваливаться сон, максимально сдвинув ментальные щиты, чтобы мозги не вскипятить. В итоге я всю ночь провел в туманном лесу. Недалеко бродили серые неприкаянные тени, но я пересилил себя и остался на этой спокойной полянке, со всех сторон окруженной хрустящими, как корочка на жаренной курице, кустами. — — Сон явно помог, жар спал. В клетке кроме знакомого десятка лежала еще пятерка новеньких. Хоть они и были не в лучшем состоянии, они не норовили впасть в кому. Пацанва была просто нищая, в отличии от «старых» покоцанных пациентов. Приподнял полог: стояли мы на огороженной территории, горели костры, по высокой каменной стене прогуливались пары часовых. Рядом стояли аналогичный телеги. Где-то кашляли, ругались вполголоса на разных языках, из деревянного сарая слышались всхрапы лошадей. Ладно, хуй с ними, я спать. — — И снова дорога, да. Трясет, новые незнакомцы отчаянно зеленеют, но пикнуть не смеют, расчесывая грудь под рубашкой, куда и шлепнули печать. Радует, что с ними проблем не предвидится, надо закончить с последними тремя, хотя они уже глазенками лупают подслеповато, как котятки, право слово. Умиляться я перестал, когда понял, что вот этот конкретный пацан нас не прирезал или горло не перегрыз только потому, что печать отчаянно пыталась пересобрать личность с использованием директив и активно сбивала его кровожадные порывы по отношению к другому движимому имуществу. Блин, я же проводил первичное ранжирование, отчего у него срыв произошел?.. Приоткрыл щиты, кинул ошеломление, и полез копаться. Потом сел поудобнее (привалившись сбоку) и стал колупаться вдумчивее, пока пациент в подвешенном состоянии. Разрядил еще одно лечение, немного отдалив отвал отбитых внутренних органов, и снова принялся распутывать первичный бульон. Два часа в минус, пропустил прием пищи. Из-за плохого состояния он закусился, впав в состояние берсерка. Помнится, такое бывало и, зачастую, его не распутывали, хитрым финтом замыкая мысль в себе, отсекая или еще каким образом купируя. Рабочий вариант, до первого срыва, без мгновенного вмешательства мозгоправа все идет по демоническому половому органу, разметывая личность. Просто фокус, вот оно есть, немного дунем и пуф, на поле боя дикий зверь, рвет и своих, и чужих. Несомненно, качественно. Таких сразу в запас. Первое время были адепты последнего удара, громкого хлопка перед смертью, специально внедряли звериные матрицы, но к концу всем было ясно, что нахер так хлопать, эту тварь потом тяжелее усмирить своим, чем чужим, которые быстро нашли способ охмурять таких человекоподобных зверей. Проще по старинке обвеситься взрывчаткой и пытаться забрать побольше, или кастовать на коллапсе источника. Исключения были, но только при полной гарантии, что после срыва гарантированно отдадут концы. Теперь в этом десятилетке реально спит маленький внутренний демон. Полтора часа провошкался, но вложил максимальное понимание опасности боестолкновения. Пойдет в бой — он труп. Не важно, уничтожит или нет, нормальной жизни больше не будет. Держу раскалывающуюся голову и снова задаю себе вопрос, а почему я помогаю? Зачем я даю шанс спастись эти ребятам? Даже берсерка закатал, хотя мог и дать уйти, раз он угрожал моей жизни. Так и думал, продолжая фоном тусовать мотивацию у оставшихся. Те не скатились в зверье, но я уже утомился и накидал им более бытовые привязанности. Может потому, что я их жалею? Нет, я видел более заслуживающих сострадания жертв, тех же детей в ритуале, в теории мы бы их вытащили, но на практике надежнее было схлопнуть в момент кульминации, перенаправить мощь ритуалистов к демонам в пекло, что мы и сделали. …пиздец. Рассматривая темный лес за пологом и трещащий костер, около которого сидела дежурная тройка, я пришел к выводу, что просто могу. Просто могу применить свои способности и мне ничего не будет. Никто не узнает, что это сделал я, никто не похвалит и не разоблачит. Слишком здесь чуждая магия. Получается, что я — неучтенный винтик, независимый и свободный, не испытывающий контроля со стороны богов и их дара. Мои знания позволяют плевать на них, захоти, я бы уже подмял небольшую страну, поставил себе источник лет в пять, с помощью магии и тренировок уже к семи щеголял идеальным зрелым телом, ушел из деревни и учился в столице, голой мощью сдерживал золотых и платиновых авантюристом, прославился, получил дворянство, но я же продолжал жить и никуда не торопиться, озаботившись узлами и контролем струн только с приходом волн. Но изначально такой цели не было. Я хотел просто жить, без боев и интриг, следовать рисунку событий, обычному сюжету… Предсмертный визг — вахта одним движением упокоила мелкого зверька, выскочившего из леса, и продолжила дежурство. Я прикрыл глаза, успокоившись. Я справляюсь. — — Ход телеги стал помягче, то ли привык, то ли дороги стали ровнее. А не пофиг ли? Главное — мне не угрожает смерть от нестабильного попутчика, да и я выполнил что хотел, припомнив правила и приемы оперирования с менталом. Одни плюсы. Я снова могу завалиться и задремать. — — Из сна вытолкнуло чувство падения и касание концентрированной магии пространства. И правда, позади телеги гаснет древнего вида арка из мистически выглядящих кирпичей и металлической рамы рядом с некислого размера постаментом. Дорога явно активно обслуживается, но не эксплуатируется, больно много сора, да и запустение свое добавляет. Интересно. — — День мы тряслись по этому мёртвому тракту, а потом выехали на вполне оживленный. Карету, конечно же пропускали, благо дороги широкие, можно в шесть рядов ездить и еще на пешеходную зону останется. Очень оживленное движение: путники, караваны, отряды наемников и авантюристов. Не пробка, но очень близко. Накаркал, пробка была у ворот города, подозреваю, Столицы, потому что позволить такой пафос не главному городу — иначе я не верю в этот мир. Высоченные белые стены, гигантские ворота, стражники в позолоченной и надраенной до блеска кирасе, артефактная полочка в сторожке, поглядывающая на въезжающих желтым глазом. Там еще пару стен видно, даже попафоснее, значит и районы там дороже. Эх, будто домой попал. Над самыми пафосными (аж сияет, с серебряными элементами, строгими прямоугольными башнями) возвышается дворец. Нет, ДВОРЕЦ. В немагичсеком мире просто невозможный — по сопромату не выдержит, еще и накрывается любым снарядом прилично издалека. Высокий до маразма, целый ансамбль из башенок, связанных переходами на разных уровнях, казался парящим над городом, демонстрируя священность высшей власти. Наверное. Еще и холм приподнимает это произведение архитектуры над городом, накидывая очков. Если у короля такой замок, то я просто обязан увидеть приснопамятный Собор, раз он такой известный. Не поверю, что церковь, имея такое влияние, уступила королям. Улицы широкие и светлые, фасады домов, выходящих на нее, однотипные высотой в два-три этажа. В рамах поблескивает чистое стекло, пахнет людом, горячим камнем и пылью. Ни намека на нечистоты. Интересно, а оборону как тут вести собираются, с такими масштабами? Тут же даже никакую баррикаду не выкатишь, да и людей требуется больше… Вот дальше веселее. Мы проносились мимо, принимая поклоны простого люда, быстро преодолели вторую стену, приближаясь к нависающей громаде замка, открывающего, как цветок, свои переплетения и барельефы, поблескивая драгоценными камнями и едва заметными радужными переливами барьеров. Третье кольцо — королевское, за ним огромный кусок леса, поэтому мы свернули прямо перед ними, направляясь к дому герцога. Клеть сгрузили в подвал с помощью крана через специальный люк, просто подняв с телеги и переставив на поддон с колесиками, который и перетащили к камере, там выпустили, а клеть укатили. Команду дали, что называется «от имени администратора», с помощью специального амулета. В комнатке были двухъярусные кровати, застеленные чистым бельем, огороженный закуток с дырками в полу, пара раковин с холодной водой. Что ни говори, а в этом средневековье стоки очень развиты, раз есть и в Лопухах, и в столице. По любому герои расстарались. Эх, что же делать? Я прилег на нижнюю полку прямо так, в сапогах. Моему примеру последовали все остальные, правда заминка вышла, когда места на нижних кончились, а дети — нет. Не вышло поместится всем. Или не вошли? Неважно, парочка посообразительнее полезла наверх, запуская мыслительный процесс у остальных. Была бы у них еще обувь, может и сообразили, что ее снять нужно, но чего нет, того нет. Я успел подремать, пока часть потолка не опустилась на цепях, типа стол, на котором, кроме знакомой бурды стояла незнакомая, напоминающая кашу. Вкусно, а еще потом гвардеец герцога подошел, попросил пройтись. Ну пошли. — — Привели меня, судя по всему, в личные апартаменты этого Лийского, потому что один кабинет был размером с крестьянский дом, так еще и выходы к спальне и еще черти куда по любому есть. — Здравствуй, здравствуй, — ночной полумрак разгонялся приглушенным светом белых кристаллов в настольной люстре, иначе эту махину я не назову. — Подойди, не бойся. — И глазенки так подозрительно поблескивают. Ну делаем, подходим. — Как тебе? — он обвел роскошно обставленный кабинет. — Красиво, — тихонько просвистел я. Приказ тишины никто не снимал. — И только? — Я впечатлен, — что он ожидает услышать от сбитого с толку крестьянского пацана? Собеседник недовольно поджал губы. — Сходи помойся, потом мы начнем нормальный разговор. — И показал на резную дверь, скрытую портерами. Когда я их отодвигал своими не слишком чистыми руками, кажется, слышал скрип зубов. За дверью была роскошная купальня: огромный бассейн из камня, узорный литые краны и лейки душевой, и, блядь, обычный тазик, медный, с ковшиком рядом. С другой стороны — логично, что этот холоп из деревни может знать о смесителях и водопроводе? Вот тебе открыт кран с холодной и горячей водой, вот серое мыло, ты такое точно видел. Правда, оно пахнет цветочками, будто дорогое, стоимостью в несколько золотых. Нюх-нюх. Не, реально дорогое, тут рядом цветочки так же пахнут, а еще их полупрозрачные лепестки быстро расходятся в руках, образуя розовую пену. Они дорогое мыло штучной работы превратили в это? Типа, чтобы умы не смущать? А нахуя? Намылился, ополоснулся, обтерся, нашел свежую одежду. Мде, ночнушка, а не одежда. Выхожу, а этот перебирает мои пожитки. Пустая фляга, штаны и рубаха уже отложены в холщовый мешок, на столе сумка, ножик, да он вытряхивает талисман из чехла. Оттуда сыпется мелкая белесая пыль, звякает о темное дерево линза и укатывается в угол. Этот рассматривает черные лепестки и красную сердцевину с золотистыми усиками. — Криво, но задумка хорошая. Откуда? — все его слова приправлены приказом говорить правду. Печать зашевелилась, но зачем мне врать? — Друг подарил, на праздник героев. — Друг говоришь? То-то я смотрю, ты уже… — с деланным пониманием захехехал толстячок. — Ну, тогда приступим, не будем тянуть. — Он протянул руку, на каждом пальце которого красовалось по два дорогих перстня. Свет потушен, оставляя только лунный, косыми лучами падающий из окна. Я подошёл и встал на колени, прикасаясь к крупному синему камню. Чувствую импульс силы, касающийся печати, достающий куда более «интересные» директивы. — — Хрусь. Вставший на колени мальчик поднял свои глаза, но вместо ожидаемой неги и тумана, там светился чистый холодный разум. Приоткрытый рот не вызывал желания, искаженная улыбка сжимала треснутый камень. Надо разорвать дистанцию, но спинка массивного стула не дает сбежать, подлокотники обхватывают бока, сбивая дыхание. Протяжный скрип по дорогому паркету должен пугать подчиненных, когда он медленно поднимается из-за стола, а не предшествовать гибели… Хозяин кабинета продолжал дрыгать ногами, отталкиваясь от отполированного дерева, поскальзываясь, рывками двигая кресло от демона, медленно поднимающегося с колен. Надтреснутый прямоугольник аквамарина продолжал сиять внутренним светом в оскале монстра. Резкие вскрики паркета, будто терзаемой скрипки. Он идет. Белая материя, символизирующая чистоту, сияющая в лунном свете теперь напоминала о призраках усопших, неуспокоенных душах, пришедших за возмездием. Стул последний раз взвизгнул и затих, уперевшись в книжный шкаф. Мозг, объятый паникой, внезапно вспомнил, что даже крысы, загнанные в угол, начинают бросаться. Но он же не крыса какая-то, он — доверенное лицо герцога Левальского! Его снабжали лучшей защитой и нападением, среди ближнего круга. То, что он заменил одно кольцо (ну два, какая разница?), не умаляет его опасности. Вскинул руки, как заправский дирижер и был уже готов уничтожить этого мелкого выскочку, сумевшего напугать высокопоставленного человека. Взгляд зацепился за пятно крови на белой сутане, саване этого мертвеца, проступающее под левой ключицей. Широкий вырез частью оголил темное пятно, сейчас источающее кровь, и… темный дым? Ехидная улыбка, катающая в своей пасти синюю искру, скрывалась во тьме. — — Интересный камушек, особенно его применение… Да и «Хозяин» не менее, эк быстро стал съебывать, со скрипом, катаясь на стуле, что аж зарулил в самый темный угол. Я только встать успел, сворачивая заклинание, подключаясь к запасу сил, который был побольше чем в талисмане (наконец)! Этот извращенец, пафосно поднял руки, уже открыл рот, чтобы уничтожить не только магией, но и речью, упиваясь своей властью над смердом. Идиот, я, как только надкусил камень (золото очень пластичный металл, порвать замочки, держащие накопитель, просто, особенно выбросом силы), сразу погнал энергию в щит, мало ли еще что произойдет, да еще и покров Тени (не совсем он, скорее иллюзия черного тумана) развертывать начал, чтобы мое участие не всплыло. На такой финт он впал в ступор и больше не помышлял к сопротивлению, поэтому содрать с него все амулеты было делом пятнадцати секунд, а когда пришел в себя, был лишен верхней одежды, связан и подготовлен к допросу. Взял со стола свой талисман, выбросом силы переплавил его, как тогда, у костра. В этот раз игл не вышло, но схлопывающееся пузыри неприятно пощекотали руку. Изнутри. Ладно хоть кровь не разбрызгалась, а то пришлось тут все сжечь, чтобы следов не оставлять. Только это тоже след, так что нахуй. Подплавил одну из граней и прижал ко лбу. Артефактные чернила не могли проникнуть глубоко, да и нити печати я перенес на субстрат, потом долго колупаясь с управляющими контурами, но нашел как разомкнуть фиксирующие узлы, спасибо детишкам. Теперь, даю импульс на размыкание, прижимаю немного липкий талисман ко лбу и активирую малое исцеление, выгоняя ныне чужеродный пигмент из кожи. Забавное должно быть зрелище. Выглядит, как темное колдунство, может и обоснованно еретиком считают? — — Прижал оттиск печати туда же, куда и себе, да и на лбу доступ к сфере разума облегчен. Нет, у него были какие-то талисманы, ориентированные на ментальную защиту, но я их снял, даже неприметные гвоздики-сережки. Вот теперь можно и поговорить, наблюдая, как печать шороху наводит. — — После разговора с этим любителем детей, я думал, убивать или нет? По-хорошему, стоит прирезать прямо здесь, но слишком много следов, да и заинтересуются, кто это сделал. Пока подождем, подержим в бессознательном состоянии, а тем решим. До полудня можно не волноваться. Все и так знали о его наклонностях, но этот колобок благоразумно всех отсылал, чтобы не было прямых свидетелей, а слухам он не хозяин. Раньше заката не хватятся, если не начну проводить энергоемкий ритуал, поджигать особняк, устранять местное население. Значит будем работать тоньше, для начала, нужно пристроить пацанву, столько сил на них убил. — — — Э, здравствуйте. Я бы хотел продать вашей гильдии вот этих прекрасных ребят. Они очень способные, и принесут много пользы в качестве послушников… — темная низенькая личность в длинном (аж по земле волочился) плаще, ходила между представительствами гильдии. Как ни печально, принимать недоумевающую малышню никто желанием не горел, ссылаясь на отсутствие места, денег в кассе, специального человека. Что ж за день? Я выгреб большинство ценностей, из известных будущему покойнику тайников, по первому взгляду совсем бессистемно, потому как наиболее ценные ценности остались на своих местах. С ними все ясно — если унесу, искать будут гарантированно, да и способки по взламыванию станут известны. Нафиг надо. А из тех упер… ладно, признаюсь, я в свою сумку собирал случайные вещи. Описания к цацкам никто не прикладывал, дара для его определения у меня нет, а пытаться разобраться сейчас — уж нет, увольте. Пацанов погрузил на телегу, человека герцога туда же, прикрыв дерюгой, ну еще накинул поверх забавный артефактный барьер в виде ожерелья, тот скрывал эманации и потоки, так что надеюсь его никто не спалит. Вот так, хожу между гильдиями, полусонным регистраторшам шпану впариваю, да все нос воротят, говорят подождите, скоро закупщик придет… да некогда мне, раз уж я в столице, хотелось по достопримечательностям пройтись, да ушлепка пристроить. Сменить пол я ему не смогу, хотя сдать в бордель было бы… симметрично. Ладно, зайдем с другой стороны. — — — Чего желаете? — смотрим друг другу прямо в глаза. Низенький мужик в дорогих очках, в грубом плаще. На плечах висит скрывающая цепь, аналогичная упертой. Шикарные усики и бандана, повязанная узлом спереди. Руки на конторке в толстых крагах до локтей. — Ребят пристроить. — О, это мы быстро организуем. Что умеют? — Без понятия, эти сироты мне после волны достались, по знакомству. Возиться не хочу, а так они вроде нормальные, хотел в гильдию отдать, да времени ждать некогда, пока закупщик придет. — Некогда, значит, — задумчиво пробормотал этот коммерсант, разглядывая мое лицо, затянутое полумаской. — И они чисты? — Абсолютно. Адекватная мелюзга, — надеюсь, хотя я же им на место мозги ставил. — Вот этих бы хотелось к наемникам отправить, а этих куда подальше, к алхимикам например. — А че их в церковь не отправишь, там как раз собирают сирот. И вырастут нормально, и тебе геморроя меньше. — Некогда, говорю же. А тут, смотрю, я смогу договориться, чтобы пристроили куда надо, — понижаю голос, добавляя доверительные нотки. — Ну ладно, давай их сюда, я им печать плюхну, потом в гильдии сдам. Я подвел первого и оголил старую печать. Тот замешкался, придерживая источающую фиолетовую дымку кисть. — Такие печати наносятся преступникам. А укрывательство преступников… — Поклясться могу, что они мне честно достались. — да, я выкупил их у герцога за полчаса его жизни. — Давай, я подожду. — Мне сразу выкатили знакомый хрусталитовый шар, но начинка совмещала в себе и глазик, и желтый туман, и фиолетовый камушек, тонкими щупами попытавшийся проникнуть в голову, но беспомощно тыкающийся в цепь. Положил руку на шар и принес слова клятвы, вытолкнув образ подписанного контракта, особенно печати, чем шарик и удовлетворился. — Раз такое дело, за каждого золотой. — А не много? Я думал дети не больше десятки серебра стоят? — помолчали о своем. — Не понял, — утверждает. — Ты мне за каждого золото, а я их пристраиваю. — Но ты же их продашь. — Да, но нужно-то это тебе. — Логично. Железная причина сначала купить, а потом продать. — Держи, — я отсчитал пятнадцать золотых. — Сначала контракт. — А без? — По два золотых, — снова отсчитал нужное. У герцога я позаимствовал пять сотен из огромного количества, но не больше — тащить тяжело. За стеклами очков мелькнуло сомнение, но дальше трясти меня не рискнул. — По рукам. В качестве компенсации отсыпал еще полсотни, чисто «на чай». — — От склада работорговца я уезжал с удовлетворением. Нормальный мужик с принципами, хитрый и аккуратный, но что еще ожидать от такой профессии? Пацанам нанесли нормальную «гражданскую» печать, что было нервирующее: вдруг разумы взбрыкнут и останется у меня дюжина овощей на руках. Не хочется начинать свое кладбище с детских жизней. Еще и кладбище себе копать придется. Иначе куда я буду приходить и сопеть о своих грехах? Обошлось, печати легли хорошо, еще плотнее сковывая разум от лавинообразной деградации. Остался вопрос с герцогским уебком и достопримечательностями. Думаете я шучу? А вот хер вам, я намерен посетить Собор и библиотеку, подтянуть знания просто необходимо. Забурюсь туда на недельку, вытяну еще информации из диплица. Ну-с, коняшка, поихали к собору.