Амбивалентность

      Кисти рук двигались по отработанной схеме: плавно из стороны в сторону, переходя в более уверенные движения. Осторожно открутив крышку железной баночки, Коуши вылил содержимое в небольшой бокал, добавляя в него кусочек лайма, листик мяты и дроблённый лёд. Придвинув к наблюдавшему сию картину парню, сероволосый расплылся в умиротворённой улыбке.       — Прошу, ваш заказ.       Дайчи пару раз моргнул, смотря на содержимое, а следом деловито потёр подбородок. Взяв в руки стакан, он сделал на пробу пару маленьких глотков. Сидел же парень с таким важным лицом, словно он великий дегустатор, которому платят за это миллионы.       — Боже, Дайчи, сделай лицо попроще, — Сугавара тихо засмеялся. Савамура лишь деловито фыркнул, но сам не удержался от смешка.       — Прости, просто не могу привыкнуть, что ты работаешь барменом. Вышло, кстати, очень вкусно!       Сугавара лучезарно улыбнулся, промывая железный стаканчик, чтобы впоследствии дальше им пользоваться. Он сам всё никак не мог привыкнуть, что работает в баре по ночам, а днём познаёт науку в университете.       Однако это была вынужденная мера; всё-таки, он жил в общаге и кушать хотелось. Да, мама отправляла ему деньги, но женщина работала на износ, поэтому Коуши взял всё в свои руки и решил вступить во взрослую, самостоятельную жизнь.       По правде, первое время было трудновато совмещать, но спустя два месяца он смог привыкнуть. Даже научился высыпаться за три часа в сутки. Правда, этим он старался не увлекаться.       — А что это за напиток? — с интересом спросил Савамура. — Цвет такой интересный.       Бежевого оттенка жидкость сверкала в стакане под неоновыми огнями.       — «Май тай». Ром, ликёр и пару сиропчиков. Всё просто, — Суга пожал плечами. Он взял ещё один стакан и отточенными движениями налил в него воды. Большого мастерства это не требовало. — А тебе, Асахи, водичка. Как ты и просил. Уверен, что не хочешь выпить?       — Нет, — Азумане благодарно улыбнулся. — Нам с Нишиноей ещё завтра лететь на самолёте. А вы знаете, что от малейшей капли спирта у меня похмелье…       — Это да, помню тебя вынесло с бутылки пива перед выпускным, и ты ходил как смерть, не хватало лишь косы в руки. Не выпускной, а Хеллоуин прямо, — Сугавара тихо засмеялся, что поддержал Дайчи. Асахи же недовольно фыркнул, пробурчал что-то похожее на фразу «я не знал, что так будет» и пихнул Савамуру в бок, чтобы тот убавил громкость своего смеха.       — Мы ждём потом фотографии с вашего путешествия, — успокоившись, Дайчи помахал рукой перед своим красным лицом и сделал пару глотков. — Повезло тебе, конечно, Асахи. В Египет, да и ещё со своим соулмейтом.       Азумане в ответ лишь лучезарно улыбнулся. Сугавара хмыкнул.       Соулмейты.       То явление, заставляющее жизнь быть ещё тяжелее, чем прежде. Ещё в детстве Сугавара восхищался этим, мечтал найти своего человека и почувствовать жжение в области левого запястья. Но с каждым годом он понимал, что шанс такой мизерный, от чего проще было перестать в это верить.       Он и перестал.       Люди живут, стареют, умирают — и всё без своих родственных душ. Чем же Коуши отличается от них? Ничем. Например, его мать так и не нашла своего соулмейта. Но это не мешало ей влюбиться в отца и пытаться строить с ним счастье.       Ключевое слово: пытаться. Отец-то нашёл этого человека, когда Суге было всего десять лет. Тогда он ушёл, оставив его, маму и напоминание о том, что судьба давно за всех всё решила.       Поэтому Коуши всегда относился к этому скептично. Однако ещё в старшей школе, на втором году обучения, к ним в волейбольную команду пришёл Нишиноя Юу. Тогда-то сероволосый впервые увидел искренность этого феномена. Неловкое касание их с Азумане ладоней; они ведь просто хотели пожать друг другу руки. Удивление в их глазах, граничащее с одной стороны с испугом, с другой — счастьем. Смущение, отражающееся на их лицах, ввело всех сначала в смятение, но затем они синхронно притянули левую руку к груди. Тогда всё стало ясно.       Коуши был вскружён этой сценой; ему стало казаться, что всё это не бредни, что у него есть такой же шанс. Но потом все его мечты были разбиты одним летним инцидентом перед третьим годом старшей школы. Тогда Сугавара решил плюнуть на весь этот феномен и идти дальше.       — Земля вызывает Сугавару! Хей!       Коуши вздрогнул от громкого голоса Дайчи перед его лицом. Парень поднял свой взгляд; Савамура был непозволительно близко. Чуть дёрнувшись от неожиданности, кареглазый неловко улыбнулся.       — Простите, задумался, о чём вы говорили? — Коуши дежурно улыбнулся, беря в руки стакан, который начал натирать до блеска. Такое простое движение очищало его мысли от лишнего влияния.       — О том, что пора тебе взять пару выходных и развеяться, — Асахи потянул Дайчи за плечо обратно, на его место, и улыбнулся. — Ты похож на зомби.       — Ну, спасибо, — Сугавара фыркнул, но не удержался от тихого смеха. — Но, наверное, вы правы, я устал, но это не отменяет огромного количества дел по учёбе. Что ни одно, то другое.       — Возьми себе выходной от всего? Хотя бы один. Погуляй, посмотри на небо, когда ты в последний раз видел солнце в свободной ходьбе, а не во время бега от общежития до корпуса? — Дайчи допил свой коктейль. От повышения градуса, его щёчки мило покраснели, но в глазах рассудок всё еще сохранялся.       — Несколько столетий назад? — шутливо произнёс Коуши и поставил чистый стакан к остальным его собратьям. На него смотрели две пары недовольных глаз. — Ладно, я понял, возьму выходной! На следующей неделе, обещаю! Только не смотрите на меня так! — сероволосый театрально спрятал руками лицо, качаясь из стороны в сторону.       — Ты же проследишь за этим, Дайчи? Если он соврёт, то я лично прилечу из Египта и поведу его за ручку гулять, — наигранно грозно произнёс Азумане, но это не помешало Сугаваре выпучить глаза от тихого шока.       — Конечно, Асахи, не утруждайся, я свяжу его по рукам и ногам и положу в парке вырабатывать витамин D, — не менее угрожающе произнёс Савамура, отчего Коуши побледнел.       — Вы жестоки.       — Мы рационалисты, — парировал Дайчи, с умным видом задирая голову.       Сугавара фыркнул и щёлкнул парня по носу с лёгкой улыбкой. Савамура опешил от такого действия, а Коуши это никак не смутило.       — Я понял, спасибо вам за заботу. Я обязательно возьму выходной.       Асахи и Дайчи болтали с Коуши ещё полчаса, прежде чем пришло время уезжать. Иногда сероволосый скучал по таким непринуждённым разговорам, но взрослая жизнь распорядилась так, что времени на такое наслаждение стало катастрофически мало.       Парни попрощались с другом, и тогда Коуши остался один. Хотя, технически он был не один, а в окружении незнакомых ему клиентов. Сегодня был понедельник, людей в баре было мало, поэтому на смену вышел лишь Коуши, так как его напарник болел. Сероволосому было не в тягость.       Прибравшись на небольшой столешнице, где он готовит напитки, парень скучающе отвернулся, рассматривая бутылки. Некоторые напитки заканчивались, надо бы принести со склада.       Потеребив закатанный край рукава своей чёрной рубашки, Коуши вслушался в расслабляющую музыку на фоне. Лёгкий звон стаканов об стол, тихие мирные разговоры за столиками — всё это была музыка жизни в этом мире. Она стала такой родной, успокаивающей. Сугаваре правда нравилось здесь работать. Не было ощущение тревоги, это был обычный бар с хорошей репутацией; люди здесь не буянили, иногда, конечно, проходили экстравагантные мероприятия, но всё в рамках приличия.       Позади скрипнул стул. Коуши натянул рабочую улыбку и развернулся к пришедшим посетителям.       Его взгляд столкнулся с пронзительными глазами шоколадного цвета. В них можно было увидеть стремительную смену эмоциональной гаммы: от спокойствия — к удивлению, а затем к усмешке.       — Мистер Бодрячок?       Сугавару прошибло мурашками по спине; давно он не слышал этот нахальный, самоуверенный голос.       — Ойкава-кун, — на выдохе произнёс Сугавара. Он медленно перевёл взгляд на второго парня. — Ивайзуми-кун. Не ожидал вас увидеть.       — Ты работаешь барменом? — Тоору приземлился на стул перед Коуши. — Будущий учитель младших классов мешает алкоголь по ночам? Забавно.       Мгновенно после этой фразы Ойкаве прилетает смачный подзатыльник от Хаджиме, который даже бровью не повёл. Он лишь сел рядом и улыбнулся Сугаваре.       — Рад тебя видеть.       — Ива-чан! Это насилие в общественном месте! — недовольно проворчал шатен, потирая затылок.       Сугавара кивнул Ивайзуми с улыбкой. Эта короткая сценка дала ему несколько мгновений рассмотреть парней. Внешне они не сильно изменились. Ивайзуми лишь в плечах стал выглядеть шире, волосы слегка отрасли, но по-прежнему казались очень колючими. Ойкава тоже не шибко изменился: всё та же кокетливая улыбка и огонёк в глазах. Сколько они не виделись? Два года уже?       Сугавара хмыкнул. Он и подумать не мог, что время так неумолимо быстро бежит.       Ойкава вальяжно поправил ярко-бирюзовую рубашку, почувствовав, как его разглядывают. Он был неимоверно доволен.       Сугавара отметил, что страсть к этому цвету у Тоору, видимо, ещё со старшей школы.       — А откуда ты знаешь, что я на учителя учусь? — сероволосый слегка наклонил голову, руками опираясь на столешницу. Смотрел он прямо в глаза шатену. В Коуши просыпались какие-то забытые чувства: дух соперничества, желание показать себя в лучшей форме. В нём всегда такие эмоции вызывал Ойкава, часто приводя в раздражение. Сейчас же ощущения складывались двоякие.       — Куроо рассказывал, — легко ответил Ойкава, пожимая плечами. — Он же время от времени общается с Дайчи.       — Точно, — Коуши хмыкнул. — Забавно, что новость о моей учёбе такая популярная.       Тоору фыркнул; его подловили. Да, Ойкава спрашивал о жизни Сугавары, но лишь в рамках обычного интереса. Всё-таки, он хотел лишь знать, кто ещё играет в волейбол, а кто — нет.       Сугавара посмотрел на Хаджиме.       — Что заказывать будете?       — Так ты реально тут работаешь? — Ойкава нахмурился; его лицо выглядело по забавному детским.       — Нет, просто перепрыгнул через стойку, и ждал специально твоего прихода, чтобы ты меня поймал с поличным, ведь я тут, со стопроцентной вероятностью, не работаю, — Коуши закатил глаза, но на его лице играла беззаботная улыбка. Что удивительного в том, что он работает барменом? Словно от этого мир сходит с орбит и человечеству грозит смертельная опасность.       Ивайзуми не сдержал одобрительного смешка, пока Тоору ворчал себе под нос только что-то ему известное.       — Два «джин тоник», пожалуйста, — пролепетал Хаджиме.       — Хорошо, без проблем, Ивайзуми-кун, — любезно ответил Сугавара, начиная приготовления.       Ойкава смотрел на парней с нескрываемой подозрительностью.       — Мне казалось, что нимб над головой должен быть у меня.       — Когда это твои рожки превратились в нимб? — Сугавара с усмешкой посмотрел на Ойкаву, не прекращая своих отточенных действий руками. Хаджиме вновь одобрительно усмехнулся; второе очко в пользу Коуши.       — Бодрячок-кун, ты за два года наточил клычки себе? — с нескрываемым интересом произнёс Тоору. Его взгляд блуждал по Коуши. По новому Коуши, которого они не привыкли видеть. Точнее, как они думали.       — Они у меня всегда были, просто никогда не подворачивалась возможность продемонстрировать их тебе. Всё-таки, нужно было быть авторитетом, — Сугавара пожал плечами, попутно закидывая лёд в стаканы. Как удобно было, что «джин тоник» — один из самых частых заказов, поэтому далеко ходить за бутылкой джина не пришлось.       — Очень жаль, что ты раньше этого не показал.       — Тебе лишь бы поспорить с кем-нибудь, Дуракава, — фыркнул Ивайзуми.       — Нет!       Сугавара засмеялся: на сердце стало теплее. Почему-то он скучал по перебранкам этих двоих. Это всегда выглядело забавным, но отчего-то тёплым. Эти парни всегда были очень близки друг другу. Так и выглядят настоящие соулмейты.       Словно прочитав мысли Коуши, Ивайзуми изрёк, как отрезал:       — Хорошо, что ты не мой соулмейт. Я бы тебя не вытерпел.       Это звучало в какой-то степени шутливо, однако не помешало Сугаваре побледнеть. Он медленно посмотрел на Тоору, который выглядел ничуть не оскорблённым.       — Так вы не… — Коуши осекся. Ему не хотелось продолжать свою фразу. Казалось, что он лезет не в своё дело.       — Ты думал, что мы с Ива-чаном родственные души? — Ойкава посмотрел на своего лучшего друга и сморщился. — Фу.       — То же самое и о тебе я могу сказать, Тупокава, — фыркнул Хаджиме.       Сугавара опустил голову и тихо засмеялся. Конечно, вот и ещё одно подтверждение тому, что подобное явление не несёт в себе отголосков разума. Почему такие идеально подходящие друг другу люди не связаны невидимой нитью? Где логический стержень этой системы? Коуши не понимал.       Он поставил стаканы с напитками перед парнями, дежурно улыбаясь.       — Как ваша жизнь?       Он сразу же сменил тему, не желая и дальше вести разговор о родственных душах. Бывших противников ничуть не смутило это.       Ойкава унёсся в пляс мгновенно. Он рассказывал о своей жизни так бурно, словно они с Коуши были лучшими подружками на ночевке. Только с ними ещё был серьёзный Ивайзуми, который сразу же разоблачал приукрашивания Тоору. Сугавара на это лишь искренне смеялся.       Из рассказов, он смог узнать, что парни сбежали со дня рождения бывшей Тоору, с которой они расстались несколько месяцев назад, решив быть друзьями. А удрали они с мероприятия, потому что стало скучно. Бар нашли по пути случайно, решив пропустить по стаканчику. В общем, забавная, но обычная история.       Сугавара очень внимательно слушал, потому что, как ни странно, ему было интересно. Кто бы мог подумать, что ему будет интересно в разговоре с бывшим капитаном Сейджо. Его жестикуляция, его тембр голоса — всё выглядело таким элегантным и завлекающим; Коуши поймал себя на улыбке при подобных мыслях.       В какой-то момент Хаджиме встал, устало потирая шею и достал кошелёк; сероволосый только сейчас вспомнил об оплате.       — Пора идти, болтун.       Тоору удивлённо похлопал глазками и посмотрел на время на часах.       — Мистер Бодрячок, что ты делаешь со мной? При виде тебя я потерял счёт времени, — кокетливо произнёс Ойкава, на что Сугавара закатил глаза.       Тоору отсчитал нужное количество купюр и протянул их в руки Коуши. Шатен предвкушал уже приход домой, тёплый душ и мягкую кровать. Если убрать мысль о завтрашних парах, всё звучит слишком воодушевляюще. Ощущение окрылённости резко оборвалось, когда парень почувствовал ненавязчивое касание к пальцам.       Он знал, что Коуши сделал это случайно; хотел просто забрать деньги. Однако это было то самое действие, которое несёт за собой последствия.       Вокруг левого запястья Тоору почувствовал странное жжение: словно на него надели раскалённый браслет. Нет, это не было больно. Это было странно, и, чёрт побери, Ойкава прекрасно знал, что это означает.       Он посмотрел в глаза Коуши, видя в них такое же лёгкое недоумение. Мистер Бодрячок же тоже почувствовал? Ойкаве это не привиделось? Он не сошёл с ума? Не напился до состояния галлюцинаций?       Запястье продолжало гореть огнём, разнося странные пульсации по всему телу. Один из таких пучков дошёл и до сердца Тоору, заставив биться его, как бешеное.       — Что ты встал, Дуракава? Не видишь, Сугаваре надо заказ делать? — грозный голос Хаджиме вывел Ойкаву из наваждения.       Правда, он не успел произнести ни слова, ведь Ивайзуми схватил его за руку, нагло ведя на выход. Тоору до последнего смотрел на Сугавару, забыв даже попрощаться. Он должен был понять, что не один почувствовал это, однако Сугавара на прощание натянуто улыбнулся и отвернулся, пресекая все попытки к понимаю.       Только на улице Тоору вырвал свою руку из хватки Хаджиме, что немало удивило друга. Резкость и нервозность в движениях Тоору ощущалась за километр.       Шатен прижал левую руку к груди. Он стоит на улице, наваждение должно было уже пройти, но… Ничего не проходило. Странные вибрации в руке лишь утихли, но всё ещё давали о себе знать. Это чувство не было неприятным — скорее странными, волнующими. Ойкава сжал рубашку на груди; сердце продолжало пытаться выскочить из груди. Он словно опьянел по-настоящему, обезумел.       — Хаджиме, — неожиданно серьёзно произнёс Тоору. — У меня проблемы.       Ивайзуми передёрнуло. Ойкава очень редко обращался к нему по имени. Проанализировав всю позу и странный взгляд, брюнет осознал про какие проблемы говорит его друг. Взгляд метнулся на закрытые двери бара. Он сразу же запомнил название заведения, а затем посмотрел на Тоору.       — Чёрт, — Хаджиме шумно втянул воздух носом. — Будем решать это завтра.       Ойкава резко обернулся на друга, прожигая его злобным взглядом. Завтра? Это слишком поздно. Ему нужно было сейчас, немедленно.       Крепкая рука брюнета легла на плечо Тоору. Ивайзуми пронзительно посмотрел в глаза друга, тем самым успокаивая весь боевой порыв.       Да, Хаджиме был прав; сейчас ему нужно проспаться, собраться с мыслями, проанализировать, а не прыгать в омут с головой. Иначе он бы наверняка наломал столько дров, о чём бы жалел до конца своих дней.       Всё-таки, ему надо принять мысль, что Сугавара Коуши его родственная душа.