Интересная любовь

      Кнайф посмотрел на своё отражение в зеркале, которое держала Стёрка. Все его шрамы, находящиеся на лезвии и ручке внезапно исчезли, заставив Кнайфа маленько приуныть.       — Вот же чёрт! — выругался нож.       — Не расстраивайся! — улыбнулась та. — Ты выглядишь всё так же красиво, как и со шрамами!       Прежде чем Кнайф смог ответить на внезапный комплимент от Стёрки, в неё что-то кинули, от чего она упала, уронив и разбив зеркало. Нож дёрнулся от неожиданности, и испугался, что Стёрка могла порезаться от осколков. Он немного склонился над нею и потянул руку, дабы привести её в чувства. Тут же послышались быстрые шаги, а после и голос Замазыча.       — Хватит бить мою подругу!       Нож и опомниться не успел, как получил удар под дых. Аж небольшой кусок деревянной ручки отвалился, настолько сильным был удар от, казалось, спокойного Замазыча. Теперь на земле валяется и Кнайф. Он закашлял, пытаясь перевести дух. Тело горело от боли, в глазах появились маленькие слезинки.       — Н-нет! — нервно затараторила Руберри. Она встала на шатающиеся ноги и волнительно оглядела парней. — Нет, Замазыч, Кнайф меня не бил! Это был просто несчастный случай, не более!       Замазка похлопала глазками. На его лице появилось смущение. Он почесал затылок, негромко ойкнув, и посмотрел на ножа. Тот уже смог встать, и разглядеть нанесённый ущерб его деревянной ручке. Не таким способом он хотел вернуть шрамы.       Замазыч хотел извиниться, но как только он раскрыл рот, Кнайф с испугом ломанулся в кусты, словно ища там защиту. Послышались негромкие всхлипы.       Стёрка ровно встала и с осуждением посмотрела на замазку. Тот стыдливо опустил взгляд вниз, ничего не говоря. Ластик тяжело вздохнула, закатив глаза. Её изрядно стала подбешивать эта ревность. Она направилась к тем кустам, в которых находился нож. Заглянув в них, ожидаемо увидела лежащего в траве Кнайфа. Он смотрел куда-то в верх, но когда на него упала тень, то перевёл взгляд на Стёрку.       Бело-чёрная присела на колени рядом с ножом и аккуратно положила ладонь на рану. Обджект немного дёрнулся от лёгкой боли, но после немного расслабился. Ластик начал гладить ушибленное место.       — Очень больно, да? — нежно спросила она, чуть склоня голову вбок.       — Угу, — тихо и жалобно ответил нож, поджимая губы.       Её брови грустно сдвинулись домиком. Она начала активнее гладить ножа, но всё так же нежно.       — Ну, тогда… У Замазыча боли, у Брялка боли, а у Кнайфа заживи.       Нож на эти слова смущённо улыбнулся, утирая последнюю слезу. Он положил свою ладонь поверх чужой, собираясь что-то сказать. Но этот чувственный и милый момент прервал И Краткий, который беспардонно толкнул обджектов, громко говоря: «Пора начинать исключение!»       Обджекты укатились в сторону на пару метров, поднимая столб пыли. Стёрка поперёк упала на Кнайфа, придавливая его всем своим весом, от чего нож негромко закряхтел. Он похлопал свободной рукой по спине ластика, призывая как можно быстрее встать. Та пару секунд приходила в себя, а потом поспешно высвободила ножа.       — Ты в порядке? — спросила она.       — Да, вроде бы… А ты?       — Тоже…       — Так, голубки! — воскликнул Краткий, обращаясь к тем. — Заканчиваем няшиться и приступаем к исключению! Жду вас на основной поляне через одну минуту!       Кнайф сердито взглянул на симболара, но ничего не ответил, лишь встал и помог Стёрке подняться на ноги.       После они за руку пошли на поляну, дабы узнать, кого исключат.