Ика-Роа

      «Франсуа, мы живы, всё в порядке».       Я почесал обгоревший нос и продолжил набирать сообщение.       «Судя по gps, через пару дней пройдём мимо Галапагосов, сделали десятую пути. Погода не беспокоит. По ночам часто моросит дождь, но это хорошие новости, пополняем запасы пресной воды».       Рюсуй сидел на краю и неотрывно смотрел вдаль.       Прошло десять дней.       Впереди ещё три месяца пути.       «Рюсуй просил напомнить о сроках по гостендеру и про акции компании. Сказал, ты поймёшь».       Три месяца пути и три месяца неизвестного.       «Жди сообщения через пару дней, координаты в файле».       Энтер.       Сообщение оправлено. Сообщение доставлено. Сообщение прочитано.       Франсуа никогда не отвечала.       — Кинул весточку на материк, – крикнул я через весь плот.       — Хорошо, – отстранённо ответил Рюсуй, продолжая гипнотизировать горизонт.       Он занимался этим часами.       Каждую свободную минуту.       А свободных минут тут было много.       Перед тем, как всё-таки решиться на подобную авантюру, я потратил много времени, собирая информацию и высчитывая самые спокойные периоды Великого океана. Тихим я его назвать пока не решался, Магеллану очень повезло, что он не попал ни в один ураган, пока пересекал мир от Огненной земли до Филиппин. Какая ирония: самый бурный океан, и такое обманчивое имя.       Я подсел ближе к Рюсую, сделав вид, будто тоже решил порассматривать океанские просторы. Вода и небо. Уже больше недели ничего нового.       — Сай, а если я напишу книгу про наше путешествие, сколько людей её купит, как думаешь?       Я не удержался и закатил глаза       — Зависит от того, как ты её напишешь. И от того, какой смысл вложишь.       — Смысл не особо важен. Люди любят красивые истории про выход из зоны комфорта и преодоление. Сейчас каждый бизнесмен пишет что-то подобное. Вряд ли доход будет приличным, но почему бы и мне не попробовать?       — Честно? Я бы не купил. Зачем читать какого-то богатого засранца, рассказывающего, как ему стало скучно и как он решил разнообразить жизнь? Для меня это всё откровенно пахнет хвастовством и проблемами с самооценкой. Смотрите, я крутой! Я пересёк океан! Фу.       Рюсуй громко засмеялся.       — Между прочим, я об этом не просил!       — Просил. Восемнадцать лет назад.       И снова этот смех.       — Я люблю тебя, Сай!       Фраза прозвучала так обыденно, словно её и не было. И это ранило сильнее всего.       — Я тоже... Люблю тебя.       — Ну это пока я плачу тебе зарплату.       — Почему ты всё сводишь к деньгам?       Быть может, не стоило так остро реагировать на всего лишь одну брошенную ради шутки фразу, но терпеть больше не было сил.       — Деньги-деньги-деньги… На них что, свет клином сошёлся?       — Они единственное, что по-настоящему имеет вес.       — А по-моему, они ничего не стоят. Как и твои слова о любви. Ты готов признаваться всему, что приносит тебе удовольствие здесь и сейчас, но давно перестал испытывать любовь по-настоящему.       — Сай. Ты о чём?       Я грустно посмотрел на Рюсуя, точно зная: не поймёт. Он перестал понимать ещё в пятнадцать. И в том была моя вина.       — Ты размениваешься симпатией, словно банковскими чеками, копишь вокруг себя людей, ресурсы… Больше и больше.       — Я просто пользуюсь возможностями.       — Нет. Тебе всегда мало. Вся твоя жизнь сейчас измеряется количеством знакомств и активами компании. Зачем ты продаёшь себя так дёшево?       — Дёшево?! – вскочил Рюсуй. – Ты назвал меня дешёвкой?!       — Никто не говорил, что ты дешёвка... – я тоже встал, принимая вызов. – Я сказал, что ты дёшево себя продаёшь!       — И как же мне себя продать подороже, а? Поделись бизнес-идеей!       — Перестать продавать в принципе!       Вокруг на тысячи километров простирался спокойный океан, ласковые волны тихо плескались за бортом, ветер почти не дул в паруса, но внутри меня клокотала буря. Слишком долго хранил эту боль в себе. Слишком долго молчал.       — Короче, слушай сюда, придурок, – я схватил Рюсуя за футболку, – мне осточертело смотреть, как ты с каждым годом всё больше начинаешь походить на отца. На жадного, опустошённого и никому не нужного старика. И когда ты умрёшь, всё, что от тебя останется, — это груда трухлявых банкнот! И знаешь что? – злость вырвалась на свободу. – Я специально тебя переживу, чтобы посмотреть на твою вялую морду в гробу. А когда надо будет говорить последнее слово, скажу, что ты — тупица — никогда не получал удовольствия от жизни, потому что считал деньги самым важным на свете! Да посмотри на себя, ты же никого, кроме себя, не любишь! Ты, может, даже себя уже разучился любить!       — Вот только не надо заводить эту песню! – меня грубо оттолкнули. – Сегодня любишь, а завтра тебя бросают и валят, даже не предупредив!       — Мы это уже обсуждали! Да, я был не прав. Но ты вернул меня!       — А поздно! Нет тебе веры! Ни тебе, ни матери — никому! Ты думаешь, я тупой? Ты думаешь, я просто ради прикола послал отца в задницу и сам пошёл работать? Я ни копейки у него не взял. Мне противны его деньги. Не хочу быть привязанным! И не смей говорить, что я дёшево себя продаю! Наоборот, это я вас купил всех! И тебя в том числе!       — Я с тобой по доброй воле!       — Нет, ты работаешь в моей корпорации и получаешь зарплату!       — Ну так уволь меня и посмотри, что получится!       — Хорошо, ты уволен!       — Вот и отлично!       — Да! Вот и замечательно!       Я резко развернулся, подхватил оставленный ноутбук и скрылся в «домике» — маленькой каюте, построенной из бамбука и прикрытой листьями банана.       Никогда ещё я так быстро не терял работу.