Живи, сохраняя покой. Придет весна, и цветы распустятся сами.

Невозможно было подготовить идеальный план за такой короткий срок. Следуя за трёхвостным лисом, что беззаботно размахивал луком взад вперёд, Кэйа чувствовал, как разрастался внутри комок беспокойства. С каждой минутой, с каждым новым шагом этот комок отчего-то давил на рёбра все сильнее. Когда Кэйа предложил Люмин подождать с поимкой лиса, парень рассчитывал на то, что у него появится достаточно времени, чтобы продумать все варианты событий. Он даже предположить не мог, что Чжун Ли и Тарталья так скоро… станут настолько близки. У него было слишком мало времени… а учитывая суету, которая возникла из-за школы Ясиро и «алого лотоса» Кэйа совершенно не успел подготовить чёткий план. Ему каждый день приходилось отчитываться перед орденом бездны, каждый день приходилось руководить крысами, которые приносили ему нужную информацию. Обстановка накалялась с каждым днём. Парню становилось все труднее держать на своём лице доброжелательную улыбку. Двойная жизнь, которую ему приходилось вести, очень сильно изматывала. Кэйе нужно было оставаться прекрасным помощником принцессы бездны, дабы иметь хоть какой-то контроль над ситуацией… и нужно было при этом оставаться приятелем. Приятелем, который, глядя на своих друзей, понимал, что это последние беззаботные деньки, когда он может вот так легко общаться с ними. Ведь потом… он больше не услышит упрекающий голос, зовущий его «шиди». Не услышит звонкий смех. Только лишь холодный взгляд направленный в его сторону. Только лишь отражение предателя в их глазах. Но ведь он это заслужил, правда? Его руки по локоть в крови. Смысл теперь переживать об этом? Кэйа поднял усталый взгляд на Тарталью. Да… план с самого начала был очень размыт. Парень прекрасно знал, что из всех школ наиболее агрессивно на хозяина «алого лотоса» была настроена Ясиро. Именно она, по мнению Кэйи, должна была помочь пику Цисин. Он был уверен, что глава Камисато просто так не оставит тот инцидент с его сестрой. Да, может тот и не показывал своего настоящего отношения ко всей этой ситуации, однако тот факт, что он оставил своего клона в школе и активно подготавливал учеников к сражению, уже о многом говорит. Противостояние двух школ и огромного количества кровожадных демонов. Начался бы полный хаос. И прямо в центре этого хаоса наверняка бы Тарталья решил сразиться с Чжун Ли. И это был бы прекрасный момент, дабы, воспользовавшись суматохой, усмирить неугомонного лиса и скрыться с поля битвы. Орден бездны наверняка бы ничего не заметил, так как был бы в растерянности из-за школы Ясиро, что вдруг присоединилась к Цисин. Ведь Кэйа в своих отчетах чётко дал понять, что глава Камисато не намерен так рано вступать в конфликт. А потом… Ну Чжун Ли ведь возлюбленный Тартальи, он бы наверняка смог бы что-то сделать, чтобы вернуть память лису. Ему всего-то нужно как-нибудь оказать воздействие на его эмоции и чувства. А после этого всего, величайший старейшина Чжун Ли и сам хозяин алого лотоса остановили все это безобразие и дали бы хорошо подзатыльника ордену бездны… хотя по правде говоря, эта часть уже не особо волновала Кэйю. Синеволосый хотел бы покинуть сцену сразу после того, как отдал бы товарища в руки Чжун Ли. Он бы наблюдал за всем со стороны, а потом, убедившись, что все его друзья в порядке… ушёл бы с миром. Далеко. Чтобы никогда больше не видеть и не думать о них. Чтобы забыться, наконец успокоить своё сердце и ни о чем не переживать. Он хотел бы отыскать истинный покой. Вот только… прямо сейчас, ступая чуть позади Тартальи, Кэйа не мог избавиться от нехорошего предчувствия. Что-то ему подсказывало, что ничего не пройдёт так идеально, как он того хотел бы. К примеру… поведение лиса уже очень сильно отличалось от того, что Кэйа представлял себе. Этот трёхвостный гад стал очень непредсказуемым. И к каким ебеням покатится весь его план из-за этого лиса, парень понятия не имел. — Чего ты такой кислый? — вдруг подал голос Тарталья, неожиданно повернувшись к нему. — А чему радоваться? — фыркнул Кэйа. — Ты меня обманом решил переманить на свою сторону и теперь ведёшь хрен знает куда. Хули-цзин расплылся в улыбке. — О, ты знаешь куда я тебя веду. — Аякс поравнялся с синеволосым и, прищурив глаза, стал неотрывно на него пялиться. На его лице на миг возникла какая-то задумчивость, однако она тут же сменилась обычным хитрым выражением. — Ты чего-то нового во мне найти хочешь? Третью руку или рога? — хмыкнул Кэйа, чувствуя, как от чего-то мурашки пробежались по спине. — прекрати так пялиться. Раздражаешь. — Мгм, раздражаешь. — кивнул Тарталья, — ты меня тоже очень сильно раздражаешь. Не знаю почему. Мне одновременно хочется разодрать тебе рожу и доверить в твои руки жизнь. Кэйа перевел на парня удивлённый взгляд, однако очень быстро скрыл это, нацепив маску спокойствия. По всей видимости… он оказался прав. Вместе с памятью невозможно стереть и чувства человека при помощи этого ритуала. А значит, Чжун Ли в самом деле запросто сможет вернуть воспоминания Тартальи. Наверное… если не брать во внимание конечно вопрос, который не давал покоя Кэйе. Насколько глубоко запечатаны чувства лиса на этот раз?.. —Ты такой задумчивый, Кэйа. — странно прищурившись, сказал Тарталья. — Подчинённым нельзя так много думать. Это вредно для головы. Ты же не хочешь лишиться ее, из-за дурных мыслей? — Дурные мысли, как правило, лезут в дурную голову. Поэтому я бы посоветовал не думать именно тебе, Чайльд. Лис усмехнулся и продолжил путь чуть бодрее. Однако, на этот раз он не полез вперёд. Специально решил идти чуть позади Кэйи. — Почему ты… так поступил со святым источником? Его воды - настоящее чудо, способное вылечить и даже вновь вдохнуть жизнь в человека. — спросил синеволосый, ничего не подозревая, продолжив идти вперёд. — неужели ты осквернил его кровью лишь для того, чтобы показать, что не намерен больше подчиняться ордену бездны? Лук в руках рыжеволосого исчез и парень сцепил их на затылке, беззаботно… прикрыв глаза. Как Тарталья мог так легко закрыть глаза рядом с ним?.. неужели он ему настолько доверяет? Или настолько уверен в своих способностях, что даже не беспокоится о внезапном ударе? — Не знаю. — пожал плечами молодой хули-цзин, — просто… у меня почему-то предчувствие, что кто-то попытается вмешаться в наше сражение. Попытается вернуть этого заклинателя к жизни. И что тогда получится? Все мои старания насмарку? Это очень мерзко. Я не хочу, чтобы все мои силы были потрачены впустую. Кэйа приподнял одну бровь, глядя на красивое личико Тартальи. Лис был таким… светлым. Иногда в самом деле в голове не укладывалось, как у такого парня руки могли быть по локоть в крови. Совсем как у него: такого… гнилого, склизкого подонка, которому теперь нет нигде места. Парень вдруг даже почувствовал зависть, что иглой кольнула в сердце. Они ведь на самом деле похожи… однако у Тартальи все еще есть шанс на хорошую счастливую жизнь, а что насчёт него самого? Он так и должен оставить все свои чувства, привязанность… любовь… и уйти? «Ты сам виноват.» — резко упрекнул сам себя Кэйа, стараясь прогнать все эти мысли. Он уже давно решил, что во что бы то ни стало, поможет Тарталье. Достанет его из ада, в который сам же по сути и толкнул. И… оставит наконец Дилюка в покое. Тот хоть вздохнёт с облегчением наконец. — Замечательно . — хмыкнул Кэйа, подняв голову к небу. — значит ты просто идиот с паранойей. Тарталья ухмыльнулся, несколько секунд молча наблюдая за парнем, после чего, тоже решил задать свой вопрос: — Ты так легко следуешь за мной, несмотря на то, что я натворил. Почему? Синеволосый поджал губы. — Не обольщайся. У меня просто нет выбора. Для ордена бездны я предатель, для заклинателей тоже. — Значит ни к кому и ни к чему не привязан. — задумчиво протянул лис, — это хорошо и в то же время хреново. Значит ты без каких-либо проблем можешь сделать то, что хочешь и ничто тебя не остановит… но блять… получается, что и я не смогу тебя покрепче ухватить за поводок. — наигранно сделав грустное лицо, сказал лис. Кэйа решил проигнорировать вторую часть его речей. — Да… нет привязанности, значит нет цепей, что сковывают твои движения. Однако так ли это хорошо, как кажется? Тарталья кажется хотел что-то сказать, однако вдруг замолк и погрузился в какую-то задумчивость. Дальше парни продолжили путь в тишине. Каждый пребывал в своих мыслях. Орден бездны довольно быстро очухался и на протяжении всех трёх дней, что они добирались, посылал своих подчинённых по их души. Однако это выглядело очень жалко. Кэйа прекрасно понимал, что по-настоящему останавливать Тарталью и тащить обратно никто не будет, так как лис даже без их вмешательства направится к пику Цисин и сыграет свою определённую роль в этом театре убогих актеров. А значит, смерть всех поданных, которых отправили к ним… бессмысленна. Люмин конечно может быть и зла сейчас на лиса, однако она бы не стала мешать ему претворять в жизнь ее план. Хотя… возможно все эти «жертвы» были отправлены по душу Кэйи… тогда это многое меняет. Синеволосый тяжело вздохнул, услышав совсем неподалёку звонкий хохот Аякса. На них в очередной раз напали. Парень даже вынимать из ножен меч не стал, так как знал, что хули-цзин лишь пошлёт его куда подальше и полезет на рожон в одиночку, при этом весело смеясь и улыбаясь. А потом по классике… послышатся крики, следом тишина… и они отправятся дальше, оставив позади гору изуродованных трупов. — Кэйа, ты не голоден? Я могу пожарить прекрасное мясо на ужин для нас двоих! — крикнул Тарталья и вновь звонко засмеялся. Синеволосый тут же напрягся, увидев впереди дым от костра. «Блять, он не шутит что ли?!» — внутренне завопил парень и бросился в сторону, где судя по воплям, лис в самом деле готовился зажарить мясо. Стоило Кэйе влететь на маленькую полянку, как перед ним тут же предстала весьма… интересная картина. Прямо посередине стояло несколько деревянных кольев, к которым были привязаны солдаты бездны. В их ногах лежала куча пожухлой травы, которая… уже вовсю горела. Тарталья стоял рядом с кострами, уперев руки в бока и весело… даже с каким-то детским любопытством, наблюдая за паникующими существами. Те судорожно пытались потушить пламя ногой, слезно умоляя не мучить их. Однако все их слова пролетали мимо ушей молодого хули-цзин. Ему было абсолютно наплевать. Для лиса было главным сейчас лишь само зрелище, что открылось перед ним. Чайльд приблизился к хмурому Кэйе. Нет… такую жестокость лиса синеволосый видел не впервые. За эти три дня, он уже сполна насладился шоу, что устраивал его товарищ, весело хохоча. Однако сейчас… будучи так близко к алому лотосу, Кэйа чувствовал себя крайне мерзко. Это место буквально кричало ему о предстоящих днях, полных головной боли, хаоса и крови. И в то же время… он так давно не отдыхал, что было просто невыносимо стоять и ждать Тарталью, пока тому надоест играться с жизнями людей. Кэйа слегка толкнул лиса в плечо и недовольно сказал: — Идем уже. Парень на удивление не отмахнулся. Бросив последний задорный взгляд на костёр, что уже перешёл на одежду поданных бездны, заставляя тех истошно кричать, молодой хули-цзин развернулся на пятках и с довольным лицом пошёл вперёд. Кэйа направился следом, чувствуя, как сильнее в нем растёт с каждой секундой тошнотворное отвращение ко всему. Было мерзко. Очень мерзко от самого себя, от улыбки Тартальи и от этих душераздирающих криков, которые никак не прекращались. Парень ощутил, как, буквально, зачесались его руки от желания достать меч и отрубить этим идиотам головы, дабы не шумели. Эти три дня полные пожирающих мыслей, утомляющей дороги и общества, казалось, совсем обезумевшего товарища были очень тяжелыми. Идя по тропинке, Кэйа боролся с желанием лечь прямо посередине дороги и закрыть глаза… желательно навечно. Тяжело вздохнув и ускорив шаг, дабы поскорее добраться до резиденции хозяина алого лотоса, синеволосый не заметил, как весёлый взгляд Тартальи вдруг прищурился и стал каким-то изучающим. Улыбка тоже изменилась… стала напоминать оскал. — Я вот что заметил интересное, — сказал парень, оторвав от дерева маленькую усыпанную цветами веточку. — в течении всех этих дней, по сути, вёл нас к алому лотосу ты. Кэйа чуть нахмурил брови, непонимающе взглянув на товарища. Что он хотел этим сказать? — Как будто ты очень хорошо знаешь дорогу. Неужели так часто бывал в городке, кишащим различными существами? — лис сделал маленькую паузу, покрутив перед глазами веткой, после чего поднял взгляд на заклинателя, — вот только… что же можно было делать там крысе из бездны, хм? Не отдыхать же ты приезжал. Кэйа открыл было рот, дабы хоть что-то сказать Чайльду, однако тут же его закрыл, осознав, что теперь уже не было смысла врать. Тот, кажется, даже и не нуждался в ответе. Он уже обо всем догадывался. Повисла тишина. Заклинатель чувствовал ее гнетущую атмосферу, в то время как Тарталью вся эта ситуация, по всей видимости, лишь забавляла. Он улыбался глядя на немного растерянное лицо Кэйи, однако, стоило его взгляду скользнуть по лесной чаще, как улыбка вдруг почему-то спала. Синеволосый тут же напрягся. Лис умудрялся даже драться… даже сжигать существ заживо с этой, уже порядком надоевшей, улыбкой… из-за чего же сейчас на его лице проскользнула странная тень? Парень, обернувшись назад, потянулся к рукояти меча, однако, не заметив поблизости врагов, так и не вытащил его из ножен. Он нахмурил брови и покосился на Тарталью… этот чертов лис решил его так надурить что ли? Однако, судя по серьёзному выражению, хули-цзин вовсе не шутил. Он явно заметил что-то, заставившее его напрячься. Хвосты, что до этого волочились за ним словно шлейф, стали напряжённо бить кончиками по земле, в то время как уши настороженно ловили каждый звук. Тарталья медленно приблизился к деревьям и сел на корточки. Только лишь подойдя к нему, Кэйа заметил довольно крупное пятно крови и несколько обломленных стрел. Парни оба нахмурились и принялись рыскать взглядом по земле, в поисках… они сами даже до конца не понимали чего именно. Неподалеку от места, где они застыли, синеволосый обнаружил в дереве странный след. Будто кто-то, гонясь за противником, влетел в ствол и задел его мечом. Тарталья не стал даже подходить к тому месту, дабы как следует все осмотреть. Он резко поднялся и, ускорив шаг, пошёл дальше по тропе, вертя при этом в разные стороны головой. Кэйа молча поспешил за ним, чувствуя, как по необъяснимой причине вдруг начал в животе скручиваться отвратительный ком беспокойства. Чем ближе они подходили к городу, принадлежащему хозяину алого лотоса, тем больше находили следов борьбы. Сначала это были лишь оставленные в пылу сражений оружия… потом находились, по всей видимости, и сами их владельцы. Луж крови становилось все больше. После каждого нового обнаруженного тела, шаг парней ускорялся. Уже через десять минут, они оба неслись сломя голову к городу. Однако их ожидали лишь руины и тихие безмолвные улочки с кучами тел, что были разбросаны тут и там… Кэйа ошарашено уставился на городок, сумевший когда-то завоевать его сердце своей красотой. Здесь умудрялись уживаться и следовать определённым правилам самые различные твари. У них были дома. Работа. Семьи. Все как и у людей. Сейчас же все эти разнообразные существа валялись на грязной земле или под обломками зданий. В этом бесчисленном количестве трупов были и старики, и молодые и… дети. У Кэйи сердце пропустило удар, когда он увидел всю эту картину… он медленно перевел взгляд на Тарталью, как будто боясь увидеть его реакцию, и замер, задержав дыхание. Нет… вовсе не такое лицо должно быть у того, кто лишился своего народа. Вовсе не такой холодный взгляд с высока, что смотрит на тела своих подчинённых словно на грязь. «Что с ним? Что с ним блять не так?..» — подумал синеволосый, сделав шаг в сторону, дабы оказаться от этой бесчувственной твари подальше. — « не могли вместе с памятью стереть и его способность чувствовать. Не могли уничтожить полностью того Тарталью, которого я знал… что с ним происходит?» Кэйа обратил внимание на чёрные пряди волос, которых, кажется, стало ещё больше. Даже кончики хвостов лиса почернели… когда? Когда это произошло? Синеволосый не мог понять, как давно появились эти смоляные локоны… в голове вдруг стало пусто. Лишь сердце быстро и очень громко стучалось в грудной клетке, пока щупальце страха и отчаяния тянулись к нему. Есть ли ещё надежда, что удастся достучаться до эмоций и чувств этой твари? Можно ли ещё надеяться на то, что получится вернуть ему память? Молодой хули-цзин перевел мёртвый взгляд на Кэйю. Он был очень раздражён, однако вёл себя сдержанно. И все же надежда умирает последней, да? Синеволосый задержал дыхание, ожидая хоть каких-то слов от лиса. Он зол… быть может из-за того, что кто-то посмел все это сотворить с его существами?.. — Чего ты так пялишься на меня? — сказал Тарталья, нахмурив брови и сложив руки на груди. — Чего ждёшь? Слез моих? Рыданий, криков? Они все идиоты! Разве могу я сожалеть о смертях таких ничтожеств?! — он отрицательно покачал головой и, расплывшись в улыбке, зачесал пряди волос назад. Его действия были нервные и очень резкие. — Они даже постоять за себя не смогли, придурки. Убожество. Мне стыдно, что я был их хозяином. Чайльд залился каким-то странным хохотом, в котором слышались нотки истерики, и стал вертеть головой по сторонам, в поисках чего-то или кого-то. Кэйа не говорил и слова… ему было больно, однако он продолжал с тупой надеждой следить за каждой переменой в лице товарища… ему почему-то казалось, что возможно, именно вся эта картина вызовет такие сильные эмоции у Тартальи… что это поможет вернуть память. Ему хотелось в это верить. Ведь если это не поможет… Это будет конец. Отыскав среди полуразрушенных сооружений свою резиденцию, Чайльд так быстро исчез, что Кэйа даже не успел как-либо среагировать. Лишь спустя пару секунд он очухался и тоже рванул в ту сторону. Сердце начинало биться так быстро, что казалось, оно в скором времени выскочит из груди. Это было ужасно. Ужасно чувствовать радость и предвкушение чего-то хорошего, на фоне безжизненных тел и руин. Но парень не мог ничего с собой поделать. Он видел странное поведение Тартальи и надеялся, что вот-вот вернётся тот, кого он знал. С кем дружил. К кому привязался… Синеволосый замер, очутившись на некогда красивой каменной площадке, что по ночам сияла в тёплых лучах фонарей. Он уставился на молчаливую фигуру лиса, возвышающуюся над чьим-то телом. Чайльд стоял напряжённый с поджатыми губами и сжатыми кулаками. Казалось, внутри него велась какая-то борьба…Кэйа, наблюдая за ним, даже перестал дышать, боясь пропустить малейшее изменение в лисе. Тарталья прижал к голове уши и недовольно скривился. В его руках из воды образовалось копье и он поднял его над головой, дабы в следующую секунду вонзить его прямо в грудь мертвого демона. Однако, не успел он опустить оружие, как вдруг Кэйа бросился на него и, выбив из рук копье, повалил на землю. — Да что с тобой не так, твою мать?! —крикнул парень, сильно встряхнув лиса за шиворот. Он быстро взглянул на мертвое тело, лежащее совсем неподалёку от них… сердце пропустило удар. Это был Андрей. Тот самый верный подчинённый Тартальи, который когда-то был единственным близким существом, на которого хули-цзин мог положиться. Тарталья… хотел вонзить в его и без того изуродованное порезами тело копье… — Да ты совсем рехнулся… — прошептал Кэйа. Губы Тартальи растянулись в кривой ухмылке. Мертвые глаза уставились прямо на ошарашенного парня, заставляя кровь в его жилах стынуть. Синеволосый не выдержал… он сжал кулак и ударил товарища прямо в лицо. Но он не мог уже остановиться. Боль, злоба… все перемешалось внутри, вцепившись в сердце и сжав его в тиски. Кэйа не мог даже вспомнить сколько нанёс ударов… пять? Семь? А Тарталья даже не шевелился в его руках и не пытался остановить его… лишь звонко истерически смеялся, иногда как-то уж слишком странно всхлипывая то ли от крови… то ли ещё от чего. Злость отошла на второй план довольно быстро, на ее смену пришло такое всепоглощающее отчаяние, что руки вмиг словно свинцом налились и сами опустились. Кэйа замер над Тартальей, зажмурив глаза. — Ты так бесишься… словно это твой народ здесь вырезали. — хрипло засмеялся лис, искривив кровавые губы в улыбке. — как будто ты сам руки не приложил к этому... Чайльд заткнулся, почувствовав, как на его щеку упала чужая слеза. — Прости… — прошептал парень, сгорбившись и опустив голову так низко, что мог запросто положить ее на грудь Тарталье. — прости меня за все. Я… не хотел чтобы все сложилось вот так… я виноват. Виноват во всем. Виноват… Лис какое-то время лежал под Кэйей молча, совершенно не двигаясь. Он тупо глядел на розовое небо, чувствуя, как намокала от чужих слез его ханьфу. Лишь спустя пару минут, когда плечи заклинателя перестали трястись от беззвучных рыданий, Тарталья прикоснулся к нему ладонью, после чего мягко, но требовательно заставил того наконец слезть с него. Хули-цзин поднялся на ноги с бесстрастным лицом и встал спиной к Кэйе. — Мне… Его голос дрогнул. Сделав маленькую паузу, Тарталья продолжил шепотом: — Абсолютно плевать. С самого начала моей целью была месть Чжун Ли. Все это… лишь ещё один повод вонзить в его сердце меч. Что же касается твоих извинений… приму их лишь стоя в первом ряду на твоей казни. После этих слов Чайльд оставил Кэйю одного и спустился вновь к городу. Заклинатель ещё долго сидел на месте, глядя в спину лису. Он чувствовал себя выжатым словно лимон. Хотелось лечь на землю и просто остаться в таком положении, чтобы никто не смел больше его трогать и разговаривать с ним. Не было смысла что-либо делать. Уставший взгляд Кэйи случайно упал на светлый клочок ткани, лежащий рядом с флагштоком. Еле поднявшись на ноги, парень приблизился к нему и присел на корточки. На ткани был изображён отличительный знак пика Цисин… синеволосый нахмурил брови. До этого они уже встречали знак школы Ясиро, и тот факт, что именно глава Камисато напал на алый лотос, был не таким уж и удивительным… но Кэйа не мог понять, как вместе с ними здесь очутилась ещё и Цисин… он четко прописал в письме для Чжун Ли, чтобы те не предпринимали никаких мер раньше времени. Что произошло? Неужели письмо не дошло до него? Парень подскочил на ноги и принялся обеспокоено бегать глазами по руинам города. Сердце вновь сжалось от тревоги. «С Дилюком что-то случилось? Почему письмо не дошло до Чжун Ли?.. или быть может старейшина вообще отказался читать его? Что произошло?» — подумал парень, взъерошивая волосы пятерней. — «Боги… да чтоб вас! Ну сколько можно?!» Кэйа раздраженно пнул камень. Он переживал. Очень сильно. Но он не мог просто взять и бросить Тарталью для того чтобы отправиться искать Дилюка… даже подчинённого нельзя было послать за ним… заклинатель почувствовал себя таким никчемным потерянным мальчишкой, что хотелось вновь сесть на землю и, обняв ноги, зарыдать, завыть в голос. Потеряв место рядом с Люмин, Кэйа лишился по сути глаз и рук, которые могли им помочь хотя бы добыть информацию. Ну почему на него все это так резко навалилось? Синеволосый прикрыл глаза и попытался выровнять дыхание. Однако уже через пару минут, откуда-то со стороны послышался мелодичный звон колокольчика… пришлось разлепить тяжелые веки. На опушке леса, где заканчивались развалины города, стоял крупный олень. Он смотрел прямо на Кэйю, подняв гордо голову с великолепными рогами. Его шерсть была золотистого цвета… это точно было заклинание, и судя по тому, насколько животное получилось реалистичным, это было рук искусного мастера цзянху. Олень, убедившись, что заклинатель заметил его, медленно направился к деревьям и скрылся среди них. Он звал его за собой… Кэйа уже догадывался кто именно захотел с ним связаться вот таким образом. Мысленно выругавшись, парень посмотрел по сторонам и убедившись, что Тартальи до сих пор нет поблизости, поднялся на ноги и побрел за животным. Радовало хотя бы то, что он сумеет узнать некоторые интересующие его вопросы… Последние лучи солнца уже давно скрылись за горизонтом, когда Альберих вышел на поляну. Там, среди высокой травы, под лунным светом стояла высокая статная фигура. Мужчина смотрел куда-то вдаль, заведя руки за спину. Кэйа не спешил приближаться к нему. Он остановился на месте, разглядывая старейшину. Перед ним стоял настоящий Бог войны, который когда-то оставил небеса и спустился к простым смертным. Да, он потерял очень много сил из-за этого, однако Чжун Ли все еще оставался самым сильнейшим заклинателем в мире цзянху. Бездна прекрасно знала об этом. Именно поэтому Люмин решила, что единственным кто сможет одолеть великого старейшину… был Тарталья. Лисёнок, к которому мужчина очень сильно привязался. Разве он смог бы проткнуть существо, что было дорого его сердцу? Странно, этот план когда-то казался таким хорошим Кэйе… однако сейчас, стоя на поляне наедине с этим существом, он готов был рассмеяться от своей наивности. Бездна слишком многое о себе возомнила, раз посчитала, что так легко сможет избавиться от бывшего Бога. Молодой заклинатель приблизился к Чжун Ли, однако сохранил дистанцию и встал чуть поодаль от него. Мужчина даже не взглянул на явившегося юношу, он продолжал стоять, подняв голову к небу. — Знаешь почему я не уничтожил вас до сих пор? — спросил спокойным голосом старейшина. Кэйа слегка нахмурил брови. В самом деле… этот вопрос его уже давно волновал. Было странно, что Чжун Ли, обладая такой силой, до сих пор позволял бездне творить всякие бесчинства. — Ты и бездна продолжаете существовать лишь по той простой причине, что когда-то я дал обещание. — мужчина слегка повернул голову к парню, прожигая того ледяным взглядом. — Сказку, о том что когда-то на землю было разрешено спуститься нескольким Богам и принести людям знания, для того чтобы они смогли защищать свой народ от злых существ, знают все. — старейшина сделал маленькую паузу и развернулся всем корпусом к Кэйе. — однако это не сказка. В самом деле когда-то семерым архонтам было поручено «направлять людей». Мы заняли свои троны и довольно долгое время правили, создавая города и свои правила. Однако это не могло длиться вечность. У нас был договор. После нескольких столетий на земле, все семь Богов должны были вернуться в небесные чертоги и больше никогда не вмешиваться в дела людей. У Кэйи появилось не очень хорошее предчувствие насчёт причины, по которой мужчина решил с ним встретиться… — Думаю ты уже догадываешься, зачем я позвал тебя сюда и что намерен сообщить, — сказал Чжун Ли, сложив руки на груди, — Ты хотел чтобы я помешал двум великим школам уничтожить алый лотос, хотел чтобы я возглавил войско заклинателей и быстро остановил войну, однако твои планы обречены на провал. Я уже давно не имею права вмешиваться в человеческие проблемы. Тем более, когда они имеют такие масштабы. Я не вмешаюсь в ход событий. Выйду из игры. Кэйа стоял молча, глядя прямо в янтарные глаза напротив. Молодой заклинатель даже ругаться был уже не в состоянии. Он просто усмехнулся и, взъерошив пятерней свои волосы, уставился каким-то обреченным взглядом на небо. Внутри стало так пусто… Он возлагал на Чжун Ли все надежды… надеялся, что именно с помощью него все и смогут добиться мира. А значит… Дилюк будет жив, Тарталья будет в норме, Тома, Итто… «Об этом можно забыть?» — усмехнулся про себя парень. Кэйа как никто другой понимал насколько бездна была сильна. Тем более находясь в тени. Если из нор свои носы высунут все демоны и решат устроить переворот, начнётся самый настоящий хаос. Заклинатели не смогут противостоять одновременно двум противникам. —Прекрасно. А что насчёт лиса? — спросил синеволосый, устало улыбнувшись, — знаете, мой план ведь в самом деле летит коту под хвост. К примеру, я уже не уверен, удастся ли нам вообще вернуть память Тарталье… — парень вновь перевел взгляд на мужчину. Тот даже не шелохнулся… лишь слегка сдвинул к переносице брови. — Что ты имеешь в виду? — Ну… хах, видели бы вы что он творит. — протянул Кэйа, зачесывая обеими руками волосы назад, — мне кажется его сердце не тронуло даже руины города… даже смерть верного подчинённого, которого можно было смело назвать его другом. Знаете, что он хотел сделать? Вонзить в его грудь копье. — он нервно засмеялся и отвел взгляд, не в силах больше смотреть в эти янтарные глаза, которые ни капли не изменились. Чжун Ли даже бровью не повел. — Думаю, если бы можно было как-то достучаться до него, то Тарталья бы уже вернул память сегодня, увидев всю эту живописную картину. Однако я увидел лишь какие-то жалкие изменения в его лице и поведении, после чего он вновь стал смеяться и скалиться. Старейшина Чжун Ли… — Кэйа взглянул на луну и заговорил тише, — я боюсь… что мы его потеряем. Я умоляю вас, попытайтесь сделать хоть что-то … я не справлюсь один. Тарталья с каждым новым хвостом будет становиться все сильнее. На какой бы ступени иерархии я не стоял бы в бездне… придёт день, когда я не смогу как-либо влиять на него и сдерживать. Старейшина Чжун Ли… его волосы становятся чёрными. Он превращается в ногицунэ. Мужчина задумчиво поднял взгляд на луну. Несколько минут они стояли молча. Кэйа, с чувством полнейшего опустошения, уже не надеялся ни на что. Даже ответ Чжун Ли его как будто перестал волновать… он стоял рядом с ним лишь из-за того, что не мог найти в себе силы вернуться обратно в алый лотос. — Когда Тарталья решит все же бросить мне вызов… я предприму лишь одну попытку, чтобы достучаться до него и вернуть память. Каким бы не был исход нашей битвы, я хотел бы попросить тебя позаботиться о нем. Если ничего не выйдет… хотя бы до тех пор, пока ты в состоянии будешь как-либо его сдерживать. — А потом что? — усмехнулся Кэйа, — будете ждать, пока он станет опасным девятихвостым демоном? — Когда это случится, он станет уже проблемой для Богов. А значит… — Вы сможете вмешаться? Но что вы сделаете? Будет уже поздно. Останется лишь убить его. Вновь повисла тишина. — Нет смысла сейчас гадать о том, что может произойти. — вздохнул Чжун Ли, — я попытаюсь сделать все, что в моих силах, дабы Тарталья вернул память и стал прежним. Что же касается всех заклинателей… я верю, что семь архонтов не зря передавали знания людям в течение нескольких столетий. Сразу же после сказанных слов, фигура старейшины растворилась в воздухе словно мираж, оставив Кэйю стоять в одиночестве. Парень улыбнулся, а потом и вовсе засмеялся. Однако этот истерический смех уже через несколько секунд превратился в настоящий вопль. Хотелось разнести все в пыль. Хотелось кричать, ругаться драться… однако парень замер посередине поля, не в состоянии даже рукой махнуть. Все это было бессмысленно. Было уже давно за полночь, когда Кэйа вернулся в город. Он замер рядом с резиденцией, увидев тысячи маленьких огоньков что порхали над алым лотосом. Эта картина была столь завораживающей, что парень не мог отвести глаз. В голове было до сих пор пусто… у него даже предположений не возникло, что могло бы это быть… синеволосый лишь тихо наблюдал. — Удивительно, не так ли? — послышался голос позади. Будучи совсем измотанным как в физическом плане, так и в моральном, Кэйа лишь сумел слегка повернуть голову в сторону улыбающегося лиса, который смотрел на ночной город с трепетной нежностью. Парень бы удивился этому выражению лица, если бы у него была хоть капля сил… однако синеволосый лишь тупо уставился на глаза хули-цзин в которых отражалась вся эта красота. — Кристальные бабочки. — кивнул в сторону огоньков Тарталья, после чего с улыбкой глянул на Кэйю. Молодой заклинатель не сразу понял о чем говорит лис. Он нахмурил брови и непонимающе захлопал глазами. Мыслить было трудно. — Ну, те самые бабочки, что поедают трупы. — пояснил Чайльд. — смотри, какое количество слетелось сюда. Ещё несколько секунд до Кэйи не доходил смысл сказанных слов… однако стоило его уставшему мозгу переварить все это, как парень тут же зажал себе рот, в попытке остановить рвотный позыв. Тарталья засмеялся, однако не было слышно в этом смехе ничего весёлого и звонкого. Была лишь какая-то усталость и жалкая попытка скрыть это. Развернувшись и отойдя от заклинателя, лис махнул рукой на прощание. — Спокойной ночи, Кэйа. Выспись как следует, тебе завтра понадобятся силы. — сказал он, перед тем, как скрыться среди обломков.