Живи, сохраняя покой. Придет весна, и цветы распустятся сами.

       Заклинание, с помощью которого бездна хотела стереть память Тарталье, требовало очень много времени и сил. Для того, чтобы ритуал сработал, лис должен был находиться на грани смерти, чтобы он был настолько вымотан, что не мог сопротивляться. Только в таком состоянии, с помощью заклинания, можно было воздействовать на мозг человека и на его воспоминания.        Конечно дело бы продвигалось намного быстрее, если бы ритуалом занимались двое, однако Кэйа настоял на том, чтобы его оставили наедине с хули-цзин. Он категорически был против вмешательства посторонних лиц. Однако… этот ритуал был в самом деле очень тяжёлым.       Кэйа с трудом поднял голову и взглянул затуманенным взглядом на товарища, что сидел в кругу и истекал кровью. У него совершенно не осталось ни моральных, ни физических сил, чтобы продолжать все это… помимо самого заклинания, которое требовало огромного количества энергии, парень так же вливал свою ци и в Тарталью, поддерживая его жизнь, что сейчас была на волоске от смерти. Даже подняться на ноги Кэйа просто уже не мог. Перед глазами все начало плыть, он чувствовал, что вот-вот упадёт в обморок, однако синеволосый упрямо продолжал стоять на коленях, впившись ногтями в ноги.       — Вы здесь торчите уже второй день, ты знаешь? — послышался голос.       Кэйа перевел взгляд на Люмин, что возникла неожиданно в пещере. Он даже не услышал ее шагов…       — Я смотрю ты уже завершил первую часть ритуала. Отдохни. Дальше я сама.       Парень слабо мотнул головой, упрямо отвергая помощь, однако он даже слова не смог из себя выдавить… девушка сначала усмехнулась такому бессмысленному тупому упрямству своего помощника, однако потом, она вдруг задумчиво уставилась на него, слегка прищурив глаза. Несколько секунд она молча смотрела на жалкое состояние парня и, так ничего и не прокомментировав, приблизилась к нему. Люмин села напротив Кэйи на корточки и провела белоснежной рукой по его щеке.       — Отдыхай.       Парень почувствовал, как в эту самую секунду все тело налилось свинцом. Он упал на грязную землю без сознания.       Погода была хорошая.       Уже начало светать, когда молодой хули-цзин вместе с маленьким отрядом забрались в гору, в поиске святого источника. Хранительницу Тарталья не захотел брать с собой. Он был уверен, что от неё не будет никакого толку: женщина не стала бы ничего говорить даже если бы была присмерти. Уж слишком та была упряма и горда… юноша это понял сразу, как только ее привели к нему. Госпожа Мо смотрела ему прямо в глаза, задрав высокомерно подбородок, на котором были видны ссадины. Ни капли страха. Тарталья, кинув быстрый взгляд на потрёпанную женщину, лишь хмыкнул. Ее нежелание пресмыкаться пред орденом бездны одновременно привлекало его и смешило. Все здравомыслящие люди, что проживали в поселении целителей уже давно примкнули на их сторону. А она… до сих пор пытается бороться. Как глупо.       Остановившись на маленькой полянке, на которой не росло ни единого кустика, Тарталья безразлично взглянул в ту сторону, где горели крыши домов. Прямо в эту минуту, орден бездны избавлялся от всех людей, что не захотели вставать на их сторону. И что-то подсказывало лису, что весь род этих целителей исчезнет. Крысы, которые все же примкнули к ним, будут тоже истреблены. Но чуть позже. Об этом Тарталья позаботится лично. Сделает все, чтобы избавиться от гнилых предателей, не заслуживающих даже ползать в его ногах.       — Там гибнут невинные дети. — констатировал и без того всем очевидный факт Кэйа, встав рядом с юношей и глядя на чёрный дым, что поднимается в небо.       — Если оставить хотя бы одного отпрыска, у того начнёт прорастать семя ненависти. Рано или поздно он захочет отомстить. Скажи, тебе это нужно? Возиться с каким-то малолетним идиотом, что желает тебе смерти? — усмехнулся Тарталья, переведя взгляд на парня.       Кэйа несколько секунд смотрел на мертвую синеву глаз своего товарища, чувствуя как все холодеет внутри.       Заклинание сработало. Лис все забыл и пока сам синеволосый был без сознания, Люмин сумела очень ловко внести в бестолковую голову, уязвимого в тот момент парня, всю нужную ей информацию. Тарталья был в том состоянии, когда любая чушь, сказанная человеком, что проводил ритуал, воспринималась за истину. Девушке удалось промыть мозги хули-цзин и несколько дней ловко манипулировать им… вот только Кэйа понял, что ей не удастся ещё долго контролировать этого монстра, которым движет сейчас одна лишь ненависть и желание отомстить Чжун Ли. Тарталья начинал своевольничать и открыто показывать своё нежелание подчиняться кому-либо. Лис стал вести себя высокомерно рядом с Люмин, даже несмотря на то, что их окружали слуги.       Парень похлопал Кэйю по плечу, натянув сладкую, но не предвещающую ничего хорошего, улыбку и двинулся дальше. За юным помощником принцессы бездны двинулись и другие. Один лишь Кэйа не спешил следовать за ним. Он остался на месте, с обеспокоенным видом глядя в спину Тартальи.       Ситуация могла выйти из-под контроля в любой момент. Он это чувствовал.       Но это было очень странно… историю, которую Люмин навязала лису, была точно такой же, что и шесть лет назад. Но на этот раз, хули-цзин, потеряв память, стал как будто намного кровожаднее. Что пошло не так? И почему?       Тарталья шёл медленно, прислушиваясь к собственным ощущениям. Святые источники… он был уверен, что никому не по силам было бы полностью скрыть их. Можно создать иллюзию и обмануть глаза, однако с духовной силой ты ничего не сделаешь. Ее невозможно спрятать.       Юноша резко остановился, почувствовав странное слабое тепло, что источала земля под его ногами. Это тепло не было похоже на то, что дарило солнце, когда выглядывало из-за туч и светило на макушку… оно грело оболочку, а это тепло проникало внутрь и смешивалась с его ци, даря очень странные, но приятные чувства. Тарталья расплылся в довольной улыбке.       — Чувствуешь? — обратился он к Кэйе.       Парень нахмурил брови и вопросительно уставился на него. Но лис ничего не стал объяснять, лишь махнул рукой и резко свернул с пути, по которому весь их маленький отряд шёл. Тарталья ускорил шаг, нетерпеливо дёрнув всеми тремя хвостами, однако, стоило ему отодвинуть ветви кустов, как хули-цзин вдруг замер. Подойдя ближе, Кэйа проследил за взглядом товарища и уставился на крутой обрыв, что предстал перед ними.        — Ты чувствуешь это? Источник где-то здесь.        Кэйа сложил руки на груди, взглянув внимательно на Тарталью.        — Святой источник невозможно почувствовать заклинателю или демону. Ты уверен, что духовные силы, что ты ощущаешь, принадлежат ему?        Тарталья не сразу ответил. Какое-то время он стоял, глядя на этот обрыв, и раздумывал над чём-то.        — Да. Я уверен. — произнеся это, парень сделал шаг вперёд, прямо к пропасти. Кэйа, даже толком не успев ничего обдумать, тут же схватил за шкирку рыжего идиота… однако затаскивать обратно Тарталью не пришлось…        По всей видимости этот шаг лиса заставил иллюзию рассеяться. Обрыв пропал и на его месте медленно стала проявляться зеленая поляна, усыпанная разными пестрыми цветами. Синеволосый озадаченно перевел взгляд на хули-цзин. Он понятия не имел, как вообще Тарталья сумел так быстро найти место, которое многие выдающие заклинатели не могли отыскать годами. Святые источники… по легендам, их духовную силу могли ощутить лишь чистые, существа, стремящиеся достичь небес и стать наравне с самими богами. Разве лис, практикующий путь тьмы, может отыскать их?        Пройдя поляну, небольшая группа вышла к маленькому храму. Внутри здания стояла маленькая скульптура неизвестной Богини, которая, молилась, по всей видимости за свой народ, подняв голову к небу. Многие помощники, которых Люмин отправила вместе с Тартальей и Кэйей, остановились рядом с ней, с интересом заглядывая внутрь. На красивом серебряном подносе, неподалёку от скульптуры, стояли различные подношения, оставленные несколько дней назад госпожой Мо. На удивление, фрукты все еще оставались свежими. Несколько магов вошли внутрь храма и довольно улыбаясь, стащили с подноса пару наливных яблок. Глава поселения целителей, который все это время следовал за ними, нахмурил брови, наблюдая за этой картиной, однако так и не осмелился открыть рот и осудить существ.        На улице, прямо напротив прозрачной воды, остались четверо. Так называемый чтец бездны, что следовал за ними все это время молча и присматривал за лисом (что несомненно раздражало Тарталью), глава, Кэйа и сам лис. Синеволосый, чувствуя внутри какое-то нарастающее беспокойство, отошёл в сторону и, сложив руки на груди, замер. Он предпочёл занять позицию наблюдающего, чтобы хоть как-то контролировать ситуацию и в случае необходимости предпринять какие-то меры. Хули-цзин же, оставив обувь на траве, шагнул в воду с беззаботной улыбкой и, добравшись до середины источника, развернулся к чтецу и главе. Тарталья поманил рукой мужчину, что держал небольшой сосуд. Тот неуверенно взглянул на чтеца, однако так и не увидев у того никакой реакции, тоже шагнул в источник. Его руки, держащие кувшин, заметно дрожали. Глава ничего не мог поделать со своим страхом, он шагал на ватных ногах к плотоядно улыбающемуся лису и с каждой секундой становился все бледнее. Кэйа в сотый раз за этот день нахмурил брови, наблюдая за оскалившимся товарищем.        — А зачем эта водица понадобилась Люмин, хм, Кэйа? — спросил Тарталья, мягко забрав из рук трясущегося главы сосуд.        — У неё есть планы на неё. — неоднозначно ответил парень, не отрывая взгляд от этих двоих.        — Я слышал, что святой источник может даже мертвого оживить. Неужели она нас отправила искать его, потому что хочет, чтобы кто-то восстал из мёртвых? — хмыкнул лис, беззаботно покачав в руках кувшин.        — Ты присоединился к бездне. Разве тебя должно волновать что планирует делать госпожа? Тебе велено - делай. — наконец подал голос чтец, грубо попытавшись поставить на место юношу, что откровенно наглел в последнее время.        — Я стал вашим союзником. — кивнул Тарталья, — однако я не планировал становиться слугой. Я не псина бездны.        — Ты?! Предать Госпожу вздумал?! — рявкнул чтец, напрягшись и сделав шаг к источнику.        Лис вскинул руки в примирительном жесте.        — Ну что ты! В моих планах лишь смерть старейшины Чжун Ли… потому я и встал на вашу сторону и даже помогал какое-то время, ведь таким образом я намного быстрее приблизился бы к нему. — парень поднёс задумчиво палец к подбородку, — все правильно. Я лишь хочу мести. Думаю, мне больше не нужно сотрудничество с вами. С этой минуты…        Рука Тартальи опустилась и Кэйа заметил, как в ней что-то блеснуло.        — наши с вами пути расходятся. Я не предаю Люмин, а лишь делаю все, чтобы тварь, которая должна сдохнуть от моих рук, никогда больше не ожила. — произнеся эти слова, лис резко рванул в сторону Кэйи. Никто даже не успел ничего разглядеть толком… глава вдруг вцепился в свою шею, из которой стала брызгать кровь, и повалился прямо в воду.        Тарталья холодно улыбнулся, положив руку на плечо синеволосого, и высокомерно взглянул на чтеца бездны. Тот, яростно взревев, кинулся в их сторону, однако молодой хули-цзин, даже не дернулся. Он стремительно выставил руку вперёд и когда чтец уже оказался рядом с ними и замахнулся своим огромным мечом, желая снести головы, в ладони Тартальи из воды образовалось копье. Хватка на плече Кэйи стала сильнее и заклинатель, сразу же поняв намёк, схватился за водяное копье и влил свою ци. В мгновение Ока, заледеневшее оружие пронзило чтеца. Чтобы не дать возможности сделать последний удар, Тарталья сжал кулак и вскинул руку. В эту же секунду вода из источника несколькими кольями проткнули со спины громадную фигуру, заставив того наконец замереть на месте. Рука чтеца бессильно повисла и меч упал на землю.        Кэйа отступил на несколько шагов от истекающего кровью тела и, реверс собственным глазам, уставился на Тарталью. Все это произошло так быстро… парень даже обдумать ничего не успел. Лис буквально заставил его вместе с ним убить того, кто прислуживал как и сам Кэйа Люмин. Лед - доказательство того, что синеволосый заодно с хули-цзин.        — Ты чего наделал? — прошептал Кэйа, вцепившись в свои волосы.        Это провал.        Это однозначно был провал.        Для того, чтобы хоть как-то уберечь своих друзей, заклинатель должен был до последнего играть роль преданного помощника бездны. Находясь рядом с Люмин, он мог запросто играть с ее доверием и дергать нужные ниточки. Но теперь…        Тарталья звонко засмеялся, схватившись за живот.        — Боже, ну у тебя и лицо! Хей, Кэйа, Кэйа, смотри. Там свидетели!        Синеволосый перевел растерянный взгляд на магов, что вышли из храма. Те замерли в шоке, увидев кровавую картину, что предстала перед ними.        — тц-тц-тц, Нельзя их вот так отпускать теперь. — с наигранным сожалением проговорил лис. — убей их.        Кэйа сделал шаг в сторону, дабы оказаться как можно дальше от Тартальи. Этот парень… вместе с памятью ему как будто стёрли и другие эмоции и чувства, оставив лишь черную медленно разливающуюся ненависть по венам. Без эмоциональной привязанности к людям, лис как будто совсем с катушек слетел. Его все это забавляло.        Пять дней… прошло всего пять дней с тех пор, как он очнулся с промытыми мозгами.        Всего пару дней он притворился послушной собачонкой, что готова, виляя хвостиком, бегать и выполнять всякие поручения Люмин, в награду получая нужную ему информацию. Потом же… Тарталья становился все наглее и наглее. Перечил, открыто показывал своё нежелание подчиняться… потом и вовсе стал своевольничать и отправлять слуг туда, куда ему было угодно… а теперь, хули-цзин по всей видимости посчитал, что пора уже заканчивать с этим цирком… вот только Кэйа был совершенно не в восторге от этого. Сейчас, глядя на плотоядную улыбку своего товарища, синеволосый мог перечеркнуть мысленно весь свой план и приготовиться лишь к тому, как уже в ближайшее время все полетит к чертям.        — Ну же. Если ты этого не сделаешь, они побегут ябедничать, Кэйа. — Тарталья перестал смеяться и теперь смотрел на товарища серьезно. — ты уже все равно не сможешь оправдать себя. Рано или поздно Люмин увидит эту прекрасную живописную картину. — парень указал в сторону проткнутого ледяным копьем Чтеца. — у тебя нет выбора. Тебе придётся пойти со мной.        Сердце Кэйи пропустило удар. Он ошарашено уставился на прядь волос лиса, что прямо на его глазах стала чернеть.       Молодой хули-цзин медленно становился ногицунэ…