Мы

- Да, конечно, мы друзья. - Ваня заметно грустнеет, но вода быстро успокаивает. Видимо, это просто был мимолетный порыв. Действительно, как можно чувствовать что-то к другу? И вроде всё так, как и должно быть, но воздух слишком раскален. Сереже спать уже не хотелось, а Ваня и не собирался. Это было что-то наподобие последнего заряда энергии перед тем, как упасть без сил. Хотелось каких-то ночных похождений. В городе нашлась галерея, временно выставлявшая работы русских художников. Сережа заявил, что посетить ее необходимо незамедлительно. Что-то в этом походе предзнаменовывало для него прощание с Родиной, он предчувствовал какую-то странную тревогу, поэтому он неистово бросался на любые картины с изображением русской природы. - Ваня, смотри! Это Поленов! - в восторге кричит Сережа. - Только он так грубо и одновременно ласково может обозначить лес, который будет отзываться в тебе звоном церковных колоколов. "Сережа сам на себя не похож", - думал Ваня. Как он вырос за этот день в его глазах, несмотря на всю, как казалось, напускную мечтательность. Ваня тоже немного разбирался в живописи, но удивлялся знаниям своего спутника. Совсем не таким он кажется на первый взгляд. Раскрывается? - Это Куинджи? - Ваня указывает на темную картину, освещенную одинокой луной, которая блестит, как настоящая. - Ты знаешь? - глаза Сережи округляются. Оказывается, Ваня способен не только по-детски резвиться. - Да, это он, тонкий мастер света. Ты знал, что его часто обвиняли в использовании флуоресцентной краски, хотя экспертизы показывали, что это просто искусное знание цвета? Он продолжал творить несмотря ни на что. Наверное, это и называется гениальностью. За разговорами они осознают, насколько близки в познаниях и в своих культурных интересах. Ваня начинает понимать, что ему очень нравится личность Сережи и что он все глубже погружается в неё, а Сережа радуется, что есть человек, с которым можно поговорить о чем-то, что действительно волнует. Ещё никогда рядом с ним таких людей не было. Когда они возвращаются домой, Сережа выходит покурить на балкон с клочком бумажки и ручкой в руках. "И я, расплываясь в улыбке, В зубы твои смеюсь, А..." Иван... А что если Ваня... "В - тонкорукий и бороздящий А - просторы моих глубин Н - необычно-боготворящий Я - теплоту картин." Фонетически буквы, конечно, хорошо вписываются, но это немного не то. Всё-таки Иван. "Изумрудной тонкой крошкой Вновь блестят твои глаза, А за сереньким окошком Ночь алмазная видна." Сереже так понравилось, что он дописал ещё одно четверостишие: "Та ли ночь была виновна, Тот ли день был виноват Но в душе моей укромно В такт с тобой идет солдат." И проворно спрятал листок себе в карман. Он ещё никогда не писал стихи. Особенно с посвящением. Для хорошего друга не жалко. Сережа вспоминает глаза Вани... Действительно, в них есть эта самая изумрудная крошка, такая тонкая-тонкая... Он вспоминает другие особенности внешности: пшеничные волосы, покусанные губы, часто красные щеки... Красивый человек... а ещё уютный. Ваня заходит к Сереже на балкон и, опираясь на стену, смотрит, как тот очень аккуратно курит. Сережа сползает на пол, а Ваня теперь смотрит на него сверху. Так хочется потрогать его волосы... Почему бы и нет? Он запускает руку в его кудряшки и садится рядом. Сережа тает он внезапной ласки и тактильности. - Кажется, ты мне нравишься. Не совсем как друг. - Ваня сосредоточенно смотрит на реакцию Сережи. Сережа напряженно чего-то ждет. В воздухе надолго зависает тишина. Никто не двигается и не разговаривает. Оба смотрят на ночное небо. В голове пусто. В конце концов Сережа молча уходит и закрывает дверь в свою комнату на замок. Придется разобраться в себе. Ваня всё ещё сидит на балконе. Зря, зря... Но он не может дружить с человеком, который вызывает у него симпатию. Невыносимо спрашивать себя каждый раз о том, насколько это все искренне и реально, когда хочется рассказать о своих чувствах. А может быть, он просто слишком рано обо всем сказал? Может он сказал мало? Самое смешное, что по Сереже совсем непонятно, взаимно это или нет. Ваня все время до рассвета проводит на балконе, ещё долго обдумывая все то, за что ему понравился Сережа, все, что случилось между ними и то, как сильно развились чувства к нему всего за несколько дней. Как только первые лучи касаются лица Вани, громко хлопает дверь Сережиной комнаты. Что сейчас у него в голове? Вот бы узнать...