Пламя

      В феврале Нью-Йорк всегда казался особенно хмурым и неприветливым, но в этом году я бы назвал его чужим. По серым полупустым улицам сновали прохожие, ведя дискуссии о смертельном вирусе, что победоносным маршем шагал по миру. Где-нигде уже встречались люди в защитных масках.       Уезжая, я не был готов, что по возвращению с одной «войны» так скоро нагрянет другая. Мир болел, а я увядал вместе с ним.       Моя квартира, одинокая и безжизненная, как и я сам, казалась мне миражом, картинкой из прошлой жизни. Меня не было здесь всего 3 месяца, а по ощущениям будто всю мою жизнь. Пахнет гарью. Этот запах словно въелся в мою кожу и кости, вместе с кровью наполнял мои вены, свинцом осел в моих легких. И сопровождал меня везде, как верный пёс.       Видимо придётся обратиться к специалисту, пройти реабилитацию, попытаться вернуться, заземлиться, хотя бы на секунду… Пока пожар внутри не сжёг меня полностью, как австралийские леса, которые я так отчаянно пытался спасти.

***

— Мистер Бибер, как долго Вы в данной профессии? — спросила женщина средних лет, отложив в сторону папку с моим личным делом.       Отвечать не хотелось. Я зафиксировал внимание на скоросшивателе, подписанным моей фамилией. — Уверен, Вы уже ознакомились с моим досье, — с лёгким раздражением сказал в ответ я. — Естественно, — Миссис Стоун продолжала излучать непоколебимое спокойствие. — Тогда к чему тратить время на информацию, которая Вам и без того известна? — я оборонительно сложил руки на груди. — Вы не доверяете мне, — констатировала психотерапевт, опустив взгляд на мои скрещённые руки, — и это абсолютно оправдано. Мы ведь совершенно не знакомы. Для того, чтобы начать активную фазу терапии, нам нужно выстроить комфортное общение. Подобные рядовые вопросы способствуют этому. Давайте хотя бы попробуем, на сегодняшний день этого уже будет достаточно.       Я шумно выдохнул под давлением аргументов специалиста, заёрзав на небольшом мягком диванчике для посетителей. Бегло осмотрел пространство светлого кабинета, остановившись на докторе. — Почти 3 с половиной года, — коротко дал ответ я, пытаясь ослабить контроль над собственным разумом. — У Вас хорошая выдержка, Мистер Бибер. Обычно специалисты Вашего профиля намного раньше обращаются за помощью, — Миссис Стоун мимолетно черканула что-то в своём блокноте. — Вы уверены, что у Вас не было потребности в терапии раньше, до командировки? — Нет, — отчеканил я, несмотря на то, с какой робостью этот вопрос был задан. — Расскажите о Вашей жизни до командировки. Всё, что пожелаете и сочтёте нужным, — Лаура продолжала, совершенно не смутившись смены моего тона.       Я снова выдохнул, не зная с чего начать, пока мысли возвращали меня в увядающую осень октября 2019 года.       Я любил свою работу, пусть она и не была моим собственным выбором. Хотя, чего стоило ожидать от строгого и дисциплинированного воспитания отца-пожарного? Для Джереми его профессия была призванием, неотъемлемой и, наверное, главной частью его жизни, пусть он всегда боялся признаться в этом даже самому себе. Ему так хотелось, чтоб я стал его продолжением, перенял любовь к его ремеслу. Эгоистичное желание, но, когда с детства ты погружен в атмосферу пожарной службы, этого не понимаешь. Грани личного восприятия стёрлись.       За наставлением отца, я закончил Национальную пожарную академию в Эммитсбурге, а после под его протекцией устроился на службу в Пожарный департамент Нью-Йорка. Но всё же каким бы Джереми ни был слепым по отношению к моим собственным желаниям, что-то внутри (возможно, мама) подсказало ему, что строить карьеру в пылающей от лесных пожаров Калифорнии стало бы для меня буквально непосильной задачей, будучи лишенным персональной мотивации. Поэтому не позволил мне осесть рядом с ним в родном Риверсайде. Я благодарен ему за проявленную чуткость.       В пожарной части, которая охватывала северный район Нью-Йорка, сегодня было спокойно, что не являлось исключением. Наш батальон в основном выезжал на спасательные операции, редкостью ставали гражданские пожары. Видимо, исходя из этой причины, нести пожарную службу мне было не в тягость. Я и не заметил, как прошли эти 3 года.       В комнате отдыха работал телевизор. С новостного канала вовсю трубили о сезонных лесных пожарах в Австралии, что разрастались в неслыханных масштабах. Локальные воспламенения начались ещё с августа, но взять их под контроль местным пожарным так и не удалось. Леса юго-востока Австралии пылали уже неделю.       Кадры с места событий пугали масштабами трагедии. Более ста очагов воспламенения. Внутри заскребла знакомая с детства тревога. Я знал, что такое лесной пожар, встречался с ним лицом к лицу в родной Калифорнии, эвакуировался прячась в успокаивающих и надёжных объятьях мамы и каждый раз провожал отца, как в последний. Стихия не щадила никого. Мама всегда говорила, что так природа выражает свою злость, таким образом унимала мой детский страх и отчаянье, прививала любовь к окружающей среде, учила заботиться о ней. — Джастин, капитан ждёт нас на построение. Говорят, к нам приехал командир батальона, — вдруг возникший в дверном проёме, словно из ниоткуда, коллега, вырвав меня из потока хаотичных мыслей.       Я беспрекословно выполнил приказ и в эту же минуту оказываясь на плацу, как и два остальных расчёта*. На душе скребли кошки. Страшные лесные пожары, неутешительные прогнозы экспертов, распечатанные детские воспоминания тому виной. Но как бы то ни было, приходилось слушать громогласную речь командира. — Думаю, для Вас не новость, что Австралия пылает сезонными лесными пожарами. Прогнозы неутешительны. Возможно, понадобится помощь добровольцев, какие, я уверен, найдутся и среди Вас. Федеральное агентство по чрезвычайным ситуациям пока не бьёт тревогу, как и власти Австралии, но просит быть наготове и в любой момент оказать содействие. Подумайте, оцените свои силы и, если кто-то из Вас созреет, сообщите своему капитану, — командир вещал повышенным тоном, но потом слегка ослабил напор. — Я знаю, что Ваша часть, как и большинство в нашем департаменте, специализируется на гражданских пожарах, поэтому не требую от Вас обязательности в данном вопросе. Пожарная администрация всё равно сделает упор на специалистов с калифорнийского департамента, но и не оповестить Вас о подобном я не в праве. Возможно, кому-то такой опыт необходим, и Вы давно хотели для себя открыть новые горизонты своей службы. Принимайте решение взвешенно. По всем вопросам обращайтесь к своим командирам. Обратную связь, так же, получите от них. Больше я Вас не задерживаю, можете возвращаться к службе. Хорошего дежурства.       Командир вымуштрованным шагом покинул плац, а мы после разбрелись по части, каждый по своим делам. Объявление командира мало кого всколыхнуло, и, казалось, только я один задумался о его предложении всерьез.       Оснований для размышлений было много. Я вновь вспоминал детство, как боялся этого вездесущего огня и удушающего дыма, пока отец сражался с ним, покорял бушующую стихию. Теперь служба в Пожарном департаменте Нью-Йорка казалась мне трусостью и малодушием. Я понимал, что одним из добровольцев департамента Калифорнии может стать Джереми, который всё ещё нёс службу в Оперативном подразделении Риверсайда. Мне не хотелось, чтоб он рисковал своей жизнью вновь, пока его сын пережидает очередной лесной пожар за его спиной. Я должен оправдать его ожидания, стать причиной его отцовской гордости.       Мне уже давно следовало посмотреть в глаза своим страхам и наконец-то бросить им вызов. Стать добровольцем был одним из немногих шансов воплотить желаемое в жизнь, и я обязан его использовать.       К вечеру рабочего дня все мои убеждения и сомнения обрели форму, стали квинтэссенцией моего внутреннего развития, где я уже не отсиживался на лавке запасных, а целенаправленным шагом прокладывал путь к кабинету своего командира. Стучу в дверь, командир Маерз разрешает войти и приглашает присесть за его рабочим столом. — Я Вас слушаю, Джастин. Какие-то проблемы в части? — командир озвучивает рядовое начало разговора. — Нет, я по личному вопросу, Мистер Маерз, — ответил я, ложа сплетённые руки на стол. — Возможно ли в ближайшие дни отправиться добровольцем в Австралию?       Слегка скучающее лицо мужчины тут же обрело серьёзные очертания. Понимаю, с чем связана такая явная перемена в его настроении. Скорее всего он думал, что вопрос будет типовым, связанным с дополнительным выходным или просьбой пересмотреть расписание ночных нарядов. Маерз явно не ожидал от меня подобного, как и я сам. — Мне кажется, это довольно импульсивное решение, — тут же отсекает он. — Ты слишком молод и неопытен. Лесные пожары забирают даже годами прожжённых спасателей. Ты ведь и сам знаешь, сын старшего капитана оперативного подразделения Риверсайд. — В том то и дело, что сын. Я больше не хочу отсиживаться в тени отца. Хочу доказать себе, что я тоже чего-то стою, — отчаянно огрызнулся я, не сумев выдать более адекватной реакции на осаждения Мистера Маерза.       Командир лишь недовольно закачал головой, принимая решение, как поступить с моей просьбой. — Хорошо, я позвоню командиру завтра утром. Спрошу, что мы можем с тобой сделать и куда определить. Но взамен, попрошу лишь одно… Обдумай всё ещё раз. Если что-то изменится, сообщи мне утром.