Пламя

      Осмелиться на повторное посещение терапевта было сложнее, ведь ступать в неизвестность порой не так страшно. В некоторых случаях опыт всё портит. Спроси меня сейчас: «Кинешься ли ты вновь в раскалённую пасть лесного пожара?», мой ответ стал бы не таким легкомысленным, каким был ещё три месяца назад.       Осознание неизбежности последующих приёмов нагрянуло в момент, когда я уже потерялся в днях недели, с утра не мог вспомнить, что ел за ужином, и перестал спать из-за кошмаров. В момент, когда контроль над собственной жизнью, казалось, безвозвратно был утрачен, я набрал Лауру и назначил следующую встречу.

***

— Рада видеть Вас снова, Мистер Бибер, — доктор говорил с неизменной тактичностью, так словно не прошло без малого двух недель с нашей крайней встречи. — Я, вероятно, уже занесён в список умников, которые решили, что одного сеанса достаточно для реабилитации? — обречённо пробурчал я, в попытке смириться со своим дерьмовым положением.       Мне по-прежнему не хватало смелости сознаться себе в том, что я травмирован и нуждался в помощи. — Считаете, тем, кто спасает других, сам в спасении не может нуждаться? — её прямой вопрос выбил почву из-под ног, оставляя меня в невесомости собственных противоречий.       Боль, которую, на первый взгляд, я смог обуздать, в миг отозвалась покалыванием в моих лёгких и осела горечью на языке. Она удушала меня, затягивая удавку на моей шее всё туже, день за днём. — Да не знаю я! — вместо ответа с меня вырвалась вспышка ярости, что по своей силе могла сжечь дотла целый квартал, но Миссис Стоун оставалась, как и прежде, непоколебимой.       Пространство погрузилось в тишину. Терапевт дала мне немного времени, чтоб перевести дух, корректно ожидая, когда я буду готов продолжить разговор. — Я пока не готов отвечать на вопросы, — сухо отрезал я, глядя в панорамное окно за спиной врача. — С Вашего позволения, я бы продолжил рассказ, который начал на прошлом сеансе. — Конечно, я Вас внимательно слушаю, Джастин, — Лаура тут же отставила в сторону свой блокнот, сосредоточив всё своё внимание на мне. — Мы закончили на моменте ожидания ответа от руководства.       Её ненавязчивое напоминание было к месту, помогая оживить в памяти утро того рокового дня.       Ночное дежурство подходило к концу, как и время для окончательного принятия решения. Мой выбор остался неизменным, несмотря на внутренние колебания. Теперь слово стояло за высшим начальством. Нетерпение разрывало меня настолько, что как только капитан Маерз переступил порог своего кабинета, я тут же заявился к нему. — Капитан, уже известно какую реакцию дало руководство на мой запрос? — спросил я порывисто, как только дверь кабинета закрылась за моей спиной. — Допустим, но для начала я бы хотел узнать не изменилось ли Ваше решение, Мистер Бибер? — Маерз посмотрел на меня пронзительным взглядом. — Никак нет, — коротко ответил я, тут же продолжив: — моё решение осталось неизмененным. Я готов стать добровольцем.       Капитан не скрывал собственного неодобрения. Я буквально чувствовал, как он боролся с желанием закатить от недовольства глаза, но меня это не особо волновало. Без долгих пауз Мистер Маерз строго проинформировал: — Командир дал ход твоему порыву. Ты будешь оформлен в международный отряд добровольцев.       Как оказалось, желающих протянуть руку помощи на первых парах было не так много. В отряде едва набралось 20 человек, в основном европейцы, не имеющие надлежащего опыта для укрощения лесных пожаров. Как результат, австралийские специалисты были не очень-то и рады прибытию таких аутсайдеров, но работу нашли для нас быстро.       Полтора месяца наш отряд занимался исключительно вопросами эвакуации населения, но пожары не утихали, охватывая всё больше регионов штата Новый Южный Уэльс. От безысходности местным пожарным приходилось постепенно вводить нас в курс дела, иногда брать на выезды, обучать азам работы с лесным огнём. Пусть это было редко, сквозь скрежет зубов и постоянное негодование.       Участие в тушении лесных возгораний было процессом жутко изнуряющим. Поначалу многие отвечали на предложение ненадолго сменить род деятельности охотно, но спустя несколько смен с большим удовольствием возвращались к работе в эвакуационных группах, хотя и эту спасательную деятельность назвать лёгким трудом язык не поворачивался.       Нас, как гонцов плохих вестей, гражданские воспринимали враждебно, и будь их воля отрубали бы головы, но благо, что наши жизни припали на более гуманные времена. Многие в состоянии глубокого отчаянья истерили и рыдали, обвиняли пожарную службу в халатности, из-за которой они теперь должны покидать свои дома. Подобное морально изнашивало, но казалось куда более щадящим в сравнении с алым от огня небом над головой.       В декабре дела стали обстоять намного хуже. В связи с рекордной температурой, длительной засухой и обострением бушующих пожаров, правительство Нового Южного Уэльса объявило чрезвычайное положение. Специалистов катастрофически не хватало, тогда нашему отряду предложили нести вахты на лесных вышках в районах региона Хантер, где вероятность воспламенений сохранялась, но по прогнозам экспертов была довольна мала. Я согласился не задумываясь, перспектива тишины и уединения в глуши леса после активной коммуникации с людьми радовала даже больше редкого полудневного выходного.       Меня определили дежурить неподалёку от небольшой деревушки Уолломби, что находилась в получасе езды от Сиднея, где я снимал квартиру, не желая жить в тех условиях, которые предоставили добровольцам власти штата.       Я с воодушевлением заступил на первую вахту, наслаждаясь спокойствием, что царило вокруг. Работа здесь напомнила мне размеренную службу в своём Департаменте. Несмотря на то, что я добросовестно выполнял обязанности дежурного пожарно-наблюдательной вышки, свободного времени всё равно оставалось в избытке и им можно было распорядиться как вздумается. Например, выпить кофе, не спеша пообедать, почитать книгу или новости. Отсутствие контроля выступало главным поощряющим бонусом за статичную и порой невыносимо скучную работу.       Вечерело. Очередной раз проверив показатели всех приборов и тщательно осмотрев территорию через бинокулярный телескоп, я передал информацию в Центр пожарной безопасности. Давать личную оценку ситуации не хотелось, но я всё не мог оторвать взгляда от устрашающего зарева далёкого пожара, что становилось всё ярче на фоне опускающихся на посёлок сумерек. Сквозь пелену не утешающих мыслей, я услышал нарастающий звонкий лай, а вскоре за ним последовало едва слышное недовольное бурчание.       Кто-то копошился у вышки, явно не собираясь уходить. Я с лёгким, едва понятным мне самому, раздражением выглянул в приоткрытое окно, желая поскорее прогнать непрошенных гостей. Внизу какая-то девушка всё не могла унять маленького пса, что кружился возле её ног и без умолку тявкал. Разглядев пикниковую корзину у неё в руках, я искренне возмутился, крича ей: — Девушка, а не кажется ли Вам, что в условиях свирепствующих лесных пожаров, вальяжные прогулки по лесу совершенно ни к месту?       Незнакомка испуганно вздрогнула, выпрямилась, запрокинула голову, вглядываясь в окна вышки. — Добрый вечер. Мне нужен Джо, позовите его, пожалуйста, — ответила она, проигнорировал мой вопрос.       Я закатил глаза, понимая, что разговора нам не избежать, и, покинув вышку, стал лениво спускаться по лестнице. Всматриваясь в свою незваную гостью, я ассоциативно видел в ней пожар. В её аккуратных рыжих локонах и усыпанном веснушками лицом. Она повела себя куда тактичнее и не стала искать взглядом меня, мелькающего между деревянных реек конструкции вышки, продолжая играть со своим неугомонным псом. — С какой целью отправились в лес? — спросил я, как только нога коснулась земли. — Я ведь сказала, мне нужен лесник Джо, — девушка невозмутимо продолжала стоять на своём, пока я всем своим видом демонстрировал, что знать не знаю, кто этот человек. — Сегодня должна быть его смена. Он работает дежурным на этой вышке. — Ясно, — сухо констатировал я, — в связи с чрезвычайным положением его временно отстранили от дежурства. Пока повышенная пожарная опасность в штате будет сохраняться, дежурством будут заниматься пожарные. — Ясно, — на мои слова она отреагировала так же сухо, как и я ранее.       Говорить ничего больше она не стала, но уходить тоже не собиралась, просто смотрела на меня своими голубыми глазами и нервно поджимала губы. — Знаете, Вам стоило бы быть менее грубым, — внезапно выдала незнакомка, продолжая сверлить меня взглядом. — Вы же, совершенно не зная меня и цель моего пребывания здесь, успели нагрубить мне, ещё не спустившись с вышки. — А как я должен встречать человека, гуляющего в лесу с собакой и пикниковой корзиной, в разгар лесных пожаров? Я слежу за порядком. Это моя работа, — отчеканил я, будучи поражён подобному легкомыслию. — Ваша работа — спасать жизни, а не отнимать работу у стариков, что едва сводят концы с концами, — её слова меня ранят и охлаждают мой пыл.       Ведь я снова отсиживаюсь в тылу, пока мои коллеги борются с огнём за каждый сантиметр выжженного леса. Я вновь ощущаю себя малодушным трусом, но нахожу себе оправдание: — Это не мой выбор, быть здесь…       Мы оба замолкаем, понимая, что во многом перегнули палку, лишь пёс продолжал всё так же игриво бегать у наших ног. — Простите, мне не стоило так остро высказываться в адрес Вашей работы, — девушка заговорила первой, виновато прикусила губу, будто размышляя о чём-то, и вскоре добавила: — Подобное решение действительно принимали не Вы, а я уже накинулась на Вас с обвинениями. Просто Джо очень нужна эта работа, его мизерной пенсии не хватает для безбедной жизни. — Мне тоже жаль, что нагрубил Вам. Это не специально, — я грустно улыбнулся, смотря на пламенную девушку, и по привычке сунул в руки в карманы не до конца надетого рабочего комбинезона. — Голодны? — её вопрос ни к месту совершенно сбил меня с толку.       Моя реакция позабавила собеседницу, провоцируя мягкую улыбку на её юном лице. Теперь пламя превращается в озорной огонёк, что плещется в глубинах её больших глаз. — Я обычно прихожу к Джо, чтоб принести ему поесть. Может Вы тоже не против перекусить? — она открыла корзину и вытащила оттуда пластиковый бокс и сверток из фольги, протягивая мне.       Желудок предательски скрутился от голода. Быть честным, ужин у меня намечался скромный: кофе и не самый вкусный энергетический батончик. Поэтому долго думать я не стал и принял еду от незнакомки. — Спасибо. У меня действительно туго сложилось с ужином, — признался я, неловко почесав висок.       Мы обменялись лёгкими улыбками. — Считайте это дополнением к моему извинению, — девушка переминулась с ноги на ногу, подхватывая на руки небольшого пёсика. — Мне пора. Хорошего вечера и спокойного дежурства.       Она вот-вот и была готова уйти, но мне захотелось, чтоб она осталась, будто нам ещё нужно о многом поговорить. В этом странном разговоре я словно осознал своё одиночество здесь, в этой чужой стране, где я уже провёл почти два месяца. — Мы ведь даже не познакомились, — подчеркнул я, озадаченно нахмурив брови. — Чудно. За такое короткое время успели поссориться, помириться, а познакомиться — нет, — она хихикнула, погладив собаку смирно сидевшую у неё на руках. — Сиенна Блант, а это мой верный друг — Лаки.       Пёсик вдруг звонко гавкнул, будто его научили здороваться в ответ. — Джастин Бибер, рад знакомству, — ответил я, желая закрепить знакомство рукопожатием, но её ладони были заняты.       Проявив смекалку, я пожал лапу её псу, который в ответ лизнул мою руку. — Это очень мило. Мне кажется, Вы ему понравились, — сказала Сиенна, отреагировав на такой жест лучезарной улыбкой.       Дальнейший разговор как-то не завязывался, тогда я, совершенно неожиданно для себя, но, как окажется позже, вполне предсказуемо для неё, выпалил: — Может, составите мне компанию за ужином? — Я уж думала, Вы не предложите, — сказала она так обыденно и спокойно о том, про что иные девушки предпочли бы промолчать.       Было видно, что Сиенне не впервой приходилось подниматься по этой лестнице, ведь она шла так словно досконально знала сколько в ней ступенек. Оказавшись внутри, она оставила свою корзинку около небольшого хлипкого стола, а Лаки, выпущенный из ласковых рук хозяйки, тут же улёгся на затоптанный коврик около одноместной скрипучей кровати. Я удивился, когда Блант первым делом по-хозяйски взглянула в бинокулярный телескоп, и только после обернулась ко мне, продолжая беседу. — Думаете, ну какова нахалка? — она хитро улыбнулась и вопросительно повела слегка подкрашенной бровью. — Возможно, — улыбнувшись уголком губ, я пожал плечами, — но скорее то, что Вы здесь частая гостья. А еще о том, что нам стоило бы перейти на «ты». Как на это смотришь? — Положительно. Я не большой сторонник излишнего официоза, — ответила Сиенна и неспешными шагами подошла к кухонной тумбе, клацнув кнопку на чайнике. — Чай или кофе? — Этот вопрос должен был принадлежать мне, ведь ты — моя гостья, — подметил я серьёзным тонном, едва скрывая за поджатыми губами рвущуюся наружу улыбку.       Вся эта ситуация потешала меня. Мне нравилась живая непосредственность этой юной девчушки, без лицемерия и зажимов. Даже мимолётного знакомства было достаточно, чтобы понять — Сиенна Блант не искажала свою реальность и принимала всё таким, как оно есть. В ней было то, чего мне так катастрофически не хватало — решительности в своих честных порывах. — Не обижайся, я лишь хочу немного позаботиться о тебе, — тут же объяснилась девушка, подготавливая две чашки. Слышать подобное было всегда приятно, но в данном промежутке времени по-особенному осязательно. — Тогда, кофе, без сахара, пожалуйста, — вежливо уточнил я и приступил к сервировке стола к нашему скромному ужину.       Педантично проверив на чистоту пластиковые тарелки и приборы, что были великодушно оставлены кем-то из прошлых дежурных, я расположил их по разным сторонам стола, друг напротив друга. Открыл контейнер, как оказалось, с греческим салатом и развернул сэндвич, поделив его ножом пополам. В моём рюкзаке удачно завалялась маленькая пачка сухих салфеток, что прекрасно вписывались в концепт беглого приёма пищи.       Пока я занимался едой, Сиенна успела подготовить напитки, ставя передо мной чашку с недорогим растворимым, но вполне сносным, кофе, а сама отдала предпочтение чаю, судя по свисающему на канатике ярлычку.       Она оценивающе смотрит на мои труды по облагораживанию нашей трапезы, в то время как её аккуратные губы растекаются в неясной ухмылке. Неужели не нравится? — Что-то не так? — я скептично глянул на свою гостью, пытаясь прочесть контекст её реакции.       Блант двинулась в сторону своей корзины с ещё более непонятной фразой: — Не стоило…       С корзины вдруг показался ещё один сверток, плотно обернутый в фольгу. — Разрезать, — добавила тут же девушка, неловко поджав нижнюю губу.       Я негромко засмеялся, расслаблено садясь на стул. Как показало наше короткое общение, этого вполне стоило ожидать. Сиенна Блант умела удивительно работать на опережение. — Не подумай ничего плохого, просто обычно мы с Джо ужинаем вместе, — решила объясниться Сиенна и, следуя моему примеру, присаживается за стол. — Ему не так одиноко, да и мне тоже.       Её краткое признание вдруг сгладило все островатые углы в нашем взаимодействии. Она всего лишь хотела провести время в знакомой обстановке, а я едва всё не испортил своей неожиданной ротацией. — Приятного аппетита, Сиенна, — я решаю не развивать эту тему дальше.       Мы ели в комфортной тишине, изредка коротко переглядываясь. Осознание того, что вместе с едва знакомой девушкой в эту ветхую комнатушку пришёл уют, заставило ненадолго забыться. Внутри стало непривычно спокойно и тихо. Я нашёл какое-то безрассудное счастье в этом остывшем сэндвиче с копчёным мясом и дешёвым сыром, не самом вкусном кофе и знакомой незнакомке, похожей на пожар, что продолжал алеть где-то вдали. — Как считаешь, пожары не скоро закончатся? — спросила Блант, когда с едой было покончено, а тишина продолжала до неприличия затягиваться.       В этом коротком вопросе было так много горечи, страха, сожаления… — Хотел бы я сказать что-нибудь хорошее, но им не видно конца, — взгляд невольно вернулся к тревожному багрянцу за окном.       Сиенна смотрела туда же. Куда-то за верхушки высоких, многолетних и, казалось, совершенно бесстрашных деревьев. Куда-то где безжалостный огонь, раскрыв свою пасть, пожирал всё на своём пути. Напряжение вновь сковало мой разум. Вернулась тревога. Блант обхватила себя руками, впиваясь пальцами в предплечья, так словно пыталась укрыться от холода, несмотря на запредельную удушающую жару.       Я не знал, как её утешить. Слов для подобного оказалось катастрофически недостаточно. Ничто не могло исправить этого ада на земле. Целый континент превратился в огромный костёр, что разгорался, искрил и неистово обжигал, не только кожу, но и человеческие души. Десяток жизней он уже забрал…       Солнце почти скрылось, стало мрачно, но не темно. Огонь продолжал напитывать небо жаром и кровавыми бликами играть на земле. Когда неспокойные сумерки основательно осели небольшую деревушку, я спросил: — Темнеет. Не боишься одна возвращаться домой? — Нет, я живу у окраины леса. Мне не далеко идти, — тихо ответила Сиенна, взглянув на меня. — Но мне действительно пора.       Пара секунд молчания и тесного зрительного контакта. Она не плакала, но глаза её блестели от влаги. Словно собравшись духом и мыслями, Блант встала, убрала почти пустой контейнер в корзину, подозвала Лаки. Мы двинулись в сторону двери, замерли. — Спасибо, что пригласил, — сказала девушка отдалённо, так словно разум её блуждал в глубинах лесной чащи, поглощённой языками пламени. — Спасибо, что накормила, — я грустно улыбнулся и погладил неспокойного Лаки, что требовал Сиенну взять его на руки. — Тогда, до встречи, Джастин, — она выдала некое подобие улыбки в ответ и взяла пса на руки.       Почему-то отпускать её не хотелось, по крайней мере в таком подавленном состоянии. Я не любил лезть к людям в душу и не был мастером в словах поддержки, но для Сиенны у меня всё же нашлась пара фраз: — Ничего не бойся. Я обещаю уберечь твой сон от огня.       Она ничего не ответила, даже немного смутилась, но лицо её тут же озарила прежняя лучезарная улыбка. Больше задерживать её я не стал. Девушка-пламя покинула меня, пока я следил за её медленно удаляющимся силуэтом. Неожиданное шипение рации в полной тишине заставило меня вздрогнуть. — Бригада 55, кто меня слышит?       Я тут же выудил рацию из бокового кармана комбинезона, зажимая кнопку для ответа: — Вышка Уолломби, слышу Вас. — Бригада 55 к Вышке Уолломби. Мы утратили связь с Центром. Машину бригады 48 вместе с пожарными завалило горящим деревом. Передайте это Центру. Нам нужна подмога.