ssick

сынмин ненавидел болеть. хоть это и случалось редко, но всегда очень сильно, со всеми возможными симптомами: адская боль в горле и голове, жуткий кашель, высоченная температура и в три ручья текущие сопли. после начала учёбы болеть стало ещё труднее, потому что это нужно делать на ногах, не пропуская занятий. если ещё и учесть, что он переехал в общежитие, то теперь болеет он на всех у виду не только в часы учёбы, но и находясь вне учебного заведения, а раздражать всех бесконечными приступами кашля не хочется. вот и сейчас получилось так, что он снова заболел, но это был первый раз за пребывание в общежитии. мокрый кашель вперемешку с безмерным количеством насморка буквально не давали киму дышать, горло раздирало каждый раз, а мокрота застревала в горле. температура ниже отметки тридцати восьми не сползает, голова постоянно кругом, а "приятным" бонусом была зима, которая преподнесла ему обветренные губы и невозможность ходить за лекарствами из-за сессии. соседи по секции, конечно, чем могли помогали, но этого было недостаточно для организма сынмина. он требовал много медикаментов и отдыха, чего хозяин дать ему не мог. в один из дней своей болезни к сынмину постучали в дверь комнаты. он, кутаясь в тёплый свитер и шмыгая, открывает дверь и видит перед собой высоченную фигуру, на лице которой что-то между дружелюбием и волнением. вообще-то, в обычной жизни не стоят так долго и не разглядывают так неприлично, но почему-то и сынмин, и неизвестный перед ним этим занимаются. — привет? — произнёс наконец ким охрипшим голосом, следом прокашлялся. — привет, —незнакомец шире улыбается, но беспокойство никуда не девается, — я хëнджин. честно, хоть он и выглядел очаровательно, парень собирался закрыть перед ним дверь. ему не до знакомств. — погоди, не закрывай дверь. я просто вижу и слышу, что ты болеешь, всë никак не поправляешься, так что я принёс лекарств. я пройду? — ты обнаглел? не надо мне ничего, уйди, без тебя тошно. хëнджин, кажется, даже не слушал его, он уже прошёл внутрь и что-то начал мешать. — раз тебе тошно, то я как раз тебя лечить пришёл. — ты дурак? — может быть, но я добрый дурак, не переживай. ну же, сынминни, садись, прими микстуру. — ты знаешь как меня зовут? — вообще-то, мы учимся с тобой в одной группе. я на лекциях сижу через место от тебя. — вот как… хван наигранно обиделся и драматично задрал голову, надув и без того пухлые губы. мило, — проскочило где-то в сознании младшего. — обидно, знаешь ли, что ты меня не помнишь. мы даже один раз презентацию вместе делали. эх, ты… — а-а, презентация… — он задумчиво наклонил голову, будто пробуя слово на вкус, секунду спустя отпивая микстуру. — припоминаю. — ты какой-то холодный, — продолжает старший. — да нет, я очень даже горячий, судя по температуре тела. я никого не ждал и привык справляться со всем сам. я рад, что ты захотел мне помочь, но больше так делать не стоит. если это всë, зачем ты пришёл, то уходи. хëнджин несколько секунд смотрел на парня с проглядывающейся во взгляде болью. непривычно было видеть его без этой глупой улыбки, пусть даже и видит его сынмин так близко не так долго. он встал и у самого выхода еле слышно произнёс: — кто тебя так сломал и почему теперь ты всех ставишь под одну гребёнку? и также тихо вышел, оставив кима наедине со своими мыслями. на учëбе всё осталось прежним. честно говоря, придя домой, сынмин уже всерьёз задумался, что он ранил хëна своими словами, маленький клубочек вины внутри начал разрастаться. пока в дверь не постучались. — привет-привет! ну что, как самочувствие? на лице вновь была смесь дурацкой улыбки и капли волнения. как будто ему действительно есть до этого дело. под негодующий взгляд он прошёл внутрь и начал располагаться. — ты… — парень закрыл дверь и злобно вздохнул, — невозможный. я же сказал тебе, что не нуждаюсь в заботе от чужих. я думал, я тебя обидел. — не волнуйся, этим ты меня не обидишь. вот, — хван подоставал кучу разных таблеток, — это жаропонижающее, это просто витамины, и это тоже, а это от горла, её последней рассасывать будешь. голова болит? — протараторил он, получая неуверенный кивок в ответ. — тогда ещё вот эту выпьешь, — и достал из блистера ещё одну капсулу. — ещё я принёс тебе имбирный чай и лимон, через пару часов, как рассосёшь пластинку от горла, попьëшь чая с лимоном. о, и ещё плед. тоже тебе. смотрю, ты не очень терпишь моё общество, так что поспешу удалиться, так как хотел ещё зайти к тебе вечером с тëплым молоком с мëдом. не скучай, щеночек. и ушёл также быстро, как и зашёл. и он действительно зашёл вечером. притащил какой-то фильм. — держи. в отзывах пишут, что интересный, надеюсь, что тебе понравится. — а ты... не будешь? хëнджин мягко улыбнулся уголком губ. — а ты хочешь, чтобы я остался? — нет. просто странно, что ты даешь мне свой ноут, но сам при этом уходишь. но как знаешь. и вот незадача: когда пришло время отдавать ноутбук владельцу, сынмин вдруг понял, что он не знает куда. выйдя в коридор, ему посчастливилось встретить какого-то парня, у которого он спросил, не знает ли он, в какой комнате живёт хван. постучавшись и услышав шаги, ким прочистил горло. ему открыл дверь, по всей видимости, старшекурсник-иностранец. — а где... — хëнджин? — слабо улыбнувшись и показывая прелестные ямочки, закончил за сынмина парень. тот кивнул. — хëнджин! — крикнул он вглубь комнаты, — тут к тебе пришли. кстати, — обращаясь уже к брюнету, — я чан, будем знакомы. — сынмин. — кто там? — послышалось издалека. чан освободил дверной проём для подходящего хëнджина и ушёл. перед сынмином тот предстал шортах и майке. — как ты меня нашёл? — хитро улыбнулся он. — говоришь так, будто ты какая-то звезда, которая от папарацци скрывается. спросил, где тебя найти можно. так ты живёшь не один? — ну, не у всех такая роскошь, как у тебя. — я твой ноут принёс, а не поговорить пришёл. на, — протягивает он. — спасибо, фильм был действительно интересный. — ого, я думал, ты даже не откроешь его, хах. — какого ты обо мне мнения? и вообще, я и так на тебя слишком много времени потратил. пока, хëнджин, который непонятно зачем нянчится со мной и был однажды в паре со мной на презентации. — пока, щеночек. вечером зайду. — можешь не утруждаться. уже в своей комнате ким позволил себе подумать: вау. то есть... вау. нужно обязательно найти слово, подходящее, чтобы описать его эмоции. сынмин никогда не отрицал, что его слабостью была эстетика рук, плеч и ключиц, но впервые в жизни он столкнулся с этим вживую. это... необычно. хëнджин в тот вечер так и не пришёл. расстроен ли был парень? ни капли. (читать как: возможно, слегка, процентов на семьдесят) однако все последующие дни болезни исправно посещал комнату кима два раза в день, словно по графику. ладно, сынмин и правда ему благодарен, потому что без его помощи он проболел бы на неделю дольше точно. и он признаёт: возможно, он совсем немного к нему привязался, как бы он не старался это предотвратить. но вот он выздоровел, хван придёт к нему этим вечером в последний раз. это должно было когда-то закончиться. все вернётся на круги своя, и сынмин, пусть и с такой же тяжестью, как подпустил его, отпустит. всë пройдёт. стук в дверь. на пороге уже такой родной хëнджин с взлохмаченными волосами (видимо, после дневного сна), широкой, тёплой и по-прежнему глупой улыбкой и с вязаным шарфом в руках. — привет, щеночек-минни. как самочувствие? в груди расцвело непонятное приятное тепло от вида парня. но вместе с тем и необъяснимая тоска. хотя, может, и вполне объяснимая. — отлично. спасибо за заботу. — ого, ты сегодня щедрый на слова. держи, сам связал. и больше не болей, а если заболеешь, я тебя им придушу, а потом снова буду бегать к тебе утром и вечером и доставать. — он коротко усмехнулся, протягивая шарф. — серьёзно сам? — удивлённо спросил тот, получая в ответ гордый за свою работу кивок. — ого. спасибо. приятно. — рад, что я смог помочь тебе. надеюсь, что твоё холодное сердце хоть немного оттаяло. ну, пока? он улыбнулся. но печально. сынмин решил попробовать. хоть у него и был не самый весёлый опыт общения с кем-то, но в его голове до сих пор крутился тот самый вопрос хëнджина, произнесённый с невероятной болью. не всех же судить по этому неприятному опыту, ведь так? — эм, хëнджин... — м? — спасибо тебе за то, что позаботился обо мне. ты правда очень много сделал для меня. рад, что ты дурачок, который не сдался, сколько бы я обидных слов не сказал тебе. и... — я сразу понял, что это у тебя такой механизм самозащиты. — не перебивай ты, а то все слова сейчас обратно заберу и пинком выгоню отсюда, — хëнджин заливисто рассмеялся. — и поэтому я хотел спросить тебя... что ты делаешь в субботу вечером? за те несколько секунд молчания ким уже успел несколько сотен раз пожалеть о сказанном. точно, это была обычная вежливость и забота, которую он принял за что-то большее. он поднял голову, чтобы сбивчиво извиниться, попросить забыть его слова и снова закрыться от всех, но наткнулся на взгляд, в котором плескалась лишь нежность и... любовь? — хотел поучить психологию, но если ты зовёшь меня на свидание, то я готов пожертвовать ей. — дурак ты, хëнджин. — облегчëнно выдохнув, произнёс он. — дурак. зато иду с тобой на свидание.