Сделка

Люди переезжают в другие места, потому что упираются в «стеклянный потолок», не видят дальнейшего развития в своем городе, все едут за лучшей жизнью и бегут от прошлого. В свое время я сделала то же самое. Не думая, следовала за своей первой любовью и, не оглядываясь, бежала от матери. К сожалению, на выходных мне придётся отлучиться в родной город, чтобы уладить некоторые вопросы, касающиеся меня и мамы. — Не выспалась? — Если честно, — виновато вздохнула, — не очень. — Оно и видно. Как-то неудобно было к Кристине на квартиру заезжать после пар, чтобы переодеться и покушать, решила потерпеть до сна. Поездку домой из-за бывшего я отложила на утро, впереди меня ждал сумасшедший вечер пятницы, когда бар гудел и оживал как никогда, и я твердо знала, что моя помощь не будет лишней. — Привет, Лизка! Ты рано сегодня! — окликнул меня бармен, как только я вошла в зал и направилась к подсобке. — Привет, Макс! Не поверишь, по работе соскучилась! — Рассказывай, красотка, — парень засмеялся, и я невольно улыбнулась в ответ. — Уже неделю без выходных. Завела бы наконец парня, и скучать не пришлось. — Уж кто бы говорил… — Так тебя жду, Лиз! А ты у нас объект жутко несговорчивый. И вообще — кусачая недотрога. — А ты не трогай, и я не буду кусаться. Спрятав вещи в шкаф, я переоделась. Ко мне подошла официантка, Катя. — Привет! А ты разве не уехала к родителям? Сегодня же пятница? — выпалила в две секунды. — Завтра, — я неопределенно махнула рукой. — Да и деньги нужны. — Вот и отлично! Поможешь со столиками? Pov Кристина: Чертов день! Пиво, друзья, футбол, но и в баре расслабиться не вышло. Еще эта Индиго. Откуда только нарисовалась? И что за дурацкое место работы для такой девчонки? Не помню, замечала ли я ее раньше здесь? Пока пробиралась к выходу, случайно зацепила плечом незнакомого парня. У того из рук выскользнул бокал. Бывает. Качок поднял голову: — Эй, ты! Смотри, куда прешь! Здесь приличные люди отдыхают, а не всякая… Пришлось врезать. Сильно. И еще раз. Вмешались друзья, но Стас помог. Вроде полегчало. В квартиру зашла поздно и сразу почувствовала, что Индиго дома. Странное чувство, незнакомое, как будто стены ожили. Все складывалось определённо в свое время. Лучше уж она, чем будущая сводная. У Марины хватка железная, она своего не упустит. Я разулась, сняла куртку и вошла в комнату. Индиго уже спала на матрасе. Свет мягко падал на свернутую клубком девчонку, и вдруг подумалось, как быстро она прижилась в чужой квартире. Как будто уже была здесь. Так почему меня это факт не задевает? Где знакомое раздражение при виде гостей? Когда проснулась утром, зимнее солнце светило в комнату, а постель Индиго была убрана. На этот раз стены снова подсказали мне, что я одна. Странно. Но если она решила не надоедать хозяйке в выходной день, так это же отлично! Pov Лиза: В субботнее зимнее утро в любом дворе любого городка жизнь начинается чуть позже обычного. К подъезду я кралась, натянув шапку на глаза. Причиной такого странного поведения с моей стороны был бывший парень — сосед по лестничной площадке и первая любовь. Точнее тот факт, что в эти выходные он тоже приехал к родителям. И если в большом городе, мне казалось, что факт расставания для нас обоих очевиден, то в родном городке память бывшему со странным постоянством изменяла, и он снова и снова донимал меня встречами и выяснением отношений. Я вошла в подъезд, взбежала на цыпочках на второй этаж. Войдя в дом, притворила дверь за собой, и только когда щелкнул замок, негромко окликнула мать. В течение дня мы решали разного рода проблемы, холодно и сухо, просто потому что так положено семье, общались. Вечером я сидела на небольшой родной кухоньке, где провела столько бессонных ночей, и делала вид, что не замечаю бесконечных входящих звонков от неизвестно номера. Разозлившись, и вовсе отключила средство связи и пошла спать. Только пришла в свою комнату и улеглась диванчике — стал настукивать монеткой в стену, так, как мы перестукивались, когда были детьми. Да и позже, когда детьми уже не были. А главное ведь знает, что я помню все наши стуки и понимаю, о чем он «говорит». Черт! Прокравшись из спальни в прихожую, накинула куртку и вышла на лестничную площадку. Сказала хмуро, убедившись, что дверь за спиной заперта. — Чего тебе? — Привет. Я промолчала. Здороваться с бывшим у меня давно пропало всякое желание. — Лиз… — Достал! — не удержалась. Если бы могла, так и топнула бы ногой. — Еще раз спрашиваю: что надо? — Я виноват, — шаг вперед. — Остался год, а я понимаю, что надоело. Скучаю. Таких, как ты, нет. — И рукой по волосам провел, ласково так. Еле сдержалась, чтобы не ударить. Сволочь. Достучался все-таки. Залез в душу. — Лизонька, скажи, — прижал грудью к стене, задышал часто, — у тебя ведь нет никого? — Не твое дело. — Нет, мое, — ответил упрямо, как всегда. И такой серьезный. — Мое! — Только попробуй с кем-нибудь… Ты меня знаешь… — У меня все хорошо! И отношения, и личная жизнь есть! Дернул губами: — Вы спите? — Нет, кино смотрим. — Ты… Ты… Не умеешь ты врать. Нет у тебя никого. Я бы почувствовал. Слов для ответа не нашла. Только резко развернулась и дверью за спиной хлопнула. Сон никак не шел, в голове крутились разные мысли, вспоминалась юность и первые поцелуи… Захотелось отчаянно реветь. А как же я? Как же мое сердце? Ведь оно чувствует и болит. Я заморгала и попыталась смахнуть пелену с глаз, увидев входящий звонок. В такое-то время? Пришлось сесть в кровати и спросить шепотом: — Захарова? — Ну, наконец-то! — облегченный выдох, и вместо приветствия: — Ты где, Индиго? Почему телефон в отключке? Сбежала? Мы так не договаривались! — Вот еще. Не дождешься! — Тогда где? Ты время видела? Почему не дома? — У меня вообще-то выходные и личная жизнь! Имею полное право! — Да? А чего тогда ревешь, если личная жизнь? Не клеится? Не много ли личных вопросов в половину первого ночи? Я промолчала, не зная, что ответить. — Значит, одна. Была бы с кем-то — на звонок не ответила. — Да какое тебе дело вообще? — А раньше ты не могла сказать про личную жизнь? Договаривались же предупреждать! Хоть бы телефон включила, три часа названиваю! Кристина выдохнула. Сказала уже спокойнее. — Значит так — ты будешь сегодня в квартире или нет? — Нет. Я у родителей. Приеду в понедельник утром. — Все сказала? У меня в квартире были гости. Точнее гостья. Я уезжала по делам, а когда вернулась — все пропахло духами Марины. Наверняка воспользовалась ключами отца. Она была, а тебя, Индиго — не было! Я с кем сделку заключала? — Так я же… Лучше скажи, что от меня нужно. Хорошо, я приеду завтра вечером. — Утром. Ты должна быть у меня утром, желательно к шести. У отца завтра дела в городе, он с пяти утра на ногах, так что к восьми заявится с проверкой. — Ты с ума сошла? Мне же автобусом добираться больше двух часов Сейчас почти час ночи. Захарова, ты надо мной издеваешься, что ли? — изумилась. Пауза и глухое: — Нет. — А мне почему-то кажется, что да. — Хорошо, я сама тебя заберу, только не ной. — То есть? Как это? — Очень просто! Сейчас приеду. Называй адрес. — Нет… Я не могу. — И что предлагаешь? — Не знаю. Может, все-таки отложим твой приезд до утра? — Слушай, давай честно. Мне за тобой ехать, вот вообще не улыбается. Но если я лягу спать — то вырублюсь. Или я еду за тобой прямо сейчас или разрываем сделку и можешь не возвращаться. — Что? — Что слышала, Зая. Ключи со Стасом передашь. — И главное голос ровный такой. — Записывай! — шепотом рассердилась в трубку. — Так и быть, еду! И я тебе, Захарова, не Зая! Кристина подъехала через полтора часа. Я оставила на столе записку матери со словами: «У меня все нормально, непредвиденные обстоятельства, пришлось уехать в ночь», и быстро слетела по лестнице вниз. В машину села молча. Отъехали. Когда оказались на загородной трассе, я, наконец, выдохнула. — Ну, ты даёшь! Такого приключения в моей жизни еще не было! — Я даю? — удивилась Кристина. — Да ты не меньше моего даешь, Индиго! Хотя бы предупредила. Все оставшееся время я дремала, а Кристина следила за дорогой, не смыкая глаз. Время было раннее — первые минуты шестого, за спиной осталась бессонная ночь. Но дела не ждали, как и уговор, и я тут же к ним приступила, помня о своей части сделки. Разделась, умылась и приступила к уборке. — Кристин, время половина седьмого, боюсь, не успею ничего приготовить. Ты не могла бы помочь разделать мясо? — Да, хорошо. — Спокойно ответила девушка, понимая, что сейчас не время для разногласий. И я ушла к себе в гостиную, оставив Захарову с ножом в руке. Через двадцать минут она наконец справилась. Я как раз почти закончила бороться с пылью, когда девушка снова нарисовалась рядом. — Индиго, и чего с ним дальше делать? — спросила очень озадаченно. — Так суп вари! Последовавшее за моими словами гробовое молчание я расценила правильно и заметила уже не так бодро: — Ну хоть картошку почисти? Мне же тут, правда, совсем немножко осталось убрать! Доделав все дела, на кухне мы сидели сонные, изрядно уставшие, но зато сытые и довольные. И ни за что не догадаетесь, мы играли в дурака! — Ходи, Индиго. — А я вот так! — Забери. — Чтоо? Так нечестно! Ты меня специально отвлекла! — Меньше будешь зевать. Теперь я… — Все! Считай, что ты продула! Это тебе за твой подлый шуллер! — Размечталась! Есть! — Нет, нету! — Нет, есть! Отец Захаровой позвонил в дверь квартиры в восемь часов утра, как она и обещала. К этому времени успев проехать на автомобиле к городу не один десяток километров. — Отец! — коротко сообщила. — Спорим, он и Мариночку с собой привез! Азарт игры крепко держал обеих. — А спорим и Камилу! Если продуешь, в следующий раз мусор тебе выносить! — Идет! — По рукам! Все трое, заметив меня, дружно открыли рты. — Доброе утро, девочки, — бодро, но немного растерянно поздоровался «папа», глядя на мою улыбку. — А вы, что же, все еще вдвоем? — удивленно поинтересовался. — Откуда ты взялась? Тебя же вчера здесь не было? — удивилась Марина. — И тебе привет, пап. Я думала, ты еще в прошлый раз меня услышал. А вы надолго? А то у нас планы личные, на двоих. — И хвать меня за плечо к себе, прижала к боку. И я послушно затихла. — А вот как примешь, так и задержимся. Задержались гости ненадолго. Суп ополовинили (отец Кристины старался за двоих). Когда за гостями закрылась дверь, мы дружно выдохнули. Спать хотелось ужасно, на посуду было плевать, и Захарова озвучила очень дельную и своевременную мысль: — Ну что, Индиго, позицию отстояли, теперь можно и по постелям? Я радостно кивнула — вот это ночка! — По постелям! Уснули в пару мгновений, мирно укрывшись одеялами. Спали мы долго — целый день и часть вечера. Пока на улице совсем не стемнело. Я проснулась от работающей плазмы над моей головой. — Индиго, прости, если разбудила, не могла пропустить матч! — Всё в порядке. Я взяла телефон, чтобы посмотреть, который час. Тут экран засветился от входящего вызова. Бывший. — Твой парень? — Нет, ты что! Больше нет. — А мне почему-то кажется, он так не считает. Я равнодушно вздохнула и сбросила очередной входящий звонок. — Да пусть как хочет. Он для меня пустое место. Не хочу о нем говорить. — Хочешь, я отвечу? Скажу, чтобы отстал. Если не дурак — поймет, а если не поймет — встречусь, объясню расклад подробнее. Я представила себе этот разговор и со смешком покачала головой. — Нет, спасибо. С испортившимся настроением я поднялась с кровати (если мой матрас можно так назвать) и сходила в душ. Спать теперь не хотелось, и я отправилась на кухню, разбираться с рыночной экономикой стран Азии: обложилась учебниками, конспектами и погрузилась в учёбу с головой. Через пол часа услышала, как хлопнула входная дверь — Захарова куда-то ушла. Я просидела еще около часа. Встала, чтобы немного размяться и выглянула в окно. Засмотрелась на какую-то парочку. Юноша и девушка, перебрасываясь снежками и смеясь, отстали от друзей. Невольно вспомнила тот день, когда мы с ним точно так же дурачились в снегу. И сердце защемило еще сильнее. Мне показалось, что еще никогда в жизни я не чувствовала себя настолько одинокой. Убрав все со стола, я зажгла свет в комнате, переоделась в джинсы и тёплый свитер. Стены в тихой квартире так давили… Что я решила развеяться, натянула куртку и шапку, зашнуровала ботинки и, схватив с тумбочки ключи от квартиры, выскочила на лестничную площадку. Район мне был малознаком, поэтому я решила разведать окружающую обстановку. Не знаю, сколько я блуждала, не обращая внимания на происходящее вокруг, так как опять погрузилась в свои мысли, но дома перестали напоминать те, что я видела уже на протяжении недели. Я достала из кармана телефон и посмотрела на экран. До полуночи оставалось всего пятнадцать минут. В груди появилась неприятная тревога. Твою мать! — прошептала я нервно, думая, что нахожусь здесь абсолютно одна. Но когда кто-то закрыл теплыми ладонями мои глаза, захотелось заверещать. Догулялась… — Что за шутки? — дрожащим от страха голосом поинтересовалась я. Услышав знакомый смех над ухом, я задохнулась от возмущения: — Захарова, ты сдурела, что ли, так пугать? Убрала от лица чужие руки и резко развернулась. Кристина стояла передо мной с доброй ухмылкой. Боже, как я была счастлива увидеть знакомое лицо в эту минуту… — Чуть сердце не остановилось. Что тут делаешь? — То же самое хотела спросить у тебя, Индиго. — Я заблудилась, ясно? Хотела прогуляться. — Одна? — удивилась Захарова. — Ну не с тобой же! — язвительно ответила я от обиды. На самом деле, на глазах уже наворачивались слезы, и я направила взгляд вдаль. — А где твои варежки? — Немного помолчав, спросила Кристина по-доброму. — Забыла дома… — Дай сюда руки. Ну же, Индиго, быстрей! — Захарова подошла ближе и засунула руки Лизы к себе в карманы. Так мы простояли несколько минут, держась на расстоянии, из-за сложившейся ситуации и наших взаимоотношений: я, обескураженная от действий Кристины, а она, почему-то выглядевшая умиротворенной? — Эх, Индиго… Пойдём домой. Это жизнь, все наладится. — Сказала Захарова тихо, почти шёпотом. Я только кивнула головой. Утром проснулась рано. Кристина еще спала, и в университет я убегала в отличном настроении — сон после ночной прогулки оказался крепким. На тарелке в кухне остались лежать три блинчика, и как бы мне ни хотелось за первым съесть и второй, я решила, что Захарова не избалована, по всему видать, домашней готовкой… Пусть лопает на здоровье. Обойдусь! Виолетта в выходные уезжала в другой город и занятия в понедельник пропустила. По расписанию у нашей группы последней парой значилась философия, но преподаватель заболел, в баре был выходной — и домой я вернулась неожиданно рано. Не спеша управилась на кухне, убралась и засела за домашку. Просидела, усердно готовясь к сессии, до позднего вечера, штудируя макро и микроэкономику, и когда уже укладывалась спать, удивилась, что Кристина так и не вернулась. Возникла мысль даже позвонить, но другая мысль, более взрослая и здравая, вовремя отрезвила. Что она маленькая передо мной отчитываться? С тем и уснула. Уже ночью я, кажется, слышала, как в замок входной двери скользнул ключ, но открыть глаза не было никаких сил. Проснулась Захарова злая. Свесила ноги с кровати и уставилась на меня воспаленным взглядом. — Доброе утро, — на всякий случай отозвалась, пробегая мимо. — Ты чего, Захарова? — спросила. — Издеваешься? — рыкнула она в ответ хриплым от сна голосом. Пришлось притормозить и удивиться. — Я? — Ты! Не поняла. — Да что случилось-то? Кристина не ответила. Только выдохнула что-то матерное сквозь зубы и ушла в ванную полоскаться. А я, хорошо, что была одета и собрана, схватила сумку, пожала плечами, и рада стараться сбежала от беды подальше в университет.