after war

Уэнсдей
Фемслэш
Завершён
R
after war
автор
Описание
смелое предположение автора насчет событий второго сезона.
Примечания
фик еще не дописан до конца, так что по ходу выпуска глав метки и рейтинг будут меняться. !простите за ошибки!
Посвящение
посвящается всем, кто ждал от меня чего-то большего, нежели драбблы. надеюсь, не подведу вас!
Содержание Вперед

IV

      Холодный воздух приятно обжигал щеки. В последний раз, когда Аддамс вот так вот просто стояла на балконе и смотрела на звезды, было в день кровавой ночи. Девушка провела аналогию двух вечеров и пришла к выводу, что ее тревожность – это всего лишь злая шутка астрономических тел.       Могла ли Уэнсдей предположить, что Ксавье и вправду замешан в этом деле? Могла. Студентка дала себе слабину всего раз, когда доверилась Тайлеру. Но ошибкой их поцелуй она не считала – без него бы не случилось неожиданного прогресса в деле. Что ж, может иногда поддаваться чувствам это не так уж и плохо? Ха, хотелось бы для этого начать что-то чувствовать.       Ребята закатили настоящую вечеринку и превратили дом Синклеров в трехзвездочный клуб. Хозяйка показала, где родители волчицы держат алкоголь, что означало отмену чаепития с плюшевыми игрушками. Музыка вибрировала из колонок, а комната переливалась разными цветами, подростки танцевали, будто в последний раз и, кажется, все уже давным давно позабыли истиную причину визита.       – Книга поэзий, Уэнсдей, серьезно? – послышался звук сзади.       Аддамс выдохнула пар изо рта и развернулась к оборотнице, которая нарушила просьбу девушки и открыла свой подарок раньше положенного времени.       – Ты цитировала разные произведения в своем блоге, – темные брови нахмурились, не одобряя всю сложившуюся ситуацию, – подумала, что тебе это интересно.       Энид стояла еще какое-то время со вскинутыми бровями, пока не засмеялась:       – Еще не успела изучить Гугл? Ну, знаешь, вбиваешь в поисковую строчку «грустные цитаты», копируешь и вставляешь под фотографией.       – Значит, я не угадала?       – Зачем ты здесь? – ответила вопросом Синклер.       – Жаль, а я надеялась, тебе понравится, – продолжала гнуть свою линию брюнетка.       – Зачем. Ты. Здесь? – нарочно выделяя каждое слово, произносила девушка, подходя при этом все ближе и ближе к другой.       Аддамс смотрела в зеленые глаза, не моргая. В какой-то момент она почувствовала перила за своей спиной, которые забаррикадировали путь дальше.       – Я не должна перед тобой оправдываться, – не найдя, что ответить, напала студентка.       – О, еще как должна, Уэнсдей! – третий раз за их историю, Аддамс видит кричащую волчицу, – ты пришла ко мне домой без приглашения!       – Все пришли, я что, не часть коллектива?       – Нет! – на секунду писательнице показалось, что зеленые глаза сменились красными, – ты – одиночка, помнишь? Ты не часть коллектива, у тебя нет друзей, у тебя нет меня!       Слова Синклер делали надрезы в грудной клетки девушки и это впервые было не приятно. Брюнетка была рационалисткой, поэтому всегда могла дать обозначение тому или иному ощущению, но то, что чувствует Аддамс сейчас не поддается никакой терминологии. Она привыкла выигрывать в конфликтах, но теперь у девушки сложилось впечатление, что та висит на краю пропасти и единственной волосинкой, по которой можно было вскарабкаться наверх – перестать быть такой твердолобой идиоткой.       – Ты права, – Уэнсдей не перешла на шепот, не ссутулилась и не опустила глаза в пол. Блондинка даже сделала шаг назад, беспокоясь за то, что гостья вновь может напасть, – я не гожусь для социума. Вещь беспокоился за тебя, поэтому настоял на том, чтобы я поехала.       – Вещь? – вскинув брови, переспросила Синклер, – и почему же он не поехал с тобой?       – У него аллергия на поездки, – быстро нашла оправдание другая.       – Вот как, значит… может быть Вещь так же хотел передать свои глубочайшие извинения за то, что наговорил много глупостей, там, в комнате?       – Возможно, – всего на децибел тише произнесла Уэнсдей, вновь выдыхая пар изо рта.       Мгновенная улыбка расцвела на светлом лице, заставляя узел в груди Аддамс постепенно развязываться. Какая же эта чудачка наивная! Энид кинулась в объятия девушки и та готова поспорить, что волчица намерено загнала ее в угол, чтобы писательница не смогла отстраниться от нежданных нежностей.       – Если бы ты только знала, как сильно я расстроилась, когда ты сказала, что не нуждаешься во мне! Серьезно, я чуть с ума не сошла!       Уэнсдей не отвечала, ей впервые было тяжело подобрать слова. Сейчас она стоит на балконе дома, в котором куча подростков устраивают дикую вечеринку, обнимает девушку, которую еще неделю назад облила грязью и чувствует себя необыкновенно живой.       – Как ты смотришь на то, чтобы разделить со мной танец? – слегка отстранившись, спросила Синклер.       – Строго отрицательно, – наконец выйдя из транса, ответила девушка, отстраняясь.       Сахарное сердце кольнуло от отказа, но блондинка быстро взяла себя в руки, напоминая самой себе, с кем она имеет дело.       – Да ладно тебе, всего один танец в честь примирения!       – Энид, я не хочу, – Аддамс постаралась сказать это не грубо, – возможно я потанцую с тобой, когда грызуны на этаже ниже покинут твое жилье.       – Никогда бы не подумала, что ты стесняешься людей.       – Я просто не люблю людей.       – Тогда ловлю на слове, подруга, – кинула девушка, прежде чем раствориться в цвету огней.       Королеву Неприступность вновь оставили наедине со своими мыслями. Уэнсдей готова была начать есть себя чайной ложечкой за то, что отвлеклась от главной задачи этого вечера – поговорить с Торпом.       Пришлось спуститься в чистилище с кипящими котлами угашенных подростков и противной музыки. На секунду Аддамс показалось, что у нее лопнула перепонка, а после какой-то смертный толкнул девушку, пока вытанцовывал очередную байду.       – Изви… – развернулся парень, – боже, Уэнсдей, прости! – закричал Юджин, осматривая девушку, – ты не ударилась?       – Видел Ксавье? – игнорируя все предыдущие вопросы, спросила брюнетка.       Пазлы в голове у Пчеловода складывались во лживом направлении. Возможно, он даже немного удивился, что такая холодная Аддамс способна в принципе с кем-либо встречаться, но а что тут сделаешь? Девчонка!       – Кажется, он отходил в ванну. Она справа по коридору.       Девушка кивнула тому в знак благодарности и поспешила найти Торпа.       Через минут семь со стороны ванной комнаты доносились крики, на которые прибежали несколько подростков. Побоев не было, но глотки обе стороны сорвали.       – Да я не знаю, о чем идет речь, Уэнсдей! Это просто гребаный телефон, я просто решил сделать тебе подарок! – если вглядываться, то было заметно, как на лбу у парня повздувались венки.       – Ксавье, твое молчание, это огромная преграда расследованию!       – Расследованию? – казалось, их бессмысленную перепалку можно было продолжать вечно, если в бы в разговор не вмешался тонкий голосок волчицы, – ты снова что-то расследуешь?       Два черных глаза уставились на хозяйку дома, не зная, что ответить.       – Так ты поэтому приехала сюда? – в ответ молчание, – Уэнсдей? – девушка сделала шаг вперед, на что другая отстранилась, – да пошла ты к черту, Аддамс, – горько выплюнула блондинка.       Синклер развернулась на носках, выходя из помещения. Вот сейчас было нереально больно. Да, Энид разбивали сердце не раз, взять того же Петрополуса, но чтобы после этого топтаться по органу, пока оно отбивает свои финальные такты – никто не мог позволить себе такой наглости. Никто, кроме соседки-готки, которая поселилась не только напротив кровати, а еще и в душе у оборотницы. Синклер считала себя волной, которая, зная о последствиях, из раза в раз разбивалась о скалистую поверхность Уэнсдей. Она не шла, бежала в неизвестном направлении. Ноги просто вели девушку по всему поселению, пока окончательно не подвели. Упав на высохшую траву, в голове пролетела мысль о том, что было бы неплохо умереть прямо на этом месте.       Несмотря на громкую музыку, комната окуталась тишиной. Остальные ребята подтянулись к движняку, начиная перешептываться, чтобы войти в курс дела. Четырнадцать пар глаз было уставлено на девушку-изгойку в черном. Студентка продолжала молчать – она не считала нужным оправдываться перед кучкой недоумков.       – Я пойду за ней, – вызвалась Йоко, на что все остальные расступились, пропуская вампиршу.       Прошло, может, минут сорок и от обеих девушек не было ни духу. Аддамс врала себе, когда убеждала сознание, что не волнуется.       – А если их загрызли эти псины? – брюнетка продолжала приводить аргументы, почему им стоит пойти на поиски подруг.       – Ладно, я пойду с тобой, – из всей компании, вызвался Торп. Было видно по парню, что осадок обиды остался, но тот постарался утопить его, опуская на самое дно.       Нельзя было сказать точно, сколько двое бродили по деревушке оборотней. Ксавье, что до этого настаивал на том, что девушки просто решили остаться наедине, чего требовало теперешнее состояние Синклер, сейчас и вправду почувствовал беспокойство. Уэнсдей он об этом, конечно же, не скажет.       – Мне кажется, я кое-что нашел, – произнес парень, снимая с ветки дерева цветастую куртку.       – Что там? – студентка тут же кинулась к находке. Руки задрожали и ей бы очень хотелось, чтобы виной этому стал ночной ветруган.       Брюнетка осмотрела вещь с ног до головы, в кармане была записка:       «Чем ближе ты ко мне, тем легче я смогу тебя достать.» – жирный комок тревоги подступил ко глотке и Аддамс вспомнила разговор с Торпом.

***

      Парень дернулся, когда темный силуэт неожиданно оказался за спиной.       – О, это ты, фух! – улыбаясь, произнес Ксавье, – мне стоит выйти?       – Нет, я хотела спросить тебя про телефон.       – Что, не можешь в чем-то разобраться? – вскинув брови, спросил тот. Признаться, он правда не ожидал, что девушка и впрямь будет им пользоваться.       – Где ты его достал?       – Что? – вопрос обескуражил.       – Мне повторить? – Аддамс села на бортик ванной, складывая руки на груди.       – Купил, где мне было еще его взять? – все еще не понимая, ответил Торп.       – Мне казалось, ты не работаешь. Украл?       Парень рассмеялся, расслабляясь. Поза вышла из стойки защиты и на лице Ксавье вновь появилась улыбка.       – О, шериф Галпин увидел то, как ты беспокоилась за меня в тюрьме, поэтому…       – Я не беспокоилась, – возразила Уэнсдей, но кажется ее слова никак не тронули Торпа, поэтому он продолжил:       –...он предложил мне непыльную работенку, чтобы я смог сделать тебе подарок.       – Расскажи мне, почему ты выбрал именно этот телефон…

***

      Что ж, шериф Галпин, держитесь. Еще неизвестно, кто кого первым сможет достать.
Вперед