Лето рыдает цветом

– Так о чём ты с ней говорил? – снова прервал мои мысли Андрей. – Не знаю, – медленно протянул я, пытаясь вернуться в реальный мир. – О всякой клубной херне. – Да ты, наверное, о своей музыке ей рассказывал. Да? – произнёс он с ухмылкой – Я только вскользь упомянул. Её всё равно не заинтересовало. – Потому что крутые музыканты не скучают, сидя тут за баром, а зажигают вон там! Он кивнул головой в сторону сцены. – Ну когда-нибудь тоже это сделаю… – со вздохом ответил я – Вот научишься петь и немного почетче играть на гитаре! – уже с доброй улыбкой сказал он, положив руку мне на плечо. – Вот тогда всем девчонкам страны станет безумно интересен твой внутренний мир. И не только он! Я слегка расслабился и ободрился. – Пожалуй, мне хватит просто всех девушек Ионотеки, – пошутил я и по-дурацки хихикнул Андрей тоже усмехнулся. – Я уже допил. Пойдём покурим? – Ну погнали, – сказал я, предварительно покачав головой, изображая что обдумываю это предложение.       Летнее солнце обманчиво. Оно помогает пробуждающимся в ранний час, сопровождая их в утренней суете своим практически белым светом, очень бодрым и ярким. Такой энергичный рассвет всегда подкупал и меня, заставляя потерять бдительность.       Но вот уже после часа дня оно ехидно проходит свой зенит. Прямые лучи снова начинают коситься, только уже в обратную сторону, а их оттенок сменяется на более темный оранжевый. В этом и заключается ежедневное предательство солнца. Уже после обеда оно обретает вид закатного, создавая иллюзию окончания дня и нагоняя сонливость. В такой расслабленной вялости проходит почти вся наша летняя явь.       В таком же виде солнце встретило нас на выходе из клуба. Оно проваливалось за крыши домов и, уже не в силах дотянуться до асфальта, пыталось последними отростками ухватиться за стены зданий вокруг нас. Я с ним не прощался, ведь знал этот его подлый ритуал. Мы с ним ещё встретимся совсем скоро, когда через шесть часов оно, как ни в чём ни бывало, покажется с другой стороны небосвода.       Андрей протянул мне приоткрытую пачку Rothmans. Оттуда мне подмигнули нарисованные на фильтрах зелёные кружочки в сопровождении аромата, напоминавшего лайм. Пожалуй, я не был любителем сигарет с кнопкой. Их сладкий дым всегда казался мне эстетически неправильным. Однако я согласился и вытащил одну штуку.       Покрутив её в руках, я решил, что мне не хочется доставлять её содержимое в кровь. Во всяком случае не сейчас. Я убрал сигарету за ухо и укрыл волосами. Пусть она наблюдает из засады и ждёт удачного момента для выстрела. – Что вообще сегодня делать будем? – двинул я диалог с мёртвой точки. – Скоро кое-кто придёт, – интригующе произнёс Андрей, доставая из кармана телефон.       Моё сердце почти замерло после этих слов. Прийти мог много кто, но в свете событий последних недель, скорее всего, это был один конкретный человек. Но я решил не подавать вид, что догадываюсь, о ком идёт речь. – Ты на мой вопрос не ответил. – Ну мы выпьем пару коктейлей, поговорим… – он сделал паузу, отвлёкшись на переписку в Инстаграме. – Потом выпьем ещё пару коктейлей… – Понятно. А может лучше сходим в какое-нибудь другое место? – Странно от тебя это слышать. Ты же главный фанат здешних дискотек. – На такой тусовке поди поболтай с кем-нибудь! Шумно слишком и все хотят только танцевать. Он промолчал. – Ты помнишь, как мы сидели в сквере возле ТЮЗа? Вот это было потрясающее место для общения и распития алкоголя! – сказал я, усмехнувшись. – Мы сорок минут ждали открытия метро. Я тогда жестко замёрз и хотел спать! – с небольшим возмущением напомнил Андрей. – Ну может тогда просто посидим где-то в баре? – А там нечего делать. К тому-же дорого. – Вообще-то дешевый алкоголь здесь провоцирует тебя пить гораздо больше. В баре ты бы, наоборот, сэкономил, выпив меньше по количеству, но лучше по качеству. – Да здесь тоже бухло нормальное, – сказал он и потушил сигарету. – Мне страшно за тебя, когда в середине вечера ты уже еле говоришь и всё равно предлагаешь пить дальше! А знаешь почему? Потому что я сам в этот момент уже настолько пьян, что не чувствую следующих бокалов! – Понятно. Слушай, я пойду отолью, – сказал он и тут же скрылся за входной дверью.       Я расценил это как бегство оппонента, а значит и себя как победителя в этой дискуссии. Забавно. А ведь когда Андрей вернётся мы даже не вспомним этот глупый разговор. Пьяные споры так беспощадно бессодержательны.       Есть выражение: «Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке». Очень метко подмечена откровенность и открытость людей под градусом. Но также некоторые любят вопрошать своих незадачливых пьянчуг: «Это сейчас говоришь ты или водка в тебе?». Интересно выходит, если в лоб столкнуть эти две народные мудрости.       Думается, что мы действительно отключаем внутренние границы и становимся склонны прямо озвучивать свои чувства и суждения. При этом алкоголь отнюдь не помогает мыслительному процессу, или если можно так выразиться – он не открывает двери восприятия. Скорее ещё сильнее сближает створки, практически закрывая их.       Жаль, что всё, как всегда, упирается в человеческую индивидуальность и однозначного ответа не будет. Похоже, это ещё одно очко в пользу мироздания.       Внезапно я почувствовал, как две холодные руки взяли сзади меня за плечи, а к моему уху приблизилось дыхание, после чего знакомый голос шепнул туда: «Соскучился?». От этого моё сердце действительно замерло.