Миллион причин

Надо собраться, взять себя в руки, не думать о промахах и пытаться жить дальше. Впереди много работы: записи, съемки, еще и церемонии награждений одна за другой. И везде им придется взаимодействовать. Придется делать это так, чтобы ни СМИ, ни Арми, никто вокруг не заподозрил, что между ними встала стена. Что нет больше той дружбы, которая связывала столько лет. Прошел уже месяц с их неудавшегося разговора с Чонгуком, а Ви все никак не мог успокоится. Словно у него в руках оказались частички сложного пазла, который он никак не может собрать. Даже не представляет, с какой стороны подойти. Их разговор с Хосоком и Чимином в ту злополучную ночь показал, насколько глупым и недальновидным он оказался, как легко смогли обмануть его взрослые ушлые дяденьки, заставляя делать то, что он не особо хотел афишировать. Ведь Хосок был прав, и это просто выносило мозг, не давало нормально спать. Но то, что за этим последовало окончательно выбило его из колеи и разорвало картину мира…

***

… — Я знал, — раздается тихий голос. Все присутствующие фокусируют взгляды на приоткрытой двери, где, прислонившись к косяку, в синей клетчатой пижаме стоит… — Юнги?! — Хоби пружиной подскакивает с кровати, запахивая золотистый шелковый халат, и растерянно смотрит на друга. — В каком смысле. Что заначит «знал»? Знал и молчал?! Все это время? Тэ отрицательно качает головой, не желая верить в услышанное. Такого просто не могло быть. Юнги, самый тихий и спокойный из них, тот, кто не способен на какие-либо интриги. Да от него невозможно было такого ожидать! — Ну, знаешь ли, — возмущение Пака, кажется, распространяется на всю комнату. — Вот не думал, что ты окажешься… — Кем? — Шуга плавно отталкивается от неудобной опоры и делает пару шагов к ошарашенным мемберам. — Сволочью? Двуличной скотиной? Договаривай, Чимин. Только, — он поднимает указательный палец, приостанавливая готового излиться негодованием Пака, — сначала подумай, чтобы потом не было горько и стыдно. — Не ждал от тебя такой подставы, — шипит Чимин, буравя взглядом хёна. — Что, все еще мнишь себя менеджером? Учишься манипулировать? — Помолчи, — Хоби, в отличии от младшего, внимательно следит за Юнги. А еще он слушает, и что-то в интонации друга заставляет его задать правильные вопросы. — Скажи, — он с надеждой смотрит в глаза Шуги, — ты действительно знал о контракте? — Я, наверное, не совсем правильно выразился, — Юнги делает еще пару шагов, оказываясь совсем близко от троицы. — Если выразиться точнее, я догадывался о возможном контракте или договоре между Биг Хит и Тэхёном. — Во как! Прям с Биг Хит! Не с Бан Ши Хёком? — Чимин все еще недоверчиво кривит губы. — А чего сразу не со всей кей-поп индустрией? — Я еще раз настоятельно рекомендую тебе думать, прежде чем говорить или делать что-то, — Юнги спокойно встречает разгневанный взгляд Пака. — Один из вас уже натворил дел, вовремя не включив мозг. Точнее, сделал это дважды. Ведь случившееся сегодня тоже не назовешь продуманным действием. — Зато ты у нас такой продуман оказывается, — фыркает Чимин, но осекается, встретившись глазами с Тэ. — Смею тебе напомнить, что я все еще для тебя хён, и этого не изменят ни мои взгляды, ни мои поступки. Уважения к старшим еще никто не отменял, — Шуга решительно скрещивает руки на груди. — Прошу прощения, что мне пришлось об этом напомнить. Но, видимо, для нашего дальнейшего разговора это необходимо. — О! Прости, Шуга-хён, — Чимин подчеркнуто вежливо встает, чуть не теряя свои растянутые серые шорты, кланяется и, поправляя покрывало, добавляет: — Присаживайся. — Не ерничай, — кидает ему через плечо Хосок. — Расскажи все подробнее, пожалуйста, — он прижимает руку к груди. — Я не могу понять, почему у тебя появилась такая мысль. Мне вот даже в голову такое не пришло. — Ну вот смотри, — Юнги садится и обращается к Хоби, как к самому старшему, еще способному мыслить здраво. — Давай с самого начала. Наши макнэ лайн всегда отличались неугомонными характерами, способностью вывести из себя любого нескончаемым потоком розыгрышей. Все трое вытворяли, что вздумается, и никто никого особо не выделял. Так? — Ну, да, — согласно кивает друг. — Потом мы изредка начинаем наблюдать обнимашки — очаровашки наших самых младших, но это еще цветочки. Наш Ви все чаще выделяет Чонгука, стараясь оказаться к нему поближе: то толстовку поправит, то за серьгу подергает. Но и макнэ не отстает. Виснет на Ви при любом удобном случае, а если взглядом залипнет, то хоть камнепад рядом — не отвлечется. Иногда он настолько не может совладать с собой, что открыто ревнует Тэхёна. Ви порой краснеет, замечая внимание Чона. Но это иногда. В остальное же время, кажется, прости, Ви, что он специально флиртует и подначивает Чонгука. При этом еще эти взгляды на камеру и стаффа, брошенные украдкой… — Это было так заметно? — Тэ готов провалиться под землю от стыда. Такое странное ощущение: лицо горит, а руки, неприкрытые рукавами бежевой футболки, покрываются гусиной кожей. Он и не подозревал, что настолько очевиден. — Заметно тому, кто смотрит, — загадочно отвечает Шуга. — Тут еще Чима наш включился, типа разлучник, желающий помешать нашим голубкам. — Я? — Чимин второй раз за последние два часа округляет глаза до максимально возможных. — Да я бы никогда… Я же просто прикалывался! — Я потом тоже понял, что ты просто так, от большой любви, — улыбается Юнги одним уголком губ. — Но поначалу, это казалось странным. Потом я стал замечать, что и Чонгук порой, будто специально оказывается рядом с Ви, даже если стоит от него дальше всех, и, как бы невзначай, ловит стаффа глазами. Прижмется к спине Ви и на камеру — зырк. Это и навело меня на мысль, что тут что-то не чисто и, возможно, имеет место быть обоюдный контракт фансервиса… — Обоюдный? — Ви с бледными от напряжения губами не сводит глаз с хёна. Голова готова разорваться от накативших мыслей.— Ты сказал «обоюдный»? — Конечно, — Шуга переводит взгляд на Хоби, который хватается то за сердце, то за голову. — Ты же понимаешь — когда все раскладываешь по полочкам, все становится на свои места? — Но ведь получается, что Чонгук тоже в курсе, — наконец выдавливает из себя Джей-Хоуп. — Но это никак не стыкуется с тем скандалом, который он сегодня закатил. — Вот это меня и смущает, — Юнги задумчиво разглаживает пальцами покрывало. — Либо я ошибся, и он ничего не знал, и тогда меня смело можно записывать в сторонники теорий заговоров, либо он тоже в деле, и разозлился от того, что Тэ не поделился с ним их тайным знанием. — А он тогда что? — Ви с трудом сдерживается, чтобы не расплакаться. Чонгук, его друг, его донсэн. — С самого начала в курсе про контракт? Получается, подыгрывал мне? — Тэ, ну не надо, — Чимин и сам готов расплакаться. Он обнимает друга за плечи, гладит по голове, пытаясь успокоить. — Ну не верю я, что Гуки все это специально, что ты для него пустое место. Что он тоже контракт… Это же еще не точно. Ведь не точно? — он с надеждой смотрит на сонбэ. — Юнги-хён, скажи, что ты не уверен, пожалуйста. — Я не уверен, но что это меняет, — тот неопределенно пожимает плечами. — Итог все равно один: вы поссорились, и теперь непонятно, как из всего этого выходить. Если только все это изначально не было только контрактом, и тебе не наплевать на то, как Чонгук к тебе относится. Ви, которому были адресованы последние слова, порывисто всхлипывает и, уткнувшись головой в плечо Пака, отрицательно качает головой. — Я почему-то так и думал, — утвердительно кивает головой Юнги. — Ну не похож ты на прожженного интригана и ловеласа, которому насрать на чувства других. И о Гуке говорить рано. Надо с ним поговорить. — Утром поговорю, — многообещающе говорит Чимин, — уж я так с ним поговорю… — Я сам, — тон Юнги не терпит возражений. — А то ты тоже дров наломаешь, год потом не разгребем… Так, давайте-ка укладываться, а то утром вас не поднимешь. Завтра тяжелый день, точнее, уже сегодня… Ви, я тут принес тебе, чтобы ты заснул, — он встает и идет к двери. Там он выуживает стакан с чем-то прозрачным. — Ничего незаконного, просто немного успокоительного. Совсем чуть-чуть. Ви благодарно кивает, беря стакан, и одним глотком отправляет в рот. Его глаза удивленно открываются, а ртом он ловит воздух. — А, забыл сказать. Это джин из запасов Сок Джина…

***

Техён, будто проснувшись, трет глаза, прогоняя воспоминание. Он со вздохом отправляет в корзину ненужный уже микстейп. Этому юниту не дано увидеть свет. Они никогда не споют свою песню с Чонгуком. За последнее время он твердо дал понять, что не хочет лишних взаимодействий с Тэ, кроме необходимых в работе. Уж не известно, о чем говорил с ним Юнги, но беседа явно не помогла, потому что на недавнем интервью, когда Ви по привычке встал рядом с Гуком, тот зло прошептал: — А ну, отошел от меня. И больше не смей приближаться. Было ужасно противно мило улыбаться на камеру, отвечать заученно на вопросы и делать вид, что ничего не произошло. Намджун сверкал глазами то на Ви, то на Чонгука, проверяя, правильно ли они поняли его наставления. Эту беседу Ви тоже будет помнить долго.

***

…За едва прикрытой дверью были слышны два спорящих голоса. Тэхён, подошедший первым, застегнул вечно расстегивающиеся бежевые манжеты своей коричневой рубашки и замер, прислушиваясь. — Ты же тоже знал про контракт, — Юнги говорит так, будто на этот раз о уверен. — Почему не поговорил с ним, почему не попытался помочь? — Это был его выбор. Ви не маленький мальчик. Он должен понимать, что надо уже начинать нести ответственность за свои поступки, — Намджун непреклонен. — Какие, блин, поступки! — слышен стук кулака о стол. Ви краем глаза видит, как к двери подходит Чонгук. Он приближается тихо, видимо тоже прислушивается. Ви отмечает про себя, в который раз, как ему идет этот черный костюм оверсайз. — Его же развели, как лоха! На понт взяли! — а за дверью все еще продолжается спор. — Сначала обвинили в нетрадиционной ориентации, а потом заставили эту самую ориентацию проявлять везде и всюду. Только уже не от души, а по контракту. — Начальство хотело пресечь на корню развитие в нашей группе гейских течений, что тут плохого, — голос лидера даже не дрогнул. — Пресечь?! — Голос Шуги взвивается. — Да каким местом? Ты что, праведник, или дурак? Ты не понимаешь, что произошло? Они же это самое течение, как ты выражаешься, на лбу у Ви и Чонгука написали. Чтобы иностранных фанатов привлечь побольше. И насрать было и Ши Хёку, и всем остальным на их чувства. — Чувства? — Намджун тоже перестает быть спокойным. — Какие чувства на хрен! Гормоны играют, а девчонок нет рядом, вот и на придумывали себе черт знает что. Тэ оборачивается и видит красного то ли от стыда, то ли от возмущения Чонгука. Его черные глаза мечут искры, он непроизвольно покусывает пирсинг в уголке губы и, кажется, готов ворваться в небольшую студию, где идет сейчас разговор. — А тебе откуда знать? — Старшие хёны просто орут друг на друга. — Ты узнавал? Спрашивал? Разговаривал? Ты, мать твою, лидер! Кто, как не ты должен этим заниматься! — Мне, думаешь, заняться нечем? Ты посты последние читал? А комментарии на Спотифай? Арми нами недовольны. Мы, видите ли, слишком американизировались. Не те уже Бантаны! Ши Хёк рвет и мечет! Отказывается наши песни в альбом включать. Ты вот хочешь свою музыку создавать? И я хочу. У нас с тобой столько задумок было! — Но ведь они тоже часть нашей группы. И не самая незаметная, хочу тебе сказать. — Да мне сейчас абсолютно некогда этими двумя заниматься! Сами заварили кашу, сами пусть и расхлебывают. Взрослые уже! — слышно, как откатывается в сторону стул. — Да не решат они, как ты не поймешь. Они запутались. Им помощь нужна… Чонгук зло буравит Ви взглядом. Больше нет сил стоять тут и слушать, и они одновременно толкают дверь студии. Юнги в кипенно-белом просторном свитшоте и узких темно-синих джинсах, сидит на столе и обреченно трясет головой, а их лидер в клетчатой рубашке поверх светлой футболки и черных спортивных штанах, стоит у стены вперив в них взгляд. — Пришли? Отлично. Как вы можете объяснить устроенный вами скандал? — Мы не сдержались, Намджун-хён, — Ви старается смотреть прямо в глаза Кима. — Больше такого не повторится. — Я очень надеюсь, что вы разобрались в своем конфликте, поговорили и помирились. — Вот это вряд ли, — подает голос Чонгук. — Я с ним мириться не собираюсь. Он меня предал. Я ему не доверяю. Юнги протягивает руку, показывая на младших, как бы подтверждая все свои сказанные слова, и вопросительно смотрит на лидера. — Тэхён? — обращается тот к Ви. — Я пытался поговорить, объяснить, но, видимо, не нашел нужных слов, — тихо, но уверенно отвечает Тэ. — Мне очень жаль… — Тебе жаль? — шипит Чонгук. — Кого, меня? Себя пожалей… — Так, как я понимаю, к соглашению вы не пришли, — Намджун начинает кусать щеку. Он ненадолго задумывается, переводя взгляд с одного мембера на другого. Встретившись взглядом с Юнги, он словно принимает решение. — Ваши конфликты меня сейчас совсем не волнуют, — Ким Намджун хмуро смотрит на младших. — У нас и без вас неприятностей — телегой не вывезешь. Если вы считаете, что вот так, не общаясь, вы сможете дальше нормально сосуществовать — флаг вам в руки. Файтинг, как говорится. А я посмотрю, насколько вас хватит. Но если Арми или пресса о чем-то догадается… Я за себя не ручаюсь. Идите и репетируйте, — лидер раздраженно махнул рукой в сторону танцевальной студии. Парни, разворачиваются и бредут в указанную сторону. Они украдкой бросают друг на друга взгляды, но что-то мешает им начать разговор. — Может нам договориться, — тихо начал Ви, едва они вошли в учебный зал. — Я ни о чем с предателем договариваться не буду, — прошипел Гук. — Работаем на камеру. Ты же этим все это время занимался… …Через какое-то время в зал заходит Юнги. Натянув посильнее на голову белый козырек, он внимательно следит за тем, как разучивают свои вставки младшие мемберы и присоединившийся к ним Хосок. Вроде бы все идет нормально, но наметанный глаз замечает напряжение, витающее между ними. Вот тут Чонгук должен был положить руку на плечо Ви, но он едва коснулся друга кончиками пальцев. А здесь они должны были ударить друг друга по рукам, но они лишь кивнули, и Чимин беспрепятственно пробежал между ними. Нет, ничем хорошим это не закончится. Шуга тяжело вздыхает. Еще и с Чонгуком разговор не получился, как он не старался. Словно услышав его мысли, к нему подходит Хоби, вопросительно дергая головой и делая глоток из бутылки с водой. — Я не смог его разговорить, — отвечает на немой вопрос Юнги. — Он не признается и не отрицает. Он просто не хочет говорить. Только твердит, что должен сам все обдумать. — Ничего хорошего это не предвещает, — Хосок проводит пальцами по глазам, словно пытаясь сбросить накопившееся напряжение. — Я понимаю. И еще, они работают в пол силы, — Шуга кивает на ребят, которые вместо полного приседания едва сгибают колени. — А вот это фиг им! Вот этого я им не дам, — Хоби надевает джинсовый жилет поверх белой футболки, подтягивает широкие штаны с белыми лампасами и, забрав козырек у Юнги, воинственно натягивает его на копну волос. — Эй, вы что творите? Совсем от рук отбились? Ну-ка еще раз, все хорео, с самого начала и до конца. И чтоб как на концерте! Юнги, присоединяйся. — Мы тоже идем, — подтягиваются Намджун с самым старшим мембером. Джин улыбается своей фирменной улыбкой и делает эгё. — Дольше всех собирался, нарядился, как на праздник, — фыркает Чимин. — Я красавчик, значит должен выглядеть сногсшибательно всегда, — безобидно смеется Сок Джин и, акапельно, затягивает: — Не волнуйся, любимая. Ничто из этого не является совпадением. Мы совершенно разные, детка. Потому что мы вдвоем нашли нашу судьбу.* — Спасибо, Джин, — Хосок жмет руку друга. — Именно это хорео мы и пытались тут изобразить. — Но без меня у вас ничего не получалось, я угадал? — Джин игриво подмигивает. — Не уверен, что и с тобой особо получится, — тихо замечает Юнги. — Идем, друг мой, — хён приобнимает его за плечи, — Вот увидишь, мы со всем справимся. А Чонгука, с твоего позволения, я возьму на себя, — добавляет он так, чтобы это слышал лишь Шуга. Как ни странно, но у них действительно все получилось. Джин что-то несколько раз шепнул Чонгуку, отчего тот начал улыбаться. Они пару раз отрепетировали, а потом прогнали полностью всю хореографию под запись. Просматривая видео, Хосок был доволен. Номер получался, что надо…