Миллион причин

— Рассказывай, — Ви чувствует, как проминается рядом кровать. Чья-то рука убирает с его скулы пакет со льдом и кладет новый. Ледяной. Обжигающий. Парень невольно морщится от неприятного ощущения, а потом приоткрывает глаз, чтобы убедиться в правоте. Конечно, Хосок. Обычно веселый, но сейчас удивленно-озабоченный. Считает, что Ви без него не справится со всей этой жопой, в которую тот попал. И ведь правильно считает. Ви не их тех героев, что гордо запираются в комнате, вывешивая за дверь табличку: «Ушел в себя, вернусь не скоро» или «Не влезай — убьет». Ему необходимо общение, присутствие кого-то, кто выслушает, поругает, поддержит. Что угодно, лишь бы не оставаться одному. Но не сегодня. Ему стыдно, больно и обидно. Непонятно, что из этих чувств гложет его больше, какое из них заставляет зажмурить глаза, и стараться не реагировать на… — И не стоит прикидываться ветошью, мы видим, что ты не спишь. Чимин… Странно. Уж он-то должен был лететь на всех парах к Чонгуку. Утешать и выведывать. Но он сдвигает в сторону ноги Ви и плюхается на кровать, заставляя ту протестующее заскрипеть. Ведь не отстанут… — Рассказывать что? — хрипит своим и без того низким голосом Тэхён. — Все, — уверенно говорит Хоби. — Но лучше сразу правду. Так и нам понятнее будет, и тебе легче. Не запутаешься. Кому и что врал. Чимин согласно кивает и слегка толкает лежащего друга в ногу. Тэ вздыхает, поднимается, придерживая пакет со льдом и садится на кровати, скрещивая ноги. — Как там Куки? — глазом, неприкрытым пакетом, он вопросительно смотрит в сторону Чима. Знает, что тот уже был у друга. — Знаешь, на удивление спокойно, — Чимин и сам удивляется поведению макнэ. — Ничего не крушит, спит, ну или делает вид. Сказал, что ему рано вставать, и чтобы от него все отстали. — И еще, что ему надо подумать, — добавляет Хосок. — Держит удар, мускулистый кролик, — уголок рта Тэ чуть дергается вверх. — Как учили, — соглашается Хоби. — Не зря же грушу днями напролет лупит. — А остальные как? — Тэ явно оттягивает момент покаяния. — Злятся? — Тебе вот реально интересно сейчас об этом узнать? — Хоби даже слегка подскакивает на кровати от нетерпения. — Нет, если прямо не терпится, я могу Джуна позвать. — Не надо Джуна, — бурчит парень. С Намджуном разговор пойдет совсем по-другому, а к этому он сейчас совсем не готов. — Так что у вас случилось, — Пак зеркалит Ви, поджимая ноги, устраиваясь удобнее. — Что не поделили наши Тэгук на этот раз? — Нет больше Тэгук, да и не было никогда, — Ви опускает глаза. Стыдно. Хочется провалиться сквозь эту кровать, оказаться где-нибудь подальше, только не под этими внимательными взглядами. Щеки и уши горят огнем, хорошо, что синяк, и это не так бросается в глаза. — Ага, ври больше! — хмыкает Чимин. — «Нет и не было…» Вы же как привязанные друг за другом ходите. Легче два магнита растащить, чем вас. Чонгук тебя к каждому столбу ревнует, не говоря про нас. Да и ты ему не уступаешь, флиртуешь с ним по поводу и без. А ваши каверы чего стоят… — Чим встряхивает челкой. — Так что, нечего нам тут заливать. — Хотел бы я, чтобы это было неправдой. А еще лучше сном. Таким, что заканчивается с резким пробуждением, — Тэ закрывает глаза, словно надеясь, что сейчас так и будет. Вот он откроет глаза, и ничего этого не было. Ни последнего разговора, ни опостылевшего фансервиса, ни треклятого контракта. Но ничего не происходит. Он остается там, где был: в комнате на кровати, со ждущими мемберами и остывающим под пакетом со льдом синяком от лучшего друга. Друга, которого он предал.

***

Из дневника Ви: «…Сегодня опять маялись дурью с Чимином. Решили приколоться над Чонгуком, поменяли этикетки на геле для стирки и ополаскивателе. У Гуки было такое растерянно-милое лицо, когда он достал вещи из стиралки. Он все никак не мог понять, что не так, и почему на футболке и штанах белые полосы. Все стоял и думал, пока не понюхал гель… Я балдею от злого Гука!.. …Все никак не могу решить, кто же симпатичнее: Джин, Чимин или Чонгук. Нет, Сок Джин не может сравниться ни с кем, это же просто икона! Но Чим и Гук. Иногда я чувствую, что залипаю, когда смотрю на них. У нас собрались действительно красивые парни… …Чонгук сегодня сказал, что ему ни с кем не было так комфортно и свободно, как со мной. А я не смог ничего ответить. Просто сидел и, как дурак, улыбался… …Не могу себя понять. То, что меня так тянет к Чонгуку, это дружба или что-то большее? Почему я все чаще думаю о нем? Почему иногда мне хочется обнять его, прижать крепко-крепко и никуда не отпускать?.. …На вчерашней примерке костюмов я чуть не спалился. Блин, это вообще законно? Чонгук был такой охренительный!.. …На сегодняшней съемке Чогук совсем упал духом после слов Хоби-хёна о поцелуе. Было совсем не смешно видеть его взгляд. А потом он просто убил меня своим: «Я тебя люблю». Было так классно услышать это, пусть и за кусочек свинины… … Все чаще ловлю на себе взгляд Гуки. Интересно, что там в его голове, за этими светящимися глазами?.. …Помоги мне, Боже! Но, кажется, мне нравится парень…»

***

— Ну, вот так как-то, — Ви боится поднять глаза на друзей, внимательно слушающих его рассказ. — А потом этот дневник как-то попал к БХ, хотя я его прятал, старался не оставлять где попало. Теперь думаю: на хрена я вообще его начал вести?! На хрена вообще все это? За что все это мне, — его голос предательски срывается. — Так, подожди, — Хосок трет закрывающиеся глаза. Не то, чтобы ему неинтересно, просто он очень устал. От вчерашней репетиции, от ноющих мышц, от этих неугомонных макнэ лайн, которых считал своими младшими братьями. — Давай о главном, и более связано. Как я понял из всего, что ты тут наговорил, твои душевные, и не только, порывы к Чонгуку уже пару лет есть ничто иное, как мастерски разыгранный фансервис? И это все прописано в контракте, который ты, с больной головы, не думая, подписал, чтобы мы, а самое главное, сам Чонгук, не узнали про эти самые порывы. Я ничего не перепутал? — Хоби вопросительно выгибает бровь. — Знаешь, вот когда ты это сейчас сказал… Это так тупо звучит! — Чимин кивает несколько раз головой, словно утверждая сказанное. — А ты не находишь? — он обращается к обалдевшему Тэ. Тот изумленно таращится на хёна, повторяя про себя сказанные фразы. — Сука, вот же, хитрый хрен! — наконец выдает он, забывая про подтаявший лед в руке. Пакет падает на покрывало, но Ви словно не замечает этого. — Как же мастерски он меня развел! — Ну, с БХ как раз все понятно. Ему надо было интерес к группе подогревать. А вот ты, мой нежно любимый остолоп, каким местом думал, когда контракт выполнял? Ведь можно было что-то придумать, — Хоби поднимает пакет, сделавший приличную лужу, и кладет в контейнер на полу, где уже растаял его предыдущий собрат. — Да что тут придумаешь, — Пак обреченно машет рукой. — Это же контракт… — Ну, всегда можно обойти острые углы, — Хосок пожимает плечами. — Но я не об этом хочу поговорить. Вот ты сглупил, поставил подпись, а дальше? Ты за каким хреном начал так усердно его выполнять? Ну можно же было поиграть, типа я пытался, но Чонгук никак… — Да я и думал, что он никак! — отчаянно обрывает его Ви. — Я же не думал, что он… ответит… Он и правда совсем не думал, что все так закрутится. Рассчитывал именно на то, что Гук пошлет его куда подальше, а он, Тэ, просто свалит все на неудачную шутку. А потом скажет, простите, мол, фиговый я актер, не смог. Но Чон вовсе не хотел никуда его посылать, да и на шутку его залипающие на Ви взгляды не походили. Он реально ходил за другом хвостом, магнитом, как выразился Пак, слушал его всегда настолько внимательно, что приоткрывал свой очаровательный ротик. Все чаще он говорил Ви, что тот красив, даже называл его гением. А порой Гук сам его провоцировал: то начнет секси-танец, то вдруг во время песни посмотрит прямо на Ви, словно слова относятся к нему, то тихо возьмет за руку. Тэхён просто потерялся во времени и пространстве. Он уже не понимал, кто с кем играет, кто искренен. И контракт становился чем-то далеким и придуманным. Но гадкое чувство вины всегда возвращалось, когда Ши Хёк хвалил его за усердие, многозначительно улыбаясь. В такие дни Тэ подолгу не мог заснуть, все терзался мыслями о предательстве, боролся с желанием все рассказать и вместе с Гуком найти выход из всей этой истории. Но дни шли, и они все сильнее тонули в отношениях. — Я сам не понял, как нас так затянуло. Я думал, все само пройдет… — Ну, знаешь, — возмущается Чимин, — ты его так обхаживал, сложно устоять перед таким обаянием и таким напором. Ты же с самого начала для него лучший. Во всем! И плевать, что Хоби танцует лучше всех, Намджун рэп читает — заслушаешься, Юнги гений музыки, а Джин красавец, каких мало! Да и я не пальцем деланый, — его глаза превращаются в щелки от улыбки. — Сам себя не похвалишь… — Хоби ухмыляется. — А скажи, что я не прав? Ведь прав же! — улыбку Чимина сдувает с лица, и он начинает возмущенно жестикулировать. — А Чонгук только: Ви то, Ви се… Ви самый красивый, Ви так классно танцует, у Ви такая классная партия в песне… Он же за тобой, как попугай, все повторяет! Не замечал, нет? А этот ваш рамен! «Хён не может есть острое, поэтому я нам отдельно сварю…» — Пак сурово смотрит на друга. — Вот скажи, ты совсем безрукий, сам не можешь рамен сварить? — Могу, но у Гуки вкуснее, — Тэ непроизвольно начинает улыбаться. — Снова — здорово! — Чимин скрещивает руки на груди. — И вот ты после этого хотел, чтобы он «никак»? — Вернемся к нашим баранам. Ты мне ответь на один очень интересующий меня вопрос — Хосок чуть наклоняется вперед, заглядывая в глаза Ви. — Ты все это дело из-за контракта мутил или как? — Ну конечно из-за контракта! Я бы никогда себе не позволил так открыто… Чтобы все вокруг видели, и разговоры разные чтобы пошли, — тот снова пытается отвести взгляд. — То есть, ты бы все равно подкатывал к Чонгуку, но не так открыто, — утвердительно подводит итог Чимин. — Да не подкатывал бы я!.. Наверное… — Наверное или стопроцентно? — уточняет Пак, а Хоби слегка улыбается. — Да не знаю я, — психует Ви. — Может я бы и попробовал взаимоотношения какие-то, но как-то по-другому… — Как по-другому? — Я не знаю! Но то, как это выглядит сейчас… Это неправильно, понимаете? — Такие отношения сами по себе неправильные. — Хосок вдруг становится очень серьезным. — Это тебе любой скажет. Именно это и пытались вбить в твою голову менеджер и стафф. Но очень сейчас, как бы помягче сказать… популярные. На этом они и решили сыграть, чтобы заинтересовать Арми, привлечь больше фанатов. Это неправильно, и поэтому так притягательно. Тэ весь подбирается, сжимается и, кажется, становится меньше ростом. Вот сейчас он услышит то, о чем так давно говорил сам себе. Что он иной, что его мысли извращены, что таким, как он, не место среди нормальных людей. Он мысленно просит прощения у Хосока и Пака, который широко, насколько это возможно, раскрывает глаза и не мигая смотрит на хёна. — Но кто я такой, чтобы судить. Просто, я смотрел на вас, и вы казались такими счастливыми, что мне было плевать, правильно это или нет. — Хоби протягивает руку и треплет Ви по волосам. — Ты попался на крючок, но разве тебе не было на нем хорошо? — Было, — чуть слышно шепчет Тэ. — Но это было не всегда. — Понимаю. Это было только до той поры, пока ты сам себе не говорил, что это лишь контракт. Игра, которую тебе навязали. — пальцы Хоби нежно перебирают волосы парня. Как же ему жаль сейчас своего младшего. Он столько времени мучал себя, жег изнутри, обвинял в том, в чем, в сущности, виноват не был. — Мой бедный малыш. Как же ты жил все это время! И как мы не замечали… — А я-то, — шмыгает носом Чимин, — тоже, друг называется. Ни сном, ни духом. Вроде хорошо все у вас, ты лирику сочиняешь, улыбаешься, как сытый кот, и Чонгук светится, песни вон пишет… А танцует как, это же талант! И каверы ваши опять же. А все потому, что вы… что у вас…- шмыганья становятся все чаще, на глазах парня появляются слезы. — Да ну вас! Такие чувства обосрать!.. — Ты прости нас, — Хоби пытается найти слова, чтобы подбодрить, утешить. Понимает, что утром стает еще тяжелее, предстоит еще нелегкий разговор с Чонгуком, на который тот может и не пойти. — Мы же просто не знали… — Я знал, — раздается тихий голос.