Вернуться до первого снега

Странное поведение Олежи сильно поразило Звёздочкина. Наблюдая за ним, понурившимся и сгорбленным, быстро удаляющимся прочь, Антон почувствовал себя как никогда опустошённым. Будто из его жизни разом выкачали все краски. Верно подгадав его настроение, солнце скрылось за плотным облаком. Но, в отличие от быстро вернувшегося на свой пост небесного светила, Душнов так и не появился. Тут на плечо эльфа легла маленькая лёгкая рука. Оля ободряюще кивнула ему, а после едва заметно указала подбородком в сторону деревянных улочек, среди которых только что скрылся её старший брат. — «Вперёд». — одними губами прошептала девушка. Ведомый незнакомыми доселе чувствами, Антон подскочил на ноги и бросился вслед за Олежей. — А что… А что сейчас произошло? — Юля непонимающе уставилась перед собой, только и успев заметить мелькающие ботинки, скрывшегося за поворотом эльфа. — Ничего особенно. — младшая Душнова насмешливо закатила глаза. — Просто два идиота, не до конца осознающие свои чувства. — Мммм… — почти безразлично протянула Юля, переводя взгляд на Олю. — А конкретно этот «не до конца осознающий свои чувства идиот» дорогу то знает? —… Не надо объяснять, по какой причине Звёздочкин добрался до гостевого домика почти к полудню. Находящееся в зените солнце, несмотря на осенние ветра, приятно грело и поднимало всем настроение. Всем. Кроме Антона, запутавшегося лабиринте досчатых дорожек. — Вот уж не думал, что ты страдаешь топографическим кретинизмом. — язвительно заметил Дима, даже не обернувшись в сторону наконец вернувшегося товарища. Сидящий напротив него Слава выглядел не очень довольным, разглядывая свой карточный веер. — Где Олежа? — проигнорировав подкол, спросил Антон, в несколько глотков осушая огромную кружку непонятной прозрачной жидкости, принятой им за воду. — Разбирается со старейшиной. — не отвлекаясь от своего занятия, пробормотал Слава, его веер неплохо поредел, чего нельзя сказать о картах уже не такого самодовольного Димы. — Стандартная процедура для торговцев, не парься. — Давно ушёл? — морщась от досады, спросил Антон. — Неа… — безразлично протянул альбинос, заканчивая игру в свою пользу. — Но очень вовремя. — Здешние рыбаки всегда возвращаются к полудню, тогда же выползают из своих берлог и остальные сирены. В деревне становиться очень людно, особенно в центре. — нехотя разъяснил Побрацкий, на правах проигравшего тасуя карты. — Впрочем, ты и сам должен был это заметить. Хотя… Тебе, я думаю, не привыкать к толпам. За время своего странствия Антон почти не оставался с Побрацким наедине, точнее, без присутствия Душновых. И сейчас нерешённый конфликт лёг на душу тяжёлым грузом. — Чего застыл? — раздражённо спросил Дима, наблюдая за товарищем боковым зрением. — Тебе заняться нечем? Звёздочкин вздохнул. Если Слава говорил правду, и Олежа ушёл не так давно, можно попытаться его догнать и… — Я хочу извиниться. — чётко произнёс Антон, почти физически ощущая, как исчезает его возможность нормально поговорить с Душновым до вечера. Дима замер. К Звёздочкину он всё ещё сидел спиной и потому лицо его Антон видеть никак не мог, но примерно представил выражение, отразившееся на нём. Побрацкий нервно мотнул головой, давая понять, что слушает. Слава тактично предпочел оставить парней наедине и поспешил ретироваться с кухни. За жизнь в Столи Антону не раз приходилось извиняться перед самыми разными эльфами. Но сейчас, стоя посреди внезапно ставшей непозволительно просторной кухни перед, на вид, безразличным Димой, Звёздочкин впервые чувствовал свою вину. Впервые он не подготовил никаких речей и посему странно волновался, путаясь в словах и надолго запинаясь. В конце концов он замолчал, понимая, насколько всё плохо. На удивление, Побрацкий самодовольно ухмыльнулся и похлопал товарища по плечу. — Ты и правда был тем ещё мудаком. — он пожал плечами, мол «что есть, того не отнять». — Но, как бы банально это ни звучало, последние насколько недель здорово тебя изменили. Не в худшую сторону, и на том спасибо. Друзьями нам не стать, однако я согласен простить тебя, за… — Эй, вы там не поубивались? — звонкий голос Юли, послышавшийся из-за двери, прервал Диму на полуслове. — За что-нибудь. — со смешком закончил Побрацкий, возвращаясь на своё законное место за столом. — Потом придумаю. — отмахнулся он, переключая внимание на вошедших девушек. — Почему вы так долго? — Марк просил помочь с планом на завтра.— Оля устало потянулась. Диме и Антону было непривычно видеть её в белой плавательной рубашке. — А потом Юля захотела отвести меня в подводную библиотеку… — Ни за что не поверю, что тебе не понравилось. — рыжеволосая закатила глаза, отходя к кухонной стойке. — И не делай такое страдальческое лицо! Лучше бери своих придурков под руки и ай-да купаться. — Не слишком ли холодно для таких развлечений? — уклончиво спросил Побрацкий, до последнего не желая выдавать свои слабости. — Я тебя умоляю! — Юля насмешливо закатила глаза. — Ты огненный эльф или белка на заборе? Вот уж для кого прохладная водичка точно не должна казаться преградой… — девушка с удивлением разглядывала пустую чашку. — Побрацкий, ты нахрена мою кружку трогал? — Почему сразу я? — возмутился Дима. — А кто — Антон? — скептически выгнув бровь спросила девушка. — Да Слава твой, наверное, мы-то что… — бросив быстрый взгляд на Звёздочкина, пробормотал Дима. — На первый раз поверю. — подозрительно протянула Юля, но, к счастью для Антона, перевела тему. — Так что? Есть в чём плавать можете? — Мы в принципе не можем. — раздражённо поведал Побрацкий. — Будто сама не знаешь… Огненные эльфы не умеют плавать. — Ерунда. — небрежно отмахнулась Юля, отходя к двери. — И не таких учили. Всё равно, пока зельевара вашего ждёте, делать нечего. — Я, пожалуй, откажусь. — Звёздочкин покачал головой. — В таком случае, иди в центр и найди Маркизу. — Юля равнодушно пожала плечами. — Кого? — разом переспросили огненные. — Марка, лодочника. — Оля закатила глаза. — Поможешь ему с подготовкой, раз не занят ничем. — С подготовкой к чему? — насторожился Звёздочкин. — Темнота… — протянула Юля, снова закатывая глаза. — Ежесезонная ярмарка. Довольно таки важное для райрамцев событие. — А почему этой ярмаркой занимается лодочник? Райрамка одарила Антона снисходительным взглядом и со словами «Вот сам у него и спросишь» вытолкала с кухни. Решив было, что глупые вопросы позади, Юля наткнулась на непонимающий взгляд Димы. Тут уже хочешь не хочешь, а объяснять надо. Неужели непонятно, что не будет лодочник днями напролёт обитать на том берегу? Тем более зачем, когда он узнает о скором появлении гостей минимум за полдня до их прибытия? Вода всё видит, обо всём знает… Вернулся Звёздочкин лишь когда солнце зашло за горизонт, а на небе показались первые звёзды. Как и ожидалось, Оля с Димой, а также неразлучная троица райрамцев: Гоги, Слава и Юля — ошивались в гостевом домике. А Олежи всё не было… Появление Антона послужило для дружелюбных сирен сигналом, что пора пожелать всем добрых снов и оставить ребят одних. Свет потушили, разговоры смолкли и уже ничто не могло отвлечь Антона от размышлений. Признаться честно, помощь в организации завтрашнего праздника из Звёздочкина вышла посредственная. Вечно витая в облаках, эльф приносил мало пользы, только под ногами путался. Чем бы он ни занимал руки, мысленно всё равно возвращался на лодочный причал. Воспоминания о ярких огненных цифрах, алом цветке со сложным названием и счастливом лице Олежи всё никак не отпускали. За воспоминаниями следовал логичный вопрос: что произошло потом? Почему Душнов в миг помрачнел и умчался при первой возможности? Что такого неприятного мог сказать Антон, а главное — как теперь всё исправить? В голове Звёздочкина происходил настоящий кавардак, разгребать который не было ни сил, ни времени. Неужели всё должно быть так сложно? Подумать только, впервые за жизнь у Антона появился друг и он тут же всё испортил… Самое любопытное то, что за пару дней Олежа заставил его почувствовать больше, чем за всю прожитую жизнь. Минуты тянулись как часы, а Олежи всё не было и не было. Для собственного спокойствия Антон решил во что бы то ни стало его дождаться… Свисающей с досчатого мостика руки что-то коснулось. Это была маленькая рыбка, тут же снова скрывшаяся под водой. Звёздочкин приоткрыл глаз и с усилием заставил себя подняться. Кажется, он задремал, лёжа на быстро нагревающемся за день деревянном причале. Антон протёр переносицу, силясь вспомнить, зачем пришёл сюда. Кажется, он кого-то ждал тут. Но кого? Неподалеку послышался тихий всплеск, вырвавший эльфа из полусонного состояния. — Искупаться решил? — добродушный смех друга окончательно привёл его мысли в порядок. Странно, он будто уже слышал эту фразу раньше… В полуметре от причала, по шею в воде, стоял Олежа. В голубых глазах плескалась вместе с отблеском волн детская радость и некое озорство. — Как ты здесь оказался? — собственный голос показался Антону до ужаса хриплым и тихим. Наверняка это из-за недавнего пробуждения… — Ты хотел видеть меня, и вот — я здесь. — парень насмешливо закатил глаза, будто его слова были слишком очевидными. — Не желаешь поплавать со мной? — Но я… Совсем не умею. — сдавленным голосом признался Звёздочкин, не сводя глаз с пристально наблюдавшего за ним Душнова. — Вот как? — выражение лица Олежи на миг сменилось на растерянное, а после заиграло новыми красками. Осторожно подплыв поближе, Олегсей расставил руки по обе стороны бедер Антона. — Ничего страшного, тут совсем не глубоко. Душнов говорил медленно, намеренно растягивая каждое слово, постепенно больше высовываясь из воды, сокращая дистанцию между ним и на мгновение забывшим как дышать Звёздочкиным. — Главное — не оступиться. — нежно улыбаясь, прошептал он в самые губы эльфа. А потом поцеловал. Так ласково, так нежно, будто боялся причинить Антону хоть малейший дискомфорт. Не до конца понимая, что делает, Звёздочкин подался вперед, не желая отпускать Душнова ни на миг. Поглощённый чувствами, он не успел вовремя заметить, как тонкие руки за его спиной сцепились в замо́к и, на удивление легко, увлекли за собой под воду. Громкий всплеск эхом отдался в ушах. Проснувшись, Антон резко принял сидячее положение, заставляя своё подвесное ложе беззвучно расскачиваться из стороны в сторону. Царивший в комнате полумрак совсем не помогал, лишь усиливая ощущение нереальности происходящего. Несчастное сердце бешено колотилось в груди, а дыхание всё никак не хотело выравниваться. Господи, ну какой же он дурак! Придурок даже! Тогда, на пристани, когда последние цифры растворились в воздухе, Олежа хотел его поцеловать… Как можно было этого не заметить, не понять и так глупо всё испортить?! Придурок! Стоп. Антон замер. Внезапное осознание второй волной накрыло его. Почему он так переживал из-за несостоявшегося поцелуя? Дело ведь не только в Олеже и его планах… Он сам бы хотел этого. Он сам, впервые за столько лет… Влюбился..? И в кого?! Парня? Ещё и человека! Господи, он попал. Причём попал очень серьезно. Нет, это просто невозможно! Невозможно душно стало в комнате… Ему нужен свежий воздух. Ещё днём Антон заприметил небольшую террасу, выход на которую имелся из их спальни. Не особо заботясь о том, чтобы никого не разбудить, Звёздочкин быстрыми шагами пересёк комнату и вынырнул наружу. Облегчение пришло почти сразу, сердцебиение постепенно нормализовалось. Не успел Антон полностью расслабиться, как позади него послышался скрип половиц. Звёздочкин молниеносно обернулся и снова застыл, встретившись взглядом с взволнованными васильковыми глазами. Укутаный в тёплое одеяло Олегсей стоял так же неподвижно. Как давно он вернулся? Скорее всего человек уже спал, выходит, Антон его разбудил? Который сейчас час? — Ты в порядке? — одними губами прошептал Душнов, осторожно подходя ближе к Звёздочкину. Антон и раньше это замечал, но сейчас, в свете полной луны и с таким же полным пониманием свой безнадёжности, он до конца осознал насколько же всё-таки Олежа прекрасен. Сонный, взлохмаченный, со съехавшим одеялом на плечах и такой до чёртиков великолепный. — Эй? — нерешительно окликнул парня Олегсей. Под таким пристальным взглядом кому угодно неловко станет… — Всё нормально? — Да… — не расслышав вопрос ответил Антон, усилием воли заставляя себя собраться. — Да, всё… Нормально. Прости, я разбудил тебя? — Ничего. — Олежа ласково улыбнулся, переводя свой взгляд на тихо плескавшиеся за небольшим заборчиком озёрные волны. — Ты тоже прости, мне не следовало так внезапно убегать. Даже не знаю, что на меня нашло… — вдруг выпалил он. Видимо, мысль о глупом побеге мариновалась у него в голове целый день. — Всё в порядке, думаю, у тебя были причины. — Антон спиной опёрся о деревянное ограждение, неотрывно следя за звёздами, россыпью драгоценных камней усыпавшими небосвод. И что же ему теперь делать? Внезапно эльф вспомнил кое-что важное. — Ты забыл свой браслет! — Звёздочкин было потянулся снять его со своего запястья, но Олегсей перехватил его руку. Олежа удивлённо посмотрел на друга, а после нежно улыбнулся. — Теперь он твой, Антош. — Душнов ещё немного постоял в таком положении, не решаясь отпустить Звёздочкина, но потом резко отшатнулся и вернулся на прежнее место. Будто ничего и не было. Антон хотел возразить, сказать, что вещь слишком ценная, чтобы вот так просто взять и отдать её. Но потом понял, рано или поздно кристалл Земли всё равно оказался бы во владении эльфов… Так, любуясь красотами райрамской ночи, они простояли несколько минут, пока Антон не спросил: — Как прошла твоя встреча со старейшиной? Тебя не было довольно долго... — В целом отлично. — благодарный Звёздочкину за прерванную тишину Олежа тепло улыбнулся. — Госпожа Лима замечательный правитель и милейшая сирена сама по себе. Конечно, пришлось задержаться, чтобы решить все вопросы с зельями как можно скорее… Но теперь всё улажено, и завтра утром мы вполне можем выдвигаться в… — Постой! — перебил Антон. Его сердце неприятно сжалось, когда он понял, насколько же мало времени осталось до расставания с Душновыми. — Завтра? К чему такая спешка? Олежа устало улыбнулся. Вышло весьма правдоподобно, если не учитывать глаза, выдающие тихое отчаяние и преждевременную тоску. — Я пообещал, что вы вернётесь домой. — Душнов растерянно отпустил взгляд в пол, разглядывая скользкие от воды доски. — Чем быстрее мы раздобудем ледяной кристалл, тем быстрее Дима вернётся к родным, а ты… Звёздочкин был готов провалиться под землю из-за собственной глупости. Он ведь сам сказал, что больше всего хочет показать своему народу настоящее волшебство. Неужели в погоне за чужим поверхностным признанием он едва не упустил настоящее? А не упустил ли уже? С одной стороны, Олежа ведь прав: чем быстрее они вернутся, тем лучше, ведь невозможно растянуть путешествие навечно. Но с другой… — Я не думаю, что нам стоит торопиться. — тихо произнёс Антон. В его голосе еле заметно слышалась надежда. К счастью, в голове моментально родилось сразу несколько отговорок. — Дима с Олей, похоже нашли новых — или не совсем новых, — друзей, да и мы не успели толком отдохнуть с дороги. В общем, уходить завтра — совсем не вариант. Звёздочкин выпрямился и сам не заметил, как оказался лицом к лицу с заинтересованным человеком. Раньше ему точно не было знакомо то чувство, когда щёки алеют непонятно из-за чего, а речи становятся бессвязными, но подобное, как когда-то давно предсказывала мать, подкрадывается неожиданно. — Ну и ещё… — неуверенно начал Антон, чувствуя себя максимально глупо под мягким внимательным взглядом васильковых глаз. — Я этого не хочу. Душнов загадочно улыбнулся, делая небольшой шажок навстречу Звёздочкину. Чёрт, да Олежа же прямо сейчас, почти не скрываясь, пялится на его губы! И вот как на это реагировать нормально?.. — А чего ты хочешь? — в гробовой тишине, нарушаемой лишь шумом неспокойных волн, шёпот Олегсея звучал непростительно громко. Антон почти чувствовал его дыхание на своих губах и, честно признаться, сильно растерялся, на этот раз точно зная, что всё происходящее сном не является. — По… …целовать тебя. —…смотреть ярмарку завтра. Дурак… Ой, дурак! Как можно было испортить такой момент два раза подряд?! Как говорил какой-то там великий мудрец: один раз, это случайность, два — закономерность. Неужели действительно не суждено Антону хоть ненадолго почувствовать что-то потрясающее, о чём раньше можно было только читать в книжках да слушать истории? Что-то, что называется «любовь»… Впрочем, велика вероятность, что Звёздочкин просто снова себя накрутил. С тихим смехом Олежа отстранился, вновь возвращаясь к созерцанию озёрных волн. — Ярмарка значит? — в голосе проскользнуло что-то отдалённо напоминающее разочарование. — Да, госпожа Лима говорила о ней. Похоже, это действительно важное для деревни событие… Ладно, уговорил. — Душнов повернул голову, глядя прямо в янтарные глаза. — Один день. Следующим утром отправимся дальше. Одна только счастливая улыбка Звёздочкина мигом развеяла все сомнения Олежи. Ох, как бы ему хотелось, чтобы эта ночь никогда не заканчивалась… На минуту, Душнову показалось, что, впервые за не самую короткую жизнь, его симпатия оказалась взаимной. Наверняка было слишком опасно, так открыто провоцировать эльфа на хоть какие-то более чёткие действия, но, решив, что наутро Антон всё равно ничего не вспомнит, Олежа рискнул. К сожалению, однозначного ответа Душнов не получил. Ничего, это даже к лучшему… Чёрт, последнее, что ему сейчас нужно — ложная надежда на искреннюю взаимность. Внезапный порыв сильного ветра буквально сдул из головы Олегсея все «лишние» мысли. Однако, при этом, Душнов задрожал как осиновый лист. Надо же, совсем забыл про ночные райрамские холода… — Замёрз? — голос полный беспокойства вывел парня из оцепенения, заставляя непроизвольно сжаться и поплотнее закутаться в наплечное одеяло. Не дожидаясь ответа, Звёздочкин раскинул руки в приглашающем жесте, ожидая действий Олежи. — «Мы ведь можем просто зайти обратно в домик…» — пронеслось в голове у Душнова, но ему, с радостью нырнувшему в тёплые дружеские объятия, было уже всё равно. Когда же Звёздочкин вдруг, словно пушинку, поднял Олегсея на руки, тот едва не взвизгнул от неожиданности. — Спать пора, Олеж. — тоном заботливой мамочки пропел Антоша, с трудом открывая балконную дверь. Для Душнова было величайшим облегчением, напомнить себе о том, что мысли эльф, при всём желании, читать не может, а вслух, в том, что меньше всего ему хочется снова оказаться на земле, он не признается и под страхом смертной казни… Кстати, земля ему действительно не грозила. Лишь мягкая перина его временного подвижного ложе. — Так-то лучше… — тихо прошептал Звёздочкин, теперь уже точно стараясь не разбудить остальных. Он было развернулся, желая вернуться к собственной, давно уже остывшей, кровати, когда его окликнули. — Антон? — едва слышно позвал Олежа, пряча глаза от смущения. — Мне… Мне всё ещё холодно. Не веря своим ушам, Звёздочкин постоял в шоке пару секунд, а после расплылся в глупой улыбке. — Довольно прозрачный намёк, не находишь? — ехидно спросил он, присаживаясь на краешек кровати Душнова. — Что ты? — Олежа смущённо улыбнулся, закатывая глаза. — Никаких намёков, лишь чистые факты… — Вот как? — брови Антона поползли вверх. — Может тогда тебе принести ещё одно одеяло? Тихо рассмеявшись, Олежа притянул в объятия свою персональную грелку, даже не думающую хоть как-то сопротивляться. Да, через несколько часов, вспоминая все свои действия, совершённые прошлой ночью, оба парня всё оставшиеся утро будут ходить красными как перезрелые помидоры и избегать лишний раз даже посмотреть в сторону друг друга. Но это будет потом… Сейчас же тёплые руки Звёздочкина создавали самую надежную и комфортную защиту для Олежи, а Антон в свою очередь просто был счастлив находиться рядом с человеком, которого встретил не так давно, но жизни без него уже и представить не может. А всё-таки — ночная сонливость — страшная сила. Осенняя ярмарка — один из немногих дней, когда сирены меняют свой распорядок. Рыбаки не покидают деревню, а остальные поднимаются в, минимальные для озёрного народа, девять часов утра. Олежа уже полчаса бродил по главной площади. Воздушные рукава белой, расшитой серебром, традиционной райрамской рубашки смешно развевались на ветру, приятно холодя кожу. Народную одежду для всех четверых Марк принёс сегодня утром. Подарок старейшины. Душнов же, невероятно смущённый тем фактом, что проснулся в собственной постели не один, да ещё и с самим Антоном Звёздочкиным, поспешил ухватиться за подвернувшуюся возможность поскорее убраться из дому и предложил сирене любую помощь. Олегсей быстро написал записку для Оли с Димой и ещё одну лично для Антона, в которой советовал поскорее одеваться и идти на главную площадь. Парень искренне надеялся, что его друг запомнил дорогу. Рубашка показалась Олеже действительно красивой, а странного материала штаны — удобными. Вот только ни в одном другом комплекте, предназначенном для эльфов и Душновой, не было узорной голубой ленты. Как она к Олегсею то попала? Этот вопрос парень тут же задал Марку, терпеливо ожидающему его снаружи. — Это от меня. — райрамец расплылся в хитрой улыбке, осторожно принимая ткань из рук Олежи. — Тебе помочь её завязать? — Но ведь… — Олегсей запнулся, не зная как реагировать. Руки сирены осторожно, легко коснувшись его волос, убрали под ткань непослушную кудрявую чёлку. — Я слышал, что эти ленты стоят очень дорого… — Ну… — протянул Марк, рассматривая свой подарок, великолепно смотрящийся на чужих волосах. — На такую красоту не жалко и потратиться. Что означало подмигивание, последовавшее за фразой, Душнов не разобрал и предпочёл не уточнять, решая распростить сирену о чём-нибудь другом. В целом, Марк оказался отличным собеседником и Олежа запоздало осознал, что его застенчивость, судя по всему, распространяется только на людей. Празднование было в самом разгаре. Олежа уже успел посмотреть уличный спектакль и не смог пройти мимо прилавка со сладко пахнущими коричными булочками. Позже, рассевшись на лавочке в самом конце площади, Олегсей принял решение, что выпечка в деревне Воды просто замечательная, но дома, всё же, лучше. — Интересно, это считается каннибализмом? — шутливо спросил, взявшийся из ниоткуда, Звёздочкин, присаживаясь рядом. — Ты только что назвал меня запечённым тестом?.. — Душнов непонимающе нахмурился, не зная, обижаться ему или пока не стоит. — Ну, прозвище такое — булочка с корицей. — Антон закатил глаза, но видя, что Олежа только больше нахмурился, поспешил объяснить. — Так у нас называют кого-то очень милого и… Светлого что-ли? — Оу! — Душнов тут же воспрянул духом, заинтересованный новым фактом о городе, побывать в котором самому вряд-ли когда-нибудь удастся. — Как интересно! Расскажи что-нибудь ещё, пожалуйста… — Обязательно. — Антон поднялся с лавки и протянул Олеже руку, зовя за собой. — Но теперь твоя очередь. Ты знаешь обо мне, пожалуй, слишком много, а вот я, кроме того, что ты занимаешься зельями, дружишь с конями и больше жизни любишь младшую сестру, не знаю ничего. — И что же ты хочешь узнать? — настроение Олегсея было приподнятым, он не прочь поотвечать на какие-нибудь вопросы. — Абсолютно всё. — уверено заявил Звёздочкин, но, подумав, что «всё» это немного слишком, уточнил. — Например, про твоих родителей. Ты говорил, что они живы, но вы с Олей жили у дедушки. Почему? Олежа нахмурился. Поздно уже. Согласился, значит надо отвечать. Мимо пронеслась стайка весело о чём-то болтающих сирен и Душнову пришлось ухватиться за край Антоновой рубашки, чтобы не отстать. — Мои родители оба были магами ветра. Отец тогда правил Фатрой, не знаю как сейчас, и ждал, что его сын станет достойным наследником, великим волшебником. — Олежа грустно улыбнулся, тема явно ему не нравилась, но рассказать о своем прошлом взамен на прошлое Звёздочкина казалось ему справедливым. — Не нужно объяснять, сколь велико было его разочарование, когда он понял, что магией я не владею совсем не из-за слабого здоровья, а уши так никогда и не заострятся. Когда он понял, что я человек. Сколько криков было в тот день… — Душнов нервно хихикнул, отводя глаза. Сделал вид, что с интересом разглядывает торговые прилавки. — Какими словами он тогда честил нашу матушку… Неприятно вспоминать. — Но ведь стихия земли могла передаться тебе от более дальних родственников… От дедушки например! Разве он не был человеком? — В тот момент моего дорогого батюшку это мало волновало. — Олежа с отвращением скривился. — Да, ты прав, деда всегда жил в деревне Земли. Варил свои зелья и носу из дому не показывал. Но случилось же — влюбился! В ведьму путешественницу… Души в ней не чаял, на что угодно ради неё готов был. Уверенным таким стал, хотел жениться… Олегсей тяжело вздохнул, теребя пальцами концы голубой ленты. Его внимание привлёк яркий отблеск на другом конце площади. — Однако, не долго счастье длилось. Как-то утром проснулся человек, а дом пустой… Всё надеялся, что любимая вернётся, но так и не дождался. — Душнов ненадолго замолчал, разглядывая деревянную статуэтку оленя. — Добрый был мой дед, ни в чём ведьму не винил, но и на свой счёт не принял. — Той ведьмой была ваша бабушка? — Антон с интересом слушал рассказ друга, надеясь, что так или иначе сможет помочь. — Угу. — промычал Олежа, с позволения торговца примеряя причудливую шляпу. — Но ни суть важно. В общем, отец дал маме выбор: либо она избавляется от меня сама, либо пусть катится к чертям вместе со своими отпрысками. — Неужели она.? — Нет, мама бы никогда так не поступила. Это ведь такой грех! — Олегсей обиженно покачал головой. — Я сам решил уйти… А Оля не захотела отпускать меня, увязалась следом. Из рассказов бабушки мы смутно помнили, что в деревне Земли у нас осталась родня, и отправились туда. — А с матерью не встречались больше никогда? — Нет. — равнодушно бросил Олежа, впервые за весь рассказ глядя Звёздочкину прямо в глаза. — И, знаешь, оно к лучшему. Слишком много воды утекло с её последней сказки… — Ты не думал, что она могла вас искать? — Хотела бы встретиться — давно бы уже нашла. — твёрдо заявил Душнов. — Может, без нас ей стало лучше… Хотя, я сильно в этом сомневаюсь. Они с отцом и до моего появления грызлись как кошка с собакой, вряд-ли что-то изменилось. — Как кошка с собакой? — переспросил удивлённо Антон. — Не понимаю, ты вроде только что сказал, что они совсем не ладили. — Ну да… — заинтересованно протянул Олежа. — В деревне Земли есть выражение такое, оно означает, что люди вообще не могут находиться рядом и часто ругаются. — Забавно, как же всё-таки отличаются наши народы… — Звёздочкин задумчиво улыбнулся, наконец обратив внимание на прилавок к которому его привёл Олегсей. — У вас это выражение имеет другое значение? — радуясь возможности переменить тему, спросил Душнов. — Да, я полагаю. — Звёздочкин пожал плечами. — В Столи говорят что-то вроде: «как кошка с собакой, друг друга нашли». В общем, это значит, что эльфы идеально подходят и дополняют друг друга. Огненные верят, что в отношениях одна особа всегда имеет модель поведения гордой кошки, а другая преданного пса. Ну или что-то типа того… — Поразительно… — прошептал Олежа, с улыбкой вглядываясь в лицо Антона. — И… К кому же отношусь я? — А то ты не знаешь, котёнок. — Эльф шутливо подмигнул, заставляя Олежу залиться краской до корней волос. — Неужели у людей нет никаких сравнений на эту тему? — Честно говоря… — Олежа замялся. Его взгляд выл устремлён на аккуратно разложенные на столе янтарные украшения. Да, именно эта лавка привлекла его внимание и именно к ней Душнов подсознательно привел Звёздочкина. — Я не так часто общался с другими людьми и не особо знаю чужие традиции, но могу рассказать про своё внегласное сравнение. Антон согласно кивнул, всё же ему было интересно, как воспринимает мир его лучший друг. А ещё жуть как хотелось узнать одну вещь. Янтарь. Интересно, в деревне Земли он символизирует тоже самое, что и в Столи? Если это действительно так, то… Нет, Звёздочкин, не давай себе преждевременных надежд. — Для меня все люди делятся на солнышек и лунышек… Глупо звучит, правда? — Ничуть. — эльф умилённо улыбнулся. Боже, этот человек слишком прекрасен… — Что это значит? — «Лунышки» — более закрытые личности, не особо эмоциональные рядом с посторонними. Они живут для себя и не стремятся быть кем-то для кого-то. Исключениями бывают лишь дорогие им люди. — Что насчёт «солнышек»? — Лидеры. У них доброе сердце и громкий голос. Они светят сами по себе, одаряя теплом всех окружающих, вне зависимости от того, кто перед ними. Эти люди способны вести за собой и никогда не откажут в помощи. — Интересная теория. — Антон согласно кивнул. — Правда, звучит так, будто ты это репетировал… — О да! — Олежа звонко рассмеялся, не стесняясь никого вокруг. Он знал, что все заняты своим делами и его смех так и останется незамеченным, просто дополняя общее праздничное настроение. — Столько раз в голове прокручивал! Вот только рассказать некому было… Звёздочкин задумался на какое-то время, пока Олежа продолжил рассматривать браслеты с вплетенными в них небольшими янтарными камушками. — «На замену старому…» — догадался Антон, а вслух спросил. — И кто же я? «Солнышко» или «лунышко»? Олегсей, видимо, ожидавший этого вопроса, хитро улыбнулся. Он взял с прилавка небольшую янтарную подвеску и поднял на уровень глаз. На щеках человека выступил лёгкий румянец. — Ты не похож ни на солнце, ни на луну. — легко признался Олежа, но тут же исправился. — Вернее наоборот, ты и то, и то вместе взятое. Звёздочка. — Но ведь солнце — тоже звезда… — ляпнул Антон не подумав, а Олежа рассмеялся. Похоже, у Звёздочкина талант — портить подобные моменты. — И вообще… — Молчи! — смеясь, Олежа приложил два пальца губам друга. — Господи, вот уж не думал, что ты такой зануда! — Всегда в вашим услугам. — Антон весело подмигнул и отнял чужую руку от своего лица, не сильно торопясь её отпускать. Смущённый Олежа снова спрятал взгляд за разглядыванием товаров и, уставший ждать хоть какого-то обращения, торговец решил обратиться к нерешительным покупателям. — Не бойтесь слухов, молодой господин. — странный акцент придавал голосу незнакомца некоторую жеманность, но совсем не отталкивал. Он оценивающе смотрел на Душнова, будто пытаясь понять, что у него в голове. — На тот свет ведёт множество дорог, но ни одна не связана с этим чарующим камушком. — На тот свет? — настороженно переспрашивает Звёздочкин. Нет, видимо и янтарь не имеет здесь того смысла, к которому эльф привык. — О чём вы? — Не суеверный, да? — усмехнулся торговец, обращая на Антона внимание. — Это правильно. Никак янтарь не свяжет вас с миром мёртвых, как ни бейтесь, как ни пытайтесь… — видимо, сидеть здесь весь день — занятие скучнейшее, вот и захотелось сирене с кем-нибудь хоть словечком переброситься. Душнов его не винил и поэтому слушал. — Почему в это до сих пор верят? — Народу нужна надежда. — Олегсей задумчиво пожал плечами. Бросив короткий взгляд на Антона, он театрально закатил глаза и шепнул одними губами: «Потом расскажу». — Многим, вера в то, что их покойный родственник сможет связаться с ними через такую мелочь, здорово помогает справляться со страхами и горечью утраты. — Не думал об этом в таком ключе. — торговец снисходительно пожал плечами, а после хитро подмигнул. — В любом случае, сами вы ничего не желаете? Все украшения — настоящие сокровища, нигде больше таких не найти! «Сильно сомневаюсь» — пробормотал Звёздочкин, а Олежа лишь нерешительно кивнул. Он уже давно крутил в руках изящный браслет, всё никак не решаясь узнать цену. Наконец услышав её, Душнов лишь нахмурился поджав губу. Антон был возмущён такой наглостью, хотя, другого и не ожидал. Этот парень явно мошенник! Для подобной мелочи цена была через чур завышена. Но не успел он открыть рот, чтобы сказать об этом, Олегсей мило улыбнулся. — Вещи и правда чудесные, но, к сожалению, мне не по карману. — коротко попрощавшись, Олежа повел Антона дальше. Остановились они в тени небольшой постройки на краю площади. Само же место проведение ярмарки напоминало самую обычную городскую торговую площадь, за исключением, разве что, не имения твёрдой земли под ногами. — Неужели, даже такая мелочь, как янтарь, не может значит одно и тоже для всех? — наконец спросил Звёздочкин, прислоняясь спиной к холодной стене. — Понятие не имею, что с вами, стольцами, не так, но для остальных народов, его предназначение — связывать мир живых с… В общем, ты сам уже понял. Да, большинство людей считают, что янтарное ожерелье может задержать мертвую душу на земле чуть дольше. Считают, что так есть хоть небольшой шанс, получить весточку от потерянного… — А ты сам, что думаешь? Ты не выглядишь особо… — Я не верю в загробную жизнь. — Олегсей медленно покачал головой из стороны в сторону. Он ласково улыбнулся, растерянному эльфу. — Да и янтарь, до недавнего времени, был мне глубоко безразличен. — До недавнего времени? — кажется, Антон слишком часто переспрашивает сегодня. Может стоит проверить слух? Обязательно займётся этим, по прибытию домой. — Что-то изменилось? — Я нашел кое-что… Кое-что, напоминанием чего, янтарь отныне будет служить до конца моих дней. — в глазах человека на мгновение отразилась неуверенность, но стоило Олегсею встретиться взглядом со своим другом, она пропала, столь же быстро, как и появилась. — Кое-что по-настоящему прекрасное… Олежа смущённо улыбнулся. Осторожным движением он заправил выбившиеся из-под ленты волосы за ухо и, как бы невзначай, постучал подушечками пальцев по своему виску. — Ты считаешь мои глаза прекрасными? Боже правый, Олежа чуть воздухом не подавился. Неужели этот эльф наконец понял его намёк? И что ему теперь делать?! Придумывать отмазки в любых обстоятельствах никогда не составляло Душнову большого труда, но нужно ли это сейчас.? Ну сказал он комплимент чужим глазам, дальше что? Не проклял же, в конце концов, чужой род и не оскорбил смертельно никого! Но ведь с другой стороны… — Это там Оля с Димой? — вдруг выпалил Олегсей, хватаясь за первую попавшуюся тему в виде замеченных в толпе макушек товарищей, как утопающий за соломинку. Правда никаким утопающим он, конечно, не был, как обычно раздувая из любой, маломальски заметной мухи огромного заморского слона. Тонул он, разве что, только в завораживающих, чуть ли не медово-жёлтых на солнце, глазах, из-за которых всё, собственно, и началось. — И в самом деле. — подтвердил Антон, изо всех сил стараясь спрятать улыбку. — Вот ведь сони, полдень на дворе, а они только проснулись! — Пойдём. — притворившись, что не заметил сарказма, Душнов кивнул головой в направлении, оглядывающихся по сторонам, ребят и, не дожидаясь ответа, двинулся к ним. Когда Оля увидела в толпе, спешащего к ним брата, её лицо приняло не самое дружелюбное выражение. Не успел Олежа поздороваться, как получил несколько крепких подзатыльников от «любимой» младшей сестрёнки. — За что?.. — потирая ушибленый затылок, протянул удивлённо Олегсей. — Он ещё спрашивает! — возмущённо воскликнула Душнова. — Второй день в незнакомой деревне, я просыпаюсь, а тебя нигде нет! Что я, по твоему, должна была чувствовать? — Я же оставил записку… — Олежа виновато отвёл взгляд. Он не ожидал, что сестра так остро воспримет его ранний уход. Видимо, из-за того, что вчера им так и не удалось поговорить после его «побега», Душнова действительно волновалась. — Пиписку! — огрызнулся Дима. Он тоже не выглядел особо довольным. Неужели тоже переживал? — Даже разбудить не потрудился… — Простите… — Олежа чувствовал себя нашкодившим ребёнком, обещающим родителям больше не повторять старых ошибок. — Проехали. — отмахнулся Побрацкий. Удивлённо приподняв бровь, он высматривал что-то за спиной Душнова. — А этого ты где потерял? Олежа, заметив пропажу спутника, тоже завертел головой в поисках эльфа. Антона нигде не было… Но стоило только ребятам начать волноваться, как Звёздочкин сам нарисовался рядом с ними. — Куда ты уходил? — с облегчением поинтересовался Олежа. — Доброе утро. — проигнорировав вопрос, он дружелюбно улыбнулся товарищам. Но, после, всё же произнёс одним губами, адресованное Душнову, «Потом расскажу», буквально отзеркаливая действие друга двадцати минутной давности. — Вы поладили? — проглотив свои вопросы, вперемешку с возмущениями, спросил Олежа, гляда попеременно на Диму и Антона. — Можно и так сказать. — Звёздочкин пожал плечами, вспоминая, что всё ещё должен Побрацкому желание. — Временное перемирие. — хмыкнул Дима, как бы невзначай, приобнимая Олю за талию. — Раз уж мы наконец собрались, почему бы вам не показать, что такого интересного здесь есть? Остаток дня пролетел незаметно. Дима, на пару со «взятым на слабо» Антоном, переучаствовали во всех возможных конкурсах и состязаниях. Часто к ним присоединялась энергичная Оля, в то время как Олежа почти всегда поддерживал ребят, лишь наблюдая со стороны. Зато в одиночных спорах с Побрацким Олегсей очень даже участвовал, позволяя другу каждый раз наступать на одни и те же грабли, обычно начинающиеся со слов: «а спорим, я…». В конечном итоге, на правах проигравшего, Диме пришлось оплатить покупку двух пар серёжек, выбранных Олей, и одну, довольно дорогую, эксклюзивную книгу для Олежи, о приобретении которой, Душнов уже давно мечтал. После очередного «Да ты жульничал!», Олегсей наконец сжалился и заплатил за ужин на всех четверых в местной таверне. Затем уставшие и довольные ребята наконец вернулись в гостевой домик. Морозный ветер, ударивший в лицо, мгновенно привёл эльфа в чувства. Холодно… Как же холодно! Кто-то оставил дверь на терассу открытой? Звёздочкин, раздражённо морщась, сел в постели. По спине тут же пробежала толпа мурашек, что-то явно было не так… Почему так тихо? И это не та тишина, спокойная и умиротворённая. Могильная, пугающая, она непривычно давила на уши. — Олежа? — позвал Антон и его голос мгновенно растворился в густом, всё ещё до чёртиков ледяном, воздухе. Он попытался сказать что-нибудь ещё, но больше не смог выдавить из себя ни звука. Подняться на ноги оказалось как никогда трудно. Звёздочкин чувствовал себя так, будто конечности потяжелели раз эдак в десять. Когда же глаза немного привыкли к полумраку Антон смог осмотреться. Комната как комната, ничего не изменилось… Вот только Олежи нет на своём месте, а кровать, покрытая толстым слоем пыли, выглядит так, будто его здесь и не было никогда. Звёздочкин хотел разбудить Олю с Димой, но, и на этот раз, лишь бесшумно открыл и закрыл рот. Впрочем, желание кого-либо звать пропало сразу же, как эльф понял, что спящие друзья совсем не дышат. Не шевелясь, они просто лежали, подобно куклам, в том же положении, в котором последний раз их видел Антон. С трудом передвигая ноги, Звёздочкин спиной попятился назад, не сводя глаз с безжизненных тел, что ещё пару часов назад были его друзьями. — «Неужели время остановилось?..» — в темноте Антон не сразу понял, что все предметы в комнате странным образом изменились. Различия были едва заметны, но всё, начиная от подушек и заканчивая остановившимися настенными часами, было как будто вылепленно из воска… Обернуться всё-таки пришлось, когда спиной эльф упёрся в массивную деревянную дверь. Погодите, разве днём на её месте не находилась обычная тканевая занавеска? Ладно, это сейчас совсем не важно. Ещё раз осмотревшись по сторонам, Звёздочкин понял, что это единственный выход, ведь дверь на терассу куда-то пропала… Поразмыслив буквально пару секунд, Антон всё же решился. — «Олежа наверняка там, он точно должен всё исправить…» — пронеслось в голове у эльфа и он, не задумываясь о том, что конкретно должен исправить Душнов, а главное, как он это сделает, потянул дверь на себя. С огромным усилием, она неохотно поддалась, и глазам Звёздочкина предстала беспросветная тьма. Возможность того, что пустота поглотит его целиком или же он просто напросто провалится в бесконечную пропасть, перестала волновать Антона сразу же, как за его спиной послышался тихий скрип половиц. Глубокий вдох, глубокий выдох и, ни секунды больше не мешкая, он прыгает в пустоту. На удивление, падать ему оказалось не долго. Мгновение и эльфийские колени больно ударились о твёрдый пол под оглушительный грохот захлопнувшейся двери. Пути назад нет. Тем не менее, дышать стало легче, да и двигаться тоже. Воздух вокруг вновь вернулся в нормальное состояние, позволяя Звёздочкину перевести дух и придти в себя. Когда же он наконец поднял голову, его глазам открылся вид на уходящий вдаль, длинный, можно даже сказать нескончаемый, коридор. Никаких картин на стенах не было, как впрочем и любых других украшений. Мрак рассеивали лишь золотые чаши с плещущимся на дне огнём, развешенные под самым потолком. Ради интереса обернувшись, Антон с удивлением заметил, что от той самой двери, через которую он попал сюда, осталось от силы несколько дюймов. Остальная часть оказалась наглухо замурованна в потолок. В голове по этому поводу возникли лишь три вопроса: Кто? Как? Зачем? Не найдя решения лучше, Звёздочкин, набрав в грудь побольше воздуха, двинулся вперёд. Сколько шёл, Антон и сам не знал. Может всего несколько минут, а может долгие часы, это совсем не имело значения, когда вдалеке наконец показалось что-то непривычное. Дверь, понял Антон, подойдя поближе. Надеясь хоть на какой-то выход, Звёздочкин яростно задёргал ручку, едва ли не вырывая её с корнем. Заперто. Когда же он, отчаявшись, наконец отпустил несчастную железяку, из идеально ровного угла, образованного стеной и потолком, выползла, подобно змее, грубая верёвка. Не успел Антон и глазом моргнуть, как на ней образовалась табличка, гласившая: «Чертоги Разума» «Посторонним вход воспрещён!» Недовольно цокнув языком, эльф оставил свои попытки воспользоваться этой дверью и вновь двинулся вперёд. По ощущениям, Звёздочкин шёл целую вечность, пока вновь не наткнулся на точно такой же ложный «выход». И вновь из угла выползла табличка с запретом на вход, текст на ней не сильно отличался от предыдущей… До нахождения следующих дверей прошло не так много времени, но странная змее-верёвка с новыми предупреждениями каждый раз разорчаровывала, как в первый. Чем дальше продвигался Антон, тем больше появлялось дверей. В конце концов, они оказались настолько близко друг к другу, что слились в одну бесконечно длинную. Постепенно совсем стемнело. Пламе из чаш никуда не пропало, но с каждым пройденным метром становилось всё тусклее и тусклее… Когда же свет почти полностью погас, Звёздочкин упёрся в тупик. И что ему теперь делать? Идти назад? А смысл?.. Конечно можно ещё несколько раз перепроверить все двери, даже попытаться выбить одну из них, но сил на это у измученного эльфа явно не хватит… Перетруженные ноги вмиг подкосились, и обессиленный Антон рухнул на пол. Он хотел было опереться на стену и, хотя бы попытаться, встать, но его рука прошла насквозь. Тут же вскочив, Звёздочкин дотронулся до неё ещё раз и, о чудо! Оказался по ту сторону… Яркий свет резко ударил по глазам, но оно того стоило. Весенний ветерок легко колыхал пшеничные колосья. Приставив ко лбу руку козырьком, эльф осматривался по сторонам, жадно глотая свежий воздух. Бескрайнее поле на фоне голубого неба с кудрявыми белыми облачками причудливой формы переливалось золотыми оттенками. Вместо каменной стены позади себя Антон обнаружил старый раскидистый дуб. Странно, это место казалось Звёздочкину смутно знакомым… Тут до слуха эльфа донёсся тихий смех и обрывок чьего-то разговора. — Поверить не могу, что ты никогда их не замечал! — послышалось с обратной дерева. — В отличии от некоторых, я… Ветер переменился и унёс с собой остаток фразы. Голоса звучали чертовски знакомо, но вспомнить, где Антон их слышал, почему-то не удавалось. Лучшим решением было осторожно выглянуть из-за ствола и самостоятельно всё увидеть. Но только Звёздочкин сделал шаг вперёд, как чья-то рука мёртвой хваткой вцепилась в его предплечье. Не ожидав ничего подобного, Антон не успел среагировать и позволил снова увлечь себя внутрь дуба. Больше всего Антону не хотелось снова оказаться в бесконечном коридоре, не имеющем выхода и нормального воздуха. Поэтому, когда вместо давящей темноты, Звёздочкина встретила просторная белизна, эльф выходнул с облегчением. Однако радость улетучилась почти сразу же. Послужил ли причиной жуткий холод или унылый вид бескрайней ледяной пустыни, Антон так и не решил. Хотя, может, дело было в дикой боли, вмиг пронзившей его руку. Другой, целой, он машинально замахнулся и не глядя ударил. Судя по недовольному шипению, попал, причём во всех смыслах… Прорычав что-то неразборчивое Звёздочкин резко отскочил в сторону, высвобождая руку. Осматривая раненую конечность, эльф как-то не удосужился рассмотреть своего «похитиля» и, кажется, его это разозлило ещё больше. — Куда ты опять лезешь?! — рявкнул кто-то за спиной Антона, силой разворачивая его к себе за плечи. — Эти воспоминания тебе не принадлежали. — уже спокойнее добавил Душнов. Звёздочкин застыл на месте, не зная, что сказать или сделать. Он ведь сунулся в ту непонятную дверь только за тем, чтобы отыскать Олежу, — если забыть о странном звуке за спиной — а сейчас не может и слова вымолвить. Странно… Вот же он, Олегсей, живой, относительно здоровый, стоит сейчас перед ним и хмурится. Но никакой радости Антон не чувствует. На фоне окружающей белизны, обычно и так слишком светлая для нормального человека кожа Душнова приобрела пугающий серый оттенок вместе с нездоровой худобой. До этого момента Звёздочкин видел снег лишь единожды в возрасте трёх лет, но почему-то был уверен, что он не оказывает такого эффекта. Впрочем, сейчас Антон уже готов поверить во что угодно. Очередная странность заключалась в том, что с лица Олежи вместе с красками и, за всё время ставшим таким родным, васильковым цветом глаз, исчезли небольшие зелёные полосы, идущие от линии челюсти и сужающиеся на концах. По рассказам самого Душнова, они появились после первого успешно изготовленного им зелья и много значили для него, хоть он и не любил посвящать посторонних в «полосатую» историю. Так, молча, они просто стояли друг напротив друга. Один — полусогнутый, держась за ушибленную руку, поражённо наблюдал за вторым, прямым как струна, пожирающим ледяным взглядом бывшего друга. Даже не обратившим внимания на медленно проявляющееся на щеке тёмно-серое пятно. От удара — внезапно осознал Звёздочкин. Где-то в глубине души его кольнуло сожаление, но что-то подсказывало, что это существо совсем не человек. — Такой же, как и всегда… — губы Олежи растянулись в задумчивой ухмылке, но глаза так и остались холодными. — Где мы? — прохрипел Антон отступая на шаг назад. Этот Олежа пугал и совсем не внушал доверия. Душнов скривился, обводя взглядом снежную пустошь. — Добро пожаловать в мою гробницу, Антош. — Олегсей иронично развёл руками в приветственном жесте. — Здесь так холодно и скучно… Наверное, неприятно осознавать, что кто-то оказался в подобном месте из-за тебя? Антон застыл, не в силах пошевелиться. Страх сковывал движения явно крепче ледяного воздуха, однако и тот уверенности не прибавлял. Слова Олежи совсем не укладывались в голове. — Я не понимаю… — шёпот эльфа на удивление хорошо смог расслышать стоящий в нескольких метрах человек при таком-то внезапно поднявшемся ветре. Сердце Антона забилось быстрее. Он чувствовал себя как никогда опустошённым. Не зная, что произошло, Звёздочкин подсознательно понимал, что всё происходящее — его вина. — Ты убил меня. — вот так просто, будто говоря о погоде на завтра, подтвердил Олегсей. — Нет… — прошептал Звёздочкин отступая назад, неосознанно пытаясь скрыться. То ли от без всяких сомнений мёртвого Душнова, то ли от собственных, взявшихся из ниоткуда, чувств. — Нет? — переспросил удивлённо Олежа и вдруг расхохотался. Когда же он наконец успокоился, с его лица не сходила безумная насмешливая улыбка. Его взгляд выражал то, что, за всё время их знакомства, Антон не заметил ни разу… Отвращение. — Да, Антон, да! Ты позволил мне умереть! Полный ненависти голос Душнова эхом раздавался в ушах эльфа. И когда только буря успела стать такой тихой? — Подумать только, расскажи ты мне обо всём сам, я был бы сейчас рядом с Олей! — медленными шагами, Олежа неотвратимо приближался к отступающему Звёздочкину. — Я был бы жив! — Это неправда… — в неком бреду произнес Антон, внезапно останавливаясь. — Неправда что? — насмешливо переспросил Олегсей, парализуя Звёздочкина ледняым взглядом. Господи, он ведь действительно сейчас похож на ходячий труп, до сих пор не начавший разлагаться исключительно из-за окружающего климата. — О, ну конечно! Великий Антон Звёздочкин, неподражаемый герой простого народа, всегда принимает верные решения! Что бы ни случилось, будет виноват кто-нибудь другой, но не он… — Олежа бы так не сказал… — безжизненно прошептал Звёздочкин, смотря прямо в глаза стоящего напротив. На миг ему показалось, что в них проскользнуло сожаление, вперемешку с невыносимой болью, но на замену им тут же пришла чистая ярость. — Да что ты вообще знаешь обо мне?! — прорычал человек, вплотную приближаясь к Антону. — Больше чем многие. — неожиданно даже для самого себя, уверенно сказал эльф. — Тебя зовут Олегсей Душнов. До недавнего времени называть тебя Олежей могла только твоя сестра — Оля, но с нашим появлением всё изменилось. Ты зельевар деревни Земли, несмотря на совсем небольшой запас энергии, двигаешься вперёд и способен творить настоящие чудеса. Твои родители оба были магами ветра, потому тебе вместе с сестрой, пришлось покинуть родной город и отправиться к дедушке. — после, немного подумав, Звёздочкин перешёл к более уникальным фактам. — Ты ненавидишь запах ванили и часто добавляешь в блинчики корицу. — Антон подметил это ещё в Тролесе, когда при первой готовке Олежа демонстративно отставил подальше неугодную приправу. — Твоя любимая цифра — четыре, иногда ты подсознательно проделываешь какое-то действие четыре раза и только потом успокаиваешься. — забавная привычка, поначалу сильно нервировала эльфа. — Очень рано встаёшь, при возможности подолгу наблюдая за восходящим солнцем. — Звёздочкин и сам был ранней пташкой, поэтому часто заставал Душнова в этом состоянии. Любуясь его чарующим образом, Антон старался не шевелиться как можно дольше, боясь спугнуть друга. — Ты любишь животных, в особенности лошадей и чёрных кошек. — Барда со Златогривом эльф ещё долго не забудет, это точно… — Первым зельем, которое ты пытался сделать, было зелье удачи. После, ты обменялся им с незнакомыми сыном мастера на какое-то украшение. — эту историю Олегсей упоминал вскользь, явно стыдясь того, что зелье не получилось, и маленький сын торговцев остался ни с чем. — Ты отлично играешь на гитаре и неплохо поёшь. — Впервые услышав пение Олежи, Антон ненадолго потерял дар речи, зачарованый прекрасным звучанием. Хотя сам Душнов обычно сравнивал свой голос с вороньим карканьем, за что получал от Ольки неслабые подзатыльники. — Ты замечательный брат, верный друг, профессионал своего дела и в целом отличный человек. А ещё, ты… — Звёздочкин замолчал, не в силах закончить фразу. Во время его монолога, выражение лица Олежи успело поменяться минимум пять раз: С яростного на недоверчивое, с недоверчивого на удивлённого, с удивлённого снова на яростное, с яростного на опустошённое. А сейчас в глазах его стояли слёзы. Дрожащими руками он приобнял себя за плечи, отступая назад. — А ещё, ты мёртв. — последние слова горечью отдались на языке. Странно... Грусть грустью, но противный, острый привкус был настоящим, совсем не связанным с фактом смерти близкого человека… В глазах у Антона помутнело и он, не в силах больше держаться стоя, осел на холодный лёд. — Нет! — отчаянно воскликнул Олежа, опускаясь на колени рядом с обессиленным эльфом. — Прошу тебя… Ты не можешь оставить меня сейчас! Только не снова… Антон, прошу тебя… Антон! — Антон! — холодные руки осторожно коснулись щёк эльфа. Неожиданно он распахнул глаза и закашялся. — Слава древним, ты в порядке! Я не был уверен, работает ли полынь на эльфов так же как на людей и… Раньше Олегсею не было знакомо понятие «удушающие объятия» на практике, но сейчас его ребра предупреждающе хрустнули, заставляя поверить в реальность фразы. Осторожно высвободив руку, он легонько похлопал Антона по плечу. — Ты жив… — невнятно пробормотал Звёздочкин, немного ослабляя хватку, и опустил голову на колени Олежи. — Я здесь, всё хорошо… — тихо прошептал Душнов, аккуратно перебирая каштановые волосы, вслушиваясь в потихоньку выравнивающееся дыхание эльфа. — Ты в безопасности, никому ничего не угрожает… И правда… Он в безопасности рядом с этим на вид хилым и занудным, но на деле абсолютно невероятным человеком. Подвесная кровать легко покачивалась от его буйного пробуждения, лунный свет пробивался сквозь плотные занавески, а холодные руки Олежи приятно касались кожи. От этого ощущения сердце Антона тревожно сжалось. Что это было? Раньше ему почти никогда не снились сны, а тут два подряд да ещё какие… — Это был сон? — хрипло спросил Звёздочкин, надеясь, что ответ Олегсея сможет его успокоить. — Можно и так сказать. — Душнов невесело хмыкнул. — Это моя вина, я не должен был… Прости… — Что произошло? — Антон совсем не хотел, чтобы Олежа извинялся. Он более чем уверен, что его вины тут нет и быть не может. — Не хочу напрягать тебя сейчас… — Олегсей задумчиво покачал головой. — Ты должен отдыхать. — Расскажи. — шёпотом потребовал Антон, пиля взглядом человека. — Иначе не усну. Олежа тихо прыснул. — Ты же знаешь мои утомительные монологи, я кратко не умею. — ласково улыбаясь, Олегсей склонил голову. — Я не против сказки на ночь… — отшутился Звёздочкин, понимая, что, скорее всего, почти сразу отключится, но всё равно стоило попытаться. — Постараюсь уложиться в несколько минут. — усмехнулся Олежа и, немного подумав с чего начать, заговорил. — Как бы это ни звучало, ты сейчас побывал на грани между реальным миром и… Ладно, меня сейчас опять понесёт, лучше к делу. Вчера — вернее, позавчера — ты впервые в жизни сотворил заклинание, а значит потратил непривычно много для своего тела энергии. Твой организм сопротивлялся целые сутки. Но поскольку вместо отлёживания в кровати и восстановления сил, ты весь день провёл активно двигаясь, в конце концов оказался там. — Олежа сконфуженно отвернулся. — Это я виноват, должен был догадаться, что не так уж эльфы и отличаются от людей… Знаешь, по понятным причинам, не удавалось поинтересоваться лично. — Олегсей нервно улыбнулся и провёл рукой по своим волосам. — Я сам попадал на грань несколько раз, с зельями же работаю, но всегда спасался. По началу меня вытаскивал деда, а потом уже сам научился… Ну, зато теперь я точно знаю, что настойка полыни действует как на людей, так и на эльфов. — Душнов шутливо улыбнулся. — На самом деле, «грань» — удивительное место… Его невозможно изучить или понять. Оно меняется каждый раз, не зависимо от оказавшегося там существа. Чаще всего, в момент попадания туда, разум человека — ну, или не только человека — абсолютно беззащитен и в сознание легко может какая-нибудь нечисть пробраться… Антон молчал довольно долго, Олежа уже было подумал, что он уснул, но тут эльф повернул голову и спросил: — Как ты понял, что я там? — янтарные глаза с любопытством разглядывали силуэт человека. — Я ведь мог просто спать… В ответ, Олежа лишь осторожно провёл пальцами по оголённому предплечью эльфа. Звёздочкин поморщился. Больно… Если до этого в рассказе Душнова были какие-то сомнения, они мигом рассеялись, стоило только увидеть небольшой чёрный след от руки. — Вот по этому… — Олежа снова отвёл взгляд, голос его погрустнел. — Касания нечисти всегда оставляют отпечатки, как на жизни так и на теле. — Душнов тихо всхлипнул. — Мне было так страшно, когда ты не просыпался и… и… Антон невольно улыбнулся и протянул руку к лицу Олегсея, стирая большим пальцем одинокую слезинку. — Ты спас меня. — прошептал Звёздочкин. Ужас, нагнаный «гранью», потихоньку начал отступать. Вдруг стало так спокойно и тепло… — Спасибо. — Я… — щёки Душнова мгновенно вспыхнули и никакая темнота не могла это скрыть. — Обращайся? Посмеиваясь, Звёздочкин приподнялся на локтях под неодобрительный взгляд Олежи. — Тебе нельзя сейчас вставать! — тихо прошипел Душнов, но препятствовать не стал. Правда, далеко Антон и не собирался. Кое как добредя до кресла — по совместительству вещевой вешалки, — эльф почувствовал, что силы стремительно его покидают. Взяв в руки свою повседневную сумку, Звёздочкин покачнулся и опасно накренился назад. Олежа тут же подскочил на ноги и, придерживая за плечи, отвёл эльфа к его постели. — Это никуда не годится… — пробормотал Олегсей, позволяя Антону положить голову на своё плечо. — Ну и зачем тебе ночью эта несчастная торба понадобилась? — Просто хотел отдать тебе кое-что до того как мы отправимся в дорогу. — эльф виновато улыбнулся, перерывая сумку в поисках аккуратного свёртка. — Да куда ж мы отправимся, если ты в таком состоянии… — Олежа разочарованно покачал головой, похоже, придется задержаться тут ещё на день другой… — Так что ты там собирался..? Олегсей остановился на полуслове, удивлённо разглядывая протягиваемый ему браслет. Тот самый, что Душнов не решился купить утром… — Звёздочкин, ты с ума сошёл?.. — Олежа нервно улыбнулся, отказываясь верить своим глазам. — Он стоит целое состояние! — «Твоя улыбка стоит явно дороже…» — Звёздочкин помотал головой, прогоняя из неё непрошеную фразу. — Брось. Ты ведь отдал свой старый… Этот конечно не такой ценный, но, думаю, как замена сгодится. Наверное, это меньшее, что я могу для тебя сделать в ответ. — Кроме того, что сопровождаешь нас по всем землям с мешком зелий на спине? — ехидно ухмыльнулся Олегсей, всё ещё не решаясь принять украшение. Тогда, Антон сам осторожно взял его за запястье и не туго затянул на нём браслет. — Считай, мы квиты. — Звёздочкин закатил глаза. Он решил не упоминать о том, что изначально ввязался в эту историю ради добычи кристаллов стихий и только потом уже — помощи Душновым. — Теперь твоя душа спокойна? — съязвил Олегсей, рассматривая слабо сияющие в лунном свете янтарные камни. — Наконец ляжешь спать? Звёздочкин нахмурился, отводя взгляд. Честно говоря, пусть спать и хотелось, но вновь подвергать своё сознание опасности — не особо. Заметив перемену настроения эльфа, Олежа тяжело вздохнул. Он сам проходил через похожее, должен понять. — Хочешь, я останусь с тобой? — неуверенно спросил он, замечая, как глаза Антона благодарно блеснули в темноте. Одними губами Звёздочкин прошептал «спасибо» и откинулся на мягкие подушки. Душнов же скромно устроился с краю, наблюдая, как веки Антона прикрываются, а он всё равно не сводит с него глаз. — Nya isil… — вдруг произнёс Звёздочкин, слабо улыбаясь. — Что? — переспросил Олегсей, кажется, он и сам уже засыпает… — Да так… — Антон пожал плечами. — Древнеэльфийский. — Поразительно… — неверяще прошептал Олежа. — Поверить не могу, что ты выучил мертвый язык самостоятельно и без особой надобности. — он шокированно покачал головой, вновь обращаясь к Звёздочкину. — Слушай, а я мог бы… Но было уже поздно. Под тихое бормотание Олегсея, эльф сладко уснул.