Уэнсдей-терапия

2CELLOS — Hurt

С последнего выхода на связь с Уэнсдей, Аяксом и Энид прошла неделя. Ксавье сидел в своих четырёх стенах, погружённый в стремительное развитие отношений с его новой подругой. За эти дни он умудрился привязаться к ней настолько, что его состояние целиком зависело от происходящего в их связи. Если Уэнсдей из сна грустила — он утешал её как себя. Если Уэнсдей из сна была счастлива — он был счастлив вдвойне. Если Уэнсдей из сна захочет, чтобы Ксавье утопился в озере — он попросит её выбрать камень на шею потяжелее. Безумие, болезнь, зависимость? Определённо — да. Но Ксавье потерял себя, как только нашёл путь в душу Аддамс, которая так охотно раздвигала перед ним ноги. Он никогда не был помешанным на сексе, но то удовольствие, которое приносили ему движения вперёд-назад внутри запретного плода, лишало его любого самоконтроля. Если бы друзья Ксавье видели его сейчас, у них бы разорвалось сердце от боли. Ведь от их прежнего друга оставалось совсем немного того, что ещё можно было назвать самим Ксавье. Лилит видела эти изменения предельно ясно, и они её радовали. Чем туже будет поводок на шее парня, тем больше команд она сможет ему отдать, получая беспрекословное исполнение. Она была демоном, но, всё же, не бесчувственной. Основная часть важных эмоций умирала с каждой пережитой смертью в течение многих лет, но остатки человеческой сущности не смогли убить в ней надежду. И для Ксавье это было решающим фактором, ведь, не будь у неё уверенности, что она сможет выбраться, они бы никогда не встретились на этом чёртовом балконе. И никогда бы не произошёл диалог, который стал первым из трёх последних шагов, продуманных Лилит, перед её окончательным приговором над ним. — Расскажи мне, что ты здесь делала до встречи со мной? — Ксавье сидел вместе с ней у витража. Для себя он выбрал цветную сторону, так как мрак этого мира начинал постепенно давить на него, хотя он убеждал себя, что его всё устраивает. — В основном пряталась от монстров. Помнишь, как мы с тобой убили одного из них? Я тебе ещё сыграла на виолончели, и ты впервые дал мне шанс оказаться на твоей стороне. — Так это была ты?! Я думал, что меня преследует совесть за то, что Уэнсдей пожертвовала собой, чтобы спасти меня от летящей стрелы Крекстоуна. Я до сих пор не могу понять, зачем она это сделала. — Это была я. И во время твоего спасения тоже. Ведь здесь, внутри неё, всегда было место для мысли о тебе. Я просто попыталась взять верх, иначе бы она осталась недвижно стоять на месте, позволяя стреле убить тебя, — ложь из уст Лилит лилась, как чистая вода из источника — легко и непринуждённо. — Но что произошло потом, неужели твоё влияние никак не отразилось на ней? Это ведь невозможно: подавлять в себе человечность взамен на вечное безразличие. — Я не знаю, Ксавье. Знаю только то, что после этого монстры всё чаще стали нападать на меня, а, значит, Уэнсдей прикладывала максимум усилий, чтобы забыть о наличии души в ней. Возможно, убить меня окончательно. Вопросы Ксавье раздражали Лилит. Она не могла подбирать выдуманные факты бесконечно. Её знания о Уэнсдей были ограничены, какая-то тёмная пелена скрывала эту девчонку от глаз демоницы, из-за чего та не могла пробраться в её сны. Выстраивать образ приходилось только из воспоминаний Ксавье. — Кто эти монстры? Сколько их? — наконец-то он начал задавать верные вопросы. — Скорее всего они — преображённое желание Уэнсдей расправиться со мной. Она надеется, что чем больше я страдаю, тем выше шанс, что я откажусь от неё. — Но что случится с человеком без души..? — внутри Ксавье всё похолодело от догадок. — Он будет словно пустой сосуд. Оболочка, вроде бы, есть, но внутри — ничего. Если сейчас Уэнсдей холодна, как лёд, но с ней ещё можно взаимодействовать, то без меня она превратится в призрак, которому ничего не нужно от жизни. Останется только набор действий, поддерживающих её жизнь. Глаза Ксавье расширялись от ужаса, он не мог позволить Уэнсдей поступить так с собой. И, при этом, лишить его счастья, которое он только приобрёл. — Мы убьём их всех, я тебе помогу! — его руки начали метаться из стороны в сторону от волнения. — Если у нас получилось с тем монстром, то это не видится мне сложным. Будем охотиться на них и вырезать по одиночке, что скажешь? — Ксавье… Я боюсь, что Уэнсдей будет чувствовать изменения в ней и направит на меня шквал ненависти. Ты не должен так жертвовать собой ради нас. Я имею в виду ради меня и неё. — Что за глупости ты говоришь?! Ты только что сама открыла перед нами дверь к спасению Уэнсдей! Остаётся только приложить усилия и войти. Если мы сможем разобраться со всеми монстрами, возможно, она начнёт принимать свои изменения и вы, наконец, сможете воссоединиться! Вы ведь как одно целое, которое разбили на две части. Я хочу быть с тобой, понимаешь?! И когда ты снова будешь нужна Уэнсдей, она станет такой же, как ты сама. И я, наконец, смогу быть с тобой в своём мире. Ты будешь счастлива! Ксавье встал и ходил туда-сюда, пока его мысли с бешеной скоростью сменяли друг друга. Ему всё виделось логичным и простым. Почему она раньше не подумала об этом сама? Ведь не спроста у них получилось убить монстра, она хотела, чтобы он помог ей. Почему сейчас она сомневается? Лилит напряглась, чувствуя, как подходит к развязке их диалога. Ксавье был прост как пень в своих суждениях, поэтому всё шло ровно по её плану. Ей было жаль мальчишку? Да. Но сильнее ей было жаль саму себя. И она собиралась бороться за свою жизнь до конца. — Мне нужно подумать, Ксавье, — она тоже встала, приближаясь к нему. — Я никогда так далеко не заходила в противостоянии с ней. Я боюсь, что ты можешь ошибаться, и это может привести нас к разрушению. Что если не получится? Я исчезну - и как ты справишься без меня? Мне страшно, Ксавье, ведь я сама не хочу исчезать. Ты ворвался в мою жизнь, и теперь я сама не своя. А я ведь просто душа! Призрак! Мне нужно время, чтобы всё обдумать. Любое неверное действие может встать против нас. Лилит подошла совсем близко, положив холодные ладони на его горячие щёки. Внутри неё бушевал огонь предвкушения. В ней были капли жалости, но они не сравнятся с целым котлом демонической сущности, где плескалось кипящее злорадство. — Нам нужно быть осторожными, Ксавье. Монстры стали появляться всё чаще и причиной этому может быть твоё присутствие здесь. Наше с тобой взаимодействие. Нам нужно отдалиться на какое-то время. Пожалуйста, не забывай меня, но и не тревожь. Мы обязательно найдём выход, — последние слова она уже шептала ему в губы, после чего наградила быстрым поцелуем, добавив: «Просыпайся!», обдавая своим горячим дыханием. Перед тем как выбросить Ксавье из своего мира она увидела его изумлённое лицо, которое сменилось выражением ужаса и нарастающей боли. Лилит сделала свой первый шаг.