orchids and chamomile

Даниэла Московская никогда не любила случайных знакомств и не переваривала людей, которые лезли в ее личное пространство. Да вот только с приходом Александра Романова и его сына Дениса пришлось свои принципы менять. Но лишь для них девочка была готова на это, а не для всех остальных. Сидя в Хогвартс-экспрессе рядом со сводным братом, который читал что-то из отцовской библиотеки, девочка молилась всем богам, которых знала, о том, чтобы никому не хватило ума сесть с их с братом купе. Боги, видимо, усомнились в искренности ее веры в них, потому что трое взъерошенных ребят на пороге их купе могли говорить лишь об этом. Даниэла стала осматривать двух девочек и мальчика с ног до головы, придирчиво цепляясь взглядом за каждую мелочь. Первой, на кого упал взгляд, была запуганная девочка с черно-красными волосами позади остальных. Она выглядела опрятно, все вещи отглажены так, как надо, однако беспорядок на ее голове явно вызывал в Московской желание не смотреть на нее больше. Вторым стал мальчик с очень светлыми волосы, даже скорее белыми. Уставший взгляд, стиль, как черт знает у кого, и куча странных брелков на рюкзаке. Упаси боже попасть на один факультет с этим чудиком. Ну и третей стала девочка с чёрными-чёрными волосам и темными глазами. На щеке у неё красовался фингал, глаза сверкали чем-то заговорщеским и веселым, а в руках она держала чемодан и огромную сумку. Боже, да даже Даниэла столько брать не стала, чтобы было удивительным, учитывая ее тягу к желанию выглядеть лучше всех. Однако что- то в ней такое было, что Даниэлу заинтересовало. — Меня зовут Соня Татищева. Можно с вами сесть? — спросила девочка, стоящая впереди всех, — Мест нигде уже не осталось. Московская, сумев поймать взгляд Дениса, стала ждать его вердикта. Ей самой, если быть честной, как-то плевать уже. Намерений силой их выпроваживать у неё было, равно как и сил для этого, поэтому она может и потерпеть. А вот что уж скажет Романов, то и будет решением. Тот лишь кивнул, после чего девочка заправила свои золотые локоны за ухо. — Садитесь, — разрешила она, — Даниэла Московская, — представилась девочка и указала рукой на брата, что сидел напротив, — А это мой брат, Денис Романов. — Ну, давайте с вами знакомиться, — по-свойски заявила Татищева, плюхаясь рядом с Даниэлой, от чего та чуть заметно поморщилась, — Вы, видно, тоже русские. Каким ветром то в Англию занесло? — Нас сюда, как ты выразилась, не занесло, — немного высокомерно проговорила Московская, — Наш род — чистокровный, наши корни хоть и берут своё начало в Российской империи, уже пять поколений нашей семьи живет в Англии. — Ох ты Господи, какие слова высокопарные, — коротко посмеялась Соня, похлопав Енисейскую по плечу, — У меня вон батя — англичанин, а мама — русская, вот и жили с мамой, братом и мелкой, пока брату, а потом и мне, не отправили письмо. — Любопытно, — высказался Романов, выглядывая из-за книги и бросив свой взгляд на беловолосого мальчика с угрюмым лицом. — Мгм, действительно интересная история, — флегматично кивнул тот, — Меня зовут Виктор Сысольев. — А я Ника Енисейская, — тихо представилась девочка со странными волосами. — Ты сестра Руслана Енисейского, четверокурсника со Слизерина? — выгнула бровь Даниэла. — Она самая, — подтвердила та, кивая, как болванчик. На этом их информативный разговор был закончен. Они молчали всю дорогу. То есть Московская и Романов молчали, лишь иногда доставая сладости из карманов, а вот прибывавшая троица во главе с немного шебутной Соней все время переговаривалась, изредка толкая друг друга в бока. Только Даниэла разрешала пару раз в полчаса в отражение в окне разглядывать Татищеву. Та казалась ей такой живой и интересной, что хотелось узнать ее поближе, поговорить о чем-нибудь. Но она же чистокровная волшебница, гордость своего рода. Не подобает ей опускаться до общения с полукровками, в друзьях у которых маглорожденные. И что, что так уже никто не думает? Папа так раньше говорил, значит, это правда. А папа никогда не врет. Папа всегда прав и знает, что делать.

***

Когда Хогвартс-экспресс прибыл на станцию, Московская с лёгким сожалением смотрела на уходяющую троицу, пытаясь поймать взгляд Сони. Та же лишь при выходе из купе помахала ей рукой и сказав, что они еще обязательно встретятся, выбежала под руку с Никой. Даниэлу эти слова о встреча в будущем обнадежили и заставили улыбнуться? — Тебе интересна эта девочка? — тихо спросил Денис, когда они уже сидели в лодке. — Может быть, — лаконично ответила Московская, пытаясь разглядеть своё отражение в озерной глади. — Как думаешь, куда они попадут? — задумался мальчик. — Ника точно попадёт в Фафлпафф, — хихикнула девочка, закинув хвост своих золотистых волос на плечо. — Ни один из них на Слизерин не попадёт уж точно, — словно предупредил Романов, заметив расположение сестры к этой Татищевой. — Нечего им делать на факультете чистокровок, — хмыкнула Даниэла, сама уже не веря в свои слова. Денис лишь покачал головой, тоже не веря словам сестры. Она слишком похожа на отца в своей категоричности и принципиальности. Но что-то ему подсказывает, что у Сони в планах это исправить. В крайне ближайших планах.

***

Татищева первый раз была в Большом зале, который с восторгом в своё время описывал ее старший брат. На деле он был еще лучше, чем со слов Юры. Просторный, с невообразимо высоким украшенным потолком, резными старинными стенами, длинными столами, что уже ломились от яств, и, самое главное повсюду шныряли радостные призраки. Соня впервые видела призраков, но уже знала о их существовании. По словам ее брата, они были очень хорошими подельниками в его делишках, которые он проворачивал на пару с своим другом Ильей. Они оба учились на Гриффиндоре, куда сама девочка и хотела попасть. Это факультет храбрых, отважных людей с большим сердцем. А Татищева, хоть паинькой или же послушной не была, все равно желала оказаться там. Когда все столпились около небольшой сцены перед учительским столом, девочка увидела на этой сцене табуретку, на которой лежала Распределительная Шляпа. Соня тут же стала искать брата глазами за столом Гриффиндора, и стоило ей поймать его взгляд, он и Илья стали показывать большие пальцы вверх и активно показывать, как они ее ждут. Как же Татищева была рада видеть этих двоих, какими бы придурками они иногда ни были. Ее глаза снова сами собой стали искать Московскую. Когда она ее видела, то у Сони перехватило дыхание. Со стороны Даниэла выглядела очень красивой, прямо как принцесса из диснеевских мультиков, она была очень уверенной, город смотрела перед собой, периодически наклоняясь к своему брату. Голубые глаза Московской сверкали в огне свечей, походя при этом на два больших драгоценных камня. Хотя, если бы Татищеву спросили, ее словарного запаса бы хватило лишь на «классная». Сидя на табуретке с нахлобученной на голову шляпой, Соня смотрела на стол Слизерина, переводя взгляд с Дениса на Даниэлу. Мальчик уже успел с кем-то познакомиться и очень активно беседовал с этим кем-то, в то время как девочка смотрела на неё в ответ с какой-то едва заметной надеждой. Когда Шляпа выкрикнула «Гриффиндор», стол, за которым сидел ее брат, разразился аплодисментами и приветственными возгласами. Московская тут же отвела свой взгляд и отвернулась в другую сторонушка Соня точно знала, что на этом не закончится. Их история только начинается.