I’ll do anything for you to see you smile

Уэнсдей Аддамс не любила большие компании людей, шум и «бесполезную» суету человеческой жизни. Она не любила яркие цвета, громкие звуки и проявления чувств. Она не начинала разговор с кем-либо без необходимости и не особо поддерживала диалог, если кто-нибудь начинал его с ней. Уэнсдей просто не видела в этом смысла. А так же она не понимала, почему некоторые личности в этой академии особенно пытались наладить с ней контакт, ведь в этом тоже, по её мнению, не было никакого смысла. К тому же она не понимала, почему с ней так хотят сблизиться, ведь раньше абсолютно все сторонились её. И её это более чем устраивало. Её считают ненормальной, но Уэнсдей уверена, что подобное определение больше подходит её соседке – Энид.        Энид… Всегда яркая, шумная, болтливая и дружелюбная. И за какие грехи это "чудо" свалилось на Уэнсдей? Уэнсдей даже начала жалеть, что запустила тех пираний в бассейн. Уэнсдей совершенно не понимала Энид – она смотрит глупые ванильные подростковые сериалы, часто зависает в социальных сетях и слушает отвратительные песни, которыми, по мнению Уэнсдей, можно пытать разум неподготовленных людей. Энид – это полная противоположность Уэнсдей, и в поведении, и в интересах, и в характере. И очень часто Уэнсдей была раздражена из-за действий Энид: слишком громко включенная музыка; очередная кофта, на которую "стошнило радугу", попала на "темную" сторону комнаты; противные звуки всхлипов из-за очередного глупого сериала. Единственное, что Аддамс нравилось в Энид, – это её способность выносить общество Уэнсдей, ведь такое удавалось не каждому, а вернее – никому, за исключением семьи Аддамс. А Энид за пару дней их знакомства предприняла немеренное количество попыток обнять Уэнсдей или хотя бы просто начать разговор со своей новой соседкой. Аддамс просто не понимала, какое Энид до неё дело. Почему она пытается узнать о ней больше, почему предлагает погулять вместе по школе…. Да что там… Почему вообще предпринимает попытки разговора, если Уэнсдей каждый раз пытается её оттолкнуть и прекратить вести диалог с ней, ведь как мы все помним – в дружбе и тому подобном она не видела никакого смысла. Первая попытка побега у Уэнсдей, к сожалению, провалилась. Впервые за долгое время она почувствовала небольшое разочарование в себе. Виду она, конечно, не подала, но желание как-то жестоко "подшутить" над директрисой появилось в её голове. Уэнсдей вернулась в свою комнату и увидела Энид, листающую ленту какого-то приложения в телефоне. Аддамс прошла к своему столу, не обращая на "радужное недоразумение" никакого внимания и не сказав ей ни одного слова. Уэнсдей села за свою печатную машинку. И как всегда диалог первой начала Энид: — Ты правда хотела сбежать, проведя тут всего пару дней? Тебе настолько тут не понравилось? Ты даже не хочешь дать Невермору шанс, ведь… – поток слов Энид был остановлен короткой репликой Аддамс. — Ну надо же, сразу видно, кто в этой школе ведет блог и собирает все сплетни, быстро же ты… — Ничего ты не понимаешь. Это моя обязанность – знать все и про всех, это как новости в газетах, только масштаб поменьше. А ты личность интересная, ведь тебя нигде нет в соц-сетях и о тебе совсем нет информации в интернете, хотя ты могла бы… – очередной выплеск всего словарного запаса Энид разом был прерван Аддамс. — Я слышала, что сплетни собирают те, у кого не достаточно интересная собственная жизнь. — Почему ты вечно перебиваешь меня? Это как минимум некультурно, и к тому же… — Может быть я делаю это, потому что мне не интересно с тобой разговаривать? Подумай как-нибудь об этом, если будет время между просмотром очередных однообразных сериалов и собиранием очередных сплетен Невермора. Энид привыкла к грубостям со стороны соседки, но это не означало, что они её ни сколько не задевали. Она опять легла на свою разноцветную кровать и зарылась в подушки. Уэнсдей только сейчас снизошла до того, чтобы посмотреть на свою соседку. Аддамс не обладала эмпатией, но понимала, что сейчас она опять её задела. К тому же Уэнсдей считала, что Энид надо показать, что далеко не все люди будут к ней также дружелюбны, как и она к ним. Уэнсдей вновь развернулась к своей печатной машинке и начала клацать по её кнопкам с характерным для них резким звуком. Через минуту к звуку постукивания клавиш добавился звук другого постукивания. Это был Вещь. Он недовольно постукивал своими пальцами по столу Уэнсдей, используя азбуку Морзе. Уэнсдей посмотрела на него недовольным ледяным взглядом, а впрочем, он у неё всегда был таким. — Я поступаю так, как считаю нужным, Вещь, – тихо сказала Уэнсдей. – она сама нарывается на такое моё отношение к ней, несмотря на все мои предупреждения. – закончила мысль Аддамс, на миг, повернувшись к блондинке. Вещь начал стучать по столу более агрессивно, стараясь выразить свое недовольство поведением брюнетки. Но Уэнсдей просто проигнорировала его. Вещь разочаровано забрался в кровать своей хозяйки. «А может, я действительно немного перегибаю!? Все-таки Энид – единственная, кто пытается разговаривать со мной, за исключением Ксавьера. А ведь ей тяжелее, чем ему, ведь ей приходится делить со мной одну комнату. Отлично, появились еще причины сбежать от сюда – избавить Энид от моего общества, а позже отомстить родителям за то, что отправили меня в это место.» - мысли Уэнсдей были целиком заняты рассуждением о "словах" Вещи, ей было не до романа. Очередной лист бумаги отправился в мусорное ведро. Невозможность полностью сосредоточиться на работе раздражала Уэнсдей. — Энид, – начала Аддамс, повернувшись в сторону "радужной" половины комнаты. – я была слишком груба, ты не заслужила такого отношения с моей стороны, я не должна была вести себя настолько резко. – Уэнсдей говорила быстро, будто боясь остановиться и потерять мысль, или боясь не подобрать нужных слов, и в этом случае ей бы прошлось глупо молчать. Хотя куда уж глупее, ведь она извинялась перед тем, кого недолюбливала. Энид удивленно выползла из-под горы подушек на своей кровати и посмотрела на свою соседку. Их зрительный контакт не продлился долго, Уэнсдей встала и пошла на балкон, играть на виолончели. Ей нужно было немного расслабиться. Всё же извиняться ей было непривычно, к тому же ей надо было освежить голову, чтобы продолжить написание своего очередного романа и продумать новый план побега из этой "образовательной тюрьмы", где единственное, что она может делать – это не учиться чему-то новому, а досаждать своим присутствием ученикам Невермора. Уэнсдей определённо не хочет здесь надолго задерживаться. Энид удивленно смотрела в сторону удаляющейся из комнаты соседки. Энид никак не ожидала, что Уэнсдей умеет извиняться. Аддамс вообще еще ни разу не извинялась, хоть и было за что. В этот момент, в голове у оборотня даже прозвучала мысль: «А может быть, "стены", которые строит вокруг себя Уэнсдей можно сломать и начать с ней нормально общаться, возможно, даже стать настоящими друзьями и наконец-то я смогу её обнять…. Интересно, правду ли говорят, что её кожа такая же мертвенно-холодная, как и сама Уэнсдей? Хотя, чего это я о таком думаю, тем более я проверенный источник информации в Неверморе, и не должна верить слухам, пока сама не проверю их на правдивость.» - малюсенькая, почти незримая возможность растопить ледяные "стены" характера Уэнсдей Аддамс все равно радовала маленького оборотня. Энид приняла твердое решение – во что бы то ни стало стать с Уэнсдей настоящими друзьями. Она понимала, что будет нелегко, и не только из-за характера Аддамс, но и из-за того, что "грозовая туча" хочет сбежать из Невермора. Уэнсдей села играть на виолончели. Энид, немного подождав, вышла на балкон, чтобы насладиться звуками прекрасной музыки.