Set The Fire To The Third Bar

Сколько совместных уикендов у них украли? Сначала выходные после «родительского дня». Затем последствия слитого Августом видео. В итоге — ни одного полноценного дня вместе. Какие-то урывки встреч в коридорах школы, неловкие уроки за одной партой, даже подготовка к семинарам — этого было недостаточно. Особенно при невозможности быть собой — не думая о том, как лучше, как правильнее, как безопаснее. Возможно, всего лишь одни выходные решили бы миллион проблем, связанных с ужасающими последствиями, которые невозможно разгрести? Сорок восемь часов — это всё, что им было необходимо? Чтобы не причинять друг другу боль, ничего не скрывать и не говорить то, о чем пожалеют? Эти выходные напоминали бы о том, что они могут проводить ночи, дни, даже пусть всего несколько, но вместе. Здорово, что такой уикенд они все-таки смогли завоевать. Да, завоевать — по-другому и не скажешь. Поле боя — двор школы. Противники — королевская семья, преподаватели, ученики, журналисты. Вишенка на торте — прямое включение и вещание по национальному телевидению Швеции, а возможно и по всему миру. Когда Вильгельм, не дожидаясь радикальных действий родителей, отошел от трибуны на пару шагов, он знал — пока операторы продолжают его снимать, ничего страшного не произойдет. Семья не позволит себе выглядеть в глазах зрителей дурачками. Которые не знали, что все так и будет. Что все так и запланировано. Абсолютно. Интересно, Ян-Улоф подготовил антикризисный план на такой поворот событий? Поможет ли в этом Август? Все эти мысли вихрем носились в голове Вильгельма, но остановились на одном — он сделал всё, как хотел, а теперь действовать надо быстро. В тот момент он повернулся вновь к хору и кивнул Симону, давая знак: надо уходить. Камеры были все еще устремлены на него. Кажется, никто и не собирался, несмотря на настойчивые просьбы Яна-Улофа, останавливать съемку. Они бы и секс-видео с ним показали, если бы была такая возможность. Чертовы падальщики. Но Вильгельму это было только на руку. Симон понял всё мгновенно — если после окончания речи он пару секунд мог только смотреть на Вилле, то сейчас уже спускался со сцены. Голова немного кружилась, но почувствовав, как парень уверенно берет его за руку, Симон пришел в себя. Он готов был прожить этот момент и запомнить его надолго. Они шли быстро, но не бежали, как если бы скрывались с места преступления. Наоборот — словно это часть запланированной программы. И вот-вот на «сцену» выйдет ведущий и объявит: «Спасибо Кронпринцу Вильгельму за такую душевную и красивую речь, даже не знаю, как после такого будет выступать герой нашего следующего номера…» Оба парня чувствовали на себе взгляды оставшихся позади — от этого было одновременно очень нервно и волнующе, но… дороги назад не было. Ступенек, ведущих к балкону, они достигли почти синхронно, и тогда Симон остановился. — Ты знаешь, что делаешь? — Знаю, — не раздумывая ответил Вильгельм. Он выглядел очень решительным, но при этом не агрессивным, наоборот — он теперь точно знал, что делает, и совсем не злился. — Тогда идем. Вместе они поднялись на балкон и обернулись ко всем. На этом можно было и закончить, но… Вильгельм подумал, что было бы смешно, хотя и полностью безрассудно, помахать всем с их пьедестала. И он это сделал. Что тогда творилось в голове у Симона, который сначала ошалело посмотрел на парня, а затем сам сделал также, было трудно описать. Страх? Нет. Отрицание? Нет. Он чувствовал себя абсолютно в безопасности, даже если в любую секунду их бы схватили охранники. Это того стоило. — Доверишься мне? — уже повернувшись к нему, спросил Вильгельм. И в этот момент он нервничал сильнее, чем когда заканчивал свою речь. — Абсолютно. Через мгновение они скрылись в здании. *** Симон приоткрыл глаза — солнечные лучи не спеша проникали в комнату — медленно, боясь нарушить утреннюю идиллию. Было очень тихо. Если бы не открытое окно, можно было подумать, что он в вакууме или наушниках, транслирующих тишину. Приподнявшись на локтях, парень осмотрел комнату и сощурился. Слишком светло и слишком непривычно просыпаться не в своей спальне. Поймав себя на этой мысли, он тяжело вздохнул. Вчера произошло слишком много всего. Когда они с Вилле вернулись в здание школы, у центрального входа их ждала Мален. Буквально за минуту подъехала машина, и они втроем скрылись в непонятном направлении. Но Симон обещал довериться Вилле и ничего не спрашивал. Только отъехав от школы, он узнал, что все произошло не просто так. Вильгельм попросил Мален подать машину к определенному времени — не важно, чем бы все закончилось. Если бы парень смирился с происходящим и дал Августу произнести речь, он бы уехал один, не желая оставаться в школе. Если бы он зачитал речь по тексту, он бы уехал, не желая ни с кем общаться. В любом из случаев — один выход. Но когда он сделал то, что сделал, план немного поменялся. На лице Мален, встретившей ребят у входа, читалось удивление, но не осуждение. Она даже ничего не сказала. Села вместе с ними в машину и только потом задала лишь один вопрос: — Всё по плану? — Да. Тогда Вилле и рассказал всё Симону. Что они едут в небольшое поместье Эрика, в котором он проводил много времени — устраивал там вечеринки или же отдыхал в одиночестве или с братом. Матери Вильгельм сообщил об отъезде в SMS, поставив условие — или же их оставят в покое на пару дней, или же он продолжит говорить при журналистах всё, что хочет, и проблемы тогда будут другие. Он не знал, что она ответила, так как отключил телефон и не собирался его включать до понедельника. Когда они добрались до поместья, были уже сумерки. Дорога заняла примерно часа три, и все это время парни пытались переварить произошедшее. Даже пытались поссориться — скорее от бессилия, но ничего не получилось. Никаких недомолвок уже не осталось. То, что было недосказано и причиняло боль, улетучилось пару часов назад. Двухэтажный дом выглядел очень уютно, как снаружи, так и внутри. Было видно, что когда-то в него вложили всю любовь, и хозяева очень любили проводить здесь время. Когда-то. Разместившись в гостиной, парни ждали пока Мален уедет, но она не торопилась. Сказала, что Королева наказала ей остаться с ними на ночь и проверить, все ли в доме работает исправно. Тогда Симону показалось, что ее специально оставили здесь, чтобы проследить за ними и не дать быть вместе. Но сейчас, когда он проснулся и, кажется, наконец переварил всю информацию, то пришел к выводу, что это был самый безопасный вариант. За ними мог кто-то ехать, а оставшись здесь в одиночестве и полностью забывшись друг в друге, они бы потеряли бдительность. А Симон знал, что так бы все и было. И может даже лучше, что он заснул и проснулся утром в одиночестве, дав себе время обдумать, что будет дальше. Кажется, ему даже снились какие-то сны, как он посещает какие-то приемы, а Королева называет его своим сыном! Симон встряхнул головой. Нет, об этом он думать не хотел. Пора вставать и решать, что делать. Вчера такое приключение ему казалось отличной идеей, но сегодня… слишком много последствий. Опять. Большинство людей начнут ассоциировать его с принцем, а семью замучают вопросами. Возможно, они уже отбиваются от журналистов. А Сара… При мысли о сестре Симону стало особенно неприятно. Он очень хотел узнать, как она, но не собирался этого делать. Лучше вернуться домой, продумать план поведения и только потом встретиться с Вилле. Но ему так хотелось увидеть его сейчас. Вчера, когда они расходились по комнатам, было очень сложно сдержаться. Так хотелось его тогда обнять, а еще раньше — в машине — поцеловать, но он опасался взглядов Мален. Но почему он боялся? Что она кому-нибудь расскажет? Что за чушь. Теперь знают все. Симон настолько не мог в это поверить, что отрицал очевидное. На этих мыслях он услышал легкий скрип — в дверях стоял Вилле. Немного помятый — будто спал минимум часов пятнадцать. — Доброе утро, — произнес он, протирая глаза и затем поправляя футболку, которая едва покрывала нижнее белье. — Доброе, пора вставать? — не в силах сдержать улыбку ответил Симон. — Да, но мне не очень хочется. — Почему тогда проснулся? — Хотел увидеть тебя, — после короткой паузы сознался Вилле. Словно его поймали с поличным. Думать об отъезде Симон уже не мог. — Иди сюда, — поманил его к себе парень, протянув руку вперед. Вильгельм долго не раздумывал — в пару секунд он сжал пальцами кисть Симона и плюхнулся на кровать, не отпуская его. Пару минут они так и лежали смотря друг на друга. Солнечные лучи, несменные свидетели моментов их близости, освещали комнату еще ярче. Утренняя идиллия для них двоих в почти пустом доме далеко-далеко от города. — Расскажешь наконец, как тебя в голову пришла такая идея? — Думаю, ты представляешь, как меня всё достало. На этом можно было закончить разговор, но они безмолвно согласились продолжить его в другой раз. Симон первым потянулся к Вилле, чтобы поцеловать в плечо. Но поцелуй растянулся на ключицу, ямку на шее и подбородок. Вильгельм дышал ровно, но с каждым прикосновением губ дыхание становилось всё прерывистее. Руки потянулись к талии Симона, под футболку. Под ней было так тепло. Холод ладоней отступал. Становилось всё жарче. Симон перехватил ладонь Вилле и потянул ее вниз к резинке трусов. Он хотел взять инициативу в свои руки, как бы каламбурно это не звучало, и почти был готов к тому, чтобы кончить без последующих ласк. Настолько желание, растущее с вечера и почти потухшее к утру, опьяняло все его мысли. Получив зеленый свет, Вилле перевернул парня на спину и оказался сверху. В начале он стянул через голову Симона футболку, а затем осторожно подул на падающие на лицо кудри Симона и коснулся поцелуем лба. Спускаясь ниже — от лица к груди, животу, паху, он не прекращал сжимать в правой руке ладонь парня. Так сильно ему хотелось держать его руку даже сейчас. Спустя несколько минут они уже лежали рядом, пытаясь отдышаться. — Как думаешь, Мален приготовит нам завтрак? Симон прыснул от смеха. — Я серьезно, — Вилле и сам рассмеялся. — Я видел, что она заполняла холодильник. — Я надеялся, что ты приготовишь мне завтрак, — Симон повернулся набок и подставил руку под голову. — Помнится, прошлый мой завтрак ты отверг, — также повернувшись к парню с доброй ухмылкой ответил Вилле. — Каюсь, но хочу завтрак. — В постель? — Нет, иначе я могу провести здесь целый день! — воскликнул Симон. — Предлагаю приготовить вместе. — Отличная идея, сейчас, я только оденусь, — Вильгельм первым поднялся с кровати и направился в свою комнату. — Кстати, об одежде, — негромко крикнул Симон вслед. — У меня есть только школьная форма и эта футболка, что ты мне вчера дал. Есть что-то еще? — Да, можешь посмотреть в шкафу. Что-то мое, что-то Эрика, но должно подойти, — послышалось из коридора. Когда Симон наконец нашел подходящие спортивки и белую футболку, он оделся и посмотрел на себя в зеркало в полный рост. По правде говоря, он тоже выглядел не совсем свежо после вчерашнего нервного дня и до мурашек приятного утра. Но взгляд его вновь сиял. Как прежде.